Вероятно, они были где-нибудь недалеко. Вскоре беспокойство рассеялось: лошади преспокойно паслись на небольшой лужайке на берегу реки.
Все были налицо, даже мул, кроме одной лошади, принадлежавшей тому человеку, которого разбойники оставили на поживу волкам и коршунам. Это была великолепная боевая лошадь, понравившаяся начальнику шайки, который и присвоил ее себе. Но потеря лошади ничего не значила в сравнении с потерей пленника. Со свойственным ему чутьем, Борласс тотчас же догадался об опасности, грозившей ему и его шайке. Мулат был свидетелем их превращения из индейцев в белых.
Он доедет до колонии и известит ограбленных колонистов, а что еще хуже - проводит их к лагерю, к которому знает дорогу. Кроме этого он мог успеть спасти Кленси из могилы, в которую закопал его Борласс, будучи уверен в собственной безопасности.
Но вождь шайки разбойников еще более тревожился оттого, что Контрелл не является с пленницами. Он еще мог вынести неудачу своего мщения Кленси, но мысль, что его страсть могла остаться без удовлетворения, была для него невыносима. Молодая девушка с розовыми щеками и золотистыми волосами еще не была у него во власти, и он чувствовал, что и не будет никогда.
И грубый разбойник испустил из глубины своей могучей груди вздох. В этом вздохе выразилась сильная, глубокая страсть, было видно, что разбойник отдал бы все, и недавнюю добычу, и саму жизнь за ее удовлетворение.
Он предложил отправиться на поиски за Филом Контреллом и пленницами на верхнюю равнину, а если нужно, то до брода через Сан-Сабу. Но это предложение никто не поддержал, потому что каждый боялся; они знали, что их лагерь, так удачно избранный, не был больше в безопасности. Из него следовало уезжать как можно скорее.
Но когда Борласс заговорил о собственной их безопасности, они все поняли, как важно было предотвратить встречу беглеца с колонистами. Необходимо было захватить его во что бы то ни стало.
Перед отъездом они наскоро позавтракали и основательно выпили на дорогу, после чего оседлали лошадей и навьючили на них деньги.
На этот раз серебро было не в бочонках, а в мешках и карманах. Когда все было готово, шайка села на лошадей и тронулась в путь как раз в тот момент, когда день озарил долину.
Глава XCIV. ОТДЕЛЕНЫ ДВАДЦАТЬЮ МИЛЯМИ
В ту минуту, когда Борласс и его шайка выбирались на верхнюю равнину, другой отряд всадников показался на противоположном берегу, выехав из Сан-Сабской долины по известному уже ущелью.
Отряд этот состоял из колонистов под предводительством Вудлея, который вел его совместно с охотником Гаукинсом.
Их было двадцать девять человек, хотя в погоню собралось и больше, но было бы неосторожно оставить колонию без защиты. Двадцать вооруженных колонистов под начальством полковника Армстронга остались в миссии. Молодой плантатор Дюпре, расставшись с невестой, присоединился к отряду преследователей.
Почти в одно время оба отряда выехали на равнину с двух противоположных сторон.
Их разделяло расстояние в двадцать миль, и много пройдет времени, пока суждено им будет встретиться, если даже предположить, что они не отклонятся от прямой линии.
Колонисты не знали, какое выбрать направление: приходилось искать следы разбойников, что было нелегко на сухой, бесплодной почве. Впрочем, таких опытных разведчиков, как Саймон Вудлей и Гаукинс, это не беспокоило.
Они проехали медленно одну или две мили, после чего прибавили шагу и поехали быстрее.
Их торопил Саймон Вудлей: он видел одинокое дерево, возвышавшееся на отдаленной линии горизонта. Необходимость идти по следам отпала.
Глава XCV. БЕГСТВО ОТ ПРИВИДЕНИЯ
Ричард Дарк, не помня себя от ужаса, пустился бежать от того, кого считал мертвым. Теперь к угрызениям совести присоединился и суеверный страх.
Лошадь разделяла ужас своего господина. Сверхъестественное появление головы без туловища, присутствие волков, нервное потрясение всадника, сообщившееся ей, крик, выходивший из-под земли, - все это вместе напугало лошадь, также, как и ее хозяина. Дарк мчался, словно сзади была в огне вся степь.
Лошадь его продолжала скакать, но куда? Он и сам не знал, да и не заботился об этом. С момента неожиданной встречи с Вудлеем его преследовало предчувствие близкой гибели, но теперь, когда в дело вмешались еще и сверхъестественные силы, когда привидение в земной форме назвало его по имени и обвинило в убийстве - это было уже не предчувствие, а действительность. Он был глубоко убежден, что его преследовала Немезида.
Совершенно убитый этой мыслью, он предоставил лошадь самой себе и даже не старался держаться в седле, с которого, может быть, и упал бы, если бы продолжительная практика и привычка не давали ему возможности удержаться машинально.
И только тогда, когда, устав от быстрого бега, лошадь остановилась - к Дарку возвратилась способность рассуждать.
Одумавшись, он пришел к заключению, что это, скорее всего, был сон. С похмелья ему грезились разные страшные вещи, ужасные фантасмагории, картины, в которых Чарльз Кленси был действующим лицом. Быть может, Ричард Дарк еще не совсем проспался, и эта голова без туловища просто была продолжением его снов, и…
- О, Боже, я не сплю. Что же это значит? Не сошел ли я с ума?
Так говорил беглец, когда его лошадь остановилась, а он, привстав в седле, осматривался кругом блуждающим взором. Он не знал, где он находится.
Лошадь его, давно умиравшая с голоду, наклонила голову и щипала короткую траву.
Луна еще светила, но была уже близко к горизонту.
Он хотел разнуздать голодную лошадь и пустить ее пощипать траву, но еще раз оглянулся на тень, которая, по мере захождения месяца, все дальше и дальше вытягивалась по равнине. На том месте, где она заканчивалась, внезапно он увидел нечто такое, чего прежде не заметил.
Это был темный предмет, вроде низкорослого дерева или камня, торчавшего на равнине.
Но, продолжая смотреть, он скоро убедился, что это не дерево и не камень, а нечто приближавшееся.
Тень от его собственной головы и мрачный предмет сближались постепенно. В тот момент, когда две тени встретились на серебристой поверхности степи, он увидел молнию, блеснувшую от этой отдаленной фигуры, словно лучи месяца отразились на кусочке стекла или, скорее, на ноже.
Ричард Дарк недоумевал; во всяком случае, там должен был находиться человек.
Всадник быстро приближался к нему, словно под влиянием грозной решимости, похожий на ангела-мстителя.
Дарк не стал больше ждать. Задолго до приближения всадника он схватил поводья, вскочил в седло и пришпорил лошадь так, словно его жизнь зависела от быстроты ее бега.
Глава XCVI. СКАЧКА ПРИ ЛУНЕ
Вскоре после того, как тень от Юпитера перешла через голову Кленси, последний увидел и свою собственную тень на равнине.
Мулат освободил его из ужасной могилы, и несчастный свободно перевел дух.
Он был очень слаб. Но Юпитер дал ему лекарство - водку, захваченную в лагере разбойников, несколько глотков которой скоро возвратили ему силы.
Кленси нетерпеливо слушал рассказ мулата. Тот, кто был причиной всех его страданий, еще был жив и мог быть недалеко.
Необходимо было следовать за ним и отыскать его…
Сев на свою лошадь и взяв оружие, захваченное Юпитером в палатках, Кленси приготовился к отъезду. Учитывая, что мулат не мог следовать за ним пешком, он посоветовал ему остаться, обещав приехать за ним, так как знал, где его найти. Ему необходимо было догнать Дарка и убить его. Он не боялся последствий. Внутренний голос пророчил ему успех.
Попрощавшись с верным товарищем, Кленси пустил собаку по следу: след был свежий, и животное быстро побежало вперед.
Он поехал не галопом. Он знал, что неосторожно было дать возможность преследуемому услышать конский топот.
Двигаясь рысью, лошадь делала шуму не больше собаки, и оба скользили по степи, словно призраки.
Около часа прошло безрезультатно, но Кленси не сомневался в направлении, доверяя проводнику. Поведение Бра-Фора доказывало, что он не сбился со следа.
Вскоре доверие это подтвердилось. След привел их к той части равнины, где луна сливалась с горизонтом. На фоне ее диска Кленси заметил очертания человека на лошади. При таинственном лунном свете всадник принял исполинские размеры, но Кленси отлично понимал, что это не призрак, а самый обыкновенный человек.
Увеличивая размеры коня и всадника, этот свет увеличивал и венец из перьев на голове всадника. Кленси знал, что это был Ричард Дарк.
Теперь все зависело от быстроты его коня.
- Наконец-то, - сказал он, стиснув зубы, - наконец-то злодей у меня в руках.
Теперь, матушка, или ты будешь отмщена, или я присоединюсь к тебе.
* * *
Всадники летели, озаренные луной, летели настолько быстро, насколько могли скакать их кони.
И тот, и другой молчали, но мысли их были различны: преследователь знал, кто впереди, а преследуемый не знал, кто гонится за ним.
Ричард Дарк оглядывался с испугом. Страшная мысль о привидении головы убитого им человека снова овладела им.
Вонзив шпоры в бока лошади, он скакал по прямой линии к луне, которая в эти минуты касалась горизонта. Он мчался, словно собираясь погрузиться в лунный диск, в поисках убежища от привидения. Он замечал, что преследователь выигрывает расстояние, которое постепенно уменьшалось. Он осматривал равнину, стараясь найти место, где мог бы укрыться, но на бесплодной равнине не было ни кустика, а росла только артемизия, не способная укрыть и зайца.
В последние минуты впереди показался какой-то предмет, закрывший на один миг диск луны, это была скала.
Дарк пришпорил лошадь, заставив ее сделать последнее отчаянное усилие. Ему удалось добраться до скалы и скрыться за ней. Он остановился и стал ждать преследователя.
Несмотря на охвативший его ужас, он нашел силы поднять ружье и прицелиться в преследователя, независимо от того, был это человек или приведение.
Кленси продолжал преследование. Сердце его билось от радости при виде, как уменьшалось расстояние, отделявшее его от врага. Вскоре он мог утолить жажду, мучившую его с давних пор - жажду мести.
Он летел во весь дух и вскоре увидел скалу, укрывшую Ричарда Дарка.
Глава XCVII. СМЕРТЕЛЬНЫЙ ВЫСТРЕЛ
Несмотря на свое нетерпение и решимость убить Дарка, Кленси остановился. Он был не настолько безумен, чтобы дать врагу новый шанс выстрелить в него.
Заметив преимущество, доставшееся врагу, и видя, что подъехать к нему близко будет опасно, он остановил лошадь. Пока он обдумывал, как поступить, за скалой послышался голос:
- Я не знаю, кто вы или что вы, но предупреждаю, чтобы вы не приближались, а не то…
Узнав голос Дарка, в приливе ненависти, Кленси перебил его:
- Убийца! Ваши руки обагрены кровью! Если вы меня не узнаете, то узнаете вскоре. Я тот, которого вы оставили, считая мертвым, под кипарисом в штате Миссисипи; я тот, кто намерен, имея на это право, убить вас в степях Техаса. Ричард Дарк, приготовьтесь принять смертельный выстрел.
Слова эти произвели страшное впечатление на человека, находившегося за скалой. Он думал встретить Саймона Вудлея, но это говорил не Вудлей, а Чарльз Кленси, которого не могло здесь быть.
Дарк испугался этих слов, как будто их произнес ангел-мститель. Не был ли он еще во хмелю, не снилось ли ему все это?
Ружье чуть не выпало у него из рук, но, приняв последнее отчаянное решение и сделав это почти машинально, он поднял ружье, прицелился и выстрелил.
Кленси, ожидавший ответа, увидел огненную струю, беловатый дымок, потом услышал выстрел, и в то же время пуля просвистела мимо его уха.
Он помнил, что Дарк всегда носил двуствольное ружье, и мог во второй раз прицелиться вернее. Кленси же не имел ни малейшей возможности попасть в противника: против него были скала и луна, слепившая глаза. У него был один только заряд, который не следовало тратить на ветер.
Ему оставалось только удалиться за расстояние выстрела, выжидая благоприятного случая к нападению.
Он отъехал на несколько шагов.
Дарк, одумавшись, успокоился, по крайней мере, относительно сверхъестественного. Ведь Кленси мог быть только ранен и вылечиться. Очень может быть, что это он и освободил Елену Армстронг под большим дубом.
Но реальное было для Дарка не менее ужасно, чем призрак, и ясно предсказывало ему его участь, его тяготило предчувствие смерти.
Пока он предавался этим мыслям, Чарльз Кленси думал, как исполнить свое намерение, и старался найти средство приблизиться к неприятелю.
Лай собаки прервал эти размышления. Явился Бра-Фор. Собака не могла поспеть за лошадью и сильно отстала.
Через минуту она была за скалой, и Кленси тотчас отпустил поводья лошади и с ружьем в руке быстро поскакал в том же направлении.
Дарк узнал собаку, вспомнив, как она яростно бросилась на него во время следствия. По-видимому, Немезида со всеми своими адскими легионами вооружилась против него.
Собака подбежала к нему, и прежняя враждебность была ничем в сравнении с тем, что произошло в следующую минуту. Как пантера, она бросилась на него и вонзила зубы ему в икры, что заставило его вскрикнуть от боли и ужаса.
Лошадь, разделяя его ужас и не слушаясь больше поводьев, бросилась от камня, и всадник оказался на виду.
Подоспевший Кленси воспользовался своим преимуществом, навел ружье, выстрелил… и Ричард Дарк упал ничком на землю.
Спрыгнув с седла, Кленси подошел к нему, чтобы не дать собаке растерзать его. Когда он отогнал Бра-Фора и медленно подошел к врагу, последний уже был мертв, перед Кленси лежал только бездыханный труп.
Он наклонился к убитому, чтобы узнать куда угодила пуля.
- В грудь, - сказал он, - почти в то же место, куда он меня ранил, полагая, что его выстрел был смертельным. Он дождался своего. Господи, прости меня, что я убил человека, но я избавил мир от гнусного чудовища.
Потом, встав с земли и подняв глаза к небу, он сказал торжественно:
- Я сдержал свою клятву. Матушка, ты отмщена!
Глава XCVIII. ОДИНОКИЙ ПЕШЕХОД
Победитель недолго оставался возле убитого врага.
Что-то вроде страха напало на Кленси, когда он стоял возле него. Со смертью Дарка обет его был исполнен, мщение удовлетворено, и более гуманные чувства вступили в свои права.
Дрожь пробежала по его телу при взгляде на черты Дарка, которые были угрюмы даже у мертвого. Несмотря на их отталкивающий вид, Чарльзу Кленси сделалось грустно. В таком настроении он обернулся к Бра-Фору, который еще не успокоился и готов был растерзать труп, если бы ему не мешали. Но он уступил строгим словам и угрожающим жестам своего господина.
Кленси вскочил на лошадь, собираясь на поиски Юпитера. Для этого ему надо было возвращаться назад, и помощь собаки была необходима.
Но он не отъехал и трехсот шагов, как заметил пешего человека. По походке он узнал Юпитера и поскакал ему навстречу.
Юпитер пошел за своим господином, ориентируясь по луне. Потом он услышал выстрелы и заранее понял, что найдет труп, он предчувствовал, это будет труп их общего врага.
Сквозь утренние сумерки он увидел всадника. Он узнал Кленси, возвращавшегося с победой.
Их разговор не занял много времени. Надо было уходить с этого места, но сперва надо было поймать для мулата лошадь Дарка, которая была еще оседлана.
Очень мало труда стоило поймать ее. Она не привыкла быть одна, и сделав один или два круга вокруг скалы, возвратилась к месту, где потеряла своего всадника, и подчинилась тому, кто освободил ее от ноши.
Юпитер быстро подошел к трупу Ричарда Дарка и устремил на него взгляд.
В голове мулата пронеслись самые разнообразные мысли, при виде этих рук, бессильно лежавших на земле; эти руки своими полусжатыми пальцами, вроде когтей, напомнили ему, что не раз они держали плеть, следы от которой до сих пор еще были видны на его спине.
Глава XCIX. СНОВА ОПАСНОСТЬ
Теперь, когда у обоих было по лошади, Кленси думал только о возвращении к реке Сан-Сабе, а оттуда в миссию.
Но прежде следовало позаботиться о двух вещах - во-первых найти дорогу, а во-вторых - ехать как можно осторожнее. Они рисковали встретиться с Борлассом и его шайкой. Без сомнения, разбойники будут их преследовать, когда проспятся после ночной попойки. Обнаружив бегство мулата и труп метиса, они, конечно, пустятся в погоню. Бегство Юпитера угрожает их собственной безопасности, и они постараются захватить его.
Предположив, что Юпитер будет искать место, где они закопали Кленси, они непременно устремятся сюда.
Так рассуждал Кленси. Он был убежден, что крайняя осторожность необходима. До сих пор все шло хорошо. Несмотря на зловещие слова, сказанные ему Борлассом перед расставанием, он не беспокоился о Елене Армстронг.
Сообщение Юпитера о лагере рассеяло все сомнения по этому поводу.
Какой же лучше способ избежать возможности снова оказаться в руках у Борласса? Оставаться ли за прикрытием скалы до ночи, или немедленно ехать к Сан-Сабе, рассчитывая переехать через равнину незамеченными?
Он знал направление реки по солнцу, и хотя не видел дороги, которая вела бы к ущелью, однако это ничего не значило - лишь бы добраться до утесов, а там уже было легче отыскать выход.
Он торопился узнать, что происходит в колонии, и увидеться с любимой девушкой. Может быть, она оплакивала убитого отца, как и сам он недавно плакал на могиле матери.
Кленси решился ехать, но не с беззаботной смелостью, раскаиваться в которой у него было много поводов, а с крайней осторожностью и благоразумием.
Он начал с осмотра равнины. Ему следовало идти не к своей недавней могиле, а в противоположном направлении. Где же эта дорога? Как ее найти?
Рассуждая об этом, он увидел нечто, побудившее его принять решение. Направо, по направлению к Колорадо, на поверхности равнины что-то блестело; это были отдельные точки, находившиеся близко друг к другу.
Кленси вскоре узнал ружейные и пистолетные стволы, ножи, стальные мундштуки и стремена, блестевшие на солнце.
Это были степные разбойники, ехавшие от Колорадо.