"Теперь уж, конечно, не поставлю. Нет у меня ни малейшей охоты оказаться рядом с этим выпучившим глаза старцем. Чем он им насолил, любопытно знать?" - подумал парень. Но вслух сказал:
- Я держу однажды данное слово. Но судьба Хродгейра заботит меня, признаться, больше, чем посмертие этого Мирддина, сколь сильным ворлоком он ни был при жизни.
- Что же именно так заботит тебя, Вратко из Хольмгарда? - чуть-чуть приподняла бровь королева.
- Вот уже десять дней, как мы гостим у тебя, великая королева. А Хродгейр Черный Скальд остался наверху, в окружении врагов. Что, если он ранен и нуждается в помощи лекаря? А вдруг он попал в плен? Слишком много времени…
- Не берись судить о том, что недоступно твоему скудному разуму! - прервала его речь Керидвена. - За время, проведенное вами в Полых Холмах, с Хродгейром не могло ничего случиться!
- Это еще почему? - искренне удивился Вратко. - Разве десяти дней мало?
- Я могу доказать! - воскликнула чародейка, но королева Маб остановила ее движением руки.
- Ты, очевидно, не знаешь, Вратко из Хольмгарда, - сдержанно проговорила она, - что время у нас и наверху течет с разной скоростью.
- Это как? - новгородец разинул рот. Он о подобном даже не слышал никогда. Время, оно время и есть. С ним ничего сделаться не может. Чай, не ручей, чтобы то быстрее, то медленнее течь.
- Так повелось с незапамятных времен, - пояснила Маб. - Догадываюсь, о чем ты думаешь, но это не моя заслуга…
Вратко не думал ни о чем, но едва не вздохнул с облегчением, услышав признание правительницы. Если бы она сейчас сказала, что способна повелевать течением времени…
- По моему мнению, это заслуга Богини Дану, - после долгого молчания произнесла королева. - Она создавала Полые Холмы, она же заложила и законы изменения времени здесь, в пещерах, которые стали последним приютом наследникам племен Туата Де Дананн. Когда наверху проходит один день, здесь - не меньше седмицы. А иногда - четыре или пять.
- Я не понял… - оторопело пробормотал новгородец. Удрученно вздохнул. - Я ничего не понял.
- Чего ты не понял, Вратко из Хольмгарда?
- Я еще могу согласиться, что ты уподобила время реке, великая королева. Что время обладает скоростью… Хотя мне трудно представить себе это…
- Ты еще многого не можешь себе представить, - неприязненно усмехнулась Керидвена. - Это свойственно юности. Недостаток опыта. Недостаток знания о жизни.
- Конечно, я молод, благородная Керидвена. Возможно, я не обладаю мудростью великих чародеев. Несомненно, я не владею оружием, как пристало знаменитым рыцарям и военным вождям, - Вратко говорил, чувствуя, как в груди закипает гнев, и изо всех сил сдерживал его. - И уж каждому ясно, колдун из меня так себе, ни рыба ни мясо. Но… Я - сын купца. Чего-чего, а считать приучен с детства. Не ответит ли мне благородная Керидвена из Ллин Тэдиг, сколько зим видела она на своем веку?
- Пристойно ли задавать женщине такой вопрос? - сверкнула глазами чародейка.
- Ужели ты стесняешься своего возраста?
- Просто воспитанные люди…
- Да перестань ты! - одернула ее Маб. - Хватит ломаться!
Керидвена осеклась.
- Шестьсот восемьдесят четыре… - процедила она сквозь зубы.
- По здешним меркам или по человеческим?
- По человеческим.
- И сколько из них прожила ты в Полых Холмах?
- Пятьсот будет. Что это за допрос?!
- Не торопись, благородная Керидвена из Ллин Тэдиг, не торопись. Ответь мне лишь, как ты могла достичь такого почтенного возраста, если время в Полых Холмах течет быстрее и ты должна была отмеренный обычному человеку век прожить за десять-пятнадцать годов?
Волшебница захлопала глазами, судорожно разевая рот. Королева Маб беззвучно захохотала.
Новгородец в душе торжествовал. Но и ответ на поставленный вопрос хотелось услышать тоже.
- Скудоумный звереныш… - просипела, наконец, Керидвена.
- Довольно, - нахмурилась правительница. - Ты порадовал меня, Вратко из Хольмгарда. Не зря я предложила тебе дружбу и военный союз, ибо ты выказываешь мудрость, достойную просветленного друида, но никак не мальчишки из купеческой семьи…
- Да чего там? - поклонился словен. - Мы, новгородцы, народ ухватистый… Где один новгородский купец прошел, там трем флорентийцам делать нечего. У нас так говорят.
- Я не знаю, насколько остры умом прочие выходцы из Гардарики, но ты сегодня заставил меня задуматься. А Керидвену заставил ощутить неловкость. Не многим это удавалось со времен друида Мирддина, поверь мне. - Она оглянулась на застывшего в камне чародея. - А что до срока жизни в Полых Холмах, то тебе известно уже: большинство их обитателей бессмертны. Это, опять же, заслуга Богини Дану и избранного ею народа - Туата Де Дананн. Нынешний народ Холмов - динни ши - пользуется лишь малой толикой наследия былых времен. Но и люди, попадающие к нам, живут дольше, несмотря на скоротечность времени. И чем дольше они остаются в залах и пещерах Полых Холмов, тем больший век отмерен им, даже если возвращаются они на поверхность земли, к солнцу и листве, к соплеменникам или недругам своим. Избравшие же путь дружбы с народом Холмов, как чародейка и прорицательница Керидвена из Ллин Тэдиг и сын ее, славный воин, Морвран, могут прожить век, в десятки раз превышающий те, что отмерены даже самым крепким телесно людям.
Вратко кивнул. Он понимал, что сказанное королевой с ходу не постигнешь разумом. Можно только услышать, принять и согласиться. А потом уже, по зрелому размышлению, можно будет принять ее объяснения не сердцем, а разумом. Лгать королеве Маб, похоже, нет резонов.
- Не думай, - продолжала она, - что бесконечная жизнь в подземельях, медленная и размеренная, доставляла такое уж удовольствие племенам Туата Де Дананн. А следом за ними и динни ши. Уже рассорившись окончательно с людьми, выдержав не одну войну, они все равно стремились к свежему воздуху и дуновению легкого ветерка, к благоуханию цветов и шепоту листвы, к аромату плодов в садах и горячему дыханию загнанного оленя в буковых лесах. Динни ши не рисковали более покидать убежища днем - люди даже выдумали сказку, что солнечный свет страшит их, а неосторожных, зазевавшихся или просто отчаянно отважных ждет лютая смерть - прикосновение солнечного луча якобы обращает их в камень. Это ложь. Выдумка досужих болтунов. Не солнце страшно народу Холмов, но стрелы, копья и мечи бриттов и скоттов, пиктов и саксов. Страшно пламя факелов в руках монахов-фанатиков и подзуживаемой ими черни. Страшен крест и молитвы, обращенные к Белому Богу южан, чье имя я не желаю даже произносить здесь, в заклинательном чертоге моей страны.
Королева перевела дыхание. Морвран и Керидвена стояли молча, не перебивая и даже не двигаясь, чтобы невольным жестом не сбить правительницу с мысли.
- Иногда динни ши выбирались лунной ночью подставить щеки лучам ночного светила, посмотреть на россыпь ярких звезд. Они танцевали на лугах, водили хороводы среди холмов. Они скакали среди долин, упиваясь бьющим в лицо упругим холодным ветром, преследовали дичь и пугали загулявших поселян. Они наслаждались скоротечностью времени на поверхности земли. Так было до недавнего времени. Люди, поклоняющиеся Лугу и Нуаду, Вотану и Тюру, Цернунносу и Эпоне, кое-как мирились с соседством малого народца. Даже римляне, чтившие Юпитера и Марса, Юнону и Венеру, с грехом пополам терпели Туата Де Дананн, как терпели в рядах своих легионов варваров, поклоняющихся иным богам. Так было долго… Пока с юга, из-за лазурного моря, из-за горячих пустынь и раскаленных жарким солнцем скал, не пришли монахи, которые молились распятому богу. Их бог был добрым и незлобивым, он принял смерть на кресте от рук римских солдат, желая искупить грехи людские, но его последователи принесли на землю Англии непримиримость, жестокость и упорство в искоренении инакомыслящих. Они объявили малый народец приспешниками сатаны. Они зовут праздничные поезда динни ши "дикой охотой". Если они обнаруживают вход в Холм, то срывают наши жилища до основания, а землю засыпают солью, чтобы и воспоминания не осталось о племенах Богини Дану!
Голос королевы звенел праведным гневом, глаза сверкали. Впервые Вратко заметил на ее бледных щеках румянец возбуждения.
Морвран, слушая правительницу, еще больше сгорбился, едва не касаясь кулаками камней под ногами. Кеан-киннид скалился, будто готовясь уже сейчас вцепиться в глотку монахам, принесшим столь много горя малому народцу. Керидвена сохраняла на лице бесстрастное выражение, но буравила глазами каменный столб с заключенным в нем чародеем. Показалось Вратко или нет, но седой бородатый старик легонько покачал головой. Скорее всего, показалось.
- Не пора ли нам приступить к делу, ради которого мы тут собрались? - Керидвена повела костлявым плечом. Она наклонилась к затухающим углям, взмахнула широкими рукавами. Алый отсвет озарил лицо чародейки. Затрепетали тени под потолком и в углах.
Не из-за неровного ли света новгородцу почудилось движение замурованного в камень?
- Да! Пора! - королева Маб кивнула. - Вратко из Хольмгарда!
- Слушаю тебя, великая королева.
- Мне ведомо, что ты затаил в сердце обиду на нас, Вратко из Хольмгарда. И не пытайся возражать! Я не просто чувствую, я знаю. Ты думал, я нарочно скрывалась от тебя, нарушая наш договор?
Парень хотел возразить, но потом не стал кривить душой. Ведь он и в самом деле так считал. Решил просто слушать дальше, не вмешиваясь и не показывая чувств.
- Не пытаешься оправдаться? Это хорошо, - заметила королева. - Этим ты по крайней мере не разочаруешь меня. Люди склонны к подозрительности. Повсеместно нарушая клятвы и обещания, они подозревают всех прочих существ в том же грехе. Но у тебя есть хотя бы мужество не унижать себя оправданиями. Но… Должна сказать тебе, Вратко из Хольмгарда, мы медлили не потому, что нам безразлична судьба твоего потерявшегося друга. Направлять отряд в неизвестность - не входит в мои замыслы. Динни ши осталось слишком мало, чтобы рисковать ими попусту. Мы решили вначале попытаться посредством волшебства определить местоположение этого скальда… Хродгейр, кажется?
Вратко кивнул.
- Так вот. Узнать, где находится Хродгейр, здоров ли он и многое другое, можно при помощи волшебного котла.
- Котла? - не выдержал словен. Слишком уж сильно было его удивление.
Ведь десяти дней не прошло, как королева Маб утверждала, что священная реликвия Туата Де Дананн утрачена, похищена пиктами в седой древности. То есть это для людей - в древности. Для малого народца и прибившихся к ним чародеев - позавчера. Слишком долгую жизнь они ведут. Пикты разрушили семнадцать древнейших святилищ Туата Де Дананн, укрытых под холмами Мерсии, и нашли в одном из них священный Котел Перерождения, который объявили Чашей и начали поклоняться ему. Вот и ветвь пиктского народа, из которой происходила Рианна, как раз служила Чаше.
Правда, от вероломного священника, отца Бернара, новгородец слышал другое. Монах утверждал, что пиктская Чаша - это Святой Грааль, христианская святыня. В нее последователь нового учения, Иосиф из Аримафеи, собрал кровь Иисуса Христа, вытекшую, когда один из римских легионеров пробил копьем бок сына божьего. Кто из них прав? Что на самом деле представляет собой Чаша: Котел Перерождения или Святой Грааль? Не добравшись до реликвии, сказать нельзя. А как до нее добраться, если Рианна, последняя в роду хранителей Чаши, так и не успела получить от матери и бабки древние знания?
- Что тебя удивляет, колдун? - подалась вперед Керидвена.
- Вы говорили, что Котел Перерождения утрачен, похищен у племен Туата Де Дананн.
- Так и есть, - мрачно кивнула королева. - Со времени нашего последнего разговора, ничего не изменилось. Котла Перерождения у нас по-прежнему нет. Но мы изготовили, еще лет триста тому назад, подобие волшебного котла. Признаюсь честно, работа подземных кузнецов-искусников стоила недешево, да и чары, которые мы накладывали на него впоследствии, тоже дорого обошлись - Керидвена восстанавливала силы почти двадцать лет. Но новый котел оказался хотя и небесполезной вещью, однако не достиг и сотой части от силы истинного Котла Перерождения. Вот так вот… - Маб вздохнула. - Но кое-что мы можем творить и с его помощью. В частности, использовать его как волшебное зеркало, позволяющее пронзать пространство и время, заглядывать в близкое будущее и узнавать, что творится за морем. Или вблизи, но когда мы не знаем толком, где искать и куда обратить взор. Тебе понятно? Не слишком туманно я говорю?
- Понятно, - обнадежил ее словен.
- Ты понятливый… - протянула Керидвена. - Для человека очень понятливый.
Она усмехнулась неизвестно чему. Наклонилась, без усилий подняла небольшой котел, скрывавшийся раньше за алтарем.
Вратко залюбовался тонкой работой. Не иначе цверги ковали…
Котел, сработанный, по всей видимости, из бронзы больше походил на плетенную из лозы корзинку. Витые ручки-проушины, стебли и побеги с нераспустившимися бутонами по ободу. Красиво. Очень красиво.
Колдунья установила котел над очагом. Тотчас из темноты появились две мохнатые тени: круглые желтые глаза, заостренные уши, бурая шерстка и длинные тонкие пальцы. Увидев малышей впервые в тронном зале королевы Маб, новгородец принял их за медвежат и уж после узнал, что это - брауни. Вульфер когда-то упоминал о них, называя так здешних домовых. Добрые и трудолюбивые существа, отличная прислуга. Правительница Полых Холмов держала их при себе для всякой домашней работы.
Брауни присели возле очага и принялись раздувать угли, смешно вытягивая губы в трубочку.
Вскоре в котле забурлила вода. Слишком быстро, чтобы усомниться в колдовской силе сосуда.
- Думай о Хродгейре! - приказала королева. - Думай о нем изо всех сил. Представляй его облик, его нрав, вспоминай его речи и поступки.
"Да пожалуйста. Если это поможет…"
Вратко прикрыл глаза, не забывая из-под ресниц поглядывать на волшебниц и скрывающегося в темноте Морврана.
Керидвена встала прямо над котлом. Откуда-то из складок одежды она выхватила полотняный мешочек. Развязала горловину, кинула щепоть неизвестного снадобья в кипящую воду.
- Цвет горлянки! - ломким голосом воскликнула колдунья.
Следующий мешочек.
- Пусторосль!
Еще щепоть.
- Щитовника корень!
Стараясь не отвлекаться на волшебницу, Вратко вызывал воспоминания о Хродгейре. Воин, вождь дружины викингов. Скальд, мастерски связывающий слова в строки, а строки в висы. Мечник, в одиночку стоивший нескольких бойцов.
- Семисильник!
- Думай, думай, Вратко из Хольмгарда! - размеренно повторяла королева Маб.
- Мухомор!
"Ну, же! Где ты, Черный Скальд? Живой ли?"
- Мыльный корень!
Новгородец зашевелил губами, облекая, по сложившейся уже привычке, мысли в кеннинги и хейти:
Черен скальд очами,
Ясень мечна черена.
Недругу оружному
В руки…
- Омела! - выкрикнула Керидвена, срываясь на визг. Взмахнула рукавами над колдовским зельем. Завыла, как раненая волчица, задирая подбородок. - Сюда, ворлок, сюда!
"Что ж мне не дают ни одну вису до конца сказать? - подумал Вратко, подходя поближе. - Или боятся? Неужели они больше верят в мою колдовскую силу, чем я сам?"
- Смотри! - Ледяные пальцы колдуньи вцепились в рукав, потянули его к котлу.
Новгородец, затаив дыхание, посмотрел на поверхность отвара. Еще несколько мгновений назад она бурлила, исторгала клубы пара и брызги, теперь же - застыла, словно зеркало. И в этом зеркале отражались лица и фигуры людей. Вратко узнал черную, сильно выделяющуюся среди светловолосых урманов, бороду Хродгейра и серебристый клок седины на подбородке.
Глава 3
Загадка Хродгейра
Вода в котле застыла, словно отполированное серебряное зеркало.
Новгородец увидел на ней вначале тени, как на глади пруда. Потом эти тени стали четче и яснее, черты людей приобрели узнаваемость. Хродгейр в потрепанной кожаной куртке, в которой он вступил в битву при Стэмфордабрюгьере, сидел, опираясь подбородком о кулак. Лицо Черного Скальда несло отпечаток усталости - темные круги под глазами, отекшие веки. Но норвежец не был напуган или рассержен. Напротив, на губах его играла легкая улыбка, будто бы он беседует со старым знакомцем.
- Смотри внимательно, ворлок! - звенел откуда-то издалека голос Керидвены. - Смотри! Обманывала я тебя?
Вратко не сопротивлялся. Смотрел.
Злое Жало выпало из пальцев, зазвенело стальной оковкой по камням, а он и не заметил потери.
С кем же разговаривает Хродгейр?
Будто бы послушавшись его мысленного приказа, изображение в чародейском котле сместилось, отодвигаясь вглубь.
Парень хрюкнул, едва не подавившись, наклонился над котлом, а потом опустился на колени, опасаясь упустить хоть малую толику из открывшегося его взору.
Напротив Черного Скальда, сложив ладони перед грудью, сидел отец Бернар. Монах нисколько не изменился с того вечера, когда отправил новгородца в лес на съедение диким зверям. Та же худая шея, выглядывающая из воротника черного одеяния, словно голодный птенец из гнезда. Те же впалые щеки, покрытые седой щетиной - еще бы, в лесу бриться негде, хотя обычай латинских монахов и предписывает срезать лишние волосы с лица. Те же мягкие волосы, светлым венчиком окружающие черную шапочку. Губы святоши шевелились. Молитву читает? А почему же Хродгейр сидит так спокойно? Викинг, хоть и говорил, что крещен по обычаю Римской церкви, любви к священникам не имел ни малейшей. Зато при каждом удобном случае, а в особенности в мгновения опасности или душевного напряжения, поминал урманских асов - Одина, Тора, Ньёрда и Хеймдалля, ругаясь, проклинал йотунов и троллей. То есть вел себя не так, как подобает доброму христианину. А тут улыбается, кивает в такт словам Бернара.
- Не может быть… - прошептал Вратко.
- Волшебный котел не обманывает, - жестко проговорила королева Маб. - Во всяком случае, не обманывал до сих пор.
Новгородец заморгал, пытаясь прогнать наваждение. Ущипнул себя за руку.
Достиг он лишь того, что видение в котле сместилось, показав третьего человека, присутствующего при беседе.