Издалека, из тьмы безгласной,
Где свет качается в окне,
Твой лик печальный и неясный
На миг приблизится ко мне.Уже без вздоха и без мысли
Увижу я сквозь боль и смерть
Лицо, которое при жизни
Так и не смог я рассмотреть.1967
* * *
Дохнул на лес прохладный ветер.
Притихли бойкие дрозды.
И огоньками бересклетин
Зажглись поблекшие кусты.И за рябиной придорожной,
За тенью старого плетня
Прозрачней, чище и тревожней
Блестит осенняя стерня.1967
* * *
Вере ИвановнеКак сердце устало!
Как нужно покоя.
Хотя бы на несколько ранних минут,
Чтоб выйти в осеннее чистое поле
И знать, что тебя не зовут и не ждут.Чтоб лес вдалеке.
Хорошо, если сосны.
Чтоб просто идти, никого не виня.
Чтоб было прозрачно, легко и морозно.
Чтоб тихо у ног шелестела стерня.Как сердце устало!
Как нужно минуту:
Уйти, раствориться в туманной заре,
В чернеющем поле, ветрами продутом,
В просторном, холодном, седом ноябре.1967
* * *
Наконец пришло спокойствие.
Листья падают, шурша.
И рябиновыми гроздьями
Наслаждается душа.Спит ручей за тонкой наледью,
Сонно, медленно струясь.
Между ним и давней памятью
Есть таинственная связь.Сердце чувствует согласие
Свежих ран и дальних вех…
Снегири сидят на ясене,
Сыплют семечки на снег.1968
* * *
А. ТвардовскомуОсень, опять начинается осень.
Листья плывут, чуть касаясь воды.
И за деревней на свежем покосе
Чисто и нежно желтеют скирды.Град налетел. Налетел и растаял
Легким туманом в лесной полосе.
Жалобным криком гусиная стая
Вдруг всполошила домашних гусей.Что-то печальное есть в этом часе.
Сосны вдали зеленей и видней.
Сколько еще остается в запасе
Этих прозрачных стремительных дней?Солнце на миг осветило деревья,
Мостик, плотину, лозу у пруда.
Словно мое уходящее время, -
Тихо в затворе струится вода.1969
* * *
Кто занес тебя, береза,
На такую высоту -
Выше леса,
Выше плеса,
Прямо к самому кресту?Хорошо ль тебе живется
На старинных кирпичах?
Что за птица рядом вьется
В белых солнечных лучах?И куда ведет дорога
Вдоль синеющих столбов?
Что там слышно возле бога,
Возле ржавых куполов?Может быть, сквозь грозы злые
Видно с гулкой высоты
Все года мои былые,
Все начальные мечты?..Черный пруд в наплывах тины.
Отраженья облаков.
Ребятишки у плотины
Ловят сетками мальков.Может, это я у хлева
Тихим мальчиком стою
И ломоть ржаного хлеба,
Глядя на небо, жую?И смотрю на край откоса,
И никак не ясно мне:
Почему растет береза
На разрушенной стене?1969
* * *
Приехала мать из Воронежа,
Из милой моей стороны.
И мысли притихли тревожные,
И вспомнились детские сны.Сидим, говорим про забытую,
Седую почти старину,
Про давние годы несытые,
Про дом, про родню, про войну…И теплым дыханием родины
Согрет мой нерадостный быт…
Да, много нелегкого пройдено,
И много еще предстоит.Но все же какие хорошие
Нам в жизни минуты даны!..
Приехала мать из Воронежа,
Из милой моей стороны.1969
УГЛЯНЕЦ
За стылым лесом, за болотом,
Где сизый дым в траву упал,
Ходили куры под заплотом
Из старых прокопченных шпал.Еще там мельница стояла -
Четыре сумрачных крыла.
И сено желтое пылало
На взгорке около села.Мы просто мимо проходили.
Был виден домик и заплот.
И весело зенитки били
В большой зеленый самолет.И не попали, не попали,
Хотя так низко он летел!
И черные дымки пропали
Вдали, где ельничек редел.И плечи тер тяжелый ранец,
И на ходу сказали мне,
Что рядом здесь село Углянец,
Оно осталось в стороне.Лишь помню руки сбитых веток,
Шальную кошку на избе.
Да был ли он, Углянец этот,
Когда-нибудь в моей судьбе?Но в памяти, где брезжит юность,
Все догорает тот стожок,
Который там
Тот самый "юнкере"
Своими пулями зажег.1969
* * *
Сухая внуковская осень.
На взгорках убраны овсы.
На славу вымахала озимь
До самой взлетной полосы.Резвится ветер в небе чистом,
Чужие флаги шевеля.
Какого-то премьер-министра
Встречает русская земля…За грозным ревом самолетным
Никто не видел, как прошли
Неясным клином перелетным
В холодном небе журавли.И на обветренных покосах
Блестит стерня со всех сторон.
И тихо светится в березах
Седая боль былых времен.Но все как будто бы забыто
Землей, природой и людьми.
И даль и сердце - все открыто
Покою, свету и любви.1969
* * *
Поле, поле. Свет спокойный
Розовеет на стерне.
Словно все огни и войны
Грохотали в стороне…Может, это только снится -
Эти желтые поля,
Эти узкие бойницы
Белого монастыря?Может, вдруг ударит выстрел,
Словно гром над головой,
И растает в небе чистом
Серый дым пороховой?..1969
* * *
Спит рядами теплый ельник,
А у края, на юру,
Сиротинка можжевельник
Зябко ежится к утру.Невысокий, неказистый,
Сизоватый от росы
Одинокий куст смолистый
Среднерусской полосы.Можжевельничком зеленым
Посыпали в старину
Путь последний, похоронный,
В неуютную страну…Вот какой обычай дальний
На холодном на ветру
Вдруг напомнил мне печальный
Можжевельник на юру.1969
ВИНТОВКА СВТ
Когда-то ею на парадах,
Пока не грянула война,
Новейшей, десятизарядной,
Так любовалась вся страна!О, ряд штыков, блестящих, плоских!
Он с детства памятен и мне.
И звонкий шаг у стен кремлевских,
И первый маршал на коне…Но трудный опыт горькой правды
С годами памятней вдвойне:
То, что годится на парадах,
Не все годится на войне.И в грозный час военной стужи
У огневого рубежа
То неудачное оружье
Сменил надежный ППШ…Но почему-то так непросто,
Так странно стало на душе,
Когда тяжелый длинный остов
Нашел я в старом блиндаже.Я этот ствол стальной и ржавый
Не мог спокойно обойти:
В нем наша боль,
И наша слава,
И веха нашего пути.1969
* * *
Ржавые елки
На старом кургане стоят.
Это винтовки
Когда-то погибших солдат.Ласточки кружат
И тают за далью лесной.
Это их души
Тревожно летят надо мной.1969
* * *
Кукует поздняя кукушка.
Клубится пар грибных дождей.
Дубы качают на верхушках
Пучки зеленых желудей.И я иду тропинкой хвойной,
Травинку горькую грызу.
И так чудесно, так спокойно
В согретом солнечном лесу!Но не могу переупрямить
Ту боль, что сердце мне свела, -
Моя измученная память
Гудит во все колокола.Гудит во мне глухим набатом
О днях ошибок и потерь,
О том, что сделано когда-то
Не так, как сделал бы теперь…А лес шумит на косогоре…
Скажи, кукушка, сколько дней
Еще мне жить,
Еще мне спорить
С жестокой памятью моей?1969
КОЛОМЕНСКОЕ
А за окошком - родина:
Подъемный кран да глина.
Да желтая болотина,
Да красная калина.А поправей немного,
В серебряной росе -
Веселая дорога -
Каширское шоссе.И листья кружат в танце,
И ветки - словно сеть.
И едут иностранцы
На церковь поглазеть.Летящая, как слава,
Из глубины веков,
Для них она - забава,
А для меня - любовь.И вдалеке за горкою -
Поля, поля, поля…
Полыни ветка горькая
Она - как жизнь моя.Привет родному краю!
Я весь навеки твой,
Я медленно сгораю
С березовой листвой.1969
* * *
По лесному перелогу,
По ракитовым кустам
Прямо выйду на дорогу
К дорогим моим местам.С ручейком посередине
Сыроватый редкий бор.
Там сорока на осине
Мне знакома с давних пор.Удивляясь, словно чуду,
Всяким травам и хвощам,
Понемногу позабуду,
Что кому наобещал.
Позабуду день, что прожит
В бестолковой толкотне,
И друзей моих хороших,
Что злословят обо мне.Ничего она не стоит,
Вся на свете суета,
Рядом с мудрой красотою
Придорожного куста.1969
* * *
Зеленые дали померкли.
Но осень суха и чиста.
По старой разрушенной церкви
Узнаю родные места.Динамик гремит у дороги
О первых полетах к Луне.
Давно позабыли о боге
В родимой моей стороне.Трава зеленеет привольно
В проломах заброшенных стен.
Взбираются на колокольню
Рогатые черти антенн.И только у края покоса
Над желтой осенней парчой
Тревожно мерцает береза
Нетающей тонкой свечой.1969
* * *
Заигрался камышинкой
Ветер с самого утра.
(Называется Лапшинкой
Деревенька в три двора.Здесь ромашкам нет помехи
На заброшенном гумне.
Здесь я словно в прошлом веке,
В дальней дедовской стране.Если б только над карнизом,
Где ютятся воробьи,
Не топорщил телевизор
Рожки тонкие свои;Если б только хриплым свистом
В этот тихий край берез
Не врывался сквозь транзистор
Мир сомнений и угроз;Если б не было тревожно
От сегодняшних примет,
То и вправду было б можно
Превозмочь движенье лет.1969
* * *
Невыразимой сладкой тишью
Полны осенние луга.
И с высоты следит за мышью
Проворный сокол пустельга.То на высокий провод сядет,
То снова вьет свои круги…
А у болота ветер гладит
Сухие заросли куги.И ничего не надо больше:
Смотреть на чистые поля,
На облетающие рощи
Желтеющего сентября.Смотреть бездумно и беспечно,
С ребячьей радостью вокруг -
Как будто жизнь чиста и вечна,
Как этот золоченый луг.Как будто может повториться
На том печальном рубеже
И эта даль,
И эта птица,
И этот лютик на меже.1969
* * *
Черные листья осины.
Зелень кукушкина льна.
Дивной, неведомой силы
Русская осень полна.Птицы ли вдаль улетают,
Жгут ли на поле жнивье, -
Эта пора наполняет
Нежностью сердце мое.Как бы прошел я все муки
В той неуютной дали,
Если б не помнил в разлуке
Запах родимой земли?Да и сегодня, пожалуй,
Жить мне трудней бы пришлось,
Если бы грудь не дышала
Светом притихших берез.Если бы снова и снова
Не осыпал я росу
С зонтиков болиголова
В этом осеннем лесу.1969
* * *
Капустная синяя свежесть.
И красные клены вдали.
Последняя кроткая нежность
Притихшей осенней земли.И сердцу легко и тревожно.
И в речке густеет вода.
Неужто когда-нибудь можно
Все это забыть навсегда?И эти намокшие колья,
И стадо на том берегу,
И зелень свекольного поля
На сизом остывшем лугу?И эти кусты, и осинки,
И берег с холодной травой,
И женщину в красной косынке
Над свежей зеленой ботвой?1969
* * *
Туман слоится тонко,
И сумерки свежи.
И плачет перепелка
В голубоватой ржи.И сумрак незаметно
Дорогу заволок.
И не дрожит от ветра
Осиновый колок.Уже притихли дачи,
И свет зари угас.
На башне водокачки
Зажегся красный глаз.Но солнце свет прощальный
Еще на землю шлет,
Неярко освещая
Летящий самолет.1969
* * *
Желтоватые покосы,
Ежевика в старых рвах.
И качаются березы
На разрушенных церквах.Как прекрасна эта доля:
Видеть каждый божий день
Это небо,
Это поле,
Этот ивовый плетень.Уходить,
Зарю встречая,
В эти стылые леса.
Слушать нежное звучанье
Серебристого овса.1969
* * *
Лает собака с балкона,
С девятого этажа.
Странно и беспокойно
Вдруг встрепенулась душа.Что ты там лаешь, собака?
Что ты мне хочешь сказать?
Кто-то высоко, однако,
Вздумал тебя привязать!Падает снег осторожно
В белые руки берез…
Но почему так тревожно
Лает привязанный пес?Вспомнилась черная пашня,
Дальних собак голоса,
Маленький одноэтажный
Домик, где я родился.1969
* * *
Здесь, на окраине, над лугом,
Был дом, украшенный резьбой.
И был рассыпан черный уголь
Под водосточною трубой.И доносился сладкий привкус
С далеких нив, где зрела рожь.
И выносили пыльный фикус
На теплый пенный летний дождь.Здесь тополя цвели в истоме,
В том чистом мире детских лет,
Здесь я родился, в этом доме,
Которого давно уж нет.А мне он так сегодня нужен,
Тот ранний мир моей души,
Где я с восторгом шел по лужам,
Не зная горечи и лжи.Он где-то здесь, под пепелищем,
В глубинах сердца, в толще дней…
Мы все его тревожно ищем
В суровой зрелости своей.1969
* * *
Называлась улица
Касаткина Гора.
Домики сутулятся
На краю бугра.Революционные
Митинги прошли.
Авиационная -
Гору нарекли.Желтая акация,
Тишь да соловьи.
Где тут авиация,
Милые мои?Рядом церковь древняя…
Но табличка та
Памятником времени
Стала навсегда.Время было дивное,
Буйное, как хмель,
Славное, наивное…
Где оно теперь?1969
* * *
Над улицей галки кричали,
Был солнцем булыжник согрет.
То было в далеком начале
Моих убывающих лет.Запомнились семечки вяза
На влажной и теплой земле:
Такие кружочки ни разу
Еще не встречалися мне.Те семечки блеклого цвета
Мне виделись давней весной
Пистонами для пистолета,
Игрушки моей жестяной…А нынче под деревом этим
Я сына за ручку веду.
И есть у него пистолетик -
Такие и нынче в ходу.И сын удивляется странным
Кружочкам в воде дождевой.
И мир - золотой, первозданный -
Шумит над его головой.1969
* * *
Послевоенная Россия,
Буханка хлеба - сто рублей.
Но если бы сейчас спросили, -
Дней не припомню веселей.Наверно, жизнь лишь в раннем детстве
Так первозданна и свежа,
Что никаких утрат и бедствий
Не хочет принимать душа.Я убегал тогда с урока
В запретный ельник за селом.
И ржавый танк с пробитым боком
Не увезли в металлолом.Над обездоленной равниной
Дымок струился от села.
И блиндажей сырая глина
Еще травой не заросла.Но я судьбою был доволен,
И сердце прыгало в груди.
И жизнь весенним теплым полем
Еще синела впереди.1969
* * *
Загорелась листва на березах.
Засветился в низинах туман.
И в предчувствии первых морозов
Помрачнел придорожный бурьян.И за ветками черных осинок,
За сырым и холодным жнивьем
Пробивается зелень озимых,
Словно память о детстве моем.Вспоминается звон у колодца
На далекой-далекой заре,
Безымянная речка, болотце,
Голубая трава в серебре…И в предчувствии вечной разлуки
На краю убывающих дней
Вспоминаются нежные руки,
Руки матери милой моей.1969
* * *
Трещит горящая берёста.
Звенит вдали бензопила.
И кажется: все в жизни просто
И нет ни горечи, ни зла.Нет ни заботы, ни помехи.
И на душе так хорошо,
Как на осенней лесосеке -
Просторно, чисто и свежо.А если ствол упавший хрустнет,
То это все не страшно мне, -
Должна же быть хоть капля грусти
В прозрачной этой тишине.Ведь рядом с тихою печалью
О том, что жизнь кратка моя, -
Торжественней, необычайней
Земная радость бытия.1969
* * *
Редко-редко покажется солнце.
От дождей почернели плетни.
И хромой журавель у колодца
Вспоминает весенние дни.Скоро вьюги засвищут, засеют,
Заиграют шальной хоровод.
И покроется жухлая зелень
Первым снегом осенних невзгод.Безымянная речка застынет.
И над белой землей поутру
Только черные былки полыни
Будут тихо шуршать на ветру.1969
* * *
После дней сырых и грязных,
После горечи и слез
Вдруг пришел -
Как светлый праздник -
Звонкий утренний мороз.Там, где черные бурьяны
Шелестели на ветру,
Белым инеем
Поляны
Засверкали поутру.