ПЛЕННИЦЫ И СТАРИК
Когда мы стелем на снегу полотна,
От ветра сгорбясь, и едва бредем,
Охранники нас обступают плотно,
Следя за нашим каторжным трудом.Угрюмый сброд, победой охмеленный, -
Вы бедный мой народ готовы сжечь!
Один лишь к нам добросердечно склонный
Старик, что разумеет нашу речь.Он нам не враг. Он знает наше горе.
Я думаю: он страшно одинок
Среди конвойных, в полупьяной своре.
Знать, он из тех, кого отметил бог!Враги меня зовут последней дрянью,
Лентяйкой, - но старик совсем иной;
Он ворожит по звездам и Писанью.
Мудрец, он предсказал мне, что весной,Как ласточки, воротимся мы снова
На родину, - так он шепнул, как друг,
И по ночам, в бараке, это слово -
Бальзам для изъязвленных наших рук.1942
НАД НЕПОГОДОЙ
Туман приполз; густеет муть сырая.
Ручей, сквозь пламенные веретена
Огней последних окон, мчит бессонно.
Все отсветы померкли, догорая.Бреду во мгле, прислушиваясь к гуду.
Глаза двух коз - попутчиц боязливых
Следят за мной. Вдруг в каменных массивах,
В их недрах что-то вздрогнуло, и всюдуТравинки взвихрены зачином шквала;
Но стебли гибкие меня учили,
Как дать отпор внезапной грубой силе.
Вперед! - и этой мглы как не бывало.Крутыми стежками всхожу на склоны,
А там, над смольной празеленью хмурой
Глухих низин, ширяет коршун бурый,
Слепящим светом сверху озаренный.
ЭРИХ МЮЗАМ
Эрих Мюзам (1878–1934). - Поэт, драматург, публицист. Дебютировав как экспрессионист ("Пустыня, кратер, облака", 1914), постепенно отошел от этого направления в стремлении к прямому публицистическому эффекту ("Горящая земля", 1920). В 1919 г. был участником борьбы ва создание Советской республики в Баварии. В начале 30-х годов резко выступал против фашизма. Был помещен в концлагерь, где нацисты инсценировали его самоубийство. Стихи и рассказы Мюзама печатаются у нас начиная с 20-х годов.
Р-Р-РЕВОЛЮЦИОНЕР
Перевод С. Маршака
Германской социал-демократии
Он мирно чистил фонари,
Но записался в бунтари
И вдоль по улице под флагом
Шагал р-р-революцьонным шагом.Кричал он громко: "Я бунтую!"
А шапочку носил такую,
Что говорила напрямик:
Мой обладатель - бунтовщик!Но люди с флагами шагали,
Заняв всю улицу в квартале,
Где он обычно до зари
Усердно чистил фонари.Когда ж рабочие отряды
Решили строить баррикады
И принялись под треск пальбы
Валить фонарные столбы,Он возмутился: "Что такое?
Столбы оставьте вы в покое!
Зачем валить их, дикари?
Я чищу эти фонари!"В ответ раздался дружный хохот,
Потом донесся звон и грохот.
И вот защитник фонарей
Домой убрался поскорей.И, безотлучно сидя дома,
Он написал два толстых тома:
"Как записаться в бунтари
И мирно чистить фонари".
ПАВШИЙ БОЕЦ
Перевод В. Левика
Кто заснул могильным сном,
Тот любви не знает.
Тот не спросит, кто о нем,
Плача, вспоминает.Что ж о мертвых нам скорбеть, -
Надо жить живому!
Только жизнь он должен впредь
Строить по-иному.Ведь свободен тот, кто спит
Под могильной кущей.
Из цепей, нужды, обид
Вырвись ты, живущий!Коль достойна смерть венца,
Делу павших следуй.
Меч возьми у мертвеца
И вернись с победой!Пал один - другие в строй!
В бурю ли, в ненастье -
Каждый миг бросайся в бой
За людское счастье!И в оплату за друзей,
Кровь проливших смело,
О погибших слез не лей,
Завершай их дело!
ПАУЛЬ ЦЕХ
Пауль Цех (писал также под псевдонимами Тимм Бора и Пауль Роберт; 1881–1946). - Представитель левого крыла экспрессионизма, так называемого "активизма" (от названия журнала "Акцион" - действие, - вокруг которого группировались поэты-экспрессионисты, близкие коммунистической и социал-демократической партиям Германии). Книги Цеха ("От Кресси до Марны", 1916; "Голгофа", 1920, и многие другие), проникнутые симпатией к угнетенным и обездоленным, были запрещены и сожжены нацистами. После годичного пребывания в гитлеровском застенке Цех эмигрировал в Южную Америку. Сотрудничал в советском журнале "Интернациональная литература". Отдельные стихи Цеха переводились у нас в 20-е годы. Его обширное и весьма неравноценное творческое наследие опубликовано лишь частично.
ЛИШЬ ПОВИНУЯСЬ ВОЛЕ ПАВШИX…
Перевод Л. Гинзбурга
Лишь повинуясь воле павших,
в себе мы силу жить нашли.
Вскипела кровь в сердцах уставших -
ужасен крик из-под земли!И только тот, кто с ними слился
на крайней грани бытия,
все отдал им, всем поделился,
забыв про собственное "я",тот станет зрячим, мудрым, вещим,
не устрашится ничего,
и даже тайнам тайн зловещим
теперь не скрыться от него.И в каждом выстреле и стуке,
звучащем в черноте ночной,
услышит он, как стонет в муке
кровоточащий шар земной.1940
ГЕРМАН ГЕССЕ
Герман Гессе (1877–1962). - Один из крупнейших писателей немецкого языка, прозаик и поэт. Большую часть жизни прожил в Швейцарии, гражданином которой стал в 1923 г. Лауреат Нобелевской премии (1946 г.). У нас известны его стихи, написанные от имени Йозефа Кнехта, героя романа "Игра в бисер" (1943; русское издание - 1969).
РАВЕННА
Перевод П. Мальцевой
Я тоже побывал в Равенне.
То город мертвый и пустой.
Руины, паперти, ступени -
Тысячелетней немотойВсе дышит. Сумрак улиц влажный
Невольно вызывает вздох.
Шаги, и эха шум протяжный,
И камни в трещинах, и мох.Равенна! Отзвук песен старых…
Не улыбаясь, внемлешь им
На этих древних тротуарах,
Тоской забвенного томим.
ВСЕ СМЕРТИ
Перевод П. Мальцевой
Всеми смертями я умер уже,
И каждою смертью снова хочу умереть,
Умереть каменной смертью в скале,
Умереть глиняной смертью в песке,
Смертью древесной во древе,
Лиственной смертью в лепечущей летней листве,
И бедной кровавой человеческой смертью.Цветком хочу я опять родиться,
Деревом и травой хочу я опять родиться,
Оленем и рыбой, птицей и бабочкой.
Из каждого образа
Возводит моя тоска
Ступени к последней скорби,
К скорби людской.О трепетная тугая дуга,
Тоска безумствующим кулаком
Хочет свести воедино
Оба полюса жизни!
Неоднократно, снова и снова, все чаще
Ты гонишь меня от смерти к рожденью,
К началу полного боли пути,
Божественного пути.
МОТЫЛЕК
Перевод П. Мальцевой
Вот мотылек залетный
Пляшет над лампой - мал,
Хрупок, как дух бесплотный,
Вспыхнул, сверкнул, пропал.Так, повстречавшись с нами,
Как мимолетный свет,
Счастье взмахнет крылами,
Вспыхнет, сверкнет - и нет.
ПЕЧАЛЬ
Перевод А. Ларина
Вчерашнюю кипень сметает
Сегодняшний суховей.
Цветок за цветком облетает
С древа печали моей.Их ветром гонит, гонит,
Как стаю белых мух.
В молчанье отзвук тонет,
И цепенеет слух.На небе звезд не стало,
В сердце любовь умерла.
Даль черноту распластала,
В мир пустота вошла.Кто о приюте мечтает
В годину бед и смертей?
Медленно облетает
Древо печали моей.
ИОАХИМ РИНГЕЛЬНАЦ
Перевод Л. Гинзбурга
Иоахим Рингельнац (наст. имя - Ганс Бёттигер; 1883–1934). - Сатирик, куплетист, пародист, автор текстов для кабаре. Антибуржуазные, полные тематической и формальной новизны, стихи поэта ("Стихи о спорте", 1920; "Куддель Даддельду", 1920 и 1923, и др.) были запрещены нацистами как образец "вырожденческого искусства". Переводится впервые.
АФИШНЫЕ ТУМБЫ
Афишные тумбы, возможно,
В чем-то сродни маякам:
Их дождь поливает безбожно,
Ветер сечет по бокам.Но как их пестро наряжают!
И средь городской кутерьмы
Сулят они, ржут, угрожают
И лгут еще хлеще, чем мы.Приходит злодей спозаранку
И варварски, как говорят,
Срывает, поставив стремянку,
Нарядный афишный наряд.Затем с вдохновенной отвагой
Он кисть и ведерко берет,
Чтоб новою пестрой бумагой
Оклеить им зад и перёд.Театр… Выставка… "Все для невесты…"
Сигары… Убийство… Режим…
Спорт… Церковь… Протезы…
Протесты… Рисунки и подписи к ним.Нет, я в облаках не витаю:
Все важным я здесь нахожу,
И все, что я здесь прочитаю,
Я дома жене расскажу.Стихов не постиг ее разум,
Ей книги даются с трудом,
Но, внемля этим рассказам,
Она говорит мне: "Идем!"Туда, где средь ливней шквальных
Афишные тумбы стоят
И много проблем весьма актуальных
Для любознательного современного человека в себе таят.
МАЛЕНЬКИЕ АКТЕРЫ
О никчемных, маленьких актерах
С нежностью я думаю всегда,
О жрецах искусства, для которых
Ничего нет выше их труда.
Их, в программках набранных петитом,
Да и не известных никому,
Не терзает зависть к знаменитым.
Сами не ответят почему.Попранные грубым самомненьем,
Театром лишь поглощены одним…
Но зато с каким благоговеньем
По ночам девчонки внемлют им!В старых временах они застряли,
Их порывам крыльев не дано, -
Только сберегли, не растеряли
То, что мы растратили давно.Честность - это высшее искусство,
Дар священный - быть самим собой.
Пусть же вам за бескорыстность чувства
Будет щедро воздано судьбой!
РОБКОЕ СЛОВО
Жило
Робкое слово…
Оно
Было случайно обронено,
В испуге тотчас под диван
Забилось,
Где и забылось…Потом было вот что:
В субботу рано,
При выколачиванье дивана,
Слово
Берте в левое ухо
Влетело…
(Левое было глухо.)Но тут внезапный порыв ветерка
Слово вынес под облака,
И слово
Пристроилось - прямо с лёта -
В полупустой голове пилота.
Затем,
Очевидно, не выдержав качку,
Упало вниз оно,
На батрачку,Обнимаемую батраком,
При этом плакавшую тайком.
Слово
Ресницы ей осушило,
Как будто именно к ней спешило,
Чтоб просветлело ее лицо…Но тут литератор приметил словцо,
Звучавшее искренне, хоть и тихо.
Раздул, разодел, разукрасил лихо
И преподнес его, как на блюде:
Нате, мол, ешьте, добрые люди!..И жалкое, бедное
Слово,
Дрожащее,
Испорченное, будто ненастоящее,
Пошло скитаться по белу свету,
Пока не досталось оно поэту,
Который бережно перенес
Его
В свое царство волшебных грез…Вдруг является пародист,
Он был предприимчивый малый.
Достал из портфеля бумажный лист.
Словцо осмотрел: - Подойдет, пожалуй!.
Смешал его
С дерьмом и ядом,
С мелодийкой,
Содранной у какой-то бездарности.
И слово пошло колесить по эстрадам,
Достигнув вершин популярности.Теперь оно громко звучит "в народе"
И все же
Не изменило своей природе,
И в новом обличье, и в новой коже.
Таится в самой его сердцевине
Нечто никем не расслышанное,
Так и не узнанное доныне,
Робкое и возвышенное.
ЭРНСТ ШТАДЛЕР
Эрнст Штадлер (1883–1914). - Неоромантик ("Прелюдии", 1905), затем экспрессионист. Название его главной книги - "Взлом" (1914) - стало лозунгом раннего экспрессионизма. В подчеркнуто урбанистической лирике поэта преобладают социальные мотивы. Убит на фронте первой мировой войны. Стихи Штадлера переводятся на русский язык с начала 20-х годов.
ИЗРЕЧЕНИЕ
Перевод И. Грицковой
В старинной книге я нашел слова одни -
С тех пор они огнем мои буравят дни.
И если мне на ум придет порою
Суть ложью подменять, а естество игрою,
Лгать самому себе и тешиться обманом,
Звать белым черное, прозрачное туманом,
Нарочно отрицать все то, что не постиг,
И называть своим, чего я не достиг,
И если жизнь чурается меня,
И ускользают прочь и свет, и краски дня,
Мир станет чужд, охватит сердце жуть, -
Я вспомню те слова: "Свою постигни суть!"
ВРЕМЯ ЗАКРЫТИЯ МАГАЗИНОВ
Перевод Л. Гинзбурга
Семь… Это время закрытия магазинов.
Из полутемных подъездов, из узких ущелий дворов, из гигантских
пассажей и павильонов, прилавки покинув,
Идут продавщицы домой. Почти незрячие, еще оглушенные -
целый день в заточенье: духота, толкотня, шум, ор -
Они выходят в летний дурманящий вечер, в его возбуждающий,
чуть сладострастный, распахнутый настежь простор.
И тогда, кажется, начинают звенеть веселей и светлеть мрачные
трамваи, изнемогшие от немыслимых перегрузок,
И улицы до отказа наполнены смехом девушек, а тротуары
расцвечены бесчисленным множеством пестрых блузок…
Клокочут улицы, пенятся, как пенится море, в которое
Врывается с молодым напором река, грохочущая, бурная,
неуемная, скорая.
Над безразличьем, над серостью, над похожестью однообразных
прохожих
Торжествует многоцветье, многообразье, многозвучье
судеб, друг с другом не схожих!
И тают тяготы дня, и заботы сходят на нет, повинуясь
кипению ярому,
Как если бы через несколько часов все опять не пошло бы
по-старому!
Если б не ждали этих нарядных девушек пригородные
кварталы, закоулки, глухие задворки,
Усталые родители с плачущими малышами, скудный ужин,
сырые каморки,
И короткий сон, - ах, что снилось, когда бы вы знали, вставать
не хотелось, так было сладко! -
Все это ждет их… Вечер, как зверь, поджидающий жертву.
И у этого зверя - мертвая хватка.
Даже самых счастливых, что под руку с другом идут, чуть ли
не пританцовывая,
Ожидает такое же одиночество, та же мерзость и серость
свинцовая,
И средь пестрой толпы - летний город словно пылает
гвоздиками -
Страх пугает их страшными масками, мертвыми ликами,
И, прижавшись плотнее к дружкам, руки они ищут
спасающей,
Словно старость пришла и нависла над ними незримо,
как день угасающий.
ЛИОН ФЕЙХТВАНГЕР
Лион Фейхтвангер (1884–1958). - Создатель исторического романа нового типа; драматург и поэт. Убежденный антифашист. В 1939–1940 гг. был интернирован во Франции, застигнут немецкими войсками и с трудом спасся, бежав в США, где провел последние годы жизни. В стихах, написанных во время первой мировой войны, проявилась пацифистская позиция Фейхтвангера тех лет. Творчество Фейхтвангера хорошо знакомо советскому читателю.
ПЕСНЯ ПАВШИХ
Перевод Л. Гинзбурга
Мы здесь лежим, желты, как воск.
Нам черви высосали мозг.
В плену могильной немоты
Землей забиты наши рты.
Мы ждем ответа!Плоть наша - пепел и труха,
Но, как могила ни глуха,
Сквозь глухоту, сквозь сон, сквозь тьму
Вопрос грохочет: "Почему?"
Мы ждем ответа!Пусть скорбный холм травой зарос,
Взрывает землю наш вопрос.
Он, ненасытен и упрям,
Прорвался из могильных ям.
Мы ждем ответа!Мы ждем! Мы только семена!
Настанут жатвы времена.
Ответ созрел. Ответ идет.
Он долго медлил. Он грядет.
Мы ждем ответа!
ОСКАР ЛЕРКЕ
Перевод И. Грицковой
Оскар Лерке (1884–1941). - Не примыкал ни к одному из направлений. Мастер пейзажной и философской лирики, зачастую с включением мифологических и других античных мотивов, имевшей позднее широкий резонанс в поэтических кругах ФРГ. Автор сборников стихотворений "Странствие" (1911), "Музыка Пана" (1915), "Тайный город" (1921) и gp. При нацизме подвергся репрессиям. Стихи поэта о нацизме ("Годы злодеяний") опубликованы посмертно в 1958 г. На русский язык переводится с начала 20-х годов.
ПИСЬМО
Лежу один средь темноты.
А где-то лампу погасила ты.
И всюду вечер, вечер. Мрак и тишь.
Друг друга нам услышать не дано.
Ничто не сдвинет очертанья крыш.
Песчинки - ты, твой дом, твое окно.
А что случись с тобой - мне не узнать.
И даже если ты умрешь - мне не узнать.
И не узнаешь ты, коль я умру….
И ты и я - песчинки на ветру.
КОСТЕР
Туман горит багрово-красным цветом.
А где-то позади него неистовствует пламя.
И рвется в горы прочь
От сердцевины костра.
Вот он - последний след.
Дни на исходе.Завядший день еще раз расцветает,
И пеплом шелестит,
И принимает очертанья ночи,
И нестерпимое молчание в груди
Ко мне взывает:
Никто не мог оставить
Здесь свой след.На рассвете наступившем,
На костре, давно остывшем,
Сон у быстрого ручья!
Вот он - последний след
На склоне дней.
ЧЕРТА ГОРОДА
Ничто не проходит бесследно.
Сосчитаны даже уснувшие зерна в колосьях.
Но рвется наружу криком
Неутолимая скорбь.И никого не убили.
Но в сумерках чьи-то руки
Кровь смывают с земли.У каждого есть своя пристань.
Место мое - здесь.
Я вижу, как расцветают
В саду цветы и как звезды
Карабкаются в заброшенное
Корыто с водой.
ЯКОБ ВАН ГОДДИС
Якоб ван Годдис (наст. имя- Ганс Давидсон; 1887–1942). - Экспрессионист, автор нашумевшего стихотворения "Конец света" и одноименной книги стихов (1918). Эсхатологические видения пронизывают все - крайне незначительное по объему - творческое наследие поэта. Рано развившееся душевное заболевание привело его в психиатрическую лечебницу; погиб в одном из гитлеровских лагерей уничтожения. Отдельные стихи Годдиса известны советскому читателю по переводам Б. Пастернака и В. Нейштадта.