– Ничего необычного, мессир, – смиренно ответил он, – приласкать девушку хотел, только и всего.
Рыцарь взглянул на стоящую с ножом в руке Эльгиту. Быстро окинул её всю сразу потеплевшим взглядом и обратился к солдату.
– Ступай, собирай людей, Финн, – отдал он команду, – мы выступаем. И никаких ненужных убийств, никаких грабежей. У нас есть более важная задача. Всё остальное – потом.
И он снова повернулся к девушке, всё ещё сжимавшей в руке кинжал.
– Не бойтесь, леди, всё самое страшное уже позади, – голос рыцаря смягчился. – Но ваше поместье переходит во владение короля Вильгельма. Он сам назначит нового хозяина. Однако вы можете не опасаться за свою жизнь, мы не воюем с женщинами.
– Есть кое-что более страшное, чем смерть, сэр рыцарь, – отчётливо проговорила девушка, – это потеря чести. И для женщин, и для мужчин.
Она с вызовом смотрела на него.
Рыцарь удивлённо изогнул бровь.
– Мне кажется, вы вполне способны постоять за свою честь, леди, и это очень хорошо. Ваш муж – счастливый человек.
– У меня нет мужа, сэр рыцарь, – тихо сказала Эльгита, – и сдаётся мне, что уже нет и отца.
– Так вы наследница этого владения? Вы единственная дочь погибшего владельца? – рыцарь посмотрел на неё с интересом.
– Да, я наследница, – сказала девушка, – но у меня есть ещё две младшие сестры. Они замужем и живут недалеко от Йорка.
– Там сейчас, пожалуй, самое горячее место, – покачал головой рыцарь. – Как зовут ваших сестёр, леди? И как ваше имя? Как называется ваше поместье?
– Так много вопросов, – холодно усмехнулась Эльгита, – но я отвечу. Эта усадьба называется Фрисби. Я Эльгита Эбенгард, а моих сестёр зовут Ровена и Эдит. Их мужьями стали два дворянина из Йоркшира. Один из них носит имя Седрик, а другой Эдред. Это всё, что я знаю.
Рыцарь задумчиво посмотрел на Эльгиту.
– Ваше положение сейчас очень нелёгкое, леди. Но я хотел бы оградить вас от излишних неприятностей. Сейчас, погодите…
Рыцарь вышел из зала, но через пару минут вернулся и протянул девушке большую металлическую бляху.
– Вот, возьмите это, леди, – сказал он, – и прикрепите на воротах усадьбы. Это знак того, что владение принадлежит теперь королю. Никто отныне не осмелится нарушить покой вашей усадьбы. Крутой нрав нашего монарха известен всем. И вы можете жить спокойно, пока сам Вильгельм не решит вашу судьбу.
Рыцарь повернулся, чтобы уйти, но на пороге обернулся и добавил с улыбкой, от которой сердце Эльгиты дрогнуло:
– А моё имя – Морис де Гранвиль. Прощайте, леди.
С этими словами он покинул комнату. Через минуту его властный голос раздался во дворе. Какой-то шум, топот копыт – и всё стихло.
Эльгита не верила себе. Неужели гроза прошла? Она подошла к матери и склонилась над ней. Леди Маргарет была жива, просто потеряла сознание от удара головой о стену. Дочь помогла ей подняться и усадила на стул.
– Что это было, дочка? – спросила она, растерянно глядя на Эльгиту.
– Новый король берёт нас под свою руку, матушка, – ответила дочь, – нам предписано ожидать нового хозяина.
– А отец? – леди Маргарет никак не могла взять в толк, что же происходит.
– Боюсь, он погиб, – дочь повернулась и вышла из комнаты.
Тан Эбенгард лежал у ворот с раскроенной головой и несколько слуг уже окружили его. Они обернулись к приближающейся Эльгите, ожидая приказаний новой хозяйки. Тана больше нет в живых, власть перешла к его наследнице. Эльгита посмотрела на распростёртое на земле тело отца, и глупая жалость шевельнулась в её душе. Как можно жалеть человека, растоптавшего её жизнь, превратившего её в кошмар? И всё же…
– Несите его в зал, – велела она. – И соберите всех людей. Я должна сделать вам сообщение.
Через час, когда тело тана было спешно подготовлено к погребению, и люди собрались в зале, Эльгита обратилась к ним с речью:
– Вы можете попрощаться с хозяином. И надо готовиться к тяжёлым временам. В Англии теперь новый король-норманн. Все владения саксов, стоявших за прежнего короля Гарольда, переходят в руки новых нормандских господ. Самое разумное для вас спокойно продолжать работать, чтобы сохранить Фрисби от разрушения. Отчёты обо всём будете давать пока что мне. Потом король пришлёт сюда господина, и он возьмёт власть. Не советую воровать и обманывать. Не все так терпеливы, как покойный тан. Горячий норманн может решить вопрос мечом без долгих разговоров. А сейчас зажгите свечи, мы будем отпевать тана.
Растерянная леди Маргарет проплакала всю ночь у тела покойного мужа. Он никогда не был особенно дорог ей, не дал того счастья, о котором мечталось в молодости, но с ним она имела свой дом и была в нём хозяйкой. Теперь же она никто и полностью зависит от воли дочери. Вот тут и пришлось пожалеть леди, что не сложились у неё тёплые отношения с Эльгитой. И чего теперь от неё ждать неизвестно. Женщина вспомнила о том, как пожертвовала честью старшей дочери ради интересов двух младших, и тем лишила её надежды на счастье. Но сделанного не воротить, и теперь ей придётся расхлёбывать заваренную тогда кашу.
Утром следующего дня состоялось погребение тана. Поместье замерло в ожидании новых перемен.
Эльгита занялась наведением порядка в их усадьбе. Из людей почти никто не пострадал, только конюх Эдрик получил удар мечом по руке, когда пытался не пустить двух солдат в конюшню. Он потерял много крови, и чтобы сохранить ему жизнь, пришлось прижечь раскалённым кинжалом обрубок его левой руки. Теперь мужчина навсегда останется калекой, но, во всяком случае, они не потеряли его. Остались на месте и кони, и скот – сероглазый рыцарь вовремя прекратил бесчинства, которые затеяли, было, его солдаты.
Эльгита не один раз вспоминала улыбку, которая осветила лицо рыцаря, когда он покидал комнату. Эта улыбка удивительным образом преобразила его суровое лицо, вселив в сердце девушки какое-то непонятное волнение. Нет, она не должна думать о нём. Это была случайная встреча, и её нужно забыть. Она, конечно, благодарна рыцарю за всё. Он не только спас её тогда от смерти, но и оградил от многих других бед, которые, она хорошо это понимала, грозили и ей, и поместью. Металлическая бляха на воротах чудесным образом охлаждала пыл тех, кто имел намерение пограбить их усадьбу. А Эльгита содрогалась от ужаса, представив, что было бы с ней самой, не будь у неё этой защиты. Вряд ли она пережила бы ещё одно насилие. Она просто не далась бы в руки, кинжал теперь всегда был при ней, а владеть им она умела.
Прошло около месяца. Деревья потеряли пожелтевшую листву. Холодный ветер всё чаще завывал в трубе. Надо было готовиться к зиме.
В один из холодных пасмурных дней этой поздней осени, когда вечер уже опускался на землю, к воротам усадьбы подъехал небольшой, но вооружённый до зубов отряд. Сердце Эльгиты сжалось от страха. Похоже, этих воинов не испугала волшебная бляха, отогнавшая многих других. Эльгита, преодолев себя, шагнула навстречу опасности, крепко сжимая в руке холодную рукоять кинжала, спрятанного в складках одежды. И остановилась, поражённая. В первом всаднике она узнала светловолосого рыцаря, который назвался в прошлый раз Морисом де Гранвилем. А рядом с ним на пегой лошадке сидела её сестра Эдит, худая и несчастная. Растерявшаяся Эльгита переводила взгляд с одного лица на другое, ещё не веря в реальность происходящего.
– Что же вы стоите, леди, – чуть улыбнувшись уголками губ, обратился к ней рыцарь, – ваша сестра очень нуждается в помощи и поддержке родных. Да и мы все порядком промёрзли на ветру и не откажемся от чаши эля.
Знакомый голос привёл её с чувство, и Эльгита кинулась к сестре, поддерживая её и помогая спуститься на землю. Потом повернулась к мужчине:
– Добро пожаловать в дом, сэр рыцарь. Вы и ваши люди получите тепло, эль и горячий ужин.
– Благодарю, леди, – сказал де Гранвиль и спешился, подав знак своим людям.
Воины в мгновение ока оказались на земле. Подоспевшие челядинцы приняли у них коней, и все двинулись к дому. Эдит шла тяжело, опираясь на руку сестры, и тихонько всхлипывая. Эльгита посматривала на неё с жалостью, понимая, что та пережила что-то страшное. Войдя в дом, она передала Эдит на руки потрясённой матери и повернулась к рыцарю.
– Прошу присаживаться, сэр рыцарь, – она указала рукой на большой стол, стоящий у дальней стены, – здесь хватит места и вам, и вашим воинам. А я сейчас отдам распоряжения и приду. Мне не терпится узнать, где вы нашли мою сестру, и что с ней случилось.
Она двинулась к двери. Рыцарь проводил её долгим взглядом и повернулся к своим людям:
– Мы не можем задерживаться здесь надолго, но этот вечер вы можете посвятить отдыху. Только никаких драк и никакого насилия.
Он строго посмотрел на своих подчинённых, и те послушно закивали головами. Нарушить приказ рыцаря не решился бы никто из них. Он был скор на расправу и имел тяжёлую руку.
Эльгита вскоре вернулась. Следом за ней шли три женщины, неся блюда с едой, шествие замыкал невысокий парнишка с полным кувшином тёмного эля. Еду поставили перед мужчинами, и они сразу же принялись за неё. Все были голодны.
Когда гости насытились, им предложили место для отдыха. Четверых воинов разместили на чердаке в конюшне. Там было вдоволь душистого сена и к тому же неожиданно для себя они получили приятный сюрприз. Следом за ними на чердак поднялись три женщины. Две из них, молоденькие девчушки, сразу же прильнули к приглянувшимся им воинам. Третья, женщина в самом соку, что называется, зазывно оглядела двух оставшихся и предложила уединиться в другом углу.
– Не огорчайтесь, молодцы, – проговорила, весело сверкая глазами, – меня хватит не только на вас двоих, но и на тех бедняг, если они не получат своего от молодых девчонок.
С этими словами молодуха скинула с себя одежду и явила глазам обалдевших мужчин пышное белое тело и роскошные груди, к которым сразу же потянулись жадные руки. Ночь на чердаке прошла очень весело, и к утру обессиленные мужчины все насладились пышными прелестями любвеобильной красавицы. Вдохновлённые её примером молодые девушки тоже перецеловались со всеми мужчинами, и в конце уже было непонятно, кто кого ласкает и кому отдаётся.
В доме у горящего очага хозяйка поместья вела беседу с приезжим рыцарем. Она хотела знать всё. И Морис де Гранвиль был поставлен в сложное положение. Он просто не мог рассказать девушке обо всех тех ужасах, что происходили там, в гуще событий. Осторожно подбирая слова, он в самых мягких выражениях обрисовал ей картину разрушений и несчастий, обрушившихся на жителей Йоркшира. То, что он сумел отыскать леди Эдит, сказал он, было просто чудом. Он силой вырвал её из рук разгорячённых бойней мужчин, которые уже кинули её в середину круга и приготовились к весёлой игре в отнималки. Есть такое развлечение у бретонцев. Они бросают женщину в середину круга и начинают отнимать её друг у друга. Кто победил, тот сразу же берёт её, остальные молча ждут. Но как только победитель справил свои потребности, игра начинается вновь, и бедную женщину снова рвут на части, пока следующий победитель не овладеет ею. И так без конца, пока жертва не отдаст Богу душу. А иногда, войдя в раж, они продолжают отнимать друг у друга уже мёртвое тело.
Эльгите стало жутко. Закрыв глаза, она слушала рассказ рыцаря, понимая, что он говорит ей далеко не всё, щадя её чувства. За это она была благодарна ему. Морис де Гранвиль не был жесток, хоть и жил в жестоком мире.
– Я очень благодарна вам, сэр рыцарь, за то, что вы спасли мою сестру. И от души благодарю за ту охранную грамоту, что вы дали моему поместью. Не один раз находились желающие поживиться чужим добром. Но ваша бляха чудодейственным образом отгоняла их от наших ворот. А мне спасла жизнь. Я никогда не позволила бы мужчине овладеть мною. Мой кинжал всегда при мне.
Глаза девушки яростно сверкнули, и рыцарь понял, что это не пустые слова. Она действительно не допустит никого к своему телу, скорее умрёт.
– Вам пришлось пострадать от мужской власти над вами? – мягко спросил он.
Эльгита взглянула ему в глаза и утвердительно кивнула головой.
– Того, что я перенесла, мне хватит на всю оставшуюся жизнь, и никогда больше ни один мужчина не дотронется до меня. Я не знаю, что меня ждёт впереди, не знаю, что уготовит для меня новый король, но я полна решимости отстаивать своё тело от любых посягательств столько, сколько это будет возможно. А дальше – пусть конец.
Рыцарь содрогнулся в душе, видя это отчаянное желание женщины защитить себя. Не многие из них способны на сопротивление, и гибнут, становясь игрушками в руках жестокосердных мужчин. Но эта светловолосая и нежная голубоглазка без колебаний всадит кинжал в сердце того, кто посягнёт на её тело, пусть даже ей придётся заплатить за это жизнью. Он чувствовал это.
– Я велела приготовить вам комнату, сэр рыцарь, – сменила Эльгита тему разговора. – Пойдёмте, я провожу вас.
И она провела рыцаря в комнату, где раньше жила Ровена. Сестра больше никогда не вернётся сюда. Она уже знала, что Ровена погибла там, в той бойне.
Эльгита ушла, а рыцарь, улёгшись в постель, никак не мог уснуть. Перед глазами его вставала картина: бледная светловолосая девушка сжимает в руке кинжал, а на неё надвигается ухмыляющийся верзила Финн. Не войди он тогда, и трагедия была бы неизбежной. Эта девушка чем-то трогала его и зажигала желание обладать ею. Желание, которому не может быть удовлетворения. Сам он никогда не овладевал женщиной насильно, никогда после того давнего случая…
Думать об этом не хотелось. Перед глазами стояла Эльгита. Мягкие изгибы её тела манили к ласкам. Нежные губы, казалось, просили поцелуя. Но нет, это невозможно. Тело рыцаря заныло от неудовлетворённого желания, чресла болезненно напряглись. И тут тихонько открылась дверь, и миниатюрное женское тело скользнуло к его постели. Женщина на ходу скинула одежду и остановилась перед ним, зазывно двигая бёдрами. Не сказав ни слова, рыцарь сгрёб её в охапку и подмял под себя. Так же молча он яростно врезался в податливое тело и, забыв всё на свете, принялся удовлетворять разгоревшуюся похоть. Женщина под ним извивалась и стонала от наслаждения, она обхватила его тело ногами, давая возможность проникнуть ещё глубже, отвечала рывком навстречу каждому его выпаду. Она несколько раз содрогнулась в экстазе, пока рыцарь излил, наконец, свою страсть и пришёл в себя. Осознав, что произошло, он отодвинулся от льнувшего к нему женского тела.
– Ступай, милая, ступай, – сказал он. – Спасибо тебе и оставь меня.
– Нет, я хочу ещё, – жарко прошептала женщина и принялась ласкать его тело, страстно целуя везде. – Ты потрясающий мужчина, мой рыцарь.
Она умело трогала его в самых заветных местечках, вновь разжигая погасшую уже страсть, пока не подняла опавшее мужское достоинство.
– Дай мне ещё раз испытать это неземное блаженство, милый, – умоляюще прошептала она, насаживаясь на вздыбившееся копьё и двигаясь на нём всё быстрее.
Женщина дрожала и всхлипывала от нетерпения. И рыцарь дал ей то, что она просила. Он рывком перевернул её на спину и яростными толчками врывался в её тело, изливая в этой ярости боль неудовлетворённого желания. Незнакомка помогла ему разрядиться, но это была не та женщина, которую он хотел. И излившись ещё раз, он оттолкнул её от себя. Он даже не смог её поцеловать, хотя всегда был ласков с женщинами. Что-то неладное случилось с ним в этом доме.
Утром хмурый и злой, он быстро простился с хозяйкой и отбыл в сопровождении своих воинов. Он был зол на себя, что позволил ненужным чувствам и желаниям поселиться в сердце. Его солдаты, напротив, были чрезвычайно довольны жизнью и выглядели как коты, вдоволь наигравшиеся с мышками, и наевшиеся в придачу сметаны.
Эльгита не могла понять, чем вызвано плохое настроение рыцаря поутру. Ведь вечером он был приветлив и добр. Немного прояснилось, когда она услышала женский разговор в людской. Маленькая и вёрткая Алтея делилась с двумя другими служанками своими впечатлениями от приезжего рыцаря.
– Какой мужчина, ах, какой мужчина, – соловьём заливалась она, – я бы всё отдала, чтобы быть с ним рядом. Он дважды взял меня и дважды подарил мне неземное блаженство. Но он хотел не меня.
Эльгита решила, что больше не будет думать об этом рыцаре. Не будет, и всё. Она, конечно, очень благодарна ему за всё, что он для неё сделал, но думать о нём больше не будет. Тем более что он уехал и теперь-то уж точно не вернётся. Он даже не взглянул на неё, когда отбывал утром. Сухо поблагодарил за приют, а в глаза так и не посмотрел. Ну и хорошо, вот и ладно – успокаивала она себя. Но на душе было неспокойно.
Эльгите было чем заняться, да и зима надвигается, а в это время всегда много хлопот. Но главной её заботой была, разумеется, Эдит. Младшую сестру надо было возвращать к жизни. Девочке всего пятнадцать лет, а то, что она пережила, судя по скупым словам рыцаря, не всякая взрослая женщина выдержит. Эдит ходила по дому, слабая и бледная, и ничего не желала говорить, только время от времени шептала или "Хочу в монастырь" или "Хочу умереть". Мать старалась, как могла. Но ей было не понять свою младшенькую. Сама она прожила благополучную жизнь за спиной мужа. И хотя Эльгита никогда не видела тепла и любви между ними, те несчастья, что выпадают на долю многих женщин, особенно в период военных действий, обошли её мать стороной. Но не обошли её дочерей. Две искалеченные женские жизни остались рядом с ней. А любимица матери Ровена погибла, и можно было только догадываться о том, как страшна была её смерть.
Но оказалось, что спокойно заниматься хозяйством ещё не время. Зима только-только легла на землю белым ковром, как покой усадьбы Фрисби снова был нарушен. Большой отряд вооружённых людей остановился у ворот усадьбы, и громкий грубый голос приказал впустить усталых путников. Эльгита вышла навстречу нежданным гостям и замерла от удивления. Впереди отряда рядом с огромным грубым на вид воином, чей голос она, несомненно, слышала только что, на великолепном белом коне восседал не кто иной, как барон Ательстан собственной персоной. Он приятно улыбался и приветствовал хозяйку самым вежливым образом. И попросил пристанища на ночь.
– Уже темнеет, леди, – сказал он, – я и мои люди замёрзли, устали и голодны. Вы ведь не откажете в приюте утомлённым путникам. Моим охранникам достаточно и сеновала, а мне, я надеюсь, отведут так хорошо знакомую мне комнату на втором этаже, где я так славно отдохнул в прошлый свой приезд.
Барон умильно улыбнулся и облизнул губы. Глаза его подёрнулись масленой пеленой, и он прошёлся похотливым взглядом по всей фигуре стоявшей перед ним девушки, выразительно задержавшись на бёдрах.
– Я буду счастлив повторить во всех подробностях нашу прошлую встречу, леди. И надеюсь, что тан Эбенгард не откажет мне в этом удовольствии.
У Эльгиты перехватило дыхание от нахлынувшей на неё ярости. Она готова была кинуться на барона и задушить его голыми руками. Но огромным усилием воли овладела собой и ответила холодным спокойным голосом:
– Тан Эбенгард погиб этой осенью, милорд, и теперь я хозяйка этого владения. И, если вы не заметили, скажу вам, что это поместье находится под покровительством короля.
Она указала рукой на металлическую бляху над воротами, но барон вяло махнул рукой.