- День отдыха пойдет нам на пользу, - ответил иудей и, повернувшись, что-то прокричал тонким голосом своим людям, остававшимся при верблюдах.
* * *
Невзирая на то что время только-только перевалило за полдень, Пакор приказал ставить лагерь. Большинство солдат было очень недовольно тем, что взяться за работу пришлось намного раньше, чем обычно. Копать рвы и насыпать валы под лучами стоявшего в зените солнца было чрезвычайно трудно. Лишь товарищи Ромула по когорте ничего не говорили. Им было ясно, что гаруспик затеял что-то серьезное.
В нескольких сотнях шагов от лагеря легионеров стояли привязанные к вбитым в землю кольям верблюды. Они раздраженными криками требовали пищу. Римляне, которым почти не приходилось видеть этих диковинных горбатых животных, разглядывали их, не скрывая восхищения. Благодаря выпученным глазам с длинными ресницами и большим губам верблюды казались очень умными, но вскоре выяснилось, что у них очень дурной характер: когда кто-нибудь подходил к ним слишком близко, они начинали плеваться и лягаться.
Торговцы и охранники каравана вместе устанавливали большие шатры. В самый большой снесли вьюки с товарами. Желая извлечь максимум выгоды из сложившейся ситуации, Исаак тоже решил разбить полноценный лагерь.
Ромул с трудом скрывал возбуждение. По его мнению, с тех пор как войско покинуло Селевкию, не происходило ровно ничего интересного, не считая военных занятий да рассказов Тарквиния обо всем на свете, и пытливый молодой солдат частенько скучал. Продолжавшиеся весь день переходы были однообразными до тошноты. Пустыню сменяли горы, после которых вновь начиналась песчаная пустыня. Дни почти не отличались один от другого. И желание послушать рассказы о том, что лежит на востоке, и увидеть незнакомые вещи влекло его со страшной силой.
Прошло несколько часов, и посреди пустыни возникла небольшая песчаная крепость, точно такая же, как множество других, возведенных в другие дни в других местах. Выстроились ровными рядами палатки, и усталые солдаты поспешно забрались туда, стремясь обрести вожделенную тень. Чтобы освежить горло, хватало глотка-другого воды. После недавних жестоких уроков римляне научились беречь воду пуще золота. К этому времени все до одного воины Забытого легиона узнали о хитрости Тарквиния и посасывали на ходу камешки.
Пакор дождался начала сумерек и лишь тогда пригласил иудея в свой громадный шатер. К тому времени, когда солнце склонилось почти к самому горизонту, жара заметно ослабела и подул легкий ветерок. Свою личную стражу парфянский военачальник пополнил десятком легионеров, а поблизости расположилась целая центурия - такая демонстрация силы была устроена для того, чтобы напугать купца.
Стражи из двух разных групп поглядывали друг на друга с плохо скрываемым подозрением. Такими взаимоотношениям предстояло оставаться до настоящего боя против общего врага. Слишком много крови было пролито ими в недавнем прошлом.
Вскоре Тарквиния вызвали внутрь, а Бренн и Ромул подошли почти вплотную к парусиновой стене. Они рассчитывали услышать разговор. Но, к их разочарованию, и Пакор, и гаруспик говорили вполголоса.
- Как же он рассчитывает все это устроить? - пробормотал Феликс.
Ромул тоже ломал голову над этим вопросом.
- Положись на него. - После случившегося в Селевкии уже ничего не могло поколебать уверенности Бренна в мудрости друга.
Коротышка галл фыркнул, но все же умолк. А Ромул вновь приложил ладонь к уху, надеясь уловить хотя бы несколько слов.
Некоторое время они ждали, отмахиваясь от назойливых мух и поглядывая на стоявших поблизости парфян.
- Вот он!
К шатру приближался купец в сопровождении трех компаньонов, замыкал шествие одинокий телохранитель. У входа Исаак перекинулся несколькими словами с парфянскими часовыми, и все четверо вошли внутрь.
* * *
Увидев иудеев, Пакор благосклонно кивнул:
- Парфия приветствует достойных торговцев.
- Благодарю тебя, повелитель, - чуть помолчав, ответил Исаак. И задержку в пути, и этот визит он совершал не по своей воле, а из страха перед парфянином, но не собирался высказывать претензии вслух.
Приблизились рабы и с поклонами поднесли вино, фрукты и мясо. Старик выпил подряд две чаши вина и без остатка съел все, что лежало у него на блюде. Пережевывая баранину, он то и дело с любопытством поглядывал на Тарквиния.
Этруск демонстративно не обращал на него внимания.
- Сколько времени длится твое путешествие? - спросил Пакор, решив, что его гость утолил голод.
- Всего? Почти два года, повелитель, - ответил, хмыкнув, иудей. - Индия, Скифия, Маргиана…
- Твои верблюды тяжело нагружены.
- Путешествие было удачным, - неохотно признался Исаак. - Возможно, я получу немалый доход. Если смогу вернуться в Дамаск.
- Что ты везешь? - впервые вмешался в разговор Тарквиний.
Этот вопрос заставил купца нахмуриться. Тем более что он не знал, какое положение занимает белокурый воин. Исаак вопросительно взглянул на Пакора. Тот кивнул.
- Корицу, другие пряности, алоэ и шелк. Немного слоновой кости и индиго. - Все это в Риме стоило бешеных денег, но Исаак перечислил свои товары так, будто говорил о сущих пустяках.
- Что еще?
Исаак испуганно посмотрел по сторонам.
- Так что же? - Голос Пакора теперь звучал гораздо строже. - Я царский чиновник, и ты обязан предъявить мне все свои товары.
- Немного драгоценных камней, повелитель, - с трудом выдавил купец. - Лазурит, агаты. Несколько алмазов.
- Ты хорошо разбираешься в драгоценных камнях? - резко спросил Тарквиний.
Глаза иудея сверкнули.
- Кое-что понимаю.
- Сколько индиго?
- Три модия.- Исаак недовольно нахмурился - допрос его заметно раздражал - и обернулся к Пакору в поисках поддержки. - Не сомневайся, повелитель, я уплачу все пошлины сполна. В Антиохии.
Парфянин улыбнулся.
- Одного модия с лихвой хватит на окраску тысячи тог. - Изображая задумчивость, Тарквиний надул щеки. - Ты станешь богатым человеком.
- Сначала нужно будет откупиться от красильщиков из Тира, - возразил Исаак. - А они, как пить дать, ограбят меня начисто!
- Все равно, старик, у тебя останется немало денег, - сухо сказал Пакор.
- Повелитель, я путешествую через полмира, рискуя жизнью, - пробормотал Исаак. - Что же плохого в том, что я хочу немного заработать?
- Видят боги - ровным счетом ничего. - Тарквиний расхохотался и картинным жестом вскинул ладони к небу. - А много ли шелка в твоих вьюках?
Чутье подсказало многоопытному торговцу, что это не пустой вопрос, и настроение у него сделалось получше.
- Больше сотни рулонов. Самого лучшего качества, - угодливым тоном произнес он. - Не желаете взглянуть?
Этруск посмотрел на Пакора, лишний раз подчеркнув тем самым, кто является здесь главным.
- Покажи.
Исаак что-то сказал своим сородичам. Те поспешно вышли из шатра и вскоре вернулись с двумя большими рулонами, тщательно запакованными в мешковину. Положив свою ношу наземь, иудеи ловко распаковали ее. С обертки поднялась туча пыли, но шелк оказался совершенно чистым. Даже в полумраке шатра нельзя было не заметить глянцевого блеска материи.
- Такой пойдет на вес золота, - прошептал Тарквиний, подойдя поближе. Потом наклонился и пощупал материю. - Он у тебя весь одной толщины?
Исаак принялся нахваливать свой товар.
Тарквиний жестом остановил его:
- Мы его покупаем.
Иудей опешил.
- Весь?
Этруск кивнул.
- Этот шелк стоит очень дорого, - запротестовал Исаак и опять повернулся к Пакору, ища поддержки. - Прости, но я не уверен, что такая цена будет для вас посильной.
Тарквиний запустил руку под тунику.
- Взгляни-ка на это, - сказал он, открыв свой кошель.
Исаак неуверенно подставил грязную ладонь.
Из кожаного мешочка на нее выкатился огромный рубин.
- Этого хватит с лихвой, - сказал этруск.
Иудей лишился дара речи. Камень был больше куриного яйца. Тарквиний понимающе усмехнулся.
- Я не уверен, что он такого же высокого качества, - нашелся наконец Исаак и, прищурив глаз, принялся рассматривать камень при свете факелов. - Я вижу в нем пороки.
- За это сокровище тебе заплатят по-царски, - перебил его Тарквиний. - И ты сам отлично это знаешь.
- Бери рубин, - холодно произнес Пакор. - А шелк заберем мы.
- И алоэ, - добавил Тарквиний.
Исаак отлично понимал, когда нужно прекращать торговаться.
- Конечно, повелитель, - поклонился он. Камень уже исчез где-то в складках его просторного одеяния. - Все, что пожелаешь, - твое. Вот только перенесем товары из моего лагеря…
Он повернулся к выходу.
- Постой, - остановил его Тарквиний. Его интонация не допускала возражений. - Побудь с нами, пока мы не получим шелк.
Старый торговец замер как вкопанный.
- Да, конечно, конечно… - Он отдал короткий приказ своим людям, и те поспешно вышли.
Тарквиний повернулся к Пакору:
- Шелк толст и прочен. Его хватит нам на пять тысяч щитов.
- Это всего лишь половина.
- Для наших целей - более чем достаточно. - Взгляд проницательных темных глаз этруска устремился на командира. - Я уже вижу большую победу над согдийцами.
- Говорят, ты предсказал поражение римлян при Каррах.
- За несколько недель.
Пакор улыбнулся.
Глава XXX
МАРГИАНА
Маргиана, осень 53 г. до н. э.
Протянувшийся на пятнадцать сотен миль путь из Селевкии пролегал через самые разнообразные природные и климатические области. Для легионеров Красса, которых прежде никто не учил искусству выживания в трудных условиях, это был бесценный опыт. Поощряемые Тарквинием и другими уцелевшими опционами, зажатые в тиски суровой парфянской дисциплины, пленники набирались сил, выносливости и совершенствовали свое воинское искусство. Через три месяца в этих исхудавших, но с железными мышцами, покрытых темно-коричневым загаром мужчинах можно было узнать римлян только по изрядно поношенной форменной одежде. Каждая центурия получила новый флажок, пять тысяч щитов были обтянуты шелком. Тарквиний не спал много ночей, надзирая за солдатами, которые прикрепляли на свои щиты многослойное шелковое покрытие. Шлемы и наконечники копий ярко сверкали на солнце, стройные колонны без труда проходили по двадцать миль в день. В войске все еще использовали трубачей для передачи сигналов, но Пакор заставлял своих людей учить и парфянскую систему передачи приказов - при помощи барабанов.
Забытый легион представлял собой устрашающее зрелище, однако на всем протяжении пути у него не случилось ни одной даже незначительной стычки. Как довольно скоро стало ясно солдатам, бескрайние просторы центральной Парфии оказались почти ненаселенными. Римляне не жаловались на это. Память о Каррах была все еще слишком свежа.
Через несколько недель после встречи с Исааком плоская безводная равнина кончилась и начались холмы, покрытые чахлыми деревцами и кустарником. Преодолев гряду, легионеры попали в зеленые долины Маргианы. Ко всеобщей радости, здесь то и дело попадались ручьи, они текли с гор, которые были здесь видны, куда ни глянь. Эти земли как нельзя лучше годились для того, чтобы жить, и составляли разительный контраст с оставленными позади пустынями. Ромулу они напомнили те местности, по которым они с Бренном пробирались, когда бежали из Рима в Брундизий.
Фляги теперь всегда были полны, жара казалась вполне сносной, дичь водилась в изобилии. Каждый вечер воины ложились спать с набитыми мясом желудками. Парфянская стража вела себя куда спокойнее. Жизнь сделалась вполне приемлемой. Даже стервятников, которые тучей висели над колонной на всем пути от Селевкии, становилось все меньше и меньше, в конце концов они совсем исчезли.
Боги на время отвлеклись от Забытого легиона.
- Ты был прав! - Феликс восхищенно смотрел на раскинувшуюся вокруг свежую зелень. - Реки. Плодородные поля. Даже деревни.
- Я же тебе говорил, - ответил, улыбнувшись, Бренн. - Положись на Тарквиния.
Феликс только потряс головой.
Повсюду виднелись ухоженные поля и скопления приземистых саманных домиков. На пути попадались и более крупные поселения, но Пакор не стал никуда заходить. Он прилагал все силы, чтобы войско привлекало как можно меньше внимания. Забытый легион устроил лишь одну продолжительную - на несколько дней - остановку подле эллинистического на вид городка, окруженного крепостной стеной.
Туда - только вдвоем - отправились Тарквиний и один из парфян. Они обошли всех городских кузнецов и дали им заказы. Маргианское железо славилось по всей Парфии своим высоким качеством, из него делали доспехи и оружие для катафрактариев. На третий день, под вечер, они вернулись с вереницей мулов, нагруженных тысячами длинных копий. Оружие немедленно раздали половине воинов легиона, а на следующий день начались учения. Солдаты, которым пришлось осваивать новые приемы и строиться в странные порядки, ворчали.
Никто никому не объяснял, зачем это все нужно. Лишь Бренн и Ромул подозревали причины. Ну а этруск, как обычно, отмалчивался.
Стремясь поскорее добраться до границы, Пакор вел Забытый легион через Маргиану на северо-восток, пока войско не оказалось в зеленой холмистой местности. Девственные просторы тянулись, насколько хватало глаз, и повсюду кипела жизнь. То и дело попадались антилопы, воины успешно охотились на них, и армия не знала недостатка в свежем мясе. Ромул и Бренн для разнообразия ловили рыбу в ручьях.
Время от времени на пути попадались юрты - большие круглые шатры с остроконечным верхом. Вокруг паслись большие табуны лошадей и стада овец и коз. За ними следили наездники, мужчины, юноши и даже дети. Как и говорил Тарквиний, кочевники оказались низкорослыми коренастыми людьми с желтой кожей, черными волосами и узкими глазами.
- Диковинный народец, - сказал Бренн, проходя мимо особенно многочисленного скопления юрт. - Но с виду кажутся миролюбивыми.
Те, о ком шла речь, неподвижно сидели на лошадях и наблюдали за проходившим войском. Их сшитые из какой-то грубой ткани кафтанчики и штаны были заляпаны осенней грязью, вооружены местные жители были зловещего вида луками и большими охотничьими ножами. Ну а легионеры почти не обращали на них внимания. Эти люди не имели отношения к их жизни и цели.
Тарквиний кивнул:
- Вот эти стали почти оседлыми. Но кочевники-согдийцы, живущие в этих же местах, по внешнему виду от них почти не отличаются.
Бренн с любопытством разглядывал лица с широкими скулами и приплюснутыми носами.
- Готов поспорить, что таких, как мы, они видели немного.
- Да еще такого роста, как ты, - добавил Ромул.
Оба расхохотались.
- А вот их предки наверняка видели. - У Тарквиния всегда находились какие-нибудь интересные сведения. - Неподалеку отсюда Александр основал город Антиохию, там до сих пор столица Маргианы. Через ее ворота проходят едва ли не все торговцы, что держат путь с Востока.
- В местных легендах говорится о могучих светлокожих и белокурых воинах, сокрушавших все на своем пути, - добавил Пакор, который, проезжая мимо, услышал часть разговора.
Те из легионеров, которые научились понимать парфянский язык, с интересом посмотрели по сторонам.
- Греки! - воскликнул Ромул, живо представивший себе войско, почти триста лет назад зашедшее сюда, так далеко от дома. Как всегда, мысль о македонцах зажгла его воображение.
Тарквинию, конечно, это было давно известно.
- Мы владеем этой областью на протяжении жизни всего лишь одного поколения, - продолжал парфянский офицер. - Местные жители нас не любят и частенько пытаются бунтовать. А северные племена считают, что вправе пасти на этих лугах свой скот и грабить местные селения. Забытый легион должен доказать им, что это не так.
- Если так, командир, значит, нам придется подраться. - Глаза Бренна сверкнули.
- Похоже на то, - кивнул Пакор. - И очень скоро.
Как всегда, когда командир произносил новое название своего войска, Ромул испытал прилив гордости. Окружавшие его, похоже, испытывали то же чувство. Они, несмотря ни на что, оставались римскими воинами. Как и прежде, перед ними сверкал на солнце серебряный орел. Безотчетно они ощущали, что смогут выжить, лишь если сохранят свое "я". Без этого они окажутся ничем. Лишенными всякого будущего пленниками, сосланными на самый край света.
- Нам нужно как можно скорее попасть на границу, - вдруг заявил Тарквиний.
Пакор даже рот открыл.
- Да, нынче утром прибыл гонец, - мрачно сказал он, когда изумление прошло. - К нам вторглись согдийские кочевники. Большое войско. Они захватили несколько селений к северу от столицы и сожгли их дотла.
- Воины готовы, командир. - Этруск указал на покрытые шелком щиты и длинные копья. - Позволь сказать тебе пару слов на ухо.
- Зачем? - не скрывая подозрения, спросил парфянин.
- Я придумал один сюрприз для врагов.
Пакор кивнул.
Все, затаив дыхание, проводили взглядами этруска, который смело вышел из колонны и подошел к командиру, склонившемуся с коня. Тарквиний говорил горячо, энергично жестикулируя, а его собеседник только слушал. Разговор продолжался недолго.
Пакор выкрикнул приказ трубачам, и те проиграли сигнал остановиться тем легионерам, у которых были покрытые шелком щиты.
- Смотри, прорицатель, если твой план не сработает…
- Сработает, - невозмутимо ответил Тарквиний.
В это время вторая половина легиона под командованием помощника парфянского военачальника, не останавливаясь, ушла на восток, в сторону Антиохии. Когда оставшиеся поняли, что их товарищи не примут участия в битве, вслед уходящим полетели насмешки и оскорбления. Впрочем, те ответили смехом и шутками.
- Куда они идут? - спросил Феликс.
- Защищать столицу. И строить лагерь, - улыбнувшись, добавил этруск. - Хоть лопатами махать не придется, когда мы вернемся.
- Откуда? - вскинулся Феликс.
- От реки, по которой проходит граница.
Тут же посыпались вопросы: всем хотелось узнать побольше.
Но Тарквиний, не отвечая, вновь занял свое место в колонне и пристально вгляделся в горизонт.
Пронзительно взвыли трубы, им откликнулась дробь барабанов. Офицеры прислушались к звукам и прокричали команды. Солдаты двинулись дальше, пять тысяч пар подбитых железом сандалий вминали в землю сочную траву.