Западноевропейская поэзия XX века - Антология 18 стр.

НЕБЕСНАЯ ЗМЕЯ
Перевод Б. Пастернака

Жарки дни, и ночи глухи.
В окнах тени, точно духи,
И порочны
Их движенья.
На лету
Пышут водкой
В темноту
Лица привидений.

"К тверди ринемся туманной,
Обманув ее охрану.
Месяц скроется из виду,
Звезды не дадут в обиду.
Свет ли то или потемки?
Песнь, мольба иль спор негромкий?
Во дворце ль мы, в хате ль тесной?
Тише, мы в стране чудесной".

Пропасть войск идет походом,
Стройно в небе маршируя.
Тьма друзей от них по сводам
Убегает врассыпную.
Мысль чумеет от вопросов.
Нынче их не разрешат.
Марш, рехнувшийся философ,
Под ушат!

КОНЕЦ СВЕТА
Перевод Л. Гинзбурга

Сегодня на ветру не постоишь: -
Уносит шляпы!.. Что за наважденье!
В газетах пишут: всюду наводненье.
Срывает ветер черепицу с крыш.

Моря взбесились. Шалая вода
Смывает дамбы, затопив заставы.
Все кашляют, чихают… Ах, беда!
С мостов под насыпь валятся составы.

НОЧНАЯ МЕЛОДИЯ
Перевод И. Грицковой

Когда заря по небу полоснет
И хлынет кровь багряная на море,
Осатанелым светом вспыхнут лампы,
Пронзая новорожденную ночь.
И люди в стороны шарахнутся от света,
Бродяги закричат, и всхлипнут дети,
Мечтая о лесах, и сумасшедший
На своей кровати
Запричитает: "Мне куда податься?
Зачем мы выбрались незваными гостями
Из чрева материнского на свет?

Хоть друг до друга нам и дела нет,
Чужие сны бессовестно буравим,
Клянем друг друга, мучаем и травим,
В чужое тело врезавшись костями.
Но умирать никто из нас не хочет,
И мы не одиноки, как луна,
Которая погибель нам пророчит, -
Одарит смертью за любовь она.
Там подо мной больная ночь стихает.
Зловеще встанет скоро новый день
И черный цвет безжалостно растопит.
Неужто будет он еще свирепей,
Чем день вчерашний, поглощенный ночью?"

Раскаты труб звучат с горы проклятой.
Когда же землю с морем примет бог?

ГЕОРГ ГЕЙМ

Георг Гейм (1887–1912). - Лидер так называемого "черного экспрессионизма" (Г. Бенн, Г. Тракль, ранний Б. Брехт), урбанист, запечатлевший в своих стихах кошмары капиталистического города. Утонул, катаясь на коньках по льду озера, что "предсказано" в одном из его стихотворений. Печатался главным образом в экспрессионистических журналах; полное собрание стихов вышло посмертно, в 1947 г. Стихотворение "Россия", публикуемое в настоящем томе, представляет собой поэтический отклик на сообщения о страшной судьбе русских политзаключенных в Сибири, появлявшиеся и в немецкой печати.

ПРИЗРАК ВОЙНЫ
Перевод Б. Пастернака

Пробудился тот, что непробудно спал.
Пробудясь, оставил сводчатый подвал.
Вышел вон и стал, громадный, вдалеке,
Заволокся дымом, месяц сжал в руке.

Городскую рябь вечерней суеты
Охватила тень нездешней темноты.
Пенившийся рынок застывает льдом.
Все стихает. Жутко. Ни души кругом.

Кто-то ходит, веет в лица из-за плеч.
Кто там? Нет ответа. Замирает речь.
Дребезжа сочится колокольный звон.
У бород дрожащих кончик заострен.

И в горах уж призрак, и, пустившись в пляс,
Он зовет: бойцы, потеха началась!
И гремучей связкой черепов обвит,
С гулом с гор он эти цепи волочит.

Горною подошвой затоптав закат,
Смотрит вниз: из крови камыши торчат,
К берегу прибитым трупам нет числа,
Птиц без сметы смерть наслала на тела.

Он спускает в поле огненного пса.
Лясканьем и лаем полнятся леса,
Дико скачут тени, на свету снуя,
Отблеск лавы лижет, гложет их края.

В колпаках вулканов мечется без сна
Поднятая с долу до свету страна.
Все, чем, обезумев, улицы кишат,
Он за вал выводит, в этих зарев ад.

В желтом дыме город бел как полотно,
Миг, глядевшись в пропасть, бросился на дно.
Но стоит у срыва, разрывая дым,
Тот, что машет небу факелом своим.

И в сверканье молний, в перемигах туч,
Под клыками с корнем вывернутых круч,
Пепеля поляны на версту вокруг,
На Гоморру серу шлет из щедрых рук.

РОССИЯ
Перевод Л. Гинзбурга

За Верхоянском, средь безлюдной мглы,
На каторжные загнаны работы,
Угрюмые бредут седые роты,
И день, и ночь гремят их кандалы.

Но рты молчат. Мы их не слышим речи.
Лишь в рудниках стоит неясный гул…
Вооружен бичами караул.
Удар! Худые вздрагивают плечи…

Колонии возвращаются в бараки.
Луна - тусклей ночного фонаря.
Идут в снегу протоптанной тропою.

Им зарево мерещится во мраке
И на шесте, над страшною толпою,
Отрубленная голова царя!!

Март 1911 г.

* * *

"Холмы и поле за полем…"
Перевод Г. Ратгауза

Холмы и поле за полем
Затопила синяя тьма.
Она захватила все реки,
Все деревья и все дома.

Облаков белопарусных стая,
Их ровный по небу бег.
Небо, как берег далекий,
Омывают ветер и свет.

Когда этот дымный вечер
Глаза нам закроет рукой,
Легконогие сны в наши двери
Входят бесшумной толпой.

Над их головами кимвалы
Позвякивают едва.
Они держат яркие свечи
И тихие шепчут слова.

С БЕЗЛЮДНЫМИ КОРАБЛЯМИ
Перевод Г. Ратгауза

С безлюдными кораблями
Мы вышли в море сперва,
И ярко-белые зимы
К нам плыли, как острова.
Пустое и звонкое небо
Кольцом окружило нас,
И наш кораблик по волнам
Пустился в яростный пляс.

Назови мне город,
Где я не сидел у ворот.
Но та, чей локон я срезал,
Больше ко мне не придет.
Я выспрашивал мертвые зори,
Ловил я отсветы дня,
Но чье-то лицо чужое
Глядело на меня.

Я вызывал тебя долго
В стране прощания, там,
Где пустовзорые тени
Ходили за мной по пятам.
Дорога вела меня в поле,
Где в зябком небе стоят
Безлиственные деревья,
Угрюмый и черный ряд.

Сов и воронов черных
Я выслал дозором в поля.
Они сторожили повсюду,
Где чернела земля.
Они канули, словно камень
В черную шахту реки,
Зажавши в железных клювах
Соломенные венки.

Порой просквозит, как ветер,
Твой голос издалека,
Я сплю, и виски мне гладит
Твоя молодая рука.
Все это было когда-то
И снова вернется домой,
Закутавшись в холст печали,
Посыпав землю золой.

КУРТ ТУХОЛЬСКИ

Курт Тухольски (писал также под псевдонимами Каспар Гаузер, Петер Пантер, Теобальд Тигр, Игнац Вробель; 1890–1935). - Сатирик демократического направления. Обилие псевдонимов объясняется разносторонностью творческой деятельности; стихи обычно подписывал именем Теобальда Тигра ("Набожные песни", 1919); активно сотрудничал в периодике. Доведенный до отчаяния нацистскими преследованиями, покончил с собой. У нас до сих пор известен главным образом как публицист. Выпуск собрания сочинений производится в ГДР, начиная с 1969 г.

ПАРК МОНСО
Перевод И. Грицковой

Здесь очень мило, тихо, благовидно.
Броди, гуляй, и можно помечтать.
И ни одной таблички здесь не видно,
Где бы слова стояли "не топтать".

Лежит на травке мирно толстый мячик,
А рядом, от него шагах в пяти,
В носу курносом ковыряет мальчик -
Должно быть, что-то хочет в нем найти.

Глазеют тупо три американки.
Когда еще сюда приедешь впредь?
Париж снаружи и Париж с изнанки
Не видели, а надо посмотреть.

Щебечут птички, весело порхая.
И солнце заплутало меж ветвей.
А я сижу, блаженно отдыхая
Здесь наконец от родины своей.

ГЛАЗА В БОЛЬШОМ ГОРОДЕ
Перевод И. Грицковой

Когда с утра идешь
Ты на работу
И на плечах несешь
Свою заботу,

Вокруг тебя из года в год
Кружит людской водоворот,
Боясь остановиться.
И всюду лица, лица.

Быстрый взгляд, линия рта,
Брови, ресницы, веки.
Что это было? Твоя мечта?..
Нет, все ушло навеки.

Давно успел пройти
Ты город тесный.
Всем встречным на пути -
Ты неизвестный.

Вдруг кто-то глазом подмигнет,
Душа взметнется, запоет…
Обрел?.. Нет, показалось…
Рассеялось… Промчалось…

Линия рта… Короткий взгляд…
Брови, ресницы, веки…
Время нельзя повернуть назад.
Ушло, прошло навеки.

Ты странствовать привык
И торопиться.
Глядишь - короткий миг! -
В чужие лица.

Это, может быть, враг твой,
Это. может быть, друг твой.
И, быть может, встречался тебе
Товарищ твой по борьбе.

Посмотрит мельком… Проходит мимо.
Необратимо! Невозвратимо!..

Быстрый взгляд и зрачок голубой,
Брови, ресницы, веки…
Что это?
Частица мира перед тобой.
Ушло, прошло навеки.

ТРЕТИЙ РЕЙХ
Перевод Л. Гинзбурга

Высокий нужен идеал
тебе, германский муж,
чтоб ты бодрей маршировал,
приняв холодный душ.

Сердца германские зажглись
восторгом небывалым:
мы наконец обзавелись
достойным идеалом.

Первый рейх - ерунда,
рейх второй - ерунда!..
Мы ответим:
лафа - только в третьем!

А ну, скорей, а ну, сюда,
в третий рейх, господа!

Мы не хотим быть просто массой,
хотим быть избранною расой,
германской расой, расой рас,
и дух германский прет из нас!
Мы почвенны, а не безродны,
мы больше, чем народ, народны.
Кто в эту истину не вник,
тот пацифист и большевик!

Что? Третий рейх?
Ну, конечно - да!
Пожалте, скорей! Пожалте, сюда,
господа!

В третьем рейхе - сплошное счастье.
Мы вырвем братьев из волчьей пасти,
чтоб поселить среди немцев немецких
немцев саарских и немцев судетских,
немцев балтийских и немцев датских…
И - грянет грохот сапог солдатских!
На мир - плевать! Все мы дышим боем!
Ведь мы без войны ничего не стоим.

Третий рейх нам вроде родного дома,
где все так дорого, так знакомо: сабля,
плетка, розга, указка, орден, мундир, жандармская каска…
На всей подвластной нам территории
мы вспять повернем колесо истории,
а не повернется история вспять,
мы хором воскликнем: "Отчизна-мать!"

Ну, а перед лицом войны
в третьем рейхе все равны.
Все мы арийцы - кашубы и венды…
Мы делим поровну дивиденды!

Позвольте! А как же тогда пролетарии?!
О! В третьем рейхе они - не парии,
счастливчики бога благодарят
каждое утро
и говорят:
- Хоть мы та же самая серая масса,
все так же - ни денег, ни хлеба, ни мяса,
все так же нас голод сжирает живьем,
зато
мы в третьем рейхе живем!
Итак, процветай, возрожденная нация!
Что это: мистика?
Мистификация!

1932

ПЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ…
Перевод Л. Гинзбурга

Отец убит, и брат убит,
Другой в плену томится.
А мать все плачет, все скорбит!
Ну, как нам прокормиться?
И мы стоим, молчим стоим,
Мы боль и ненависть таим,
Всё знаем, всё мы видим -
И ненавидим!

Мы ненавидим прусский дух,
Смесь лжи и пошлых истин,
И - кто на падали разбух -
Орел нам ненавистен!
Он, с треском полетев с гербов,
Оставил нам сирот и вдов.
Как из нужды мы выйдем?
Мы ненавидим!

Признайся, брат, не ты ли сам
С покорностью бараньей
Служил преступным этим псам
И пал на поле брани?
Нас лихорадит, нас трясет.
Нас только ненависть спасет -
Иль света мы невзвидим.
Мы ненавидим!

Их мало, нам же - несть числа.
Взвей к небу наше знамя!
С земли сметем, сожжем дотла
Убийц, кто правил нами!
Во мгле, в грязи, в беде, в крови -
Мы не погибли для любви,
И клятву в сердце врубим:
Мы любим!

1919

КЛАБУНД

Клабунд (наст. имя - Альфред Геншке; 1890–1928). - Сатирик; привлекался в кайзеровской Германии к суду за книгу стихов "Клабунд! зори! Клабунд! дней начало!" (1913). Под маской певца богемы и мастера эротической темы ("Негр", 1920, и др.) скрывался гуманист антибуржуазного толка. Известны пацифистские выступления поэта.

СОЛДАТСКАЯ НЕВЕСТА
Перевод И. Грицковой

Душа болит, и грудь щемит…
Здоровьем я плоха…
Пусть к свадьбе колокол гремит…
Все-это-че-пуха…
Любила парня одного.
Все отдала бы за него.
Трили, трили, бум -
Себя он вздернул на крюке,
Забился в золотом шнурке
Своих волос, не ведая греха.

Вот
Блуждают по дороге -
Кто безрукий, кто безногий,
Кто ослеп, кто глух, кто нем,
Кто без головы совсем.
Плетутся не спеша.
В чем держится душа?
Жизнь не стоит ни гроша.

А вот этот
Без рук и без ног.
Из груди его сыплется песок.
Голова - пустая банка,
Рядом с ним стоит шарманка.

Это было у моста.
Ей-я-я,
Спи,
Мое дитя.
Будет жизнь твоя свята.

Горячо любила Франца я.
Но его манила Русь да Франция.
Он в обеих странах воевал.
А потом к себе господь его призвал.

На побывку он однажды приезжал,
Ей-я-я,
И меня тогда к своей груди прижал,
Ей-я-я,
И провел у нас совсем немного дней.
Руки милого
Железа холодней.
А лицо его совсем бело, как мел.
Значит, так господь хотел.
А ему видней.

И теперь он дни и ночи спит,
Одеялом из зеленых трав накрыт,
Ей-я-я,
Ничего не скажешь - славная кровать,
Ей-я-я,
Из нее не хочется вставать,
Ей-я-я,
Только б спать.

А в глазах его зияет пустота.
Как из раны,
Кровь струится изо рта.
И костям его теперь в земле бряцать.
Ну а звездочкам - тем на небе мерцать.
Безутешно в голос плакать я начну.
Ах, зачем ты оставил меня одну?
Ах, зачем ушел на вечную войну?

Полети, птичка, за облака.
Может быть, увидишь божьего сынка.
Не знает он, должно быть, в далекой высоте,
Что многие распяты, как и он, - на кресте.

Гибнут сотни миллионов,
А ему не слышно стонов.
И ему не снится,
Что у нас творится.
Так что же он молчит до сих пор?
Люди вынесли ему приговор.
Велика, господь, твоя вина.
За нее расплатишься ты сполна.

Важная персона!
Убирайся с трона!
Что тебе без дела сидеть?
Аль не хочешь в могиле смердеть?
С нами поживи.
Утопай в крови!
Прозябай, как мы,
Средь кромешной тьмы!

ИВАН ГОЛЛЬ
Перевод Г. Ратгауза

Иван Голль (наст. имя - Исаак Ланг; другие псевдонимы - Иван Лассанг, Жан Лонгвиль, Тристан Торси, Йоханнес Тор, Тристан Тор; 1891–1950). - Колоритная фигура в истории европейского авангардизма. Писал по-немецки и по-французски (порой и по-английски), был немецким экспрессионистом, сыграл важную роль в становлении французского сюрреализма, позже примыкал к школе "новой вещности", объединившей группу немецких поэтов. Жил то в Германии, то во Франции, с 1939 по 1947 гг. - в США, умер в Париже. В экспрессионистский период творчества выпустил книги "Дифирамбы" (1918), "Торс" (1918) и др. Книги французских стихов переводились на немецкий женой поэта под его руководством. Поэма "Панамский канал" (1918) поэтизирует человеческий труд. Стихи Ивана Голля переводились на русский язык в 20-е годы.

ПЛАМЕННАЯ АРФА

Пылающая купина
Знак перемен глубочайших

Пламенная арфа
Моей юной скорби

Дым и тяжесть моих желаний
Скудный жар мятежа

Горящие розы моих соборов
Неопалимый ангел земли

Пепельный ворон
Сожри останки забвенья

Отец одичалых огней
Благослови пламенного сына

ИОВ

Замкнулся круг моей боли
Мое бытие вернулось в стихию
Стало легендой ракушек
Я возведен в сан крапивы
Колдовством обращен в камень
Гляди! Из моих карих глаз сочится мед
В моих пальцах блестит зеленая ящерка
Мелькает нежный рожок улитки
Я вернулся к себе как статуи
Чей голос чужим не слышен.

Эхо провидческих зовов
Звучит в пещере моей груди
Моя любовь досталась синей бабочке
Моя печаль темным ночным зверям.
Рухнул купол Содома
Но его бездомные птицы
Спят на моем плече
О этот сон тонкий как стебель
Из которого утром зацветет разум
Или рыдающая песня.

НЕЛЛИ ЗАКС
Перевод В. Микушевича

Нелли Закс (1891–1970). - Известны главным образом зрелые стихи поэтессы, собранные в книги "В обителях смерти" (1947), "Звездное затмение" (1949), "Будущее неведомо никому" (1957), "Бегство и превращение" (1959) и др. Главная тема творчества Закс - трагедия еврейского народа, подвергшегося массовому уничтожению в гитлеровских лагерях смерти. Это - и личная тема: семья поэтессы погибла; лишь ей самой, вместе о престарелой матерью, удалось при содействии шведской писательницы Сельмы Лагерлёф вырваться в 1940 г. в Швецию. В 1966 г. удостоена Нобелевской премии. На русский язык переводились отдельные стихотворения Закс.

НАРОДЫ ЗЕМЛИ

Народы Земли,
вы, силою неведомых созвездий
опутанные, словно пряжей,
вы шьете и вновь распарываете,
в смешении языков,
словно в улье,
всласть жалите,
чтобы и вас ужалили.

Народы Земли,
не разрушайте Вселенную слов,
не рассекайте ножами ненависти
звук, рожденный вместе с дыханием!

Народы Земли,
о, если бы никто не подразумевал смерть,
говоря "жизнь",
если бы никто не подразумевал кровь, говоря "колыбель"!

Народы Земли,
оставьте слова у их истока,
ибо это они возвращают
горизонты истинному небу
и, своей изнанкой,
словно маской, прикрывая зевок ночи,
помогают рождаться звездам.

ПЕЙЗАЖ ИЗ КРИКОВ

В ночи, где умираньем разорвано шитье,
срывает пейзаж из криков
черную повязку.