Губы супругов слились в поцелуе, глубоком и долгом. Конфузливо отвернулся державшийся позади Бата, и медный месяц завистливо качнул рогами – ишь, мол…
– Бата, – наконец обернулся Максим, – ты будешь охранять Тейю.
– Да, мой господин, – мальчишка поклонился в пояс, – со мной ей нечего бояться, клянусь всеми богами Дельты.
Тейя тут же фыркнула:
– Не больно-то я чего и боюсь, ишь, вообразил! Ла-адно, поплыли, что ли…
– Да будет всеблагой Амон сопровождать вас в пути, – тихо, одними губами, произнес молодой фараон. – Счастливого пути и удачи!
Плеснула волна. Тихонько качнулась лодка.
– А ты что же, дружище Джедеф? – Хаемхат удивленно обернулся.
– А я решил остаться, – улыбнулся Максим. – Больно уж завлекательное у вас тут дело!
Глава 14
Сомелье
Лето 1550 г. до Р. Х. (месяцы Тот и Паофи сезона Ахет). Хат-Уарит
Нет человека, скорого на слово, который был бы свободен от опрометчивого решения. Нет человека беззаботного, намерения которого были бы серьезны. Будь же милостив и постарайся узнать правду.
Обличения поселянина. Пер. И. Лившица
Лошади, оружие, мелкий скот… мясо – его везут мало, плохо умеют хранить, портится. Зато много зерна, овощи, фрукты. Ничего необычного, все, что нужно осажденному городу. Однако ведь должно быть что-то, несомненно должно быть, ведь не может быть, чтобы не было, просто не может быть – для адского пламени нужно ведь что-то! Ни с того ни с сего оно ведь не возьмется. И это никакое не колдовство – голая химия, ведь так называемый колдун Зара-Сим частенько выпускает пламя наружу. Ставит опыты? Или оно у него само вырывается? Так что же, где-то под землей у него самая настоящая лаборатория, так выходит? А почему бы и нет? Засекреченная, насколько тут вообще возможно все засекретить, лаборатория, в которой разрабатывается тайное оружие – пожирающий все огонь. Так ведь оно и есть… И теперь за малым дело – эту лабораторию отыскать и разрушить к чертовой матери!
Отыскать… Какие вещества-то нужны для производства, хм – для производства… скажем так – для сотворения пламени! Эх жаль, химию в школе учил плохо, считал – никогда в жизни не пригодится, а вот ведь оно как вышло. Эх, кабы раньше знать… подстелил бы соломки заранее. Ну, что там, к примеру, нужно для производства… мм… скажем, пороха? Сера, селитра… ну, нефть добавим, по-здешнему – земляное масло. Пожалуй, эти ингредиенты и нужно искать. Кто-то ведь их должен привезти, доставить… Селитру, кстати, можно из выгребных ям добывать, нет? Значит, на всякий случай проверить золотарей – куда они все городское дерьмо вывозят? Это что касается города… Остальное… серу тут явно не добывают, как и нефть. Привозят. По той же самой подземной реке доставляют прямо по адресу – в лабораторию-пещеру. Очень удобно, и пойди попробуй узнай – кто привозит. Ну, какая-нибудь лодочка должна бы отстать, свернуть куда надобно… Да, наверное, все так и есть. А тогда лучший способ узнать – активно участвовать в бизнесе Хаемхата. Глядишь, что и прояснится.
Вот Максим и участвовал. Вместе с толстяком Пиатохи – о, уж этот-то был тот еще тип! Из тех, что родную мать продадут, если б кто купил бы. Сотник Паисем тоже, кстати, оказался не таким уж и честным – конечно же, он был в курсе некоторых дел ушлого кладовщика-снабженца, не в подробностях, конечно, знал, но о многом, несомненно, догадывался… А может, и в подробностях! Может, они вместе, на пару, дела крутили? Почему бы и нет? Командир и завскладом – ух, какая сладкая парочка получается! У такой парочки много чего может к рукам прилипнуть.
И Максим чувствовал, что сотник Паисем неожиданно – впрочем, ха, почему же неожиданно? – начал к нему благоволить: перевел со стены на другой пост, у ворот, – воротники сменялись чаще, да и подмениться там, ежели что, было не в пример легче, а следовательно, и времени у "шардана Джедефа" появилось больше.
Про "братца" Бату Макс пока сказал, что тот заболел, точнее, даже и не говорил, об этом еще сам Бата сказал, когда уходил, а вот насчет Тейи… насчет Тейи нужно было б подумать. А то вдруг да спросят – куда жинку дел? Зарубил спьяну, что ли? А что, очень может быть – тут такие случаи не редкость, отнюдь не редкость, вот, взять того же здоровяка десятника Манкасея… впрочем, черт с ним, с десятником, не до него сейчас. Итак… жена… Жена, допустим, ушла. Как в старом фильме – "с любовником на Кавказ убежала"! Ну что, неплоха версия? Плоха. Здесь – плоха. Как это так – от мужа жена сбежала? Уж лучше и вправду "убить". А может, мм… от неизвестной болезни померла? Скончалась в страшных судорогах… Э, нет, здесь далеко не дураки, эпидемий опасаются, и хоть их гневом богов и считают, однако хижину Макса тут же сожгут в целях профилактики, заодно с самим Максом – чтоб не распространял заразу. Нет, страшная болезнь – это тоже не выход. Господи, да что же придумать-то? И так плохо, и этак – нехорошо.
А может, он, "Джедеф-шардан", женку свою продал? Надоела – взял да и продал. Или на заработки отправил… в какой-нибудь храм. А что? Вот это идея! Вполне даже ничего, на первое время сгодится, а дальше видно будет.
Что же касаемо Баты… так тот заболел и… и отправился на излечение в какой-нибудь храм, да так до сих пор и не вернулся. И где он теперь – вряд ли знают даже боги Дельты.
Так, с Тейей и Батой, пожалуй, все, да и вряд ли кто будет так уж сильно интересоваться родственниками какого-то там наемника-шардана, главное сейчас – проникнуть в лабораторию, в пещеру. Просто доплыть на лодке? А охрана? Кто знает, сколько там людей? Вряд ли они пропустят кого-то незнакомого… хотя, может, конечно, и пропустят – но потом тут же сожгут! Приятная перспектива… Значит, нужен купец! Или купцы – те, кто доставляет в пещеру нефть, серу, селитру. Их надо найти, этих купцов, и как можно быстрее. Попробовать через Хаемхата? Можно. А еще – расспросить Пиатохи. Уж тот-то черт много чего знает!
Подумав так, Максим едва дождался конца смены, после чего, сдав караул, прямиком направился на продсклад, около которого уже толпились воины.
– По очереди, по очереди, не толкайтесь, – покрикивал на них кладовщик. – Продуктов всем хватит. Кто сказал, что мало? Я тут ни при чем – такие уж нормы. Не нравится – идите ругайтесь к тысячнику! Да не напирай ты! Не напирай, я сказал! О, боги, да вы люди или бараны?
Подойдя ближе, Максим остановился у старой смоковницы, прислонясь к стволу, и некоторое время наблюдал за раздачей пайка. Надо сказать, Пиатохи и его помощники дело свое знали туго, и минут через двадцать у амбара не осталось вообще никого, окромя Макса.
Кладовщик давно заметил его, кивнул и, кликнув помощников – ушлых молодых парней, тут же отправил их с каким-то поручением, после чего жестом подозвал "шардана":
– Ну? Ведь не так просто пришел?
– Не так, – улыбнулся молодой человек. – Пошептаться бы.
Пиатохи усмехнулся и, оглядевшись вокруг, махнул рукой:
– Тогда что стоишь? Заходи.
Кивнув, Максим уселся на узкую скамейку и кратко изложил суть дела.
– Земляное масло? – удивленно переспросил кладовщик. – Я как-то им и не интересовался. Что, действительно выгодно? Очень? Хм… А для чего оно?
– Да разные мази готовят. Хорошо помогает от всякой порчи. Найди торговцев, а уж я вызнаю, откуда они это масло привозят.
– По подземной реке?
– По подземной реке.
– Опасное это дело. – Пиатохи задумчиво прищурился. – Вообще, все, что связано с пещерой, – опасно.
– А большого навара без опасности не бывает! – хохотнул Макс. – Барки у наших друзей имеются, осталось только найти нужный товар. А то что получается – одни наживаются, а другие в нищете прозябают? Несправедливо!
– Да-да, несправедливо, – звякнув золотым ожерельем, согласно кивнул кладовщик.
– И вообще, бог делиться велел!
– Какой бог?
– Мм… Баал и Сет!
– Ну, ладно. – Пиатохи наконец решился. – Что смогу – выясню, ну а уж дальше – сам. Парень ты умный, никто тебя в городе не знает – действуй. И да помогут нам все боги Дельты!
Ай, шикарно рассудил кладовщик, ничего не скажешь! Он "кое-что узнает", а "действовать" будет Джедеф! А прибыль пополам, между прочим, – так-то!
Простившись с Пиатохи, молодой человек зашагал к своей хижине – немного вздремнуть в ожидании вечера. Вечером же он планировал встретиться в корчме с Медоем, может быть, тот уже что-то узнал?
Яркое солнце Дельты жарко припекало плечи. Небо над головой было не таким выцветшим, как на юге, а, наоборот, насыщенно-синим, словно море погожим солнечным днем. Легкий северный ветерок, принося приятную прохладу, лениво шевелил листья кустарников и деревьев, во множестве растущих во дворах и на улицах Хат-Уарита. Вообще, здесь, в Дельте, климат был куда мягче, нежели в Уасете. Эх, изгнать бы поскорее захватчиков, вернуть Дельту! Вернуть!
Подходя к своей хижине, молодой человек еще издалека заметил, что там что-то не так. Да, что-то не так, что-то изменилось… Что? Циновка! Да-да, циновка, повешенная вместо двери. Как-то она кривовато висит, не так, как была раньше. Словно бы кто-то схватился за нее рукой, схватился внезапно, будто бы больше не за что было хвататься. Заглянув во дворик через низкий забор, Максим ничего необычного не заметил. Да – только циновка.
Вытащив из-за пояса кинжал, молодой человек посмотрел на лезвие, подумал и засунул клинок обратно, после чего, сжав пальцы, подул на кулак и, резко рванув циновку, влетел в хижину… едва не сбив с ног бросившегося навстречу Бату!
– Господин!!!
– Бата?! Ты как здесь? – Максим вдруг осекся, заметив лежащее у дальней стены, за поддерживающей крышу колонной, тело. – А это кто еще?
– Хотел подбросить в наш дом змею, – с улыбкой пояснил мальчишка. – Пришлось его оглушить и связать – я же знаю, что ты не любишь лишние трупы, мой господин. Вот и решил, что сперва хорошо бы его допросить, а уж потом…
– Ты правильно поступил, Бата. – Фараон присел на корточки и обвел взглядом хижину. – А змея где?
– В котелке, мой господин. Я отрубил ей голову, но не знаю, что делать теперь – сварить или лучше пожарить на углях? Это очень вкусная змея, господин. – Бата облизнулся. – И очень ядовитая.
– Тьфу! – Не выдержав, Макс сплюнул наземь. – Кушай ее сам! Где ты научился есть змей, парень?
– В пустыне, недалеко от Инебу-Хедж, – неохотно отозвался Бата. – Нас загнали туда люди Баара – у него была тогда большая шайка, куда больше нашей. Думали, мы сдохнем с голоду…
– Так, ладно, доскажешь потом. – Максим поднялся на ноги. – Зажги-ка светильник! Посмотрим, кто это. Ого, не хилый черт! Оба-на!!!
Рывком перевернув тело, фараон узнал в непрошеном госте того самого здоровяка, десятника Манкасея, с которым не так давно бился. Так вот, значит, как! Десятник, оказывается, затаил злобу. Ну-ну… Типичное неспортивное поведение! Надо же – сопернику змеюку подбросить. Ядовитую! Правда, Бата говорит, что вкусную, но это уж все равно – не подарок.
Здоровяк вдруг застонал, видать, приходил в себя. Взяв стоявший на полу рядом кувшин, фараон плеснул связанному злодею в лицо остатки позавчерашнего прокисшего пива. Десятник заворчал и открыл глаза.
– Ну, сукин кот, – ласково улыбнулся Максим. – Что скажешь?
– У-у-у…
– Что, башка болит? Так сейчас мы ее отрежем! Ну? Кто послал?
– Ни-и-икто…
– Врешь! Бата, давай сюда змею… Сейчас посмотрим, как она тебе понравится… между прочим – живая.
– Не надо змею, не надо. – Манкасей замотал головой. – Это все Кубрат из второй сотни. Он подослал… Я ж ему тебя и проиграл.
– Так-так-так. – Максим вновь присел рядом. – Очень интересно, кто такой Кубрат и что это была за игра?
– Играли просто – в "змею", – с неожиданной охотой объяснил пленник. – С Кубратом из второй сотни. А потом я проигрался, так Кубрат сказал – давай на интерес, на Джедефа-шардана, сыгранем, ты, мол, на него все равно зуб имеешь. Ну, за тот бой.
– Ты, понятно, имеешь, – фараон согласно кивнул. – Только вот не пойму – при чем тут какой-то Кубрат?! Я его и не знаю вовсе!
– Зато он тебя знает… у-у-у… у-у-у… – Манкасей застонал и скривился.
– Чем это ты его? – Посмотрев на запекшуюся в шевелюре десятника кровь, Максим обернулся к Бате.
– Жерновком, – улыбнулся тот. – Да я легонько.
– Я вижу… Ну! – Фараон ткнул пленника кулаком в бок. – Давай рассказывай о Кубрате. Что это за гад такой и за что он меня так ненавидит? Бата, плесни-ка на него пива!
– Да не ненавидит, – отплевавшись, промолвил здоровяк. – Просто ты его место занял… то есть займешь.
Максим удивленно вскинул брови:
– Какое еще место?
– Десятника. Раньше Паисем Кубрата хотел к себе в сотню сманить – Кубрат добрый воин, – а теперь все видят: только тебе благоволит. Да и Пиатохи ему тебя советовал в десятники – многие слышали.
– Ах, вот оно в чем дело! – ахнул Максим. – Вот где собака-то порылась! Ну, тварюги гнусные, ишь, позавидовали. Как же – десятник, куда как высокая должность! Тьфу! Ну, и что с тобой, гадом, теперь делать? Добить?
– Не надо.
– Ха – не надо? Так что же мне теперь, ходить да оглядываться? Сегодня вы мне змею подбросили, завтра еще какого-нибудь крокодила. Не-ет, так не пойдет. Ну, что, будем голосовать – что с вами делать? – Фараон потер руки. – Бата, ты что предлагаешь?
– Убить, господин. Обоих. Я сделаю незаметно – ты знаешь.
– Другого от тебя и не ожидал, – хохотнул Макс. – А вот у нашего гостя, кажется, совсем иное предложение. Ну? Говори – что хочешь?
– Отпустили бы вы меня, а? – Манкасей жалобно скривился. – А я бы вам за это… Кубрата бы убил!
– О как! – Фараон всплеснул руками. – Молодец, хорошо рассудил. Слыхал, Бата? Нет уж, убить мы и сами кого хочешь сможем – специалисты, уж ты мне поверь. Давай-ка другие предложения, а я пока подумаю – как ты мне пригодиться можешь?
– Еще можно их в рабство продать, фенеху на корабль, гребцами, – неожиданно предложил Бата. – И этого и того – Кубрата.
– Ой, не надо на корабль, – тут же взмолился десятник. – А в рабство – ничего, согласен. В какой-нибудь богатый дом.
– Фиг тебе, а не дом! – отмахнулся Макс.
И задумался, временами постукивая пальцами по лезвию зачем-то вытащенного кинжала. Пленник Манкасей время от времени посматривал на клинок и заметно нервничал.
Вот уж да, думал Максим, вот уж "повезло", называется. Только этих завистливых дураков и не хватало! Мешать теперь будут. Мешать будут в любом случае, без разницы, оставлять их в живых или нет. Как сейчас избавиться от трупа? Все на виду. Да и ночью тоже просто так мимо часовых не выскользнешь. Может, этого сейчас отпустить, а потом убить? Бата справится, тут уж без всяких сомнений. Нет, как-то уж не очень все это гуманно!
Тьфу ты! Опять эти понятия из того, будущего времени. Вот был бы он, Макс, истинным уроженцем Черной земли – не сомневался бы ни на миг, убить ли?! Конечно, убить, раз уж так вышло. Не сомневался бы… Если бы не был рожден не здесь!
Еще немного подумав, фараон поднялся на ноги и, поманив за собой Бату, вышел во двор:
– Вот что, Бата, ты, я знаю, неглупый парень. Так порассуждай-ка на такую тему – "тот, кто нам мешает, тот нам поможет"! Точнее – двое наших завистников должны стать нам полезными. Вот и подумай – как? И я тоже подумаю. Только не говори про рабство – ты это уже предлагал.
– Этому десятнику никак нельзя доверять, господин, – упрямо произнес Бата. – Как и его подлому дружку. Лучше бы уж их убить!
– Убьем. – Максим отмахнулся. – Если не будет другого выхода. Кстати, у нас с тобой сейчас много, очень много дел, и лишние помощники нам бы не помешали.
– Помощники?!
– Да! Пусть эти гнусные морды немного поработают на меня… конечно, под тщательным контролем. А для этого их надо… что?
– Запугать, мой господин!
– Вот именно! Запугать. А еще – запутать. И загнать в угол, из которого будет только один выход – тот, который устроит нас.
Оставив Бату на улице, Максим достал из тайника в притолочине золотой амулет, который тут же надел на шею, и, вытаскивая на ходу кинжал, вернулся обратно в хижину.
– Не убивай! – завидев блеснувший клинок, взмолился десятник. – Не убивай… Я готов… готов искупить свою вину. Хочешь, я убью Кубрата?
– Ты поможешь мне другим образом. – Наклонившись, фараон ловко разрезал путы на руках Манкасея. – Ты и твой дружок Кубрат.
А дальше Макс изложил ситуацию, напирая на то, что злодеям – Кубрату и Манкасею, – дабы сохранить свои жалкие жизни, придется теперь выполнять все указания… тысячника, сотника Паисема и его подручного, кладовщика Пиатохи. Все их указания будут идти через Макса – Джедефа, и уж тут в случае невыполнения завистникам не будет спуску.
– Поверь мне, Манкасей, мы тут вертим кое-какие дела… о которых не нужно бы лишний раз трепать языком.
– О, я понимаю, клянусь всеми богами Дельты!
Десятник воспрянул духом и заметно повеселел, не обращая внимания на разбитую голову, впрочем, кровь там давно уже запеклась – Бата бил аккуратно… но сильно.
– Я не раз видел тебя с Пиатохи, вы о чем-то шептались… Я догадывался – тут дело нечисто.
– Нечисто, – пряча усмешку, согласно кивнул Максим. – Зато приносит немало злата и серебра ловким людям. Вы с Кубратом тоже сможете кое-что поиметь… если, конечно, себя проявите.
– О, господин! – Десятник бухнулся на колени. – Мы готовы!
– Отвечай за себя!
– Кубрат тоже… Пусть только попробует… Я тут же отрежу ему голову! Говори же скорей, что делать!
– Погоди. Не запрягай колесницу впереди лошади. Явишься сюда сегодня вечером с Кубратом – узнаете все.
– Понял, господин.
– И вот еще… Передай своему дружку – я вовсе не собираюсь становиться десятником, слишком уж это мелко… Поверь.
Конечно, поверит! И будет делать что сказано – вон как нагрелся сокол! Он действовал на таких… на таких, как этот недалекий десятник. Подействует и на его дружка – ведь тот тоже не интеллектуал. На многих подействует… кроме, пожалуй, жрецов, писцов и некоторых купцов – им тоже приходится немало шевелить мозгами.
Как и предполагал Макс, явившийся вместе с Манкасеем Кубрат – длиннорукий смешной парняга с круглой большой головой и оттопыренными ушами – согласился сразу же, даже на колени упал, неизвестно только – под воздействием сокола или убедительных разъяснений своего дружка.
Сия злодейская парочка получила задание найти всех купцов, торгующих серой, селитрой и земляным маслом, а окромя того, не забыть и про золотарей – из дерьма ведь тоже можно извлечь селитру.
С золотарями злодеи справились на отлично – установили и старосту, и место его жительства, и даже то, куда вывозят дерьмо из городских уборных: сбрасывают в расположенный неподалеку овраг, а уж туда доступ свободный, кому надо – бери не хочу!