Клеопатра (опомнившись, в ужасе) . Цезарь! Я забыла про Цезаря! (В смятении.) Ты скажешь ему, что я царица? Что я настоящая царица! Послушай (ластясь к нему) , давай убежим и спрячемся, пока Цезарь не уйдет?
Цезарь. Если ты боишься Цезаря, ты не настоящая царица. И хотя бы ты спряталась под пирамидой, он подойдет и поднимет ее одной рукой. И тогда… (Щелкает зубами.)
Клеопатра (дрожит) . Ой!
Цезарь. Посмей только, испугайся!
Вдалеке снова раздается рев буцины. Клеопатра стонет от страха.
Ага! Цезарь идет к трону Клеопатры. Ступай сядь на свое место. (Берет ее за руку и ведет к трону. Она так перепугана, что не может выговорить ни слова.) Эй, Титатота! Как ты зовешь своих рабов?
Клеопатра (безжизненно опускается на трон, съеживается и дрожит) . Хлопни в ладоши.
Цезарь хлопает в ладоши. Входит Фтататита.
Цезарь. Принеси одеяния царицы и ее корону. Позови служанок и обряди ее.
Клеопатра (оживляясь и немного приходя в себя) . Да, корону, Фтататита! Я надену корону.
Фтататита. Для кого должна царица облечься в свои царские одежды?
Цезарь. Для римского гражданина, для царя царей, Тотатита.
Клеопатра (топая ногой) . Как ты смеешь спрашивать? Иди и делай, что тебе приказано.
Фтататита уходит, угрюмо улыбаясь.
(Нетерпеливо, Цезарю.) Цезарь узнает, что я царица, когда увидит мою корону и одеяние, правда?
Цезарь. Нет, откуда узнает он, что ты не рабыня, надевшая царское одеяние?
Клеопатра. Ты скажешь ему.
Цезарь. Он не станет меня спрашивать. Он узнает Клеопатру по ее гордости, мужеству, ее величию и красоте.
Клеопатра смотрит на него с крайним сомнением.
Ты дрожишь?
Клеопатра (трясясь от страха) . Нет… я… я… (Совершенно угасшим голосом.) Нет.
Фтататита и три женщины входят с царским одеянием.
Фтататита. Из всех приближенных женщин царицы остались только трое. Остальные бежали.
Они начинают одевать Клеопатру, которая подчиняется им, бледная, безжизненная.
Цезарь. Ничего, ничего. Достаточно и троих. Бедному Цезарю обычно приходится одеваться самому.
Фтататита (презрительно) . Царицу Египта сравнить с римским варваром! (Клеопатре.) Будь смелей, дитя мое! Выше голову перед этим чужеземцем.
Цезарь (любуясь Клеопатрой, возлагает ей корону на голову) . Ну как? Сладко ли быть царицей, Клеопатра?
Клеопатра. Не сладко.
Цезарь. Подави свой страх – и ты завоюешь Цезаря. Близко ли римляне, Тота?
Фтататита. Они на пороге, а стража разбежалась.
Женщины (горестно стонут) . О, горе нам, горе!
По галерее бежит нубиец.
Нубиец. Римляне в ограде! (Одним прыжком исчезает за дверью.)
Женщины с воплями бросаются за ним. Фтататита смотрит со злобной решимостью. Она не двигается с места. Клеопатра еле удерживается, чтобы не броситься вслед за служанками. Цезарь держит ее за руку и сурово смотрит на нее, не сводя глаз. Она стоит, как мученица, обреченная на казнь.
Цезарь. Царица должна одна встретить Цезаря. Скажи: да будет так.
Клеопатра (белая как полотно) . Да будет так!
Цезарь (отпуская ее) . Хорошо.
Слышен шум и тяжелый шаг вооруженных воинов. Ужас Клеопатры усиливается. Рев буцины раздается совсем рядом. Его подхватывает оглушительная фанфара труб. Это свыше сил Клеопатры, она издает вопль и бросается к двери. Фтататита безжалостно останавливает ее.
Фтататита. Я вынянчила тебя. Сейчас ты сказала: "Да будет так!" И если бы даже тебе пришлось умереть, ты должна сдержать слово царицы.
Она подводит Клеопатру к Цезарю, и он ведет ее, еле живую от страха, к трону.
Цезарь. Теперь, если ты дрогнешь… (Садится на трон.)
Клеопатра стоит на ступеньках почти без чувств, приготовившись к смерти. Римские солдаты с грохотом идут по галерее. Впереди знаменосец с римским орлом, за ним труба с буциной – рослый воин с рогом, обвивающимся вокруг его тела; медный раструб изображает воющую волчицу. Дойдя до нефа, они с изумлением глядят на трон, потом выстраиваются перед троном, выхватывают мечи и, потрясая ими в воздухе, кричат: "Слава Цезарю!" Клеопатра оборачивается и бессмысленно смотрит на Цезаря. Внезапная истина доходит до ее сознания, и она с великим облегчением, рыдая, падает в его объятия.
Действие второе
Александрия. Зал в нижнем этаже дворца, переходящий в лоджию, куда ведут две ступени. Через арки лоджии видно, как сверкают в утреннем солнце волны Средиземного моря. Высокие светлые стены покрыты фресками, представляющими процессию египетских царей, изображенных в профиль, в виде плоского орнамента; отсутствие зеркал, искусственных перспектив, мягкой мебели и тканей делает это место красивым, простым, здоровым, прохладным или, как сказал бы богатый английский фабрикант, – бедным, голым, нелепым и неуютным, ибо цивилизация Тоттенхем-Корт-Роуд по отношению к египетской цивилизации – все равно что стеклянные бусы и татуировка по отношению к цивилизации Тоттенхем-Корт-Роуд.
Юный царь Птолемей Дионис (десятилетний мальчик), которого ведет за руку его опекун Потин, сходит со ступеней лоджии. Двор собрался на царский прием. Придворные – мужчины и женщины разных племен и разного цвета кожи, но большей частью египтяне; некоторые из них значительно светлее – жители Нижнего Египта; другие, более смуглые, – уроженцы Верхнего Египта, среди них несколько греков и евреев. В группе по правую руку Птолемея выделяется наставник Птолемея – Теодот, группу по левую руку Птолемея возглавляет Ахилл – военачальник Птолемея. Теодот – маленький, высохший старичок, с таким же высохшим и сморщенным лицом, на котором, господствуя над остальными чертами, выделяется высокий, прямой лоб; он смотрит с проницательностью и глубокомыслием сороки и слушает то, что говорят другие, с придирчивой саркастичностью философа, внимающего ораторским упражнениям своих учеников. Ахилл – высокий красивый человек лет тридцати пяти, с роскошной черной бородой, курчавящейся, словно шерсть пуделя, умом не блещет, но вид имеет внушительный и не роняет своего достоинства. Потин – крепкий мужчина примерно лет пятидесяти, евнух; пылкий, энергичный, находчивый, умом и характером не отличается, нетерпелив и не умеет владеть собой; у него пушистые волосы, похожие на мех. Царь Птолемей на вид гораздо старше, чем английский мальчик тех же лет, но держится ребячливо, привык к тому, чтобы его водили на помочах, беспомощен и раздражителен и, подобно всем взращенным при дворе принцам, выглядит чересчур тщательно умытым, одетым и причесанным.
Царя встречают церемониальными поклонами, он сходит со ступенек к тронному креслу, которое стоит направо от него, – это единственное сиденье во всем зале. Подойдя к креслу, он растерянно поглядывает на Потина, который становится по левую его руку.
Потин. Царь Египта скажет свое слово.
Теодот (пискливым голосом, который звучит внушительно только благодаря его самомнению) . Внемлите слову царя!
Птолемей (без всякого выражения; он, по-видимому, повторяет затверженный урок) . Узнайте, все вы. Я – перворожденный сын Авлета – Певучей Флейты, который был вашим царем. Моя сестра Вереника свергла его с трона и завладела его царством, но… но… (Он заикается и смолкает.)
Потин (тихонько подсказывает) . Но боги не потерпели…
Птолемей. Да, боги не потерпели, не потерпели… (Останавливается, и совершенно убитым голосом.) Я забыл, чего боги не потерпели…
Теодот. Пусть Потин, опекун царя, скажет слово царя.
Потин (с трудом подавляя раздражение) . Царь хотел сказать, что боги не потерпели, чтобы беззаконие сестры его осталось безнаказанным.
Птолемей (поспешно) . Да, да, дальше я помню. (Он начинает тем же монотонным голосом.) И вот боги послали чужеземца Марка Антония, римского начальника всадников, через пески пустынь, и он вернул трон отцу моему. И отец мой взял сестру мою Веренику и отсек ей голову. И ныне, после кончины отца моего, другая дочь его, сестра моя Клеопатра, похитила у меня царство мое и хочет завладеть моим троном. Но боги не потерпят…
Потин предостерегающе покашливает.
Боги… боги… не потерпят…
Потин (подсказывает) . Не допустят…
Птолемей. Ах, да… не допустят сего беззакония, они предадут ее голову секире, как предали голову сестры ее. Но с помощью колдуньи Фтататиты она заворожила римлянина Юлия Цезаря и заставила его поддержать ее беззаконные притязания на египетское царство. Узнайте теперь, что я не потерплю… Я не потерплю… (Капризно, Потину.) Чего я не потерплю?
Потин (выведенный из себя, со всем пылом страстно негодующего политика) . Царь не потерпит, чтобы чужеземец похитил у него трон нашего египетского царства.
Возгласы одобрения.
Скажи царю, Ахилл, сколько воинов и всадников у этого римлянина?
Теодот. Военачальник царя скажет слово.
Ахилл. Всего два римских легиона, о царь! Три тысячи солдат и едва ли тысяча всадников.
Двор разражается презрительным смехом, начинается оживленная болтовня; в это время в лоджии появляется римский офицер Руфий. Это рослый, сильный чернобородый человек средних лет, с маленькими светлыми глазами, решительный и грубый; у него толстые нос и щеки, но сам он весь словно выкован из железа.
Руфий (со ступеней) . Эй, вы там! (Смех и болтовня сразу прекращаются.) Цезарь идет.
Теодот (с большим присутствием духа) . Царь разрешает римскому военачальнику войти.
Цезарь в простой одежде, но в венке из дубовых листьев, прикрывающем лысину, спускается из лоджии в сопровождении своего секретаря Британа; бритт, человек лет сорока, высокий, внушительный, уже слегка лысеющий, с густыми, спадающими вниз каштановыми усами, подстриженными так, что их концы переходят в опрятные баки. Он аккуратно одет во все синее; за поясом у него кожаная сумка, чернильница из рога и тростниковое перо. Его серьезный вид, свидетельствующий о важности предстоящего им дела, находится в очевидном несоответствии с добродушным интересом, который проявляет Цезарь, разглядывая незнакомую обстановку с откровенным детским любопытством. Цезарь проходит к креслу царя. Британ и Руфий располагаются возле ступеней, ведущих к лоджии.
Цезарь (смотрит на Потина и Птолемея) . Кто царь, мужчина или мальчик?
Потин. Я – Потин, опекун владыки моего, царя.
Цезарь (ласково похлопывает Птолемея по плечу) . Так это, значит, ты царь? Скучное занятие в твоем возрасте, а? (Потину.) Привет тебе, Потин. (Он равнодушно отворачивается и медленно идет на середину зала, оглядываясь по сторонам и рассматривая придворных, пока не доходит до Ахилла.) А этот молодец кто такой?
Теодот. Ахилл, военачальник царя.
Цезарь (дружески, Ахиллу) . А, военачальник, я тоже военачальник. Но я слишком поздно начал, слишком поздно. Желаю тебе здравствовать и одержать много побед, Ахилл.
Ахилл. Как будет угодно богам, Цезарь.
Цезарь (Теодоту) . А ты, кажется…
Теодот. Теодот, наставник царя.
Цезарь. Ты учишь людей быть царями, Теодот. Умное занятие, ничего не скажешь. (Отворачивается, разглядывает богов по стенам, затем снова подходит к Потину.) А что здесь, собственно, такое?
Потин. Палата советников царской сокровищницы, Цезарь.
Цезарь. А-а, ты мне напомнил. Мне нужны деньги.
Потин. Сокровищница царя оскудела, Цезарь.
Цезарь. Да, я вижу, здесь всего одно сиденье.
Руфий (грубо кричит) . Дайте сюда кресло для Цезаря!
Птолемей (застенчиво поднимается и предлагает Цезарю свое кресло) . Цезарь…
Цезарь (ласково) . Нет, нет, мой мальчик. Это твое место. Сядь.
Он заставляет Птолемея сесть. Между тем Руфий, оглядываясь по сторонам, замечает в углу изображение бога Ра, которое представляет собой сидящего человека с соколиной головой. Перед этим изображением стоит бронзовый треножник размером с табуретку, на нем курится фимиам. Руфий, с находчивостью римлянина и свойственным ему равнодушием к чужеземным суевериям, быстро хватает треножник, стряхивает курения, сдувает пепел и ставит его позади Цезаря, почти посредине зала.
Руфий. Садись сюда, Цезарь.
Придворные содрогаются, раздается свистящий шепот: "Кощунство!"
Цезарь (усаживаясь) . Так вот, Потин, поговорим о деле. Мне очень нужны деньги.
Британ (неодобрительно: ему не нравится такой неофициальный тон) . Мой повелитель хочет сказать, что у Рима законный иск к Египту по обязательствам, заключенным вашим почившим царем с триумвиратом. И долг Цезаря по отношению к отчизне заставляет его требовать немедленной уплаты.
Цезарь (учтиво) . Ах да, я забыл. Я не представил вам моих соратников. Потин, – это Британ, мой секретарь. Островитянин, с западного края мира. От Галлии – день пути.
Британ чопорно кланяется.
А это Руфий, мой товарищ по оружию.
Руфий кивает.
Так вот, Потин, мне нужно тысячу шестьсот талантов.
Придворные ошеломлены, в толпе подымается ропот. Теодот и Ахилл безмолвно взывают друг к другу, возмущенные столь чудовищным требованием.
Потин (в ужасе) . Сорок миллионов сестерций! Немыслимо! В царской сокровищнице нет таких денег.
Цезарь (ободряюще) . Всего тысяча шестьсот талантов, Потин. Зачем считать на сестерции? Что купишь на одну сестерцию? Каравай хлеба.
Потин. А за талант можно купить породистого коня. Мы переживаем смутное время, ибо сестра царя, Клеопатра, беззаконно оспаривает его трон. Царские подати не собирались целый год.
Цезарь. Их собирают, Потин. Мои воины сегодня с утра занимаются этим.
Снова шепот и общее изумление, кое-где среди придворных сдавленные смешки.
Руфий (резко) . Нужно платить, Потин. Что зря разговаривать. Вы и так отделаетесь недорого.
Потин (язвительно) . Возможно ли, чтобы завоеватель мира, Цезарь, терял время на такие мелочи, как наши подати?
Цезарь. Друг мой, подати для завоевателя мира – самое главное дело.
Потин. Так слушай, Цезарь, сегодня же сокровища храмов и золото царской казны отдадут литейщикам монетного двора перелить на монету и уплатить выкуп на глазах у всего народа. И пусть увидит народ, как мы будем сидеть у голых стен и пить из деревянных чаш. Да падет гнев его на твою голову, Цезарь, если ты принудишь нас к этому святотатству.
Цезарь. Не опасайся этого, Потин: народ знает, как приятно пить вино из деревянной чаши. А я за твою щедрость готов уладить ваши споры из-за трона, если хочешь. Что ты скажешь на это?
Потин. Если я скажу "нет", разве я остановлю тебя?
Руфий (вызывающе) . Нет.
Цезарь. Ты говоришь, что дело тянется уже целый год, Потин. Можешь ты уделить мне на это десять минут?
Потин. Ты сделаешь так, как тебе угодно, можно не сомневаться.
Цезарь. Хорошо, но сначала позовите Клеопатру.
Теодот. Ее нет в Александрии, она убежала в Сирию.
Цезарь. Не думаю. (Руфию.) Позови Тотатиту.
Руфий (кричит) . Эй, Титатота!
Фтататита появляется в лоджии и надменно останавливается на ступеньках.
Фтататита. Кто произносит имя Фтататиты, главной няньки царицы?
Цезарь. Никто, кроме тебя, его произнести не может, Тота. Где твоя повелительница?
Клеопатра, которая прячется за Фтататитой, выглядывает и смеется. Цезарь встает.
Угодно царице почтить нас своим присутствием на минуту?
Клеопатра (отталкивает Фтататиту и высокомерно становится на ее место) . Я должна вести себя как царица?
Цезарь. Да.
Клеопатра тотчас же подбегает к трону, хватает Птолемея, стаскивает его с кресла и усаживается на его место. Фтататита опускается на ступеньки лоджии и пристально, с видом сивиллы, наблюдает эту сцену.
Птолемей (в страшном огорчении, едва удерживаясь от слез) . Цезарь, видишь, как она со мной обращается? И вот всегда так. Если я царь, так как же она смеет отнимать у меня все?
Клеопатра. Не будешь ты царем, нюня. Тебя съедят римляне.
Цезарь (тронутый отчаянием мальчика) . Подойди сюда, мой мальчик, стань около меня.
Птолемей идет к Цезарю, который снова усаживается на свой треножник и ласково берет мальчика за руку. Клеопатра, вскочив, пожирает их ревнивым взглядом.
Клеопатра (с пылающими щеками) . На тебе твой трон. Не нужен он мне (Бежит к Птолемею, который пятится от нее.) Иди сию же минуту и садись на свое место.
Цезарь. Иди, Птолемей. Никогда не отказывайся от трона, когда тебе его предлагают.