* * *
Камаль не пошевелился, только на лицо его легла тень.
- Слишком поздно, - прошептал он. - Они уже здесь.
- Кто? - спросила Сара.
Конский топот приближался, послышались выстрелы.
- Наши враги, - кратко объяснил Камаль. - Те, кто тысячелетиями стремится завладеть "Книгой Тота", не останавливаясь ни перед какими злодействами, - потомки Мехерет.
- Потомки Мехерет? Ты хочешь сказать, что?..
Она не договорила, послышалось дикое конское ржание. Сквозь щели между циновками можно было видеть атакующих всадников в черных арабских куфтанах и с замотанными платками лицами. Сара тотчас же узнала в них безликих врагов, встречавшихся ей уже не раз. Подозрение подтвердилось: потомки Мехерет и организаторы заговора против империи - одни и те же люди…
Нападавшие развернули лошадей прямо на палатку. Под конскими копытами затрещал деревянный остов, циновки и одеяла не выдержали - и вооруженные копьями, мечами и короткоствольными винтовками всадники ворвались в палатку Камаля. Сара с криком отпрянула, Камаль действовал решительно. Из широкой складки плаща он выхватил револьвер, в котором Сара узнала свой собственный "кольт". Камаль выстрелил, и первый наездник с воплем выпал из седла. Второй дико вскрикнул, его исполненные ненавистью глаза сверкали из-под платка. Он прицелился из винтовки в Камаля. Револьвер выстрелил во второй раз. Хотя Камаль промахнулся, испуганная лошадь встала на дыбы и скинула седока на сломанные шесты.
- Сара! - крикнул Камаль и бросил ей "кольт", а сам достал из ножен меч.
Сара налету поймала револьвер и повернулась к нападавшим как раз в тот момент, когда в пролом ворвался человек в черном. Она выстрелила. Тот рухнул. Камаль уже дрался с новым противником - настоящим великаном, на широкой груди которого трещал черный куфтан. Со страшными ругательствами великан занес над Камалем ятаган, но тот стремительно увернулся, однако, потеряв равновесие, зашатался и упал на спину. Великан бросился к нему и занес кинжал. В самый последний момент Камаль выхватил меч и отразил смертельный удар. Клинки скрестились, посыпались искры, и меч туарега со звоном сломался. Из-под платка раздался жуткий смех, и великан обеими руками занес нож.
Сара даже не стала целиться. Риск, что она попадет в Камаля, был слишком велик. Она схватила копье, принадлежавшее одному из упавших всадников, и ринулась с ним на великана. Тот изумленно смотрел, как она приближается к нему, затем изменил направление удара. Мелькнувший в воздухе ятаган без труда раскрошил деревянное древко. Следующий удар предназначался Саре, но Камаль, лежащий на полу, со всей силой вонзил свой сломанный меч в противника. Великан хрипло вздохнул, широко открыл глаза, опустился на колени и рухнул замертво.
- Спасибо, - задыхаясь, проговорила Сара, бессильно опираясь на переломленное копье.
- Тебе спасибо, - ответил Камаль, быстро вставая на ноги.
Они выбежали из обрушившейся палатки, отовсюду доносились выстрелы, крики, конский топот. Шло ожесточенное сражение. Лагерь было не узнать. От большинства палаток остались лишь шесты, торчавшие из песка, как ребра скелета, две палатки горели. Поскольку уже наступили сумерки, подернутую пылью и туманом площадку освещали лишь всполохи пламени. Нападавшие, закутанные в черное - Сара насчитала их больше тридцати, - на черных лошадях носились по лагерю, стреляя во все стороны, а туареги - в том числе женщины и дети, укрывшиеся в руинах своих жилищ - пытались обороняться. Они были вооружены старыми ружьями, заряжающимися с дульной части, ржавыми штыками, а кроме того, стрелами и луками, которыми, однако, владели отменно. Сара увидела, как стрела настигла одного из нападавших, и он на полном скаку вылетел из седла.
Но так как нападавшие были вооружены значительно лучше - винтовками, копьями, револьверами, - ряды оборонявшихся редели. Дикие боевые кличи прорезали воздух, смешиваясь с грохотом выстрелов и стонами раненых. Было очевидно, что туарегам не победить…
- Сара! Сюда! - среди оглушающего шума расслышала Сара.
Она обернулась и с радостью увидела, что туарегам помогают союзники. В одной из разрушенных палаток Сара разглядела человек шесть солдат в красных мундирах: Стюарт Хейдн и его королевские гвардейцы, видимо, повинуясь инстинкту, сразу же встали на сторону воинов пустыни. Винтовки "мартини-генри" не умолкали, но тем не менее силы были явно неравны.
Камаль бросился к своим людям, а Сара, пригибаясь, в надежде, что ее не заденет пуля, побежала к солдатам. Внезапно прямо перед ней выросла темная тень. Сара резко остановилась, посмотрела вверх и, увидев огромного, вставшего на дыбы коня, с ужасом осознала, что еще секунда - и она окажется под его копытами. Саре удалось отскочить, но всадник схватил ее за волосы и потащил. Какое-то мгновение Сара чувствовала только резкую боль. Она вспомнила о револьвере, но рука внезапно выпустила ее волосы. Сара упала на колени, и следом с коня свалилось безжизненное тело всадника, поверженного метким выстрелом из британского армейского револьвера.
- Идем! Скорее! - крикнул Хейдн, помогая Саре подняться на ноги, и оттащил ее к палатке.
Лейтенант Фарнсворт и его солдаты прикрывали их огнем. Среди обороняющихся Сара обнаружила сэра Джеффри и Мильтона Фокса. Она обрадовалась тому, что оба живы и здоровы, хотя положение было отчаянным…
- Добрый вечер, леди Кинкейд, - не без сарказма поздоровался с ней сэр Джеффри. - Вот уж не думал, что мы встретимся при таких драматических обстоятельствах.
- В самом деле, сэр Джеффри, - мрачно согласилась Сара, целясь в скачущего всадника.
- Ужасно, правда? Кто бы знал, что наш добрый Камаль на самом деле вождь туарегов?
- Ужасно, правда. - Сара нажала на спусковой крючок. Револьвер дернулся у нее в руке, всадник схватился за плечо и выпал из седла.
Хейдн и солдаты беспрерывно стреляли во все стороны, но несли потери. Невзирая на риск, один из людей в черном с фанатическим блеском в глазах понесся на гвардейцев, выставив копье, как средневековый рыцарь во время турнира. Солдат, сидевший на корточках возле Сары, выстрелил, но слишком поспешно, не прицелившись как следует, и промахнулся. Через секунду его пронзило копье всадника. Победным кличем человек в черном собирался отметить победу, но пуля Сары выбила его из седла, что не могло, однако, воскресить солдата.
Времени на сожаления и печаль не было. Бессмысленные убийства продолжались, и Сара и ее спутники рассчитывали лишь подороже продать свою жизнь. Не переставая трещали выстрелы; свинец прожигал воздух, свистели сабли, вокруг висел едкий пороховой дым. Вдруг посреди грохота выстрелов и криков раздался голос лейтенанта Фарнсворта:
- Сэр, у нас почти нет патронов. Еще немного, и нам придется защищаться от этих дикарей одними штыками.
- Тогда нужно добыть оружие и патроны у врага, - решил Хейдн. - Мне нужен доброволец.
- Я пойду, сэр, - быстро принял решение Фарнсворт.
И честолюбивый молодой офицер, желая проявить себя, вышел из укрытия.
- Прикройте его огнем! - отдал команду Хейдн.
Сара и Фокс тоже пытались отогнать врага выстрелами. Согнувшись, лейтенант подобрался к лежавшему на песке убитому и взял его револьвер и патронташ. Тут же, застыв в неестественном положении, лежало еще одно тело, офицер забрал и у него оружие и патроны.
Камаль и его воины бились с отчаянным мужеством, так как для многих речь шла не только о собственной жизни, но и о жизни их семей. Беззвучно летали стрелы, укладывая на землю коней и всадников. То и дело доходило до кровавой рукопашной, люди в черном отважно спрыгивали с коней и шли в атаку с обнаженными саблями. Четыре воина и две женщины, забаррикадировавшиеся в разрушенной палатке, были безжалостно разрублены, и это ясно показало оставшимся в живых, что нападавшие готовы на все…
Тем временем Фарнсворт собрал оружия и патронов больше, чем мог унести. Он уже двинулся назад, как вдруг из засады на него ринулись двое всадников.
- Фарнсворт! - увидев их, вскрикнула Сара и навела "кольт".
Двумя руками она обхватила рукоятку, прицелилась и выстрелила, но оружие издало лишь пустой металлический щелчок. Барабан был пуст. Патроны кончились.
Фарнсворт, осознав нависшую над ним опасность, бежал что было сил, прижав боеприпасы к груди и затравленно озираясь через плечо на приближающихся черных всадников. Хейдн выстрелил, но промахнулся, и в следующую секунду враги настигли Фарнсворта. Черные кони окружили офицера, и не успел он даже понять, что происходит, как его схватили и утащили. Глухо стуча копытами, всадники стремительно ускакали, волоча за собой бедного лейтенанта. Фарнсворт страшно кричал, но никто не рискнул выстрелить, боясь его задеть. Через секунду офицер и его похитители исчезли в темном облаке пыли. Сара хотела броситься вдогонку, но Хейдн удержал ее.
- Стойте, - сказал он только.
- Что, вы не хотите помочь Фарнсворту?
- Ему уже не поможешь.
- Черт, как вы можете так говорить? Это ваш подчиненный! Вы отвечаете за него!
- Как и за всех остальных, - жестко ответил Хейдн. - В том числе и за вас, леди Кинкейд. И поэтому я приказываю вам остаться в укрытии и…
Он осекся, схватился за правый рукав, растерянно опустил глаза и увидел, как его мундир окрашивается в темно-красный цвет. Только теперь капитан почувствовал боль.
- Черт, - стиснув зубы, выдавил Хейдн. Его затошнило, колени подогнулись, и он опустился на землю. - Меня ранило…
Сара подхватила его и усадила на землю.
- Сэр Джеффри, скорее! Позаботьтесь о нем…
Королевский советник ползком подобрался к раненому офицеру. Сара выхватила капитанскую винтовку и снова заняла боевую позицию. Она попала в одного всадника в черном, с криками стрелявшего в них на скаку, однако затем два раза промахнулась. И тут "мартини-генри" издал отвратительный холостой щелчок.
- У меня кончились патроны! - воскликнул и капрал с противоположного фланга.
- И у меня, - вторил ему товарищ.
По мрачному выражению лица Мильтона Фокса можно было заключить, что он тоже израсходовал свой патронташ.
- Ну что ж, - раздался сдавленный голос Сары. - Приготовиться к рукопашной! Примкнуть штыки!
Те немногие солдаты, что могли еще сражаться, вопросительно посмотрели друг на друга, не зная, подчиняться ли приказу штатского лица. Тем более женщины…
- Ну, чего вы ждете?! - прикрикнул на них раненый Хейдн. - Леди Кинкейд принимает командование…
Его голос перешел в хриплый стон. Хейдн зажмурился, выругался сквозь зубы и потерял сознание. Однако солдаты, обрадовавшись, что ситуация прояснилась, подчинились приказу. Они быстро примкнули штыки к стволам винтовок и, посерьезнев, приготовились к последней схватке. Сама Сара не долго думая вооружилась саблей Хейдна. Она не очень хорошо владела этим видом оружия, но была исполнена решимости отдать свою жизнь как можно дороже. Прищурившись до рези в глазах, Сара всматривалась в сгустившийся мрак, где мерцал слабый огонь. Она была уверена, что люди в черном появятся снова, и ждала неотвратимого конца.
Но они не вернулись. Ночь поглотила их вместе с черными лошадьми и, кажется, не собиралась возвращать. По крайней мере так показалось Саре, когда она обводила взглядом разрушенный лагерь, освещенный почти погасшим огнем.
- Что происходит? - удивленно спросил сэр Джеффри. - Где они?
- Ушли, - коротко ответила Сара. - Отступили.
- Тогда мы выиграли, - с надеждой сказал Фокс. - Мы обратили врага в бегство…
- Не думаю, - отозвалась Сара и посмотрела в сторону позиции, занимаемой Камалем, примерно в двадцати метрах от них.
По лицам туарегов она поняла, что ее предположение верно. Люди в черном ушли по одной-единственной причине - чтобы вернуться позже, под прикрытием ночи…
Время шло мучительно медленно. После неожиданного отступления атаковавших прошло всего два часа. Они не показывались, и, разумеется, Сара и ее спутники задавались вопросом, что это означает. Хотели ли нападавшие напугать их? Рассчитывали ли на то, что, долго оставаясь в неизвестности, туареги сложат оружие? Или попытаются бежать и тем самым станут легкой добычей? Но все это было не так уж и важно; в случае нового сражения речь шла не о том, чтобы выжить, а о том, чтобы как можно дороже продать свои жизни. Для этого туареги Камаля и солдаты Хейдна сплотились. В борьбе против общего врага бывшие противники стали союзниками.
Люди собрались в центре лагеря, там, где когда-то стояла палатка Камаля, установили заграждения. Из гвардейцев в живых остались шестеро, двое из них были тяжело ранены и не могли даже держать оружие. Хейдн так и не пришел в сознание, но сэру Джеффри удалось - по крайней мере временно - остановить кровотечение. Сам королевский советник не пострадал, Мильтона Фокса лишь слегка задело. В бою погибли восемь туарегов, в живых оставались семеро воинов, а также восемь женщин и десять детей. Положение было отчаянным, враг пощады не знал. Вполне вероятно, ни один из них не доживет до утра; противник может напасть уже ночью, и все закончится страшным кровопролитием…
- Предложения, господа? - обратилась Сара к Камалю, сэру Джеффри и Мильтону Фоксу. - Может быть, у кого-то есть план спасения? Однако очень сомневаюсь в этом.
- Я думаю, не стоит дожидаться, пока они нас перебьют, - сказал Мильтон Фокс.
- Вот как? - Сара вопросительно посмотрела на него. - Слушаю, инспектор.
- Я бы начал переговоры с противником. Если мы капитулируем и нам удастся добиться условий для перемирия…
- Условий? - мрачно переспросил Камаль. - Вам известно, что означают условия капитуляции в пустыне?
- Ну… но… в общем, нет.
- Тогда я вам скажу. Тех, кому повезет, просто расстреляют. Те, кого без воды погонят в пустыню, где их постигнет мучительная смерть, тоже могут считать, что им повезло.
- А неудачники? - после паузы осведомился сэр Джеффри. - Я даже боюсь спрашивать…
- Их продадут работорговцам. Мужчин ожидает работа на рудниках, где они не протянут и двух месяцев, женщины же и дети…
- Не стоит вдаваться в подробности, - перебила его Сара. - Вы все еще считаете, что нам нужно вступить в переговоры, мистер Фокс?
- Но… - Инспектор Скотланд-Ярда покраснел. - В таком случае… Что это?
Фокс расслышал предупредительный клич одного из караульных, расставленных Сарой и Камалем вокруг лагеря. Гвардеец взволнованно указывал куда-то во мрак. Поскольку огонь погас и только кое-где тлели еще угли, кругом царил непроглядный мрак, откуда показался всадник. Он был один. Держа в руке саблю Хейдна, Сара напряженно всматривалась в него и вздохнула с облегчением, разглядев красный мундир королевских гвардейцев.
- Фарнсворт! Да это же Фарнсворт, - возбужденно воскликнул Мильтон Фокс.
Но всадник казался каким-то странным. Лошадь шла очень медленно, ее очертания проступали из темноты постепенно. Она все время останавливалась и рыла землю копытом. Радость Сары сменилась ужасом, когда она увидела, что у лейтенанта нет головы.
- Фарнсворт, - вырвалось у сэра Джеффри. - Какой кошмар…
Примерно в десяти метрах лошадь с седоком, вид которого приводил в оцепенение, остановилась. Безголовое тело было прикреплено к крупу при помощи веревок и двух перекрещенных копий. Смысл послания людей в черном не оставлял никаких сомнений… Сара в ужасе отвернулась и посмотрела на спутников, в лицах которых читался животный страх. Сэр Джеффри перекрестился и тихо произнес молитву, а Мильтон Фокс смертельно побледнел.
- Зло, - без выражения прошептал Камаль. - И спустя тысячелетия оно все еще ходит по земле…
Сара не знала, что делать. Все ее существо возмущалось при виде такого варварства, и к ужасу от кровавого деяния примешивался безудержный гнев на неведомого врага. Она с отвращением воткнула саблю Хейдна и песок и встала; в своем негодовании она не осознавала, что тем самым открылась пулям врага.
- Черт подери! - выкрикнула она в темноту. - Что это значит? Где вы прячетесь? Выходите, подлые трусы, или у вас даже нет мужества показаться беззащитной женщине?
Сара вглядывалась в ночь, зная, что страшный враг где-то во тьме. И тут вдруг из мрака показалась еще одна тень. Всадник в черном… Его лицо было замотано до самых глаз, мерцавших в скудном свете.
- Ну же! - в негодовании воскликнула Сара. - Неужели это опять крысы пустыни?
Таинственный всадник не реагировал. Он приблизился на расстояние примерно двадцати метров и держался очень уверенно, словно зная, что в него никто не выстрелит. Затем остановил лошадь и пронзил Сару таким взглядом, от которого у нее кровь застыла в жилах.
- Вы потерпели поражение, - сказал он по-английски с сильным арабским акцентом. - Или вы соглашаетесь на наши условия, или не доживете до утра.
- Вы ставите нам условия? - дерзко спросила Сара. - После того как погубили стольких наших людей?
- Павшие есть по обе стороны, - раздался ответ, - но вас мало, и у вас почти не осталось патронов. Еще одной нашей атаки вы не выдержите. Поэтому советую принять наши условия, или вы все подохнете как собаки.
- И каковы же они? - Саре не хотелось признаваться себе в этом, но главарь людей в черном был прав в каждом своем слове. - Может, вы хотите продать нас нубийским работорговцам?
- Нет. Мы лишь требуем выдать нам одного-единственного человека - Сару Кинкейд.
Когда Сара услышала это требование, ее затошнило, однако она сохранила самообладание. Не выдержал Камаль.
- Ля! - воскликнул он. - Об этом не может быть и речи!
- Он прав, - согласился с ним сэр Джеффри.
- Тогда вы все погибнете, джентльмены, - сказала Сара.
- Мы и так погибнем. - Камаль покачал головой. - Я уже говорил тебе, Сара: эти люди несут разрушение, за ними следует смерть. Что бы они тебе ни наобещали, они всех нас убьют.
Сара прикусила губу. Она видела, как на нее смотрели женщины и дети; они не понимали английского языка, но кажется, догадались, чего требовал всадник, и в их взглядах светилась слабая надежда. Надежда, которую Сара могла оправдать, а могла и разрушить…
- Если я сдамся, что случится с моими спутниками?
- Их отпустят.
- Кто гарантирует мне, что вы сдержите слово?
Сара могла поклясться, что лицо под платком растянулось в злобной ухмылке.
- Никто. Тебе придется довериться нам.
Сара учащенно дышала. Чтобы понять, в какой степени можно доверять этим людям, стоило лишь вспомнить судьбу бедного Фарнсворта. Люди в черном еще раз продемонстрировали, что их не остановит ничто. И добровольно пойти к ним?
- Не надо, Сара, - умоляюще сказал Камаль, кажется, прочитав ее мысли. - Это неразумная сделка…
- Неразумная? - Сара покачала головой. - Здесь безвинные женщины и дети…
- Эти женщины и дети - туареги, - с гордостью произнес Камаль. - Их жизнь - борьба, и в нужный момент они поступят правильно.
- То есть погибнут, если я не сдамся.
- Эта опасность угрожает им в любом случае. Потомки Мехерет никогда не держат слова. Предательство следует за ними как тень, понимаешь?