"Скоро узнаешь ты месть обречённой жены!
Будет она для тебя злых Эринний похлеще,
Сердце твоё "воспылает" смолою сосны!"
Путь к предательству…
711
Как одинаковы в подлости все властелины,
Словно в ключе Гиппокрены две капли воды!
Слеплены будто они из остаточной глины
Или зачаты в пределах одной борозды!
Ловкий обман за века возведён в добродетель,
Главная цель венценосных – богатство и власть!
Каждый тиран лишь за это упорный радетель,
С лёгкостью он оправдает преступную страсть.
712
Видел Креонт, что интрига его шла по плану -
Славный герой был послушен, как нитка – игле,
Верил Ясон безгранично седому тирану,
Рад был он каждой слащавой его похвале.
"Как быть с Медеей, не знаю пока, предводитель!
Может, построить ей храм за стеной городской?
Рядом – хозяйственный двор, небольшую обитель,
Пусть посвящает Гекате талант колдовской!
713
Маленьким деткам твоим мы дадим воспитанье -
Будет достойная смена герою баллад!
Не надоели тебе с колхиянкой скитанья? -
Ты же не знаешь с колдуньей любви и услад!
Вот и подумай, Ясон, что герою святее,
Дом, положенье и счастье любимых детей,
Или вся жизнь под тяжёлой ступнёю Медеи,
Разве несчастья желал внуку мудрый Кретей?"
714
Целую ночь предводитель провёл в размышленьях,
Перебирая по слову тираду царя,
В ужас пришёл, жизнь с Медеей представив в лишеньях:
"Кажется, плавал за шкурой барана я зря!
От берегов каменистых далёкой Колхиды
Стал я богами великими сильно гоним,
Беды преследуют, так, как иных – эвмениды,
С варваркой брак мой суровой судьбой не храним…"
715
Утром пришёл эолид к нелюбимой супруге,
Вымолвил, слабо скрывая возникшую спесь:
"Я признаю, дорогая, твои все заслуги,
Но не должна оставаться ты далее здесь!
Царь предложил возвести храм великой Гекате
Недалеко от ворот на большом пустыре,
Рядом – обитель и дворик хозяйственный… кстати,
Мы позаботимся с ним о моей детворе.
716
Разве не хочешь ты видеть на троне Ферета,
После того, как уйду с лёгким сердцем в Аид?
Ты же попробовать можешь взять власть у Ээта,
Коль пожелаешь! – промолвил жене эолид. -
Мальчики будут расти под надзором царевны,
В будущих братьях от Главки опору найдя,
К ним властелин и наследница очень душевны,
Так что, уйди, сердце стонами не бередя!
717
Дети мои будут жить во дворце без тревоги,
И не коснётся их злая рука нищеты.
Не преграждай нашим мальчикам к счастью дороги,
Вырасти знатными им помешать можешь ты".
Вмиг притворилась Медея, что стала покорной
И согласилась оставить Ясону детей:
"Ты им – отец, им судьбы не желаешь тлетворной,
Пусть подрастают, не ведая тяжких путей!
718
Я же уйду, направляясь к богине Гекате,
Пусть даст мне Главка прожить здесь не больше двух дней,
Третьего дня я покину Коринф на закате,
И пожелаю тебе благоденствия с ней!"
Внял убежденьям о детях Ясон устыжённый,
Взял он малюток с собою к невесте в покой,
Только увидел он девушки взгляд напряжённый,
И малышей оттолкнула царевна рукой…
719
После ухода из дома детей и Ясона
Кинулась дочерь Ээта к развилке дорог,
Думая: "Муж – недостойная чести персона,
Не возвращусь я к предателю – это зарок!
Горе затмило сознанье страдающей жрицы,
Пылью дорожной она посыпала главу,
Вдруг ей послышался грохот лихой колесницы,
Не понимала Медея, в бреду ль, наяву…
720
"Что за несчастье настигло тебя, колхиянка?" -
Голос знакомый узнала она, как во сне.
"В Йолке на свадьбе твоей пировал я, беглянка,
Муж твой немало вещал о чудесном руне!"
Но не могла вспоминать свадьбу женщина в горе -
Был ненавистен до крови в глазах эолид,
Путник увидел безумье в страдальческом взоре,
Словно её отправляли, как жертву на Крит.
721
"Ты не смотрела тогда на мужчин, златоглазка,
Видели гости, как счастьем была ты полна.
Пусть я немолод уже и седой, как савраска,
Помню, жалел – у меня не такая жена!"
"Кто ты, внимательный путник, и родом откуда?" -
Тихо спросила она. "Я – афинский тиран!"
"Сильно страдаю, Эгей, от Ясонова блуда,
Сердце моё кровоточит от множества ран!
722
Жить не хочу, властелин, душит чувство отмщенья -
Хитростью муж отобрал у меня сыновей!
Грозной Гекатой клянусь, не дождётся прощенья,
Будет виновен в пролитии многих кровей!
Он изгоняет меня по желанью Креонта,
И говорит: "Не для варварок эта земля!"
И отправляет на берег Эвксинского понта,
Не пожалеет, мол, царь для меня корабля!"
723
"Не торопись ты в принятии спешных решений!" -
Молвил правитель, внушая спокойствие ей.
"Много сегодня услышала я устрашений,
И отомщу виноватым за это, Эгей!"
"Я через день собираюсь вернуться в столицу,
Ты же, Медея, сейчас направляйся туда,
Страже сошлись на меня, но ни слова – про жрицу -
Магия людям в Афинах извечно чужда!
724
Следовать можешь, Медея, в Афины спокойно,
А послезавтра займёмся твоею судьбой,
Будет к тебе отношение благопристойно,
Но заниматься не станешь ты там ворожбой!"
"Может ли женщина верить тебе, повелитель,
После того, как её обманули супруг,
Пелий покойный, Креонт и жестокий родитель?
Подлости вижу, властитель, немало вокруг!
725
Можешь, Эгей, мне поклясться великим Зевесом,
Что ты меня защитишь и не выдашь врагам?"
"Зевсом клянусь, что простишься ты с Пелопоннесом,
И не вернёшься к опасным тебе берегам!"
И в подтверждение клятвы средь ясной погоды
Вдруг раскатился свирепо рокочущий гром.
Эхом тотчас отозвались небесные своды.
"Слышишь, Медея? Ты принята будешь с добром!"
726
Фыркнули кони, умчалась с царём колесница,
Быстро скрываясь в летящей за нею пыли.
В город Афины направилась медленно жрица,
Не ощущая совсем под ногами земли.
"Сколько неправды бывает сокрыто законом!
Разве такими желал видеть нас Прометей?
Голую правду укрыл муж под царским хитоном,
Чтобы отнять у супруги любимых детей…"
727
Вдруг повернулась она, побежала обратно:
"Я попрощаться забыла с родными детьми!
С ними расстаться предложено мне безвозвратно,
Быть навсегда пред закрытыми прочно дверьми!"
По каменистой дороге с босыми ногами
В дом, где жила, поспешила для смены одежд:
"Пусть глубоко я виновна пред всеми богами,
Но не оставят они никого без надежд!"
Месть
728
Дверь распахнув, вмиг вбежала Медея в покои
И на ковре увидала любимых детей:
"Вы возвратились, мои дорогие левкои?
Кто вас сумел вырвать быстро из цепких когтей?"
"Муж твой привёл, госпожа, в дом детей драгоценных,
Чтоб ты смогла провести с ними несколько дней.
Прежде не видела их я от страха смиренных -
А при тебе были дети Алфея буйней!"
729
Бросились с радостью к матери Мермер с Феретом,
Та обняла малолеток, прижав их к груди:
"Стану я скоро для мальчиков страшным запретом,
И неизвестно, что ждёт их с отцом впереди…"
Слышал Креонт о коварстве и силе колдуньи,
Сам он пришел торопить колхиянки уход -
Были в Коринфе богатом другие ведуньи,
Что предсказали от женщины много невзгод…
730
Он заявил без стыда колхиянке несчастной:
"Дам только ночь я на сборы в дорогу тебе,
И не тревожь ты Ясона мольбою напрасной.
Больше Медеи не будет в геройской судьбе!"
Скрыла царевна горящий огонь возмущенья,
И опустила свои золотые глаза:
"Выполню, добрый Креонт, все твои повеленья,
Видишь, покорно согнулась, я словно лоза…
731
Только пришлю во дворец я подарок прощальный,
Чтоб показать: я обиды на вас не таю.
Знаю, что путь мне намечен богами печальный -
Буду свой век доживать у земли на краю…"
"Дело твоё – ухмыльнулся довольный властитель -
И не замедли! – изрёк тихо звякнув мечом. -
Иль до зари покидаешь в Коринфе обитель,
Или впоследствии встретишься ты с палачом!"
732
А на Олимпе, объятом густой синевою,
В это же время Зевес водрузился на трон:
"Как бы я смог управлять всей средой мировою,
Если б когда-то не создал богов пантеон?
Каждый из них занят делом для жизни полезным,
В Тартаре тихо, прикован к скале Прометей,
Занята Гера-царица походом чудесным,
Всех аргонавтов считая за малых детей!
733
Снова готовит супруга повозку с павлином -
Что-то внезапно случилось на доброй земле.
Может, Ясон не сумел стать опять властелином
Или Медея сварила Креонта в котле?
Определённо Зевесу в тот день было скучно,
Он обратился с насмешкой к ревнивой жене:
"Всё ль в Ойкумене, великая, благополучно? -
Крови я вижу немало на дивном руне!"
734
"Видишь не кровь, дорогой, а её отраженье,
А настоящую кровь проливает Алкид!
Разве забыл, он – в Микенах теперь в услуженье
Только за то, что в убийствах детей "даровит"?"
"Помнится, ты направляла к нему злую Ату,
Чтобы повязку безумства надеть на него!
Вынужден он за убийства служить ренегату…
А при рожденье со змеями чьё плутовство?"
735
"Это не я, дорогой, совратила Алкмену,
Нет среди смертных, рождённых Аргеей детей!
С целью другой посещаю, мой муж, Ойкумену,
Узы семьи для меня всех соблазнов святей!"
"Ладно, спеши к аргонавту, Олимпа царица -
Вижу, павлин распушил удивительный хвост!
Помощь твою ожидает кавказская львица,
Да пригляди за любимцем – герой слишком прост!"
736
И устремилась повозка вдогонку закату,
Зевс, усмехнувшись, на землю направил свой взор,
Вызвал к престолу богиню безумия Ату
И повелел на Медею накинуть убор.
"Вот и посмотрим интриги твоей продолженье,
Мне начинает она доставлять интерес!
Скоро увижу в Коринфе невесты сожженье
В пламени чувств!" – думал с явным азартом Зевес…
737
Дверь за Креонтом закрыла Медея поспешно
И распахнула подарок – Гекаты ларец:
"Выглядеть будет невеста пред свадьбой потешно!"
Крышку захлопнув, отправила дар во дворец.
Быстро служанка доставила Главке подарок,
И не спешила оставить царевну одну.
"Вон! – дева крикнула. – Я обойдусь без кухарок!"
И понесла драгоценность к большому окну.
738
Дивный ларец изумил молодую невесту,
Так как украшен был россыпью ярких камней.
Тихо промолвила Главка: "Как это всё к месту!
Мне никогда не вручали подарка ценней!"
Поднята девушкой крышка ларца торопливо:
"Пеплос чудесный расшит был одной из богинь!
Можно ослепнуть от ярких камней перелива:
Зелень дубрав, солнца свет и небесная синь!"
739
Снова в ларец заглянула с волненьем невеста -
Дивной красы диадема лежала на дне:
"Не сомневаюсь, что это работа Гефеста -
Чудо такое не виделось даже во сне!"
С радостью дева надела творенье Паллады,
И водрузила на голову дивный венец.
Жаль, что не знала коварства даров Гелиады -
Только для жрицы был добрым подарком ларец.
740
Ярким огнём запылало на ней одеянье,
Голову обруч сдавил, как тугие тиски,
Сопровождалось отчаянным криком сиянье,
Были страданья сгоравшей невесты тяжки!
Бросился бедный Креонт на спасенье девицы,
Пеплос пытаясь сорвать обнажённой рукой,
И запылал властелин ярче смольной живицы,
Мигом обуглил тела их огонь колдовской!
741
Медленно шёл эолид, окунувшись в мечтанья:
"Пусть колхиянка побудет с детьми до утра!
В Аттике есть для неё много мест обитанья,
Гостеприимна Эллада ко всем и добра!"
Вдруг впереди пробежала служанка супруги
С ношей, обёрнутой в синюю плотную ткань.
"Тело и ноги у девы придворной упруги,
Скачет красавица, словно альпийская лань!
742
А у царевны Коринфской – походка лисицы -
Мягко ступает, сужает игриво глаза,
Трудно понять, что творится в душе у девицы,
Только стрекочет прелестница, как стрекоза!
Зря я ходил к побережью Эвксинского понта -
Не помогло стать тираном златое руно!
Счастье моё оказалось под кровом Креонта,
Чьим преемником завтра мне стать суждено!
743
Малых детей от Медеи отправлю к Хирону,
Пусть у кентавра они наберутся ума!
Не преградит мне никто путь к Коринфскому трону -
Власть и богатство дарует судьба мне сама!"
Громкие крики: "Убила колдунья тирана!"
Вывели быстро Ясона из радужных грёз,
В панике возле дворца суетилась охрана -
Казнью Медеи она угрожала всерьёз.
744
Вмиг повернулся Ясон и помчался к супруге:
"Надо спасать и Медею, и малых детей,
Прежде, чем страшная весть полетит по округе,
Нужно семейство своё уберечь от смертей!"
К дому Медеи бежал он быстрей Актеона,
Словно от своры свирепых охотничьих псов!
"Главку с Креонтом спалила супруга Ясона!
В пламень колдунью!" – послышался рёв голосов.
745
Ата-богиня спустилась в Коринф суетливый,
Тенью незримой вошла в дом несчастной жены,
Ясно услышала говор её торопливый:
"Боги, зачем вы казните меня без вины?"
Ата надела повязку на очи царевны,
И помутился рассудок Медеи на срок,
Вмиг закричала и фразы её стали гневны -
Монстров узрела, ворвавшихся к ней на порог!
746
Ярость, как тёмное пламя объяла Медею,
Разум царевны сгорел в этом страшном огне,
Помнила только, что мстить аргонавту-злодею
Надо жестоко и страшно, вдвойне иль втройне!
Не понимала бедняжка, что Мермер с Феретом
К ней обращались с печальной недетской мольбой:
"Надо уехать нам, мама, отсюда с рассветом,
Или убьёт повелитель нас вместе с тобой!"
747
В детях Медея узрела чудовищ ужасных
И, защищаясь, два раза вонзила кинжал,
Наземь упали два тельца младенцев несчастных,
Кровь потекла на ковёр от сверкающих жал!
К выходу бросилась женщина, дверь открывая,
Ветра порыв снял повязку безумья с лица,
Разум вернула преступнице тишь гробовая,
И посмотрела в покои царевна с крыльца.
748
И поняла, что свершила она злодеянье:
Дети мертвы… а в руке обнажённый клинок!
Мигом застыла она, как греха изваянье,
Кровь убиенных текла возле "мраморных" ног…
Ужас наполнил глаза золотые убийцы,
В сердце себе устремила она остриё:
"Это деянье не смогут простить Олимпийцы,
В страшном Аиде теперь будет место моё!"
749
Сумрак сгустился над гордой женой эолида,
Остановила Геката движенье клинка,
И ожила в то мгновение "кариатида",
"Дети, простите!" – слетело с её языка.
Грозные змеи держали повозку Гекаты
Над окровавленным входом в холодный покой:
"Быстро сюда поднимайся! – гремели раскаты. -
Трупы детей обхвати недрожащей рукой!"
750
"Стой, колхиянка! – послышался голос Ясона. -
Где малыши, тихий Мермер и шумный Ферет?"
"Ты погубил их, и души детей у Харона,
И никого из родных у тебя больше нет!"
"Ты погубила детей, кровожадная дева!
Не забирай их, оставь для обряда тела!"
"Я забрала лишь плоды опустелого чрева,
Ты, вероломный, лишил их любви и тепла!"
751
В ночь улетела повозка великой Гекаты,
В ужасе на пол со стоном упал мореход,
Крикнул надрывно: "За что мне такие утраты?
Жизнь раздавила, как скалы Босфорских ворот!"
Медея в Афинах
752
Не долетев до Афин горделивых немного,
Тверди коснулась повозка Гекаты в ночи,
Жрице сказала богиня: "Там дальше – дорога,
Дни впереди у тебя будут вновь горячи…"
"Дети мои… Что ты сделаешь с ними, Геката?"
"Гера-царица дарует бессмертие им!
Зевса любовь ты отвергла? За это и плата,
Каждый из них будет новой роднёю любим!"
753
Шла Гелиада, сбивая усталые ноги,
Мысли о прошлом кровавом томили её:
"С лёгкостью судьбы ломают великие боги -
И на детей я набросилась, как на зверьё!
Мне не забыть никогда смерти юного брата,
Пелия кровь – на руках двух его дочерей,
К смерти Креонта и Главки причастна Геката…
Я убивала людей, как охотник – зверей!
754
Что мною двигало? Ненависть, зло неземное
Иль Афродиты великой безумная страсть?
Трудно признаться себе – было что-то иное,
Может, над юным Ясоном верховная власть?
Мужа вела неуклонно я к царскому трону,
Страстно желая быть рядом с царём до конца…
Лучшие годы напрасно мной отданы Крону -
Не довелось властелина создать из юнца!
755
Жизни не знал он, взрастая в уютной пещере,
От благородства его не осталось следа,
Подвигом мало доставил он радости Гере,
И самого эолида постигла беда…"
Так рассуждая, вошла колхиянка в Афины,
И поспешила в обитель Эгея-царя:
"В наших несчастьях мы оба с Ясоном повинны!
Новую жизнь обещает мне Эос-заря!"