- Ах да, я чуть не забыл нашего друга, посланца пустынь, - вскользь заметил Лейдон. - Должен признаться, он единственный не входил в мои планы. Сначала попытки помешать экспедиции я счел досадным препятствием, но затем стало ясно, что его действия мне на руку. Пока вы подозревали Камаля, мне нечего было бояться разоблачения. Что же до Мехерет, то наши цели далеко превосходят то, чего когда-то хотела эта бедняжка.
- Кто это - вы? - спросила Сара. - И чего вы в самом деле хотите?
- Твой вопрос свидетельствует о том, что ты ничего не поняла, дитя мое, очень жаль. Я редко встречал в одном человеке такой большой талант и такую наивность. Может, только в твоем отце…
- Я уже говорила тебе: оставь в покое отца, - не сдерживая ярости, взорвалась Сара. - А теперь я хочу получить ответ. Чего вы добиваетесь?
- Чего же можно добиваться при помощи оружия невероятной разрушительной силы? - Лейдон задумчиво улыбнулся. - Оно означает власть, дитя мое, безграничную власть, больше, чем ты можешь себе представить. Власть, превосходящую даже имперскую. Власть, охватывающую весь мир…
- Мировое господство. - Сара презрительно рассмеялась. От нее не ускользнул безумный блеск в глазах дяди. - Последнему, кто пытался осуществить такие планы, они не пошли на пользу. Он умер в одиночестве и изгнании.
- Поскольку тщетно искал то, что нашли мы, - подхватил Лейдон. - За этой дверью, Сара, находится то, чего не хватило Наполеону для осуществления своего плана. Если бы его экспедиция в Египет увенчалась успехом, мы бы здесь не стояли. Возможно, и Англии уже бы не существовало, такую огромную власть дал бы огонь Ра в руки Бонапарта. Я же скоро буду обладать этой властью. И использую ее.
- Это безумие.
- Я не ожидаю понимания с твоей стороны. Многих пророков современники считали сумасшедшими и лишь позже признавали величие их деяний. Империя обветшала, Сара. Наследник трона слаб, парламент наводнен предателями, королевство окружено врагами.
- Ты говоришь о врагах и предателях? Право, интересно…
- Да, именно я. В подобной ситуации человек чести не должен молчать, он должен действовать.
- Ах вот как! И что же это значит?
- Это значит, что мы возьмем власть, - коротко пояснил Лейдон. - А огонь Ра нам поможет, так как не покорившийся нашей воле будет уничтожен.
- Это государственная измена, дядя.
- Государственная измена, - презрительно повторил Лейдон. - Ты никак не можешь выйти за рамки жалких представлений. Начинается новая эра, Сара, эра техники, в которую войны и конфликты по жестокости превзойдут все, что нам известно. Разве ты не хочешь, чтобы Англия вышла из этих войн победительницей? Огонь Ра даст нам небывалую силу, оружие, против которого нет зашиты. Империя, обладающая таким оружием, будет диктовать всем народам условия мира и подчинит их все, один за другим. Войны отойдут в прошлое. Разве ради этого грандиозного плана не стоило убивать?
- Грандиозного плана? Кровавую тиранию ты называешь грандиозным планом? Ты потерял рассудок, дядя, и тем отвратителен мне. Ты убивал людей, только чтобы добиться власти. Эти женщины в Лондоне…
- Просто шлюхи…
- Бедный Кеш…
- Безмозглый инвалид.
- Дю Гар.
- Француз сам во всем виноват. Он был слишком любопытен и совал нос куда не следует. Однако ему долго удавалось уходить от возмездия. В Лондоне клинок предназначался ему, а не невежественному Квейлу. И в Каире пуля пощадила его. Только на пароходе наши усилия наконец-то увенчались успехом.
- Да еще каким. - Сара с горечью вспомнила окровавленного Дю Гара. - Не сомневаюсь, ты гордишься своими подвигами.
- Пока нет, - покачал головой Лейдон. - Законную гордость я смогу ощутить, лишь когда тайна бога Луны будет в наших руках и перед нами склонится весь мир.
- Нами? Ты говоришь о "Египетской лиге"?
- Лига, - презрительно усмехнулся доктор. - Она лишь прикрытие, настоящий союз, на службе которого я состою, обращается к прошлому, чтобы овладеть будущим. Он намного старше и мощнее, в его рядах состояли и поистине великие люди. Говорят, в него входили Александр Македонский, Цезарь, Наполеон. Дай твой отец когда-то к нему принадлежал.
- Ты лжешь, - перебила его Сара.
- Думаешь? Но это правда, дитя мое. Гардинер Кинкейд когда-то был нашим другом, но в один прекрасный момент отошел от чистой веры. Старый дурак продолжал придерживаться ребяческих принципов и, отдалившись от нас, предрек свой конец. До самого последнего дня Гардинер верил, что я на его стороне, а потом было уже слишком поздно.
- Слишком поздно? - Сара не поверила своим ушам. - Так, значит, это ты…
Лейдон снова улыбнулся.
- Александрия была важна для организации. Мы надеялись выйти там на след тайны Тота. Но твой отец стоял у нас на пути. Так что я сделал то, что нужно было сделать…
- Убийца! Подлый выродок! - вырвалось у Сары. В порыве гнева и ненависти он хотела наброситься на предателя. О том, чтобы этого не произошло, позаботились вооруженные головорезы Лейдона, загородившие его и схватившие Сару. Камаль вытащил нож и хотел вмешаться, но его прикладом винтовки повалили на землю. Сару тоже грубо отбросили, по подбородку у нее струилась кровь.
- Выродок! Ты за это ответишь, клянусь!
На лице Лейдона изобразилось притворное сочувствие.
- Боюсь, пристрастие к театральности ты тоже унаследовала от своего отца. Кто же, дитя мое, отнимет у меня теперь победу? На твоих друзей там, в пустыне, надеяться нечего, они давным-давно мертвы.
- Что?!
Лейдон поморщился.
- Ты полагала, я оставлю их в живых? С ними расправились мои верные слуги вскоре после того, как вы ушли.
- Выродок! - еще раз выкрикнула Сара, поперхнувшись собственной кровью. - Гнусный выродок…
- Посмотрела бы ты на себя, - равнодушно сказал Лейдон. - Я не хотел, чтобы до этого дошло, Сара, поверь мне.
- Не хотел? И поэтому убил моего отца? И всех моих друзей?
- Это были не твои друзья, а паразиты, желавшие лишь извлечь выгоду из твоих знаний и способностей. Что же касается Гардинера, упрямый старик никак не хотел понять суть дела.
- Вот как? - Сара приподнялась на локте. - А в чем же эта суть, дядя? - Последнее слово она выплюнула, как тухлое мясо.
- В величии, дитя мое. Гардинер так и не понял, какие возможности идут нам в руки, не понял, что мы стоим на пороге нового века. Ты же молода и достаточно умна, чтобы узнать правду. И я предлагаю тебе занять среди нас место твоего отца. Ты станешь первой женщиной в наших рядах.
- Какая честь, - язвительно заметила Сара. - Мой ответ - нет. Неужели ты думаешь, что я буду делать одно дело с убийцами отца?
- Подумай, Сара. Мы можем предложить тебе то, о чем ты до сих пор не могла и мечтать. Тайны прошлого ждут тебя. Ты обладаешь большим потенциалом, Сара, большим, чем думаешь. Твое место среди нас, твой отец тоже знал это. Это твоя судьба.
- Не говори мне о судьбе, когда имеешь в виду самого себя, - с отвращением выговорила Сара. - Ты манипулировал мной и обманул, злоупотребил моим доверием. Ты, должно быть, безумен, если думаешь, что я последую за тобой.
- Примерно то же самое говорил и твой отец. Но твоя роль в этой игре еще не окончена, Сара. Ты поможешь мне открыть ворота и завладеть огнем Ра.
- Скорее я умру, - твердо ответила Сара.
- В тебе говорит упрямство твоего отца. Но старый Гардинер завещал тебе и свою большую слабость - сочувствие.
- Так сочувствие - это слабость? - упрямо спросила Сара, отирая кровь с лица.
Лейдон не ответил ей, а приказал поднять без сил лежавшего на земле Камаля. Один из людей в черном вставил ему в рот дуло винтовки.
- Тебе будет интересно посмотреть, как умирает твой друг? - насмешливо спросил Лейдон. - Один мой жест, и его мозг забрызгает стенку. Подумай, что делаешь…
Сара прерывисто дышала. Ярость мешала ей ясно оценить ситуацию. Ей было больно смотреть на Камаля. Она потеряла Дю Гара и отца. Еще одной потери ей не перенести…
- Хорошо, - подавленно выдохнула она. - Отпустите его.
- Так ты поможешь?
- У меня есть выбор?
- Видимо, нет. - Лейдон покачал головой и кивнул своему подручному, чтобы тот убрал винтовку.
Люди в черном снова грубо бросили туарега на землю. Сара рванулась к нему и вытерла кровь с его лица.
- Сара, - едва слышно сказал он.
- Да?
- Не делай этого. Нельзя помогать им, слышишь? Ты не должна этого делать…
- Не волнуйся, - прошептала она и поцеловала его в лоб. Затем она поднялась и обратилась к Лейдону: - Что я должна делать?
- Терпение, - усмехнулся Лейдон.
Он снова кивнул подручному, тот вышел из зала, но скоро вернулся, ведя перед собой Джеффри Халла. Раненую ногу королевского советника стягивала пропитанная кровью повязка. Сэр Джеффри хромал. Лихорадочный взгляд застыл на смертельно бледном лице. В руках он держал деревянный ящик, расписанный египетскими символами, на крышке красовался символ Тота - ибис.
- Ящик для каноп, - с изумлением сказала Сара.
- Именно, - кивнул Лейдон. Под дулом винтовки сэр Джеффри поднес ящик к закрытой двери и поставил его на землю, бросив при этом на Мортимера Лейдона испепеляющий взгляд. - Что, мой старый друг? Так не нравится роль, отведенная вам в этой игре? Мне она кажется вполне подходящей. Всю жизнь вы были слугой, сначала для военных, затем для Темпл-Бара, наконец, вас подманили к королевскому двору.
- Я всегда служил из преданности и любви к своему отечеству, - шумно дыша от боли, ответил сэр Джеффри. - Вы же, Лейдон, действовали как безродный предатель, и это после всего, что мы пережили в Индии.
- Мой дорогой Джеффри, я тружусь как раз во имя того, что мы пережили в Индии. Империя дала трещину. Вы не видите или не хотите этого видеть? Пришло время решительно добиться того, чего не хотят или не могут добиться королевский дом и правительство.
- Предатель, - сокрушенно произнес Джеффри Халл.
Лейдон только рассмеялся. Сара тем временем подошла к ящику с канопами и открыла его. В нем в ряд стояли четыре глиняных сосуда, похожих по форме на бутылки, каждая примерно двадцать сантиметров в высоту. Своей формой каждая глиняная крышка символизировала определенное древнеегипетское божество: бога плодородия Сухоса с головой крокодила, бога мертвых Анубиса с лицом шакала, демона-змея Апопаи, наконец, Тота с головой ибиса - то есть богов, составивших, согласно преданию культа Шмун, заговор против бога Солнца. Это и были канопы, где во времена фараонов хранились внутренности забальзамированных умерших, предназначенных для бессмертия.
- Что в этих канопах? - спросила Сара, боясь услышать ответ.
- Возможно, ты слышала историю Тезуда, - с готовностью откликнулся Лейдон, - верховного жреца Тота, основателя этого города, страстно полюбившего Мехерет, таинственную воительницу с Востока, стремившуюся овладеть тайным знанием Тота.
- Я знаю эту историю. Мехерет обманула Тезуда, и ее приговорили к смерти. Говорят, из нее живой вырезали органы, а тело сожгли.
- Все верно, - кивнул Лейдон, - но на этом история не заканчивается. Говорят также, Тезуд не пережил предательства своей возлюбленной. В память о ее красоте он забальзамировал органы, поместил их в четыре канопы, посвященные Тоту, Анубису, Сухосу и Апопу, и превратил их в своего рола ключ к разгадке тайны Тота.
- Вечные врата, - прошептала Сара, вспомнив рассказ Камаля.
Так эта дверь и есть те самые врата. Тогда ясно, для чего в них четыре ниши.
- Совершенно верно, - согласился Лейдон, правильно истолковавший взгляд Сары на каменную дверь. - Канопы - ключ, они откроют ворота, закрытые в течение трех тысяч лет.
- В них останки Мехерет? - с сомнением спросила Сара.
Сосуды напоминали древние образцы, но были, несомненно, недавнего происхождения.
- К сожалению, здесь нам пришлось импровизировать, так как канопы Мехерет исчезли. Но ты, разумеется, догадываешься, чьи здесь внутренности - печень, легкие, желудок и гениталии…
- Догадываюсь, - ответила Сара, лишь теперь поняв всю гнусность планов Лейдона. Ей стало ясно, почему старый Аммон так насторожился, узнав об убийствах в Лондоне и похищении органов. Мокатамский мудрец сразу увидел ужасную правду… - Это органы несчастных жертв из Уайтчепела, так?
- Так, милая. И коли уж не хватило мозгов раньше, хотя бы теперь ты поймешь, почему мы не могли доверить эту работу какому-нибудь мяснику. Органы ни в коем случае нельзя было повредить, требовалось филигранное мастерство хирурга.
- А зачем четыре жертвы? - спросила Сара. - Одной разве не хватило бы?
- Во-первых, так эффектнее, - ответил Лейдон. - А во-вторых, по математическим соображениям.
- Как это?
- Очень просто. Мы не имеем ни словесного описания Мехерет, ни ее изображений, мы не знаем, что она была за женщина. Высокая, маленькая, худая, плотная? Все-таки воительница…
- К чему ты клонишь?
- Канопы, находящиеся перед тобой, представляют собой, так сказать, среднестатистическую женщину. Четыре неповрежденных органа, изъятые из тел четырех женщин. Их параметры, а также средний вес должны стать частями нашего нового ключа.
- Понятно, - только и сказала Сара.
Судя по всему, дядя действительно все продумал.
- Не обманывайтесь, - отчаянно воскликнул Камаль. - Тота не провести, его месть непосвященному, тому, кто войдет в комнату, будет страшной.
- Я прямо сейчас заплачу, - холодно заметил Лейдон и снова повернулся к Саре: - Чего же ты ждешь? Открой то, что тысячелетиями было закрыто, или твой благородный рыцарь пустынь расстанется с жизнью.
Сара была заинтригована. Хотя ей претило сотрудничество с врагом, сильно хотелось узнать, что же находится за каменной дверью. Она только сейчас поняла, что почти достигла цели.
- Сара, нет! - простонал туарег, когда она нагнулась и вынула из ящика первую канопу, на крышке которой был изображен демон-змей Апоп.
Сара взглядом попыталась приободрить Камаля и поставила канопу в левую нишу. Не успела она отступить, как сработал тайный механизм и сосуд с печенью одной из жертв со скрежетом погрузился в ворота.
- Прекрасно, - похвалил Лейдон. - Дальше! Сара взяла следующий сосуд, с изображением Анубиса с головой шакала; это божество, символизирующее бренность и разложение, завладело желудком второй жертвы. С громким скрежетом исчезла и эта канопа. Следующим Сара поставила в нишу Сухоса с головой крокодила. Ему как богу плодородия достались гениталии одной из жертв. Когда опустился и этот сосуд, Сара поставила последнюю канопу в четвертую нишу. Сосуд с головой ибиса был посвящен Тоту, владыке лунного глаза, богу мудрости и магических знаний, которые он мог вдохнуть смертным; легкие были уготованы для него.
Лейдон и люди в черном завороженно смотрели на дверь. Однако на сей раз ничего не произошло. Канопа осталась неподвижной, как и боялась или, точнее, надеялась Сара - подделка ключа не сработала. Но ее ждало разочарование - спустя некоторое время раздался скрежет, треск, намного громче, чем прежде, и опустилась не только канопа, но и сама каменная дверь.
- Нет! - в ужасе крикнул Камаль.
Люди в черном взволнованно перешептывались и лихорадочно сжимали оружие, никто не знал, что ожидает их за дверью. Сара же спокойно ждала, пока каменная плита опустится настолько, чтобы через нее можно было перешагнуть. Она взяла факел и уже хотела зайти в таинственный мрак, как вдруг увидела высеченные на пороге иероглифы - не обычные буквы, а опять тайнопись Тезуда.
- Что это значит? - спросил Сару Лейдон.
- Не знаю, - искренне ответила она.
- Что значит "не знаю"?
- То, что я не в состоянии перевести эти знаки. Тайные символы может понять только посвященный.
- О, так это самое милое дело для вождя туарегов, поставившего своей задачей охранять тайну Тота. Что это за знаки, Камаль?
Камаль молчал.
- Что они значат, спросил я тебя.
- Я вам этого не скажу, даже если вы будете жечь меня раскаленным железом, - тихо ответил Камаль.
- Неплохая мысль, - усмехнулся Лейдон. - Правда, я знаю более простой способ заставить тебя заговорить. - Из кармана он вытащил револьвер и приставил его к виску Сары. - Ну так как?
Сара боялась пошевелиться. Мортимер Лейдон убил Гардинера Кинкейда, он не колеблясь погубит и его дочь. Фанатичный блеск в глазах свидетельствовал о том, что угрызения совести ему давно неведомы… Камаль медлил. Может, он предпочтет гибель Сары Кинкейд и не выдаст тайну врагу? Но туарег встретился глазами с Сарой и не выдержал. В этот момент он понял, что любит ее.
- Мадбут, - с трудом выговорил он. - Мне не нужно ничего переводить, я знаю эти слова наизусть. Их передавали из поколения в поколение в племени Бен-Нар.
- И что же там написано? - нетерпеливо спросил Лейдон.
- Того, кто войдет в комнату, ожидает смерть, - с каким-то злорадством произнес Камаль. - Только в один-единственный месяц в году тайну Тота можно узнать без угрозы для жизни.
- Я не верю в этот бред.
- Это как вам угодно. Жрецы Тезуда сконструировали механизм в соответствии с календарным циклом. И войти в комнату можно только в один месяц в году. В противном случае, как только кто-то переступит порог, будет приведен в действие механизм саморазрушения. Тайна Тота будет утрачена навечно, и вместе с ней огонь Ра.
Слова Камаля произвели на Лейдона сильное впечатление. Страх потерять все, находясь так близко к цели, вернул ему благоразумие.
- И какой же это месяц? - спросил он.
- Первый месяц года, месяц Тота, - ответила Сара, и туарег печально опустил голову.
- Значит, январь! - радостно рассмеялся Лейдон. - Очевидно, судьба улыбается мне, так как год только что начался. Но правда ли это? Может, ты пытаешься обмануть меня?
- Это правда, - печально подтвердил туарег, и Лейдон опустил револьвер.
- Ну ладно, поверю тебе. Но вы первыми переступите порог комнаты. И не забывайте, что, помимо всего прочего, вы под прицелом. Если предпримете хоть малейшую попытку уничтожить то, что там найдете, я вас тут же пристрелю. Понятно?
- Вполне.
- Ну идите.
Вперед выступили двое в черном. Махнув стволами винтовок, они велели Саре и Камалю войти в открывшуюся дверь. Печальные глаза английской леди и туарега снова встретились, оба понимали, что пути назад нет. Они протянули друг другу руки, на что Лейдон цинично рассмеялся, и вошли в комнату, в которую в течение трех тысячелетий не ступала нога человека…