2
Анюта ждала Кудеяра, как назначено ей было, у Веселого ключа. Хоть погода стояла теплая, хоть и оделась хорошо и нож прихватила - от зверя, от недруга, - все равно дрожала. Прискакал Кудеяр, посадил в седло, обнял, поцеловал.
- Любое желание твое исполню! Скажи, достань со дна этого ручья клад, - достану.
Засмеялась Анюта. Тепло ей стало, покойно.
- Ан не достанешь клада!
- Ну, коли так, смотри.
Спрыгнул с коня, вытащил из саадака большой кинжал.
- Не старайся! - еще пуще засмеялась Анюта.
- Это почему же?
- Был здесь клад у тебя, да сплыл.
- Сплыл?
- Он теперь в горшках, а горшки те - какой в земле, а какой в печи.
- Да ты и впрямь что-то знаешь! - удивился Кудеяр.
- Как же мне не знать? Бывший мой хозяин Емельян сын Иванов твой клад нашел. Оттого и богат теперь. Оттого новую печь разворотил, пряча между кирпичами горшки.
Засмеялся Кудеяр. Засмеялась и Анюта. Ах, как засмеялась! Обняла Кудеяра. Расцеловала.
И любились они и миловались, пока не отступила ночь за ближайшие сосны. И сказал Кудеяр Анюте:
- Слушай теперь меня внимательно. Передай Петру-сеятелю: ночью на первый день Пасхи на вашу деревню нападет атаман Шишка. А теперь еще внимательней слушай: береги себя. Береги! Я приду и сам расправлюсь с Шишкой, но ты береги себя!
И сказала ему Анюта на прощанье:
- И ты меня послушай. О всех ты помнишь - о себе не забудь. Жду я тебя.
3
Великий четверг начинался строго и благолепно. Монахи молились истово.
А Нифон, отстояв заутреню, и в четверг читал. Один сундук кончил, принялся за второй. Так бы и шло чтение, но вдруг Паисий вызвал к себе грека.
Спросил прямо, без словесных фокусов:
- Где ты был вчера ночью? Твоя келья была пуста, ряса лежала на полу, решетка на окне выпилена.
Нифон не увиливал от ответа. Лицо его стало надменным и непочтительным.
- Читай! - выхватил из-за пазухи тайную грамоту Никона.
Паисий грамотку прочитал и уже другими глазами посмотрел на грека: ученый, ученый, а хитер.
- Сколько лет я игуменом, таких вопросов еще не бывало…
- Никон собирает силы для великого дела. Православные церкви должны быть под одной митрой, под митрой Москвы. Великий замысел достоин Русского государства и государыни Москвы. Нужны деньги! Великие замыслы требуют великих денег.
- Пошли, я покажу тебе скудную казну.
Скрежетали ключи в замках, скрипели двери, гулькали шаги через пустые подвалы.
Казна и впрямь оказалась небогата. Нифон Саккас опечалился.
- Патриарх весьма рассчитывал на твой монастырь!
Паисий развел руками.
- Что же делать? Мы отдадим ради церкви нашей последний алтын. Пусть патриарх знает: мы с ним заодно, - вздохнул. - На Рязанщине люди безденежные.
Усмехнулся Нифон Саккас, и Паисий запомнил усмешку.
Ночью игумен был в тайнике. Увидал на пыльном полу следы двух людей. Велел позвать в келью свою Федьку Юрьева.
4
Утром Федька Юрьев и Нифон Саккас встретились, как обычно, в книгохранилище.
- Несчастье у нас, - сказал Федька, листая книгу. - Был при монастыре убогий, любил на колокольню лазить к звонарю. Да вот сорвался сегодня.
- Господи! - вырвалось у Нифона. - Кто же этот несчастный?
- Руки Кренделями, - сказал Федька и нагло посмотрел в лицо ученого монаха.
Ни тени, ни полтени; а у Федьки лицо сморщилось, как печеное яблоко, - улыбнулся.
Обедал Нифон Саккос с Паисием. Разговор все время рвался, как ветхая сеть. Опасность носилась в весеннем воздухе.
Отстояв вечерню, Нифон простился с монахами, пошел к себе в келью. Шел, по сторонам поглядывал - никого. С облегчением отворил дверь кельи, запер, и тут его ударили под лопатку.
Лязгнула сталь о сталь. Сломался кинжал!
Кудеяр ударил кулаком наугад, но попал точно. Чье-то тело мягко сползло по стене на пол.
Кудеяр зажег свечу. На полу сидел Федька, рядом валялся сломанный кинжал.
- Не знал я, что ты кольчужку носишь, драгоман, - сказал Федька, отирая руками разбитое лицо.
- И я не знал, что помощник мой затеял убийство. Не привести ли мне сюда отца Паисия?
- Не надо. Он накажет меня за плохой удар.
Кудеяр подошел к иконам, закрывавшим стену, поднял руку для крестного знамения и вдруг быстро выхватил из-за образа Параскевы Пятницы саблю. Ту саблю, которую принес из тайника.
- Молись! Да живо!
- Погоди! Я знаю, где ты был с Руки Кренделями. Я его пытал перед смертью.
- Тем скорее надо убить тебя.
- Ты один не уйдешь отсюда. Я помогу тебе, но ты должен показать мне тайник… Мне надоело быть верным слугой. Служишь кровью, платят угрозами… Я возьму самую малость и уйду. Сгину!
Кудеяр спрятал саблю под рясу.
5
Они вышли из келии. И сразу от стены отделилась тень.
- Здесь храм Господа нашего! - сказал Федька, и тень исчезла.
Вышли во двор. Прячась у стен, прокрались к книгохранилищу. Федька открыл его.
- Почему у тебя такая власть в монастыре?
- Я - руки Паисия.
- Почему же ты не знаешь секретов тайника?
- Но я только руки!
Кудеяр указал на стол.
- Поверни крышку направо.
Федька посмотрел недоверчиво, но приказ выполнил. Тайник открылся.
- Пошли! - пригласил Кудеяр жестом руки, как радушный хозяин. - Здесь в сундуках не золото. Здесь книги, за которые патриарх Никон преследует врагов своих.
Наклонился над сундуком, а в следующий миг ему пришлось прыгнуть через голову. Клинок со свистом чиркнул по спине, рассекая рясу и отскочив от кольчуги.
Кудеяр выхватил свою саблю из-под рясы.
- Ты за старое?
Федька сделал выпад, пытаясь достать Кудеяра саблей.
- Предателей надо бить, как мышей! - Кудеяр прыгнул на сундук, сабли скрестились.
Федька сражался молча, ловко и яростно. Но Кудеяр был сильнее, Они обменивались ударами, звону - на весь тайник. И вдруг Кудеяр сделал неудачный выпад и открылся. Федька, забыв про кольчугу противника, хлестко, будто бичом, стеганул Кудеяра по груди. Сабля отскочила, и в тот же миг Кудеяр рубанул. Федька закрылся плечом. И плечо было разрублено.
- Почему ты хотел меня убить?
- Я не люблю делиться добычей.
- Но я не показал тебе тайника с деньгами и драгоценностями!
- Но я не знал, что есть еще один тайник!
- Я тебе его покажу.
И Кудеяр поднял саблю. Федька все еще защищался. Кудеяр загнал его в угол, к большому сундуку и нанес удар по голове. Федька упал.
- Каюсь, что был врагом твоим, - прошептал он, умирая, - прости мне грехи мои и мое коварство. Я был слуга!..
И Кудеяру стало жалко умирающего. Он склонился над ним, а Федька вдруг поднял саблю, но не удержал ее.
- И в смерти лгал!
Пора было подумать о себе. Но что это? По лестнице книгохранилища топот сапог. Скрыться в следующий тайник? Поздно. И тут только Кудеяр увидел, что потолок тайника обтянут сетью. Зачем? Некогда гадать - в тайник ворвалось десять вооруженных людей. Это были не монахи. Кудеяр прижался спиной к стене, поднял саблю.
В тайник вошел Паисий.
- Не надо крови, - сказал он, - сдавайся!
- Я умру в бою.
- Мне жаль тебя.
Паисий дернул за кольцо в стене, и рыбацкая сеть упала на Кудеяра.
Так вот она для чего!
6
Кудеяр сидел на цепи. Утомленный боем, он заснул, но его не оставили в покое. Пришел Паисий с незнакомцем.
- Кто ты? - спросил незнакомец Кудеяра. - Ты выдаешь себя за Нифона Саккаса, но я сам давал ученому монаху подорожную грамоту.
Кудеяр молчал. Незнакомец замахнулся плетью, но Паисий удержал его.
- Не чини расправу на моих глазах. И не делай мучеником самозванца в дни, когда терновый венец принял Иисус Христос.
Часть 11
Петр-сеятель
Глава 1
1
Торжественно и тревожно было в Можарах в ночь с субботы на воскресенье. Мытарства сроднили можарцев, и теперь, придя в церковь, мужики все перемигивались да переглядывались. Анютина весть о набеге Шишки не испугала Петра-сеятеля. Обошел он все дворы, поговорил с мужиками, и решили мужики не поддаваться разбойнику. Топоры да косы наточили, поклялись друг другу до смерти стоять.
Пришел в церковь и Вася Дубовая Голова. Службу стоял в задних рядах. Тут и услыхал плач. Плакала горемычная Федора, вдова убитого Шишкой мужика Никиты.
Спросил Вася Анюту:
- Что она плачет?
- Как же ей не плакать? Полна хата детей малых, а еды небось никакой. У всех праздник, а Федоре разговеться нечем.
- Где изба ее?
- Возле колодца, вестимо! - удивилась Васиным вопросам Анюта. - Я уже говорила про нее Петру, обещал просить мир, чтоб хлебом поле ее засеяли.
Говорила Анюта шепотом, глядя перед собой, а покосилась на Васю - Васи-то и нет.
2
Емельян в этом году разговлялся как барин. Жег свечи - у других-то лучина. Пирогов разных испекли две дюжины. Выставили жареных индеек, соленья, настойки, потроха, студень. И конечно, крашеные яйца, пасху и такой кулич - десяти дворам не съесть.
Жена Емельяна сказала молитву. И все пошли целоваться друг с другом. За столом были девицы, теперь уже невесты, хозяин с хозяйкой, главные мастера гончарного дела.
Обиды были прощены. Верилось - начинается жизнь заново: без злого сердца, без обмана, без рукоприкладства.
Поцеловались, сели за стол, съели по кусочку освященного кулича. И тут дверь в горницу отворилась и вошел Вася Дубовая Голова.
- Христос воскресе! - сказал он сидящим.
- Воистину воскрес! - ответил Емельян, вглядываясь в лицо незваного гостя. - Чего тебе, Петра-сеятеля работник?
- А вот его! - и Вася указал на стол.
Емельян мигнул мастерам, но Вася подошел к столу, огромному, дубовому, и поднял его. Поднял и поставил.
- Ох! - сказала Емельянова жена, и наступила та самая тишина, которую называют гробовой.
- Мне нужна еда и свечи! - пояснил Вася. - А больше ничего.
- Принесите свечей! - попросила хозяйка.
А Вася уже связывал узлом скатерть со всем, что стояло на ней, Завалил узел за спину и сказал на прощанье:
- И не бегайте за мной! А то Кудеяру пожалуюсь. Я не Петру служу, а Кудеяру.
3
Федора мимо избы своей прошла. Поглядела на окошко яркое - и дальше. А потом опамятовалась, влетела в избу - не пожар ли? - а там пир горой. Свечи горят, скатерть на столе, и еды видимо-невидимо, Покатились у Федоры слезы пуще прежнего: от испуга, от радости - не поймешь.
А Вася усадил ее за стол, поставил перед ней индейку, дал в руки яичко красное и говорит:
- Давай-ка стукнемся!
А когда похристосовались, Вася и сказанул:
- Я все невесту себе искал, да не нашел. Дураковат, говорят. А по мне я ничего. Дети твои меня полюбили. Вот я и решил вместе с вами жить. Беру тебя в жены, а ты меня возьмешь?
- Бери! - в один голос закричали ребята.
А Федора в память прийти не может, что за чудо: то ли сон, то ли явь?
И раздался звон подков на улице. Дверь распахнулась, и в избу вошла разбойница Варвара.
Федора руками всплеснула.
- Маланья, ты?
- Варварой меня зовут.
- Обозналась, матушка, прости.
Вася машет из-за стола.
- Садись, Варвара! Я тут сватаюсь.
- Вот и молодец! - сказала атаманша. - Ну, будь здоров! Расти детишек!
- Куда же ты? - удивился Вася. - Приходила-то зачем?
- Была нужда, да, на твое счастье глядя, вся вышла.
Уж за порог, а Вася ее за платье поймал.
- С Кудеяром чего стряслось? Говори!
Посмотрела Варвара парню в глаза.
- А еще дураком тебя называют… На цепи сидит Кудеяр.
- Да я их! - Повернулся к ребятам, к Федоре. - Ждите меня! Вызволю Кудеяра и приду к вам. Насовсем приду.
Глава 2
1
Солнышко в небе играет, и яркое и нежаркое. Ветер по земле ходит нехолодный. Птицы весне радуются, люда подобрели, разговевшись: Пасха.
Загремел засов. Страж принес Кудеяру кусок творожной пасхи да пару яичек крашеных. И все от себя. От монахов ковш воды и сухарь. Ради праздника цепи снял.
Потому и пожалел стража Кудеяр. Лезвие кровью не обагрил. Ударил по затылку рукояткой. Привалил к стене, посадил на цепь. Кольчужку с Кудеяра снять не успели, а ряса была изодрана в клочья. Пришлось со стража кафтан стянуть.
В подземелье было сыро, тихо. Над дверью темницы горели два факела. Кудеяр пошел подземельем, но за поворотом тьма, и ход раздваивался. Вернулся за факелами, заглянул в свою темницу. Страж сидел, обхватив голову руками.
- Куда ведут ходы? - спросил Кудеяр, прикасаясь бердышом к шее тюремщика.
- А пошел ты! - заорал он. - Я тебе яичек освященных принес, пасху, а ты вон как меня отблагодарил?!
Кудеяр понял, что этот человек и вправду ничего не скажет, обиделся!
2
Отряд разбойников затаился в лесу возле монастыря. Выжидали. Наконец монастырский колокол позвал монахов и гостей на праздничную трапезу.
- Пора, - сказала Варвара. - Собирайся, Вася.
- Пора так пора, - откликнулся богатырь.
- Ждите нас перед заходом. Не вернемся - ночью перелезайте через стену.
Вася взвалил на плечи огромный мешок, Варвара закрыла лицо черным, расшитым бисером покрывалом, и они отправились в монастырь.
Рыкнул Вася охране у ворот, а старался, как велено было, шепотом говорить:
- Боярыня Морозова к отцу Паисию за благословением!
- Какая такая боярыня Морозова, уж не та ли…
И замолк страж, почуяв в руке серебро.
- Боярыня Морозова к отцу Паисию за благословением! - прохрипел Вася в лицо монаху, открывшему дверь настоятельских палат.
Варвара сунула монаху ефимок.
- Проводи нас к игумену. У меня есть приношение, - она кивнула на мешок.
Монах, изумившись, - виданное ли дело, знаменитая боярыня пожаловала, - проводил гостей в келью игумена. Паисий по случаю праздника обедал с братией. Услышав о приходе боярыни Морозовой, поспешил в келью.
- Это тебе, - сказал Вася, бросив в ноги игумену мешок.
Паисий, увидав парня, который крутился возле мнимого Нифона Саккаса, отпрянул было, но Вася трахнул кулаком служку, и Варвара направила на игумена пистолет.
Кляп в глотку, тряпки из мешка долой, и как стоял Паисий, так на него, стоящего, и напялил Вася свой мешок. Мигом перевернул, завязал, и пошла странница со странником из монастыря вон.
Стража у ворот на мешок покосилась: шевельнулся будто бы. Но как вслух такое скажешь? Начальник тут же дыхнуть заставит. А как дыхнешь, так и отправишься на хлеб-воду.
Спросили все же:
- Чего так быстро назад?
- Святой отец велел завтра к нему пожаловать. Сегодня гостей не может оставить, - ответила Варвара.
3
Правый ход вел в монастырь. Кудеяр понял это и пошел по левому. Своды низкие, мокрые, ход узкий, едва боком протиснешься.
Долго шел, так долго, что хотел было назад вернуться. Один факел сгорел, другой на исходе. И вдруг тупик. Посветил на потолок. А на потолке среди кирпичей камень. Нажал на него - шатается. Смотрит - две ступеньки в стене. Поднялся, надавил на камень плечом, он из гнезда вышел и отвалился.
Пахнуло лесным воздухом, солнце в глаза ударило. Зажмурился.
- Господи, весна!
Защемило сердце у Кудеяра. Вытащил ноги из монастырского тайника, встал на зеленеющую землю. Тайник выходил к реке. Видно, был он сделан на случай осады.
Пошел Кудеяр по лесу, а потом привалился спиной к березе и замер. Он стоял один в лесу и был никто: не Кудеяр, не Георгий, не разбойник, не драгоман, не крестьянский сын. Показался он себе деревом. Зима на белом свете кончилась. Шумел вершинами влажный ветер. И в его ветвях шумел. Бежали, текли, лились, гудели соки. И в нем лилась и гудела быстротечная жизнь. Лопались почки, и его почки лопнули.
Весна! Клики птиц над водами, над весями, над бором. И в его деревянном горле клокотала песня, и знал он: просверлит песня в нем дырочку и пронзит ночь соловьями.
Отощавший за зиму барсучок, заспанный, ножки подламываются, хлюпая носом, потрусил в чашу - отъедаться.
Большие птицы, вытягиваясь шеями, выкрикивая радостное, пошли за реку и сели на болото.
Вспомнил Анюту Кудеяр. И в первый раз не позавидовал птицам. Хорошо ли иметь два родных дома, один за морем, другой здесь? Хорошо ли иметь две весны в году? Птицам, может, и хорошо, а человеку нужна одна весна!
Раздвигая ветви, Кудеяр пошел по лесу. И вдруг - приглушенные голоса. Затаился, как зверь.
- Умаялся, тащивши! - донеслось сипение Васи.
На поляне сидели разбойники. В кругу между ними валялся шевелящийся мешок.
"Опять, что ли, поросенка приволок?" - улыбнулся Кудеяр. Но мешок подергался, подергался, и вылез из него… Паисий.
"Ай да Вася!"
Микита Шуйский начал допрос:
- Где Кудеяр у тебя сидит?
Паисий шевельнул затекшими плечами, осмотрелся.
- Где сидит Кудеяр? - насупил брови Шуйский.
- На дереве.
- Что?! - Разбойники выхватили оружие, и слетела бы голова с игумена, но тут раздался знакомый голос:
- Я здесь!
Все вздрогнули, подняли головы, повернулись. На дубе, в развилке, - Кудеяр.
Кудеяр спрыгнул на землю. Подошел к Васе, обнял.
- Молодец! Как же ты с ним управился?
- Обыкновенно. Взвалил и попер. Да я не один был, с Варварой.
Кудеяр глазами нашел "боярыню Морозову", поклонился ей:
- Спасибо!
А тут Вася бух на колени.
- Кудеяр, я вызволять тебя пришел, а ты сам себя вызволил. А теперь отпусти меня насовсем. Я к ребятишкам пойду.
- К каким это ребятишкам? Жениться не успел, а ребятишек уже полна изба?
- Угадал. Шестеро ребятишек.
- Шестеро! Женился, что ли, пока я рясу носил?
- Да вроде бы!
- Ну, брат, и прыток ты!
- Я прыткий, - согласился Вася.
- Отпустим его? - спросил Кудеяр разбойников.
- Гуляй, паря!
- Деньги есть? - спросил Кудеяр свою братию.
- Сколько надо?
- Сколько есть! - Кудеяр снял с Васиной головы шапку. - Не жалей. Приданое товарищу от лесного народа.
Посыпались монеты.
А Кудеяр посматривал на низкое солнце, мрачнел. Отвел Васю в сторону, спросил шепотом:
- Мужики готовы встретить Шишку?
- Готовятся.