* * *
- Покажи мне это еще раз, - сказала Рошарио. Эйла только что наложила ей повязку из бересты. Хотя она еще не высохла, но уже затвердела настолько, что Рошарио могла двигаться куда свободнее. Однако Эйла не хотела, чтобы она действовала сломанной рукой. Пока.
Они сидели с Толи на мягких шкурах косули. Вытащив свои швейные принадлежности, Эйла показывала им иглу, которую ей помогли сделать люди из Львиного стойбища.
- Сначала шилом нужно проделать дырки в кусках кожи, которые вы хотите сшить вместе, - сказала Эйла.
- Так мы обычно и делаем, - ответила Толи.
- А вот этим вы протаскиваете нить через дырки. Нить продета в это маленькое отверстие. Острый конец иглы проходит через дырки в коже и тащит нить. - Вдруг у Эйлы возникла идея: - А что, если так заострить конец этой костяной иглы, что прямо им можно было бы протыкать кожу? Хотя кожа может быть слишком толстой.
- Дай посмотреть, - сказала Толи. - А как ты вставляешь нить в это отверстие?
- Вот так. Смотри. - Эйла показала ей. Толи сделала несколько стежков.
- Это так легко! Можно шить одной рукой. Наблюдая за действиями Толи, Рошарио согласилась с ней.
Даже не владея полностью рукой, можно пальцами придерживать куски кожи, а другой рукой шить, используя эту иглу.
- Никогда не видела ничего подобного. Что тебя навело на эту мысль? - спросила Рошарио.
- Не знаю, - ответила Эйла. - Это просто пришло мне в голову, когда возникли некоторые трудности с шитьем, но потом мне помогали много людей. Наверное, самое трудное было сделать сверло, чтобы просверлить маленькое отверстие. Над этим трудились Джондалар и Уимез.
- Уимез - это резчик по камню из Львиного стойбища, - пояснила Толи для Рошарио. - Очень хороший.
- Джондалар тоже хороший мастер, - сказала Рошарио. - Он так усовершенствовал инструменты для постройки лодок, что все просто молились на него. Вроде бы и незначительное изменение, а разница большая. Он обучал Дарво, прежде чем уйти. Джондалар - хороший учитель.
- Джондалар говорит, что он многому научился у Уимеза, - сказала Эйла.
- Может быть, но вы оба, мне кажется, умеете думать, и у вас все получается лучше, чем у других, - сказала Толи. - Эта ваша игла облегчает шитье. Ведь даже если ты навостришься, все равно тяжело продевать нитку через дырки. А эта копьеметалка Джондалара - тоже вещь! Когда вы показывали ее, многим показалось, что и они могли бы сделать такое, хотя я не думаю, что это так легко, как кажется. Здесь нужна практика.
Джондалар и Эйла демонстрировали свою копьеметалку. Охотники-Шамудои знали, что требуется незаурядное умение и терпение, чтобы подобраться поближе к косуле и убить ее, и, увидев, как далеко летит стрела из копьеметалки, они решили опробовать это приспособление на неуловимых горных антилопах. А кое-кто из гарпунщиков решил испытать, нельзя ли и гарпун бросать так же. Джондалар рассказал о составном копье с длинным тупым концом, снабженным двумя или тремя перьями, и с небольшим острым наконечником. Все сразу оценили это полезное изобретение.
Вдруг на том конце луга возникла какая-то суматоха. Женщины посмотрели в ту сторону и увидели, что несколько человек поднимают корзину. Оттуда к ним бежали подростки.
- У них получилось! Они поймали одного с помощью гарпуна и копьеметалки! - кричал Дарвало, подбегая к ним. - И это самка!
- Пойдем посмотрим! - сказала Толи.
- Иди. Я вскоре догоню тебя, только уложу мою иглу.
- А я подожду Эйлу, - сказала Рошарио.
Когда они присоединились к остальным, корзину уже разгрузили и спустили вниз. Осетр был огромный, слишком тяжелый, чтобы доставить его наверх за один раз. Вначале подняли самое ценное: двести фунтов черной икры. То, что поймали именно самку, впервые использовав приспособление Джондалара, похоже, было благоприятным знаком.
На луг вынесли сушила и начали разрезать огромную рыбу на куски. Икру, однако, предоставили в распоряжение Рошарио, которая отвечала за ее использование. Она попросила Толи и Эйлу помочь ей и угостила их икрой.
- Такого я не пробовала вечность! - Эйла взяла еще икры. - Вкуснее всего, когда рыба свежая. И ее так много!
- Это и хорошо, иначе нам бы не досталось, - сказала Толи.
- Почему?
- Потому что мы используем икру, чтобы сделать кожу косули мягче. На это уходит почти вся икра.
- Мне хотелось бы как-нибудь посмотреть, как вы выделываете кожу, - сказала Эйла. - Мне всегда нравилось работать с кожей и мехами. Когда я жила в Львином стойбище, я научилась окрашивать кожу. Одну окрасила в красный цвет. Крози показала, как делать белую кожу. Нравится мне и желтый.
- Удивительно, что Крози согласилась тебе показать… - Толи бросила многозначительный взгляд на Рошарио. - Я думала, что выделка белой кожи - это секрет Журавлиного дома.
- Я не знала, что это секрет. Она сказала, что мать научила ее этому, а вот дочь не очень-то любит работать с кожей. Казалось, она рада передать знания кому-то.
- Правильно, поскольку вы обе члены Львиного стойбища, вы - одна семья, - сказала Толи, пытаясь скрыть удивление. - Вряд ли она рассказала бы об этом чужой. Способ обработки кожи косули является тайной Шарамудои. Нашими шкурами восхищаются, стоят они дорого. И мы не делимся секретами, - заявила Толи.
Эйла согласно кивнула, но в ее голосе сквозило разочарование:
- Ну что ж. Но желтый цвет - такой яркий и красивый.
- Желтый получается от болотного мирта, но обычно мы его не используем. Мирт смягчает кожу, даже если она влажная, - сообщила Рошарио. Помолчав, она добавила: - Если бы ты задержалась здесь, мы научили бы тебя выделыванию желтой кожи из шкуры серны.
- Остаться? Насколько?
- Зависит от тебя. Джондалар - наш родственник, один из нас. Он вполне может стать членом племени Шарамудои. Он уже помог построить лодку. Ты сказала, что у тебя нет еще друга. Уверена, что мы найдем кого-нибудь, чтобы создать с тобой пару. Мы с радостью примем тебя. Тем более что наш старый Шамуд умер, нам нужен целитель.
- Мы готовы породниться с тобой, то есть пара на пару, - откликнулась Толи, хотя предложение Рошарио было неожиданным для нее. - Я поговорю с Маркено. Уверена, что он согласится. После Джетамио и Тонолана было трудно найти пару, с которой мы могли бы соединиться. Брат Тонолана отвечает всем требованиям. Маркено всегда нравился Джондалар, а я с удовольствием разделю мой дом с женщиной племени Мамутои. И Шамио очень понравится, что Волк будет рядом.
Предложение застало Эйлу врасплох. Когда же до нее полностью дошел смысл его, то она была просто ошеломлена. На глаза ее навернулись слезы.
- Рошарио, не знаю, что и сказать. Я чувствую себя здесь как дома с самого начала. Толи, я с удовольствием разделила бы с тобой… - Тут она заплакала.
Обе женщины чувствовали, что сейчас тоже разревутся, но, сдержав слезы, улыбнулись друг другу в знак того, что у них созрел прекрасный план.
- Как только вернутся Маркено и Джондалар, мы расскажем им об этом, - сказала Толи. - Маркено понравится.
- Не знаю, как это воспримет Джондалар, - сказала Эйла. - Я знаю, что он хотел побывать здесь. Мы даже отказались от более короткого пути, чтобы попасть сюда. Но захочет ли он остаться? Он говорит, что ему необходимо вернуться домой, к своему народу.
- Но мы - его народ, - сказала Толи.
- Нет, Толи. Хотя он и пробыл здесь долго, но остался Зеландонии. Вот почему его чувство к Серенио не было таким сильным, - возразила Рошарио.
- Это мать Дарвало? - спросила Эйла.
- Да, - ответила старшая из женщин, раздумывая, много ли рассказал Джондалар Эйле о Серенио. - Но, судя по тому, как он относится к тебе, может быть, его тяга к своим стала слабее. Ведь вы уже достаточно долго вместе? И зачем вам такой долгий путь, когда вы можете иметь дом здесь?
- Кроме того, Маркено и мне необходимо иметь перекрестную пару… я не говорила, но Великая Мать опять благословила меня… и мы должны воссоединиться раньше, чем ребенок родится.
- Я хорошо подумала. Это прекрасно, Толи, - сказала Эйла, и глаза ее затуманились. - Может, когда-нибудь и у меня будет ребенок.
- Если мы перекрестные подруги, то тот, которого я ношу, будет твоим тоже. И просто прекрасно, что кто-то будет рядом и сможет помочь… Хотя у меня не было трудностей при рождении Шамио…
Эйла подумала, что ей хотелось бы родить своего ребенка, ребенка Джондалара, но сможет ли она иметь детей? Она пила свой чай каждое утро и не забеременела. Но может, причина вовсе не в чае? А что, если она не сможет забеременеть? Разве не прекрасно, что дети Толи будут принадлежать и им с Джондаларом? К тому же эта местность похожа на ту, где жил Клан Брана. Люди здесь прекрасные, но вот Доландо? Захочет ли он, чтобы она осталась? И еще лошади. Пусть сейчас они на выпасе, но хватит ли им корма зимой? И есть ли здесь место для бега?
Самое главное - Джондалар. Откажется ли он от своего пути обратно в Зеландонии, сможет ли остаться здесь?
Глава 19
Толи подошла к кострищу. Ее силуэт четко обозначился на фоне красных всплесков пламени догорающего костра и вечернего неба, обрамленного линией скал. Большинство людей все еще сидели под скальным навесом, доедая черную смородину, допивая любимый чай или слегка пенистое молодое ягодное вино. Праздник в честь добычи осетра начался с того, что каждому дали отведать икры, но совсем понемногу, так как все шло на выделку мягкой кожи.
- Доландо, я хочу кое-что сказать, раз мы здесь собрались, - промолвила Толи. - Думаю, что все согласятся, если я скажу, что мы рады видеть среди нас Джондалара и Эйлу. Мы волновались за Рошарио не только потому, что ее мучили боли, но и потому, что не было уверенности, что она сможет владеть рукой, как прежде. Эйла сделала все, что могла. Рошарио говорит, что рука больше не болит, и, если все пройдет удачно, она будет полностью работоспособной.
Раздались пожелания удачи.
- Мы обязаны и нашему родственнику Джондалару. Еще в первый свой приход он заметно усовершенствовал наши инструменты, а сейчас познакомил нас с копьеметалкой, и вот результат этого - праздник. Живя с нами, он охотился и на осетра, и на серну, но мы так и не знаем, что он предпочитает: воду или землю. Я думаю, что его больше тянет к Реке…
- Ты права, Толи. Джондалар - один из Рамудои! - закричал кто-то.
- По крайней мере наполовину, - добавил Бароно, вызвав смех.
- Нет-нет. Он учился охотиться на воде, но он знает, как это делается на суше, - сказала какая-то женщина.
- Правильно! Спроси его! Он бросал копье прежде, чем увидел гарпун. Он - Шамудои, - добавил мужчина постарше.
- К тому же он любит женщин, которые охотятся. Эйла посмотрела на того, кто это произнес. То была юная женщина - немного постарше Дарвало - по имени Ракарио. Она все время крутилась вокруг Джондалара, так что он даже сетовал на ее надоедливость.
Сейчас он лишь улыбнулся в ответ на добродушное замечание девушки.
- Как я уже сказала, Джондалар мог бы стать хорошим человеком Реки, - продолжала Толи, - но для Эйлы привычнее земля, и я призываю Джондалара остаться с охотниками, если он готов к этому и если они его примут. Если Джондалар и Эйла решат остаться среди Шарамудои, мы готовы создать с ними перекрестную пару, а поскольку мы с Маркено - Рамудои, они должны принадлежать к племени Шамудои.
Возник шум, послышались возгласы и даже поздравления двум парам.
- Прекрасная мысль, Толи! - воскликнула Каролио.
- Это мне подсказала Рошарио.
- Но что думает Доландо? Можно ли принять Джондалара и Эйлу, женщину, воспитанную живущими на полуострове? - спросила Каролио, глядя на вождя племени Шамудои.
Наступила тишина. Скрытый смысл ее вопроса был понятен всем. После дикой реакции Доландо на известия о прошлом Эйлы мог ли он принять ее? Эйла надеялась, что гневные оскорбления уже забылись, и ей стало интересно, почему же Каролио опять вспомнила об этом. Однако она была обязана сделать это.
Карлоно и его подруга были перекрестной парой Доландо и Рошарио, они вместе принадлежали к той особой группе племени Шарамудои, которая приняла решение покинуть родные места, где было слишком перенаселено и тесно. Лидерство Карлоно было результатом негласной договоренности, и это был естественный выбор. Обычно подруга вождя становилась вторым лидером, но женщина Карлоно умерла, когда Маркено был ребенком. Вождь племени Рамудои не стал подыскивать новую спутницу, как это полагалось по традиции, и Каролио, взявшая заботу о мальчике, стала исполнять обязанности подруги вождя. Поэтому именно она должна была задать вопрос.
Люди знали, что Доландо позволил Эйле лечить Рошарио: та нуждалась в помощи, и было очевидно, что действия Эйлы приносят пользу. Но это не значило, что он будет мириться с ее постоянным присутствием. До поры до времени он контролировал свои чувства, поскольку людям нужен был целитель. Но люди были вправе отвергнуть чужака, который мог бы стать причиной разных проблем для их вождя и, следовательно, для всех других.
Пока Доландо раздумывал над ответом, у Эйлы комок подступил к горлу. Было такое чувство, что она сделала что-то плохое и сейчас за это ее судят. Однако она знала, что не совершала ничего плохого. Она начинала сердиться, ей захотелось просто встать и уйти. Ведь точно так же отреагировали Мамутои. И что? Так будет всегда? Неужели то же самое произойдет, когда они придут к народу Джондалара? Иза, Креб и Клан Брана заботились о ней, и она по-прежнему любила их и сейчас остро ощущала свое одиночество и ранимость.
Эйла уловила, что кто-то тихо подошел к ней. Она повернулась и благодарно улыбнулась Джондалару, почувствовав себя лучше, хотя суд еще не закончился. Посмотрев на своего спутника, она поняла, какой ответ он даст Толи. Но Джондалар ждал решения Доландо, прежде чем ответить самому.
Внезапно в тишине послышался смех Шамио. Затем из жилища выбежали ребятишки, а с ними и Волк.
- Как удивительно, что Волк играет с детьми! - сказала Рошарио. - Еще несколько дней назад я никогда не поверила бы, что, увидев такого зверя среди детей, которых я люблю, не буду бояться за них. Это уж точно стоит запомнить. Когда узнаешь как следует животное, которое ты когда-то ненавидела и которого боялась, то начинаешь любить его; я считаю, что лучше понять, чем слепо ненавидеть.
Доландо явно затруднялся ответить Каролио. Он понял суть вопроса, понял, как много зависит от его ответа, но не знал, как выразить то, что он чувствовал и о чем думал. Он улыбнулся любимой женщине, благодаря ее за понимание. Она подсказала ему ответ.
- Я слепо ненавидел и слепо убивал тех, кого ненавидел, потому что думал, что они отобрали жизнь у того, кого я любил. Я думал, что они - грязные животные, и я хотел уничтожить их всех, но это все равно не вернуло бы Доралдо. Сейчас я знаю, что они не заслужили такой ненависти. Животные или нет, но они были спровоцированы. - Доландо собирался было сказать о тех, кто утаил от него правду, что повлияло на его дальнейшее поведение, но передумал. - Эта женщина, - продолжал он, глядя на Эйлу, - эта целительница говорит, что ее воспитали и обучили те, кого я считал мерзкими животными и кого ненавидел. Но даже если бы и сейчас я продолжал ненавидеть их, я не мог бы ненавидеть ее. Благодаря ей ко мне вернулась Рошарио. Может быть, наступило время понимания. Думаю, что мысль Толи - хорошая мысль. Я буду счастлив, если Шамудои примут Эйлу и Джондалара.
Эйла ощутила огромное облегчение. Сейчас она наконец поняла, почему именно этот человек был выбран вождем. Узнав его в повседневной жизни, люди смогли разглядеть его глубинную суть.
- Ну а ты, Джондалар? - сказала Рошарио. - Что ты скажешь? Не пора ли прервать долгое Путешествие? Пришло время осесть где-то, время создать свой дом, время Матери благословить Эйлу на ребенка или двух.
- У меня нет слов, чтобы выразить вам мою благодарность за такой прием, Рошарио. Я ощущаю, что Шарамудои - это мои люди, мой народ, мои родственники. Как было бы хорошо устроить дом здесь, но я должен вернуться в Зеландонии, - он замешкался на мгновение, - ради Тонолана.
Он замолчал. Эйла посмотрела на него. Она знала, что он откажется, но не ожидала, что таким образом. По едва уловимым признакам она поняла, что он еще о чем-то размышляет. Затем он улыбнулся ей:
- Когда он умер, Эйла устроила так, чтобы его дух благополучно завершил свой путь в тот мир, но дух его не обрел покоя, и у меня есть чувство, что он, затерянный и одинокий, пытается найти дорогу к Великой Матери.
Эти слова удивили Эйлу, и она внимательнее пригляделась к нему.
- Я не могу покинуть его. Ему нужна помощь, и я знаю только одного человека, который может сделать это: Зеландонии, Шамуд, очень могущественный Шамуд, который присутствовал при рождении брата. Возможно, с помощью Мартоны - это наша мать - он сможет найти его дух и направить на правильную тропу.
Эйла знала, что не это было главной причиной его возвращения на родину, хотя то, что он сказал, было абсолютной правдой, ответ его звучал - так же как и ее объяснения по поводу "золотой нити" - неполно.
- Ты уже так давно в пути, Джондалар, - разочарованно заговорила Толи. - Даже если они могут помочь ему, откуда ты знаешь, а живы ли они еще?
- Не знаю, но я должен попытаться, Толи. Даже если уже ничего не поделаешь, Мартоне и остальным будет интересно узнать, как счастлив он был здесь с Джетамио, с тобой и с Маркено. Моей матери понравилась бы Джетамио, и ты, Толи, тоже понравилась бы ей. - Женщина, как ни пыталась, не могла скрыть, что польщена этими словами. - Тонолан проделал великое Путешествие, это было именно его Путешествие. Я только следовал за ним, помогал ему. Я хочу рассказать о том, что он сделал. Он прошел до конца реки Великой Матери, но, что еще важнее, он нашел народ, который полюбил его. Эта история заслуживает, чтобы о ней узнали.
- Джондалар, ты, видно, все еще пытаешься идти за своим братом и заботиться о нем даже в другом мире, - сказала Рошарио. - Если это твой долг - мы можем лишь пожелать тебе самого лучшего. Думаю, что и Шамуд сказал бы, что ты должен идти своим путем.
Эйла поняла поступок Джондалара. Сделанное Толи предложение, чтобы они стали членами племени Шарамудои, далось не так-то легко. Это было великодушное предложение, поддержанное в конце концов всеми, им оказывалась большая честь, и потому было трудно отказать так, чтобы не обидеть. Только высшие цели могли оправдать отказ. Джондалар не обмолвился о том, что, хотя он и ощущает родство с ними, у него есть и другие родственники, по которым он тоскует. Его отказ звучал изящно и правдиво.
Эйла чувствовала, что Рошарио догадывается об истинной причине отказа, но она соглашается с аргументами Джондалара.