- Ладно, не сочтите за дезертирство, - сказал я, поднимаясь, - но я вас тоже ненадолго оставлю.
- И ты, Брут… - проворчал Готье.
- Спокойно, дорогой Кассий. Кое-что проверю, и может быть, у меня будет для вас новость.
Огюст посмотрел на меня с интересом. Интерес, это уже хорошо. Я передумал и вернулся с полдороги от двери.
- Если хотите, можете проверить сами - попробуйте потом, как у вас сегодня фехтуется, и Рауля с собой прихватите. Реквизит спросите у Оливье или у Мишеля. И ничему не удивляйтесь.
Я прощально кивнул им и отправился к Диане.
В комнатах моей кузины полным ходом шли сборы, так, будто мы не собрались еще позавчера. Похоже, Диана вытряхнула весь свой багаж и придирчиво его пересматривала. Ее служанки Мадлен и Мари, маленькая яркая брюнетка и очень худенькая блондинка, сновали по коридору с ворохами каких-то тканей и свертков, не помешавшими им при виде меня совершить милейшие реверансы и получить в ответ обычную улыбку, заверявшую их в моем полном благорасположении. Они юркнули в комнату, оставив дверь приоткрытой. Внутри возбужденно щебетала канарейка, позванивал маленький колокольчик.
- Диана? - позвал я через приоткрытую дверь.
- Входи! - откликнулась моя сестрица. Вид у нее, когда я вошел, был встрепанный. Мадлен и Мари деловито потрошили атласный тюк с кружевами.
- Похоже, ты очень занята, - заключил я, окинув взором поле галантерейной битвы.
Мадлен и Мари посмотрели на меня с надеждой - если я куда-нибудь уведу их хозяйку, соберут они все это безобразие куда быстрее.
- Мы почти заканчиваем, - отозвалась Диана.
Звучало удручающе, примерно как "мы только начали".
- Это хорошо, - сказал я вслух, - но знаешь, я уверен, что твои девушки справятся сами.
Мадлен и Мари восторженно замерли, боясь спугнуть свое счастье.
- Возможно… - неуверенно ответила Диана, и я вздохнул с облегчением. Сегодня Диане явно тоже казалось, что многое на свете "есть суета". И багаж она вытряхнула скорее из некоторого удивленного любопытства, чем для того, чтобы решить, какое же сочетание будет для нее наиболее удачным и что же для этого следует поправить, исправить и сотворить.
- Я хотел бы тебе кое-что показать. Только найди какие-нибудь перчатки.
- А, понятно! - усмехнулась Диана. - Опять хочешь перед дорогой показать несколько хитрых приемов. Неужели ты думаешь, что они всерьез могут мне пригодиться?
- Думаю. Думаю, тебе это просто нравится.
- Ну да… - меланхолично пробормотала Диана. Потом вдруг встрепенулась и посмотрела мне прямо в глаза пронзительным взглядом. - Да, мне это нравится и возможно, я займусь этим всерьез, так просто ты от меня не отделаешься!
- А я и не собираюсь.
Диана заговорщицки улыбнулась мне в ответ, прихватила из горки на столе пару замшевых перчаток для верховой езды, и на радость ее камеристкам мы дружно направились в оружейную.
- Надеюсь, ты действительно серьезно, - тихо сказала по дороге Диана, - потому что я и правда настроена решительно, теперь я уверена, что мне действительно стоит уметь драться.
- Я тоже уверен, и думаю, в этом уверены не только мы, - ответил я немного туманно, закрывая за нами дверь оружейной.
В это время дня сюда заглядывало солнце, весело освещая латы и превращая их в мирных старых друзей. Как правило, пространства нам здесь хватало. В конце концов, фехтование не самое обычное занятие для юной дамы, чтобы демонстрировать его в более предназначенном для этого открытом месте - считается, что для нее это просто забава, вряд ли способная привести к большим разрушениям в художественно обставленном помещении. Я снял с ковра два клинка почтенного возраста, потемневших и затупленных - в детстве они были для нас просто непомерно большими игрушками. В качестве игрушек они и сохранились, не отправившись в свой срок в железный лом. Один из них я протянул Диане, исподтишка наблюдая, как она себя поведет.
Она задумчиво взвесила шпагу в руке.
- Скверный баланс, - критически бросила Диана.
- Есть немного. Раньше ты не обращала на это внимания.
- Раньше я не была настроена серьезно.
- Хорошо, для настоящих смертоубийств непременно подберем тебе оружие получше, а пока нам хватит и этих. Подержи, взмахни ею несколько раз, почувствуй в руке. Ты можешь творить ею что угодно и ничто тебе не помешает.
Диана, взмахнувшая было пару раз клинком, остановилась и подозрительно посмотрела на меня.
- Ты меня что, гипнотизируешь?
- Нет, но раз ты настроена серьезно, то вполне можешь чувствовать себя иначе, чем обычно.
- А… - И я заметил, что стойка, которую она бессознательно приняла, была почти классической, раньше ее сто раз приходилось поправлять, она еще и отмахивалась. А вот теперь поправлять не буду.
- Начнем медленно и осторожно, - сказал я. - Я буду нападать, а ты постарайся парировать все удары правильно. Нет, не правильно, а просто парировать, как в голову взбредет. Хорошо?
Диана кивнула, немного удивленно. Как и обещал, я начал медленно, Диана исправно отражала удары, поначалу, как будто стараясь вспоминать, как же ее все-таки учили, и несколько неловко, но чем дальше, тем все уверенней, будто шпага все лучше укладывалась в ее руке. Я атаковал чуть быстрее и Диана улыбнулась - вовремя, иначе ей могло бы стать скучно. Затем она нахмурилась - я повел атаку почти всерьез, хоть еще в замедленном темпе. Но она ничего не пропускала. Только отступила на два шага. Кажется, я мог бы действительно попробовать…
И тут внезапно, отбив очередной удар, Диана сделала финт и молниеносный резкий выпад. От неожиданности я едва успел вовремя парировать ее клинок, нацеленный мне в горло, и отскочил.
- Уф!.. - С такой силой удара, если бы я его пропустил, мне пришлось бы плохо.
- Извини, - сказала Диана без тени раскаяния. - Случайно вырвалось.
- Бывает… Что ж, продолжай в том же духе! - разрешил я и подумал, не зря ли это делаю?
Теперь уже не я нападал, а она защищалась, а мы оба нападали и защищались, в зависимости от постоянно меняющихся обстоятельств. Диана вела себя все опаснее - ее атаки становились все менее случайными и более жесткими, мне уже захотелось остановить ее под тем предлогом, что она сотрет себе руку, но я удержался - кажется, причина желанию остановиться была только в том, что я немного занервничал - у нее получалось все лучше и защищаться действительно приходилось всерьез, а не снисходительно делая вид, как я привык раньше. Но я же знал, на что напрашивался. Так что, не дело отступать! Я опробовал на разбушевавшейся кузине прием, который с легкостью прошел у меня сегодня с Оливье. Диана с небрежной грацией уклонилась, почти не замечая. А вот и второй - с тем же успехом - с веселым звоном, в пустоту. Нет, не в пустоту - в стоящий рядом доспех. Диана засмеялась и, разгорячившись, кинулась в атаку сломя голову. Это было страшно - с одной стороны, я боялся задеть ее куда больше чем того же Оливье, даме ни к чему даже мелкие синяки и царапинки, с другой, Диана еще не до конца понимала, что делает, и осторожничать не пыталась вовсе, свято уверенная, что я и так уцелею, даже если она со всем своим энтузиазмом угодит мне в глаз… Та-ак… я увернулся и клинок Дианы зацепил гобелен, что-то с лязгом свалилось. Я сделал шаг назад и врезался в еще один доспех.
- Перерыв! - объявил я поспешно, пока мы оба оказались ненадолго задержаны мелкими препятствиями.
Диана, запыхавшись, беспокойно озиралась, будто не узнавала оружейную, хотя зала не так уж и пострадала. Так же неузнавающе она посмотрела на свою руку, сжимающую клинок. Хотя Диана только что была раскрасневшейся, румянец с ее щек сходил довольно быстро - она остывала и приходила в себя на глазах.
- Поль… это был не урок! - потрясенно вымолвила моя кузина.
- Я знал, что ты это заметишь! - кивнул я, переводя дух. Никаких сомнений, это случилось со всеми. Что ж, это и впрямь закономерно.
- Но как?! Что за колдовство? Я знала, что мне делать, была уверена!
- Это я и хотел тебе показать. Ты уже умеешь драться.
- О, господи… - Диана потрясенно выдохнула и поникла как лишенный воздуха воздушный шарик, она выглядела такой растерянной, что я отбросил клинок в сторону и тут же подошел к ней, чтобы как-то утешить. Но Диана вдруг упрямо встряхнула головой, возбужденно подпрыгнула и кинулась мне на шею как ребенок, не выпуская клинка из руки.
- Спасибо, Поль! Как ты узнал?
- Я просто проверил - со мной одним этого случиться не могло. Логично, что нам дали какое-то преимущество… - я чуть не закончил "перед обычными людьми", но остановился. Мое собственное сознание насмешливо меня спросило: "обычными" людьми или "настоящими"?
- Невероятно! Значит, со всеми? И с тобой? И с Изабеллой?..
- Ну конечно, наверняка.
- Невероятно! - повторила Диана. Хотя что уж может быть невероятным после того, что случилось вчера?
Дверь открылась и в оружейную заглянул отец.
- Это у вас тут такой грохот? - Он удивленно оглядел нас и несколько пострадавшее помещение. - И с каким успехом? - поинтересовался он, кивнув на клинок Дианы.
- С полным! - заверил я.
- Я почти его победила! - весело сказала Диана.
- Только почти? - удивился отец.
- Мы бились не насмерть! - напомнил я.
- Какие молодцы. Ну что же, что позволено быку, то не грех и для Юпитера. - Он подмигнул мне. - Говоришь, это интересно? Попробуем?
- А… конечно! - улыбнулся я и подобрал брошенный клинок, а Диана торжественно вручила отцу свой и отошла к окну, глядя на нас с любопытством. Потом, вспомнив что-то, кинулась к ближайшим доспехам, вытащила из композиции щит и вместе с ним вернулась на свой наблюдательный пункт.
- Правильно, правильно, - одобрили мы с отцом и повернулись друг к другу.
Он оглядел старую рапиру как "экспонат в кунсткамере", загадочно встопорщил усы, кивнул мне, и мы отсалютовали. Взгляд у него был довольно хитрый. В следующую же секунду он начал атаку, без всяких изысков, впрямую, четко и энергично. Я парировал так же четко, а потом попробовал перейти в контратаку. Да не тут-то было. Рапира отца, жужжащая будто оса, оказалась такой же подвижной. Ее острие перемещалось с немыслимой скоростью, совершая мелкие, казалось бы, движения, а потом, резко описав полукруг, вдруг зашло с неожиданной стороны. Я отразил его клинок, все-таки контратаковал и вдруг сообразил, что сделал это слишком быстро и теперь проношусь мимо, тогда как, сделав шаг в сторону, отец мягко вытянул руку… но я все-таки вовремя развернулся, избежав укола и даже почти не потеряв равновесия.
Диана у окна возбужденно присвистнула.
Старые рапиры со скрежетом сцепились в воздухе, разомкнулись и снова столкнулись, выбив искры. Ничего, до гобеленов не долетят… - подумал я и снова попытался атаковать, стараясь переломить это напор. Отец чуть поменял позицию, сделав два шага в сторону, и снова взял инициативу на себя. Он уверенно вел партию, и похоже, при этом совершенно не напрягался, скорее забавлялся. Я попробовал сделать то же самое - да, ничего, помогает такой подход. В какой-то момент мне, наконец, показалось, что его атаки замедлились. Выждав момент, я сделал выпад, попал в парад, отбил контрвыпад, собрался, снова отступил… и воткнулся в стену. Как она там оказалась? Резко присев, я проскользнул под клинком, но воспользоваться маневром в полной мере не успел, хотя из ловушки выскользнул. Нет, это было ничуть не похоже на наше дурачество с Дианой - там мы всего лишь выяснили, что она фехтует лучше Оливье, но дралась она довольно бестолково, так что я чувствовал, что при желании легко справлюсь с ней, это были не предрассудки, я действительно это чувствовал. Так же, как чувствовал, что, в сущности, она стала очень хорошим бойцом. Ей всего лишь недоставало опыта, и она не успела привыкнуть к своему новому приобретенью. А вот отец, похоже, ничуть не сомневался в том, что делает, и он был сильнее меня - его движения были рассчитанней и экономней, он лучше представлял себе картину боя и просчитывал ходы. Я пока что успешно противостоял ему, но он явно бился не в полную силу, он просто экспериментировал. Впрочем, с кем станешь драться в полную силу, если отнюдь не собираешься убить? Видимо, наши новые умения преломлялись через старый, уже имевшийся, опыт. Это тоже было логично. И даже радовало - нас все-таки не совсем подменили.
Но тут бой внезапно закончился. Снова отступив, я зацепился за что-то ногой, поскользнулся и от души загремел вниз. Рапиру я не выронил, но она на мгновение отклонилась настолько далеко, что поставить точку, обозначив шутливый удар прямо мне в сердце, ничего не стоило. Но отец только играючи перекинул клинок себе под мышку и, пряча в усы улыбку, протянул мне руку, чтобы помочь подняться. Глаза у него были веселые.
- Извини, я видел, куда ты идешь, но не сказал.
Я взял его руку и рассмеялся, сев на каменных плитах в шахматную клетку и посмотрев на валяющийся рядом шлем с отвалившимся забралом, который мы стряхнули еще с Дианой - на него-то я и наступил.
- Ты же нарочно меня на него гнал, а я не догадался!..
Отец только посмеивался в ответ.
- Ты прав, - сказал он, когда я встал на ноги. - Интересное ощущение, необычное.
- А вот то, что мы разные, для меня самого новость.
- С чего ты взял? - поинтересовался отец.
- Так мы разные? - спросила Диана, откладывая уже не нужный щит.
- Разве ты не почувствовал? - спросил я отца. Правда, у него это был только первый бой, так что сравнивать было не с чем.
- Может, тут Оливье все-таки прав? - предположил отец.
Я категорично покачал головой.
- Нет. У тебя гораздо лучше тактика и движения точнее. При этом, такое ощущение, что ты орудуешь шпагой, будто кисточкой. И я этому рад! Значит, настоящая жизнь не прошла даром и накладывает свой отпечаток. Этот, если можно так выразиться, "подарок судьбы" преломляется через наш старый опыт.
- А… - протянула Диана. Не знаю, понравилось ей это или нет.
- Это вполне возможно, - кивнул отец, - хотя один момент ты все-таки упустил, - он легко потряс в воздухе клинком, - это оружие мне привычней, чем тебе. Но опыт - этого, пожалуй, тоже не отнимешь. - Он, приподняв бровь, посмотрел на задумавшуюся Диану. - Кстати, по-моему, вам с Изабеллой стоит подобрать себе что-нибудь по руке. Можно, конечно, сделать это уже Париже, можно будет даже заказать что-то новое, а можете поискать что-то временно подходящее прямо сейчас, быстро упакуем и возьмем это с собой.
- Верно! - живо откликнулась Диана и поспешила к двери. - Сейчас я позову Изабеллу!
Я задумчиво посмотрел Диане вслед, прикусив губу. Если она и испытывала от произошедшего двойственные чувства - так, будто она становится собой все меньше и меньше, она успешно это скрывала. В глазах ее по-настоящему блестело какое-то торжество. Может быть, это некоторое новое превосходство вполне стоило частицы души? Может быть, ей и впрямь было интересно? Но мне было за нее страшновато.
- Беспокоишься за нее? - спросил отец, читая все как в открытой книге.
- Да, - ответил я негромко. - Неужели кто-то предполагал, что ей придется рисковать и драться, чтобы таскать для кого-то каштаны из огня? Господи, она такая маленькая… как можно было ее в это втянуть? И Изабеллу? Хорошо, если это умение у них только для защиты. Но, черт возьми, ведь "поднявший меч…" Да ты и сам все знаешь.
- Знаю, - промолвил он, - знаю. - И немного помолчав, добавил: - Но "кто хочет мира, пусть готовится к войне".
- А кто хочет войны, - подхватил я мрачно, - пусть перешагнет через мой труп.
Я заскочил к себе в комнату за последними мелочами вроде пока не захваченного личного оружия и выглянул в раскрытое окно, откуда доносился лязг металла.
Там царило веселье - Готье и Огюст выясняли отношения, усердно гоняя друг друга по двору, а Рауль следил за этим, помахивая не нужным пока клинком.
- Эй! - позвал я. Все трое дружно подняли головы. - Вы там надолго?
Огюст, решив воспользоваться моментом, попытался достать Готье, но тот просто сцапал его клинок левой рукой.
- Леопольд, выходи! - потребовал Готье.
Я возмущенно сделал вид, что сейчас швырну в него своим миланским стилетом. Хотя вряд ли кто-то посторонний мог оценить шутку, но зачем же бросаться ими так громко? Чтобы заявить свой протест я спустился к ним во двор.
Там как раз случилось шаткое перемирие. Огюст полыхал праведным гневом, Готье философски буркал, что, мол, если чего-то достаточно, то этого достаточно, а все остальное - лишнее, а Рауль скромно поглядывал в небо, ехидно улыбаясь краешком рта, что еще больше бесило Огюста. Они уже выяснили, что все получается у них нынче довольно необычно, но тоже заметили, что получается у них это по-разному. Хотя, в сущности, сама разница очень походила на ту, что была между ними прежде. Готье был склонен к сильным замахам и оттого часто уступал Раулю, выжидающему нужный момент и наносящему четкий укол. Огюст, как обычно, был склонен к переменам настроения и оттого порой безнадежно уступал Готье, хотя в целом его превосходил. С Раулем он дрался всегда в плохом расположении духа, но это не значило, что Рауль смог бы пережить такую драку, происходи она всерьез, плохое настроение Огюста могло перейти в качество и закончиться каким-нибудь непредвиденным зверством.
- Скучно, - проникновенно признался Рауль. - Что мы все на тупом? А давайте-ка попробуем на собственном.
- Когда? - осведомился я. - Пора уже ехать.
- Это провокация! - предупреждающе выставил палец Готье.
- С тобой и на остром? - хмыкнул Огюст. - И чей конец станет ближайшим несчастным случаем? Почему-то, мне кажется, что не мой. - В сущности, в бое на остром оружии нет ничего необычного, это в порядке вещей, приходилось даже слышать, что в наше время только так и поступали, но о такой нелепости даже говорить неловко, не верите мне, поверьте Шекспиру - на чем там официально должны были состязаться Гамлет с Лаэртом? Боевое острие и тем более яд на клинке были исключительным сюрпризом для некоторых участников и зрителей. Глаза у Огюста стали бешеными. Не сомневаюсь, на царапину он и правда ответит убийством. Если сумеет. И вполне может суметь, так как о правилах забудет.
Я, прищурившись, покосился на Рауля. Часто его подначки нацелены именно на то, что их никто не примет. Пожалуй, я чаще всего "поддавался" на его провокации - на самом деле Рауль все же куда благоразумней, чем хочет казаться, хотя в целом о благоразумии говорить приходилось далеко не всегда.
- А давай, - согласился я. - Но это последний бой, договорились?
- Ну, понеслось… - с усмешкой протянул Готье, решительно натягивая свой зеленый колет в знак того, что он-то на сегодня закончил. Я избавился от своего и отправил его на скамью, где были сложены прочие вещи и оружие.
- Э-эй, - настороженно проговорил Огюст. - Мы ведь ехать собираемся.
Рауль поднял со скамьи свое оружье, любовно извлек из ножен рапиру, а затем и парную к ней дагу. Глянув на него, я сделал то же самое. Рапира у Рауля, как и у меня, была испанская, похожей работы - немного больше позолоты, рубин в головке, куда вычурнее дужки, немного светлее сам клинок, разница в длине совершенно незначительная, можно было сказать, что клинки одинаковые, но, в конце концов, у него был не "Хуан Мартинес".
- Ну что ж… - сказал я: