Чудесное спасение
40
Эос пылала расплавленным в горне металлом,
Медленно люд собирался пред царским дворцом,
Словом недобрым язвили царя, словно жалом:
"Юношей сел он на трон и остался юнцом!"
Вышел тиран и окинул собрание взором:
"Люди от страшного голода стали слабы,
Может, правленье моё и закончится мором,
Но не намерен бежать я от тяжкой судьбы!"
41
Площадь заполнилась, люди галдели, как птицы:
"Пусть нам решенье богов перескажут послы!
Мы без ответа из Дельф не покинем столицы,
Знать мы должны, почему наши дни тяжелы!"
Взору тирана явились голодные дети -
Над головами держало их множество рук:
"Мы не позволим держать предсказанья в секрете,
Голод сужает семей обездоленных круг!"
42
"Едут послы, слышен грохот колёс по брусчатке!
Эй, расступитесь!" – послышался крик у ворот.
Быстро подумал властитель: "Бунт в самом зачатке!
Надо скорей успокоить голодный народ!"
Он приказал: "Поднимитесь, послы, на ступени,
Вас лучше слышно и видно с большого крыльца!"
Те с возвышенья сказали: "Беда в Орхомене
Из-за ошибок в правленье царя-гордеца!
43
Боги вещали: вернутся прохладные ветры,
Тучи примчатся с потоками тёплых дождей,
Снова увидите поступь богини Деметры,
Голод навеки покинет невинных людей…
"Всё это будет! – Так молвила пифия-дева,
Если пожертвует сына богам властелин,
Должен коснуться нож детского нежного чрева,
Крови хотят пересохшие земли равнин!"
44
Вмиг просветлели угрюмые злобные лица,
Люди услышали ветра полёт в небесах,
С лёгкой усмешкой взирала на мужа царица -
Блеск серебра засверкал у царя в волосах!
Белое облако резало синь небосвода,
Гнал его северный ветер сюда, в Орхомен.
Но оставалось незримым оно для народа
Из-за высоких, обзор заслоняющих стен.
45
"Это неправда! Не слушайте их горожане! -
Царь возопил, – нет на сыне тяжёлой вины!"
"В жертву царевича! – громко кричали пейзане. -
Вымрет иначе весь бедный народ до весны!"
Эти слова привели всех людей в возбужденье.
"К склону горы отнесите его!" – крикнул жрец.
Мачеха вывела Фрикса толпе в угожденье,
Следом и Гелла покинула, плача, дворец.
46
Встретило пылью идущих бесплодное поле -
В этом году не росла на равнине трава.
Царь шёл в толпе, но без разума, силы и воли,
Краем хламиды прикрыта была голова.
Вскоре народ оказался на склоне пологом,
Спешно на камень уложен жрецами юнец.
"Боги! Пускай будет жертва царя эпилогом
Всем нашим бедам!" – промолвил с надеждою жрец.
47
Люди желали увидеть триумф ритуала,
Жрец попытался вложить в руку царскую нож,
Бедный отец не желал наступленья финала,
И поразила его неуёмная дрожь.
Гелла к отцу подбежала: "Не жертвуй, не надо!
Это – мой брат, пусть со мною останется он!
Ты, мой отец, испугался голодного "стада",
Разве нас ценишь ты меньше, чем Ино и трон?"
48
Вырвала девочка нож из дрожащей десницы:
"С братом уйду, вас оставив с фиванским "добром"!
Будешь всю жизнь ты рабом финикийской царицы…"
Гневную речь оборвал оглушительный гром.
Плотное облако пало на землю туманом,
Гелла разрезала быстро на брате ремни,
Удивлены были оба возникшим бараном -
Золотом шкура сверкала, как в небе огни.
49
Дети услышали голос прекрасной Нефелы:
"Этот баран унесёт вас из чуждой земли,
И не достанут на небе ни копья, ни стрелы,
Выше, чем вы, полетят лишь одни журавли".
Впрыгнули брат и сестра на широкую спину,
Стал подниматься уверенно в небо баран,
С двойственным чувством покинули дети равнину -
Ими оставлены смерть, и родитель-тиран…
50
Страх пережили, упавшие наземь пейзане:
Облако, гром в ясный день, ослепляющий свет,
Дети властителя на златорунном баране
Ввысь улетели, и в небе растаял их след.
Двинулась молча большая толпа к Орхомену,
Детскую кровь не узрев на большом валуне,
Здесь, в одиночестве, понял царь ложь и измену,
Разочарованным стал он в прекрасной жене…
Золотое руно
51
Лёгкая тучка плыла над парящим бараном,
Чтоб не страдали изгои от сильной жары,
Тень их промчалась, как западный ветер, по странам,
Где плодородные нивы к народам щедры.
Долго летели они над Элладой гористой,
К вечеру мальчик увидел её берега,
Дети устали сидеть на спине шелковистой,
Крепче вцепился малыш в золотые рога.
52
Встречный Борей обдувал их усталые лица,
С дальнего севера гнал облаков пелену,
Вздыбилось тёмное море, как в ярости львица,
Гипнос склонял незаметно изгоев ко сну.
Маленький Фрикс умолял золотого барана:
"Дай отдохнуть до рассвета, спаситель детей!
Нас разбудили сегодня достаточно рано!"
Но златорунный молчал, как в цепях Прометей.
53
Гелла во сне не смогла удержаться за брата,
Что привело к неизбежной и страшной беде -
Вмиг соскользнула царевна с летящего "злата"
И оказалась в холодной бурлящей воде.
Мальчик внезапно очнулся от сильной прохлады -
Быстрый озноб пробежал по открытой спине,
Геллу позвал, но услышал лишь ветра рулады,
Понял, что в море упала сестрица во сне.
54
Гипнос мгновенно покинул царевича тело,
Ливень короткий, но тёплый накрыл малыша -
Это печально заплакала в небе Нефела,
В царство теней улетела царевны душа.
Ветер утих, появились на небе созвездья,
И перестала тревожить царевича мгла:
"Разве достойна сестрица такого возмездья?
Для перелёта была Гелла очень мала!"
55
Эос явилась печальному детскому взору,
Златом сияла, как яркий осенний листок,
Фрикс удивлялся чужому морскому простору
И понимал, что баран мчит его на восток!
"Кажется мне – думал мальчик, – в полёте давно я,
Этой опасной дороге не видно конца!
Сколько страдать мне придётся от ливней и зноя,
Где же найдётся приют для меня, беглеца?
56
Странно, откуда узнал златорунный дорогу? -
Выбран им путь над землёю прямой, как стрела!
Пусть принесёт меня овен к такому порогу,
Где понимают наречья любого посла!"
Жаркое солнце светило уже за спиною,
А впереди засиял ледниками Кавказ,
Гордо стояли вершины вдоль брега стеною,
Словно себя выставляли они напоказ.
57
Город из белого мрамора встал над водою,
Дельта реки "хрусталём" украшала брега,
Мальчик увидел равнину с травой молодою,
Плавно баран опустил малыша на луга…
Пал обессиленный Фрикс на зелёные травы,
Плакал надрывно, с надеждой смотря в небосвод.
Ныли у мальчика руки, спина и суставы -
Вот и настал для него грустной песни эпод.
58
Видел пастух этот дивный момент приземленья,
И побежал в беломраморный царский дворец,
Он не сумел пред властителем скрыть удивленья:
"На златорунном баране к нам прибыл юнец!"
Царь устремился в долину, а следом – охрана,
Быстро на луг прибежали они, чуть дыша,
И обнаружили там золотого барана,
Пасся который спокойно вокруг малыша.
59
Мальчик лежал на спине, были сомкнуты веки,
То, что он дышит, показывал впалый живот,
Видя его красоту, думал царь об опеке:
"Выращу зятя, продолжит он Гелия род!"
Спящего на руки взял повелитель Колхиды:
"Я не хочу нарушать малышу сладкий сон,
Скоро узнаем, откуда у нас апатриды!
А золотого барана отправьте в загон!"
60
В жертву богам принесли златорунного овна,
Шкуру повесили в роще, у бога войны,
Оберегали реликвию колхи любовно -
Преумножала святыня богатство страны.
Частые гости теперь посещали столицу -
Чудо не скрыл от народа колхидский тиран,
Пели рапсоды окрестным царям "небылицу",
Как прилетел из далёкой Эллады баран…
Братья
61
Годы летели в объятья жестокого Крона:
Кротос-кентавр превратился в созвездье Стрельца,
Царь Афамант отлучён был народом от трона,
Вырастил славный колхидский тиран беглеца,
Умный и хитрый Сизиф побывал у Аида,
Двух сыновей воспитал благородный Кретей,
Славился подвиг геройский Персея-зевсида -
Время пришло для рожденья великих детей!
62
В царство Аида спустились потомки Эола,
Лишь Афамант доживал свой безрадостный век,
Тайну родне он открыл до "уплаты обола":
"Есть на востоке за морем загадочный брег…
Там, в охраняемой змеем Ареса дубраве
Шкура златого барана висит много лет.
Что привело государство к невиданной славе,
Это руно золотое – царя амулет.
63
Фриксу и Гелле был послан летающий овен,
Чтобы спасти от безумства народа детей,
Каюсь пред вами, что в бедах один я виновен -
Не избежал финикийки злонравной сетей".
Все отнеслись к сообщенью, как к старому мифу -
Разве бараны летают, как стая гусей?
Но Афамант всем поведал, как плавал к Серифу
С матерью в ящике сын Громовержца Персей…
64
Знала богиня Нефела, что берег Эвксина,
Там, где томится в оковах титан Прометей,
Недостижим для родни очень мстительной Ино!
Должен был овен туда переправить детей!
Чтоб совершить в жизни подвиг, достаточно веры -
Верить в себя, поклоняясь великим богам…
Нужен строитель надёжной и быстрой галеры,
Чтоб за руном устремиться к чужим берегам!
65
"Я завещаю потомкам великого рода:
В Аттику шкуру барана вернуть навсегда!
Будет навеки прославлен свершитель похода,
Станет богатой страна, расцветут города!"
Вскоре несчастный отправился в царство Аида,
Белому свету оставив царей суету.
Не оценили потомки слова эолида -
Шкура ценней была та, что близка к животу.
66
В Лету бы канула эта со шкурой затея,
Если б в судьбу не вмешался богов пантеон -
В городе-порте Иолк схоронили Кретея,
К власти пришёл добродушный потомок Эсон.
Город богатым оставил покойный родитель,
И преумножил наследник богатства отца,
Ввёл молодую жену Полимеду в обитель,
Крепкой любовью Эрот наградил их сердца.
67
Мать властелина, Тиро, одобряла супругу -
Сыну досталась невеста из царских кровей:
Славились очи сияньем своим на округу,
Лоб украшали изгибы изящных бровей.
Счастьем безмерным наполнился дом властелина,
Где не витало житейских штормов и тревог.
Дни пролетали плавней журавлиного клина,
Царский дворец превратился в любви островок.
68
В Йолк прибывали торговцы со всей Ойкумены,
Порт на глазах превращался в морские врата,
В полис ввозились товары, что были бесценны,
Радовал эллинов рёв племенного скота.
Частыми были пиры во дворце у Эсона,
Стали желанными в нём и купец, и рапсод,
Здесь обсуждались не только Парнас и Мамона,
Но и вещали, чем славен правителя род.
69
…Слушал Эсон о трагичных вещах с сожаленьем,
Знал он, что в жизни бывает немало чудес,
Но удивлён был безмерно подобным явленьем -
Два незнакомца, как будто, свалились с небес.
"Мама! – сказали они седовласой царице. -
Мы – близнецы, коих бросила ты на лугу!
Тщетно пастух нас пытался вернуть роженице,
Мать не найдя, взял детей к своему очагу".
70
Царь с интересом смотрел на пришельцев незваных -
Мать не обмолвилась словом ни разу о них!
Бедно смотрелись в одеждах они самотканых -
Понял, что их не касались десницы портних.
"Кто вам Тиро? – раскатился вопрос эолида. -
Вы не ошиблись, мужчины, пришедшие к ней?"
"Нет, не ошиблись, пришли мы из царства Элида,
Где был тираном безумный наш дед Салмоней!"
71
Мать побелела, как мел, от услышанной вести,
Но попросила пришельцев продолжить рассказ.
"Стали грудные младенцы позором невесте,
Брошенных ею детишек нашёл волопас.
Он не отдал никому их, хоть был и немолод,
Так получили младенцы седого отца.
В этой семье не царили нужда или голод,
Скрасили дети тоскливую долю вдовца…
72
Выросли мы, не изведав ни школ, ни гимназий,
Но научились владеть и мечом, и копьём -
Много в Элиде пришлось нам пресечь безобразий,
Против разбойников смело ходили вдвоём.
Смерть подступила к отцу, словно к стаду волчица,
И поспешил правду нам рассказать волопас:
"Бросила в поле ненужную двойню девица,
В Йолке у дяди скрывается матерь от вас!"
73
Вытерла слёзы Тиро: "Это правда, властитель,
Что близнецов я оставила в пышной траве.
Не потерпел бы детей незаконных родитель -
Мысли дурные витали в его голове!
Буйный отец представлялся великим Зевесом -
Медь вместо грома гремела в повозке его!
Царь насмехался над богом подобным эксцессом,
Нравилось праздным людишкам его баловство!
74
Я нелюбима была у царя-самодура,
Гневался часто отец, – продолжала Тиро. -
Мачехой грозной крепилась его диктатура,
Злостью пылала супруга его Сидеро.
Жаждала страстно я в жизни дурной перелома,
Так как отец с каждым днём становился глупей!
К берегу тихой протоки сбегала из дома,
Где мне являлся из вод бог реки – Энипей.
75
Он из воды выходил в человечьем обличье:
Рослый, красивый мужчина, совсем молодой!
Разве могло не встревожиться сердце девичье,
В миг драгоценный, когда он возник над водой?
Душу наполнил мне чувствами сын Океана,
Не объясню я сейчас, что творилось со мной.
Не было в нашей любви никакого обмана,
Бог Энипей предложил мне стать верной женой.
76
Каждую ночь я ждала наступленья рассвета,
Чтоб у реки насладиться мужской красотой
И оказаться в объятьях речного атлета.
Видел лишь Гелий тот миг с колесницы златой…
Но Посейдон возжелал оказать мне вниманье,
Друга, любимого мной, отослал далеко,
Вид Энипея приняв, он пришёл на свиданье,
И овладел бог морей юной девой легко…"
77
В зале высоком повисло глухое молчанье,
Слышно бы было, как падает на пол перо,
"Знаем прекрасно истории той окончанье! -
Громко пришелец изрёк. – Что нам делать, Тиро?"
На близнецов посмотрела она виновато:
"Я предлагаю задать властелину вопрос!
Ваше признанье зависит от младшего брата -
Он в этом городе новом – титан и колосс!"
78
"Как вас зовут?" – вопросил близнецов повелитель.
"Это – Нелей, Пелий – я, что с пятном на щеке!"
"Царский дворец – ныне общая с вами обитель,
Братья всегда говорят на одном языке!
Больше не будете жить вы с семьёю в разлуке!" -
Молвил властитель с улыбкой на добром лице,
И протянул старшим братьям он радостно руки:
"Здесь ваше место со мной и с Тиро во дворце!"