Поэзия
П.А. Вяземский (1792–1878)
Князь Пётр Андреевич Вяземский, от природы наделённый острым оригинальным умом и художественным талантом, получил прекрасное, в духе французских просветителей XVIII в., образование. Возможно, поэтому в молодости он отличался вольнолюбием, независимостью и смелостью суждений, хотя и старался держаться в стороне от своих современников-декабристов. Уже в XX в. Вяземский получил от литературоведов прозвание – "декабрист без декабря".
Вяземский был членом "Арзамаса" и счастлив в друзьях. С юности и в течение многих лет его окружали Н.М. Карамзин,
В.А. Жуковский, оба Пушкиных (Александр Сергеевич и его дядя Василий Львович), известные поэты К.Н. Батюшков, Д.В. Давыдов, Ф.И. Тютчев.
Мой кубок за здравье не многих,
Не многих, но верных друзей,
Друзей неуклончиво строгих
В соблазнах изменчивых дней;За здравье и ближних далёких,
Далёких, но сердцу родных,
И в память друзей одиноких,
Почивших в могилах немых.1861
В деятельности Вяземского поэзия не пользовалась приоритетом, а делила его время с прозой, публицистикой, критикой, философией, мемуарами. Уже в конце своей долгой жизни, оглядываясь на пройденный путь, Вяземский заметил: "…Я создан как-то поштучно, и вся жизнь моя шла отрывочно. Мне не отыскать себя в этих обрубках… Фасы моей от меня не требуйте. Бог фасы мне не дал, а дал лишь несколько профилей".
Справедливость этой оценки для поэзии Вяземского подтвердил Н.В. Гоголь в статье "В чём же наконец существо русской поэзии и в чём её особенность": "…возле крепкого и твердого стиха, какого нет ни у одного поэта, помещается другой, ничем на него не похожий; то вдруг защемит он чем-то вырванным живьём из самого сердца, то вдруг оттолкнёт от себя звуком, почти чуждым сердцу, раздавшимся совершенно не в такт с предметом; слышна несобранность себя, не полная жизнь своими силами…"
Ранняя лирика Вяземского носила анакреонтический характер. Но затем всё отчётливее начинает проявляться та ее особенность, которая давала ему право считать себя "поэтом мысли". Всё сильнее обнаруживается пристрастие в духе Просвещения к гражданственности и публицистичности (стихотворения "Петербург", 1818; "Негодование", 1820), не чуждается его поэзия ни романтической пейзажной живописи ("Первый снег", 1819), ни сатирических мотивов (басни и эпиграммы). В дальнейшем Вяземский всегда отдавал предпочтение точности и ясности мысли перед звукописью и гармоничностью стиха.
Два события потрясли Вяземского и повлияли на его музу – расправа над декабристами и гибель Пушкина. В эти годы отчётливее зазвучали в его творчестве сатирические ноты – стихотворения "Русский Бог" (1828), "К ним" (1829). После 1837 г. в поэзии Вяземского возобладали настроения тоски и одиночества. Все чаще мыслями он возвращается в прошлое:
Я пережил и многое, и многих,
И многому изведал цену я;
Теперь влачусь в одних пределах строгих
Известного размера бытия.
Мой горизонт и сумрачен, и близок,
И с каждым днём всё ближе и темней;
Усталых дум моих полёт стал низок,
И мир души безлюдней и бедней…1837
В конце жизни Вяземский создал своеобразный литературный документ – "Записные книжки", занявшие в двенадцатитомном собрании его сочинений три тома. Здесь, в разговорах и размышлениях, в живых лицах и картинах, перед читателем возникает летопись целой эпохи.
Е.А. Баратынский (1800–1844)
"Баратынский принадлежит к числу отличных наших поэтов. Он у нас оригинален – ибо мыслит. Он был бы оригинален и везде, ибо мыслит по-своему, правильно и независимо, между тем как чувствует сильно и глубоко… Гармония его стихов, свежесть слога, живость и точность выражения должны поразить всякого хоть несколько одарённого вкусом и чувством", – эти пушкинские слова глубоко и точно определяют место и значение Баратынского в русской поэзии. Но сам поэт не считал себя первостепенной фигурой в русской литературе:
Мой дар убог, и голос мой не громок,
Но я живу, и на земле мое
Кому-нибудь любезно бытие:
Его найдет далёкий мой потомок
В моих стихах; как знать? душа моя
Окажется с душой его в сношенье,
И как нашел я друга в поколенье,
Читателя найду в потомстве я.1828
Эта тема неоднократно повторялась в его поэзии. Достаточно вспомнить знаменитое стихотворение "Муза":
Не ослеплён я музою моею:
Красавицей её не назовут,
И юноши, узрев её, за нею
Влюблённою толпой не побегут.
Приманивать изысканным убором,
Игрою глаз, блестящим разговором
Ни склонности у ней, ни дара нет;
Но поражен бывает мельком свет
Её лица необщим выраженьем,
Её речей спокойной простотой;
И он, скорей чем едким осужденьем,
Её почтит небрежной похвалой.1829
Евгений Абрамович Баратынский родился в Тамбовской губернии в дворянской семье. Из Пажеского корпуса, куда его отдали учиться, Баратынского в 1816 г. исключили. Не дождавшись прощения, он поступил рядовым в гвардейский полк. В 1820 г. в чине унтер-офицера его перевели на службу в Финляндию, где он прослужил до 1825 г., когда вышел в отставку и поселился в своем имении.
В первый период творчества, хотя Баратынский и не был декабристом, его поэзия носила свободолюбивый характер и не чуждалась сатиры:
Окогчённая летунья,
Эпиграмма-хохотунья,
Эпиграмма-егоза
Трётся, вьётся средь народа,
И завидит лишь урода -
Разом вцепится в глаза.1827
Но впоследствии он становится одним из самых видных представителей философского романтизма. Баратынский размышляет над проблемами общественного и личного бытия, над особенностями человеческой природы. В его лирике затронут широкий круг нравственных вопросов:
Всё мысль да мысль!
Художник бедный слова!
О жрец её! тебе забвенья нет;
Всё тут, да тут, и человек, и свет,
И смерть, и жизнь, и правда без покрова.
Резец, орган, кисть! счастлив, кто влеком
К ним чувственным, за грань их не ступая!
Есть хмель ему на празднике мирском!
Но пред тобой, как пред нагим мечом,
Мысль, острый луч! бледнеет жизнь земная.1840
Баратынский был большим мастером ясных, лаконичных, звучных, прелестных стихов. Его излюбленным жанром была элегия:
Чудный град порой сольётся
Из летучих облаков,
Но лишь ветр его коснётся,
Он исчезнет без следов.
Так мгновенные созданья
Поэтической мечты
Исчезают от дыханья
Посторонней суеты.1829
В свое время широкое признание получили поэмы Баратынского – "Эда", "Бал", "Наложница".
Глубина мысли, сила чувства, ярко гуманистический характер поэзии Баратынского, выразительность и оригинальность языка оправдывают его предчувствие: "Читателя найду в потомстве я", – и объясняют популярность произведений поэта в наше время.
Литература
Лебедев Е.Н. Тризна. Книга о Баратынском. М., 1985.
Стеллиферовский П.А. Е.А. Баратынский. М., 1988.
Фризман Л.Г. Творческий путь Баратынского. М., 1996.
Н.М. Языков (1803–1846)
Николай Михайлович Языков родился в богатой помещичьей семье в Симбирской губернии. Учился он сначала дома, затем в Петербургском Горном кадетском корпусе, затем в Институте путей сообщения, а с 1822 по 1829 г. – на философском факультете Дерптского университета.
В его ранней лирике господствуют обличительные и анакреонтические мотивы. Он поднимает голос против коронованных тиранов ("И.Д. Киселёву"), против рабства:
Ещё молчит гроза народа,
Ещё окован русский ум,
И угнетённая свобода
Таит порывы смелых дум.
О, долго цепи вековые
С рамен отчизны не спадут,
Столетья грозно протекут, -
И не пробудится Россия!1824
Языков не побоялся откликнуться на казнь Рылеева – "Не вы ль убранство наших дней…" И в то же время он славит "шумные пиры". Его поэзию называют "буйной и разгульной". Стихи Языкова ярко талантливы, живописны ("Водопад"):
Море блеска, гул, удары,
И земля потрясена;
То стеклянная стена
О скалы раздроблена,
То бегут чрез крутояры
Многоводной Ниагары
Ширина и глубина!
Вон пловец! Его от брега
Быстриною унесло;
В синий сумрак водобега
Упирает он весло…
Тщетно! Бурную стремнину
Он не силен оттолкнуть;
Далеко его в пучину
Бросит каменная круть!..1830
Н.В. Гоголь утверждал: "Имя Языкова пришлось ему не даром. Владеет он языком, как араб конём своим, и ещё как бы хвастается своею властью". Поэт создал широко известный в своё время студенческий гимн "Из страны, страны далёкой" и не менее известную песню "Пловец" – "Нелюдимо наше море".
А.И. Полежаев (1804–1838)
Александр Иванович Полежаев был внебрачным сыном богатого пензенского помещика, которого впоследствии сослали на каторгу за убийство крепостного.
Полежаев учился в Московском университете, когда в 1826 г. по личному распоряжению Николая I за поэму "Сашка" его отдали в солдаты. Десять лет вёл он страшную неравную борьбу с жестоким произволом. Тюрьма, карцер, ссылка не сломили его. В 1837 г. за самовольную отлучку из полка поэта подвергли тяжёлому телесному наказанию. Он умер в военном госпитале. "Когда один из друзей его явился просить тело для погребения, – рассказывал А.И. Герцен, – никто не знал, где оно… Наконец он нашел в подвале труп бедного Полежаева, – он валялся под другими, крысы объели ему одну ногу".
"Мы не знаем больше трагической жизни и больше рокового конца", – восклицал Н.П. Огарёв.
В поэтическом наследии Полежаева – произведения разных жанров: поэмы ("Видение Брута", "Кориолан", "Эрпели", "Чир-Юрт"), песни ("Зачем задумчивых очей…", "У меня ль, молодца…"), но лучшими, без сомнения, должны быть признаны стихотворения, составляющие лирический дневник его многострадальной жизни – "Песнь погибающего пловца", "Ещё нечто" и др.
Вот мрачится
Свод лазурный!
Вот крутится
Вихорь бурный!
Ветр свистит,
Гром гремит,
Море стонет -
Путь далёк…
Тонет, тонет
Мой челнок!1832
В них полнее и ярче всего воплотились его излюбленные художественные идеи – тираноборчество, непримиримость и сила протеста, обличение деспотизма:
Я умру! на позор палачам
Беззащитное тело отдам!
Равнодушно они
Для забавы детей
Отдирать от костей
Будут жилы мои;
Обругают, убьют
И мой труп разорвут!
Но стерплю! не скажу ничего,
Не наморщу чела моего,
И, как дуб вековой,
Неподвижный от стрел,
Неподвижен и смел,
Встречу миг роковой
И, как воин и муж,
Перейду в страну душ.
В русской поэзии Полежаев воспринимается как ближайший последователь декабристов и предшественник Н.А. Некрасова.
В.Г. Бенедиктов (1807–1873)
До 1835 г., когда вышел из печати сборник Владимира Григорьевича Бенедиктова
"Стихотворения", его имя было неизвестно. Тем удивительнее оказался ошеломляющий успех. Иные читатели были склонны ставить его чуть ли не выше Пушкина.
С этим не согласился В.Г. Белинский. Он увидел в Бенедиктове поэта ложноромантического направления, которое вычурноцветистым языком выражало фальшивые чувства, неистовые страсти, трескучие эффекты, манерные позы. У такой литературы всегда находились и находятся преданные поклонники.
Кудри девы-чародейки,
Кудри – блеск и аромат,
Кудри – кольца, струйки, змейки,
Кудри – шёлковый каскад!
Вейтесь, лейтесь, сыпьтесь дружно,
Пышно, искристо, жемчужно!
Вам не надобен алмаз:
Ваш извив неуловимый
Блещет краше без прикрас,
Без перловой диадемы,
Только роза – цвет любви,
Роза – нежности эмблема -
Красит роскошью эдема
Ваши мягкие струи…1835
Впрочем, отдельные стихотворения критик оценивал достаточно высоко. Недаром же среди тех, кто признавал талант Бенедиктова, были такие авторитеты, как В.А. Жуковский, Ф.И. Тютчев, И.С. Тургенев.
ОТРЫВКИ (Из книги любви)
Пиши поэт! Слагай для милой девы
Симфонии любовные свои!
Переливай в гремучие напевы
Палящий жар страдальческой любви!
Чтоб выразить таинственные муки,
Чтоб сердца огнь в словах твоих изник,
Изобретай неслыханные звуки,
Выдумывай неведомый язык!1837
Тем не менее второй сборник автора "Кудрей", наиболее эффектного стихотворения поэта, вышедший в 1838 г., успеха не имел.
В дальнейшем стихотворения Бенедиктова перепечатывались регулярно – в 1983 г. они вышли в Большой серии "Библиотеки поэта". Его творчеству посвятила одну из своих работ Л.Я. Гинзбург.
А.В. Кольцов (1809–1842)
Алексей Васильевич Кольцов родился в Воронеже в семье торговца скотом. Условия его детства, да и последующей жизни были ужасными. В.Г. Белинский писал: "Он видел вокруг себя домашние хлопоты, мелочную торговлю с её проделками, слышал грубые и не всегда пристойные речи даже от тех, из чьих уст ему следовало бы слышать одно хорошее. По счастью, к благородной натуре Кольцова не приставала грязь, среди которой он родился и на лоне которой был воспитан. Сыздетства он жил в своем особенном мире – и ясное небо, леса, поля, степь, цветы производили на него гораздо сильнейшее впечатление, нежели грубая и удушливая атмосфера его домашней жизни".
Кольцову было 16 лет, когда он впервые познакомился со стихами и вскоре уже пробовал их писать. Так и не получив сколько-нибудь серьезного образования, Кольцов тем не менее вошел в литературу поэтом необыкновенно оригинального дарования со своими темами и образами. Его другом и наставником стал Белинский. Народный талант Кольцова приветствовал и поддерживал А.С. Пушкин. Однако в жизни Кольцова возникло трагическое противоречие, о котором он сам писал: "Что я? Человек без лица, без слова, безо всего просто. Жалкое создание, несчастная тварь, которая годится лишь на одно: возить воду да таскать дрова – вот и всё… И что ещё всего хуже: жить дома, в кругу купцов, решительно я теперь не могу; в других кругах тоже. Безрадостная самая будущность у меня впереди". Кольцов оказался прав: это трагическое противоречие рано свело его в могилу.
Меткую и точную характеристику поэзии Кольцова дал
А.И. Герцен: "Россия забитая, Россия бедная, мужицкая… подавала… о себе голос".
Не шуми ты, рожь,
Спелым колосом!
Ты не пой, косарь,
Про широку степь!Мне не для чего
Собирать добро,
Мне не для чего
Богатеть теперь!…
Тяжелей горы,
Темней полночи
Легла на сердце
Дума чёрная!1834
В стихотворениях Кольцова воспета русская природа, описан крестьянский быт, выражен национальный характер, созданы поэтические картины труда земледельца. Жанры песни и думы поэт использовал чаще других.
ГОРЬКАЯ ДОЛЯ (Отрывок)
Соловьем залётным
Юность пролетела,
Волной в непогоду
Радость прошумела.Пора золотая
Была, да сокрылась;
Сила молодая
С телом износилась.От кручины-думы
В сердце кровь застыла;
Что любил, как душу, -
И то изменило…1837
Неповторим рисунок стиха Кольцова. Поэт предпочитал песенные стремительные размеры и в ряде случаев отходил от сил-лабо-тоники, прибегая к народному тоническому стиху "Язык его столько же удивителен, сколько и неподражаем", – утверждал Белинский.
В русской поэзии Кольцов укрепил ту её национальную традицию, которая с успехом была продолжена в поэзии И.С. Никитина, И.З. Сурикова, С.Д. Дрожжина и др.
Драматургия
В 1820-1830-е гг. на русской сцене господствовали мелодрама и водевиль. Но если редкая мелодрама удерживала внимание зрителей больше одного сезона, то отдельные водевили ухитрились дожить до эры звукового кино. Таковы "Лев Гурыч Синичкин" Д.Т. Ленского, некоторые водевили А.И. Писарева и Ф.А. Кони.
В это время были написаны "Горе от ума" А.С. Грибоедова, "Борис Годунов" и "Маленькие трагедии" А.С. Пушкина, "Ревизор", "Женитьба" Н.В. Гоголя, "Маскарад" М.Ю. Лермонтова. Большинство из них с трудом преодолевали цензурные преграды, и создать репертуара для русской сцены не могли. Не было еще драматурга, который подарил бы сцене свой особый театр, как это сумел сделать во второй половине XIX в. А.Н. Островский. Нельзя, конечно, не учитывать, что его успехи были подготовлены предшественниками, в первую очередь Гоголем.
Поэзия и проза 1820-1830-х гг. не только продвинулись далеко вперёд, но и немало способствовали развитию драматургии, поскольку многие прозаики и поэты как авторы пробовали свои силы и на сцене. Так, Пушкин приписывал "шекспировские" достоинства трагедии М.П. Погодина "Марфа, посадница новгородская". В.К. Кюхельбекер – автор драматической трилогии "Ижорский". Иных привлекало "смутное время" начала XVII века: А.С. Хомяков – "Дмитрий Самозванец".
Белинский справедливо недоумевал: "Не знаю, почему в наше время драма не оказывает таких больших успехов, как роман и повесть". Тем не менее факт остается фактом: русская драматургия 1830 – начала 1840-х гг., за исключением вышеназванных произведений, заметного следа на русской сцене не оставила.
Часть 2
А.С. Пушкин (1799–1837)
Чем дальше уходит время, тем яснее видно великое значение Пушкина не только для русской литературы, но и для всей многонациональной культуры России. Каждое новое поколение всё глубже постигает смысл мудрых слов М. Горького: "Он у нас начало всех начал. Читайте почаще Пушкина, это – основоположник поэзии нашей и всем нам всегда учитель".
Пушкин совершил подлинный переворот и в самой русской литературе, и в отношении к ней русского общества. "Он первый возвёл у нас литературу в достоинство национального дела, – писал Н.Г. Чернышевский. – Он был первым поэтом, который стал в глазах всей русской публики на то высокое место, которое должен занимать в своей стране великий писатель. Вся возможность дальнейшего развития русской литературы была приготовлена и отчасти еще приуготовляется Пушкиным".
Новаторство Пушкина опиралось на традиции предшествующей литературы: Ломоносова и Державина, Фонвизина и Радищева, Шекспира и Байрона и многих других русских и зарубежных писателей.