– Он велик лишь на тропе войны, – возразил Южный Ветер. – Но сейчас время переговоров, и тут Большой Конь сильнее. Вот увидишь, отец ничего не сможет сделать с ним. Никто не говорит лучше Большого Коня. И с ним двенадцать великих воинов, каждый из которых будет рад пересчитать трофеи отца и заполучить скальпы, которые коптятся в дыму очага.
Рори поднял взгляд вслед за его рукой и увидел, что на тонком сыромятном ремне висит несколько темных предметов, похожих на черные мешки, слегка раскачиваясь из стороны в сторону в теплом воздушном потоке.
Мальчик сильно откинулся назад, рассматривая военные трофеи. В наступившей тишине весело и деловито потрескивал огонь.
– Они могут завидовать ему, – согласился Рори. – Я не думал об этом.
– А кроме того, у тебя белая кожа, – со свойственной ему прямотой заметил Южный Ветер. – Что хорошего принесли моему народу те, у кого белая кожа?
И Рори опять не мог не согласиться.
– Ладно, – сказал мальчик, – нам не долго осталось ждать. Мой отец взрывается раньше, чем кончается зимний день. Скоро он примчится сюда как шторм.
Он еще не кончил говорить, как вождь влетел в дом. Остановился, немножко пришел в себя, бешено озираясь, и потом направился на свое место.
Вождь сел, держа в руках древко боевого копья. Копье стояло прямо и неподвижно, а Бешеный Бык барабанил пальцами по оружию, как будто это движение успокаивало его.
Никто ни о чем его не спрашивал, потому что было ясно, что переговоры закончились для Рори очень плохо.
– О, отец! – хрипло произнес вождь.
– Да, – прошептал Рори.
– Либо они получат красный камень, либо снимут с тебя скальп.
– Ну хорошо, – сказал Рори, – надеюсь, что ножи у них острые. Мне бы не хотелось, чтобы они пилили и рвали.
Он облокотился на локоть. Три индейца не отрываясь смотрели на него. Они не были готовы к шуткам и не поняли его юмор.
– Красный глаз или я нужны им прямо сейчас? – спросил Рори.
– Они подождут до темноты, – ответил вождь, – пока на небе не появятся маленькие звезды. Тогда они придут за тобой. – Он поднял голову и добавил: – Я готов ответить им, отец. И Южный Ветер тоже шепнет свое словечко!
– Да, наступит день! – повторил мальчик и сжал зубы, метнув нож в землю еще раз.
Рори переводил взгляд с одного мужчины на другого, а потом вдруг посмотрел на женщину. Было ясно, что Бешеный Бык и его сын собираются сражаться до конца за своего гостя, если он не хочет расставаться с камнем.
Но теперь он видел, что жена тоже согласно кивает. Благородство этих людей поразило Рори. Никогда в жизни он не встречал ничего столь простого и столь же великого.
Приближался вечер, через час на небе появятся "маленькие звезды", и тогда наверняка придут апачи.
– Бешеный Бык, ты знаешь, что огонь очага в вигваме бросает тени людей на стены? – сказал Рори.
– Верно, – согласился воин и подал знак жене. Она моментально встала и начала засыпать огонь землей, слегка утаптывая ее ногами, чтобы не поднимался дым или пар.
После этого в вигваме стало абсолютно темно, но через щели в пологе Рори мог видеть спокойное небо. Не слышно было даже ветерка. Все затаилось, как в могиле.
Глава 16
Рори был поражен тем, как отнеслась к случившемуся жена вождя. Вполне объяснимо, что мужчины считали своим долгом положить за него жизнь в благодарность за то, что он сделал. Но для женщины это означало потерю мужа и сына, что гораздо тяжелее, чем расстаться со своей жизнью. Однако она сохраняла хладнокровие, не протестовала, была спокойной и неторопливой, ее пальцы работали быстро и аккуратно вплоть до наступления темноты.
Вдруг Рори почувствовал симпатию к этим людям. Да, у него белая, а у них красная кожа, но душами они схожи. Так же, как он, они были дикарями и отличались от него только цветом кожи.
С самого начала он не собирался рисковать ими ради себя. Он хотел справиться с чрезвычайными обстоятельствами сам, еще раз положиться только на себя, как бы это ни было опасно, но ему хотелось посмотреть, как далеко они пойдут за ним без просьб и убеждений с его стороны. И Рори был поражен тем, что они предложили ему. Двое, вождь племени и только что вновь ощутивший вкус жизни мальчик, оказались готовы отдать за него жизнь. А женщина отдавала еще больше! И все это без вопросов и сомнений!
Он встал.
– Иди с ним, Южный Ветер, – тихо приказал вождь.
– Оставайся здесь, – сказал Рори Мичел. – Я хочу выйти один и посмотреть на них.
– Ты что-то задумал. Я вижу по глазам, – произнес мудрый вождь, пристально рассматривая его.
– Я не беру оружие, – ответил Рори, показывая ему пустые руки.
Бешеный Бык посмотрел на руки и кивнул.
– Хорошо, – сказал он. – Но не стой там долго и не говори с ними, если они приблизятся к тебе. Ты знаешь, отец, что при виде свежего мяса руки действуют быстро, а заметив оленя, даже женщина превращается в охотника.
Рори улыбнулся, выслушав этот афоризм, ободряюще кивнул своим меднокожим друзьям и вышел наружу.
На горизонте пылал закат, и на его фоне поднимались черные горы. Пурпурные лучи заходящего солнца освещали лица индейцев. Легкий вечерний ветер касался лица Рори прохладной влажной рукой, с неба на весь мир изливался покой. А неподалеку сидели люди, охотящиеся за его жизнью!
Индейцы уже кончили совещаться и не сидели тесным кругом. Они разделились на группы по двое, расположившись вокруг центра – вигвама Бешеного Быка.
Рори посмотрел на них, на их ружья и покачал головой, сказав себе, что песенка его, похоже, спета. Он уже не раз смотрел смерти в лицо и всегда, как и сейчас, должен был выбирать одну из двух возможных точек зрения: логическую или оптимистическую. Рори Мичел по-прежнему оставался оптимистом.
С логической точки зрения, надежды на спасение не было, но он слепо продолжал надеяться, закрывая глаза на точный расчет.
В сумерках вдали виднелись столбы дыма, поднимающиеся из вигвамов индейской деревни. Оттуда дул ветер, и Рори слышал отдаленный шум голосов; негромкое ржание лошадей, резкие крики мулов. Казалось, эти звуки наполняли горы покоем фермерской жизни.
А здесь, совсем рядом, сидели люди, готовые убить!
К нему приблизился высокий мужчина. Это был шаман, ведущий своего светло-коричневого пони с длинной гривой, в хвост которого были вплетены разноцветные ленты. Седло, красиво отделанное серебром, порадовало бы сердце любого мексиканца.
Большой конь заговорил:
– Ну, брат, где твоя магия? Где твое мастерство? Ты можешь поднять человека со смертного одра, но сейчас ты ближе к смерти, чем мальчик тогда. У тебя есть только один способ спастись!
– Вернуть камень?
– Да!
– А что я за это получу, Большой Конь?
– Жизнь, – ответил бандит.
– Но я выиграл этот камень.
– Ты получишь жизнь, – повторил шаман. – Ты наверняка подменил мои кости фальшивыми.
– Эх, Большой Конь, – улыбнулся юноша, – неужели ты думаешь, я не заметил, что у твоих костей срезаны грани? Ты знаешь свои кости лучше, чем безобразное лицо жены.
– Что бы ты ни думал, – ухмыльнулся Большой Конь, – у тебя есть только один способ спасти жизнь. Ты должен отдать камень. Ну же! За этим я и подошел к тебе. Я готов забрать его, и тогда все будет хорошо.
– Подожди, Большой Конь, – сказал юноша, – я поставил жеребца и выиграл. Если я верну тебе камень, ты оплатишь мне стоимость коня? Мы можем попросить других вождей племени оценить его!
– Ты выиграл, но кости были фальшивыми, – повторил шаман. – Отдавай красный глаз и живи дальше! Разве камень дороже собственной жизни?
Самодовольное высокомерие, уверенность в своей правоте, звучавшие в голосе и в жестах шамана, взбесили Рори Мичела.
– Ладно, – сказал он, сдерживаясь, – видишь, я пришел без оружия. Это значит, что я хочу с тобой говорить.
– Вижу, – ответил шаман.
– Но это трудно. Утром у меня были револьверы, нож и другие вещи, – продолжил Рори, – но теперь их нет. Остался только вороной конь, но даже его держат твои люди!
– Вот видишь, – сказал шаман, – у тебя нет никакой возможности убежать. Даже если ты обманешь меня, схватишь какую-нибудь лошадь и умчишься прочь, то мой воин на твоем же собственном коне догонит тебя и схватит!
Он рассмеялся, обрадованный последней мыслью. А юноша, слушая этот грубый смех, заскрежетал зубами. В сгущающихся сумерках он заставил себя улыбнуться Большому Коню.
– Хороню, Большой Конь, – сказал он. – Полагаю, умный человек однажды платит за проигрыш и забывает о нем.
– Именно так и поступают умные люди, – согласился Большой Конь.
– Я смотрю на него в последний раз, – сказал юноша и, вытянув вперед руку с кожаным мешочком, где находился рубин, внимательно стал его рассматривать. Тот пылал, как осколок заходящего солнца, сияя внутренним светом, как будто в сердце камня сиял огонь. – Неужели я смотрю на него в последний раз?! – горько сказал Рори.
– Отдавай! – жадно взорвался шаман. – У тебя осталось мало времени. Очень скоро засветятся маленькие звезды, и тогда будет поздно менять решение.
– Бери, – произнес Рори Мичел и протянул Бешеному Коню драгоценность, но смотрел не на камень, а на тяжелую челюсть шамана, с нетерпением шагнувшего вперед. Рори держал камень левой рукой, а правой изо всех сил с молитвой на губах ударил шамана.
Удар пришелся на край челюсти около уха. Он был настолько силен, что рука Рори онемела до плеча, а Большой Конь медленно качнулся назад, и алчный огонь потух в его глазах. Он был не в состоянии поднять руку и защититься от второго удара. А Рори нанес второй удар в то же место, и шаман свалился на землю.
Он попытался схватить висящий кожаный менючек, но промахнулся и неуклюже завалился на сторону, опустился на траву.
А Мичел одним прыжком, по-кошачьи бросился к палевой лошади шамана, уцепившись за нее руками и ногами, и, пока недовольное животное с криком металось из стороны в сторону, устроился в седле.
Лошадь угомонилась и на полной скорости помчалась к деревне.
Рори было все равно, куда скакать. Кратчайший прямой путь от дома вождя через круг стороживших его воинов, был для него самым лучшим.
Позади себя он услышал крики. Два раза громыхнули ружья, и пули просвистели над его головой. Меткие выстрелы лучших воинов апачей!
Но опасность была гораздо ближе. Справа и слева стояли четыре воина – четыре ружейных выстрела, и все с близкого расстояния! Надежда проскочить мимо них была слабой. Но на стороне Рори были обманчивое освещение сумерек и внезапность. Даже твердая рука таких опытных стрелков могла дрогнуть! Только на это и оставалось надеяться.
Рори видел, как поднялись два ружья, и в следующий момент с его головы слетела шляпа. Другой воин в ярости бросил на землю ружье, которое дало осечку и подвело его в критический момент. Но должны быть, по крайней мере, еще два выстрела! Рори слился с телом летящей лошади. Он кричал.
Ему чудилось, что это как-то уменьшает опасность. И тут он увидел красную вспышку из дула ружья, выстрелившего, казалось, ему прямо в лицо. Мимо. После двойного выстрела в ушах просвистели пули. Выстрелы продолжались, но пули уже не свистели у него в углах. Лошадь летела, не сбавляя скорость, и сгущающиеся вечерние тени поглощали пространство позади него!
Но из темноты к нему опять приближалась опасность. Рори обернулся и увидел коня, летевшего над землей, словно на крыльях. Это был апач, которому доверили вороного коня, и можно было не сомневаться: он не худший стрелок в племени. Но еще не все было потеряно, если только жеребец не забыл уроки, которые ему давал хозяин в загоне Уэйра. Рори пронзительно засвистел и увидел, как в ответ вороной резко встал на дыбы, как будто остановившись перед невидимым препятствием. Тело коня несколько раз изогнулось в воздухе и вдруг распрямилось, опустившись на землю, но уже с пустым седлом. Огромный конь мчался вперед, догоняя хозяина.
Глава 17
В доме Уэйра был приятный вечер. День закончился без проблем с мексиканскими рабочими. В долине дул ночной ветер, и жара медленно отступала, давая отдых телам и душам людей. На веранде задушевно беседовали.
Сам полковник отправился по соседним шахтам собирать деньги, которые ему были должны. В трудные времена он раздавал их направо и налево, и дома его ждали только на следующий день.
Но вместо него появились два эскадрона кавалеристов. Они расположились внизу, в долине. В темноте были видны их белые палатки, освещенные лагерными кострами. Время от времени раздавалось ржание лошадей, стоящих вдоль линии пикетов. Громкие голоса спорящих или смеющихся людей, приносимые на веранду ветром, создавали у слушателей ощущение общности и безопасности, что не часто случалось в Аризоне тех дней.
На веранде вместе с миссис Уэйр и ее дочерью сидел командир эскадрона майор Артур Талмадж. Четвертым собеседником был Томас Берн, тот самый симпатичный капитан, который потерял и потом получил назад свой табун. Майор возглавлял экспедицию, направляющуюся в самое сердце земли апачей.
– С апачами прекрасно могут справляться люди, умеющие пользоваться дипломатией, – говорила Нэнси Уэйр.
Майор любил афоризмы больше, чем виски, а виски больше всего на свете.
– Сегодняшний дипломат – это завтрашний предатель, – заявил он.
– Ради Бога, что вы имеете в виду, майор? – спросила миссис Уэйр.
На веранде не было лампы, но свет из ближайшей комнаты просвечивался через окно и желтым пятном лежал на руках миссис Уэйр, сложенных на коленях.
– Сегодняшняя мягкая речь завтра будет нуждаться в поддержке твердого кулака, – объяснял майор.
– Но в конце концов, – сказала Нэнси, – если вы только гонитесь за украденной кобылой и ее жеребенком…
– Не просто за кобылой и ее жеребенком, – возразил майор. – Они лишь дают мне возможность проникнуть в суть проблемы.
– Никогда не было сложностей с тем, чтобы найти проблему с апачами, – ответила Нэнси.
– Согласен, – вздохнул капитан. – Осмелюсь сказать, что каждый может получить их больше чем достаточно.
– Но одна встреча не определяет жизнь, – резко отчеканил майор.
– Одна встреча с апачами вполне может кончиться смертью, – ответила ему Нэнси. – И так случалось не раз. Но вот капитану повезло.
– Да, они вернули мне украденный табун, – кивнул капитан Берн. – Я все еще не могу поверить в это. А вы знаете, что эти бандиты ошиблись и вернули мне больше, чем украли?
– Они вернули лошадей, но увели людей, – сказал майор.
– Они забрали только одного человека, – возразил капитан.
– Людей за лошадей! – воскликнул майор. – Без сомнения, краснокожим нравятся такие обмены. Но я рад слышать, что этот человек был никудышный бродяга.
– Как вы его назвали, капитан Берн? – с вызовом спросила Нэнси неожиданно громко.
– Нет-нет, – запротестовал капитан. – Я просто хотел подчеркнуть, что он отличается от остальных людей. Очень беззаботный юноша, никогда не встречал ничего похожего. Казалось, он не особенно беспокоился, уходя с дикими индейцами. Вел себя как будто это было развлечение!
– Потому что он смелый мужчина! – заявила девушка. – Я никогда не встречала большего мужества!
– Тише, дорогая, – успокоила ее миссис Уэйр. – Когда людям нечего терять…
– О Боже, мама! – воскликнула Нэнси. – У него была жизнь, не так ли? И откуда мы знаем, что еще он мог потерять?
– Нэнси, ты прекрасно знаешь, – возразила ей мать, – что когда он, изголодавшийся, пришел из пустыни, то был просто гол.
– Любой другой на его месте был бы мертв, – отрезала Нэнси. – Уж будьте уверены!
– Невероятно, – пробормотал смущенный капитан.
– А что апачи хотели от него? – спросил он.
– Его скальп! – заявил майор.
– Что? – закричала Нэнси.
– А что еще могут хотеть апачи от белого человека? – спросил майор.
Нэнси вздохнула.
– Если бы они хотели скальп, то сняли бы его здесь вместе с нашими, – уверенно ответила она. – Им не нужен был его скальп. Но я не могу представить, что они хотели от него!
– Возможно, я выясню это, когда буду у них, – предположил майор. – И если узнаю, что юноша пострадал, то они заплатят кровью своих лучших воинов!
– Если он пострадал, то они уже заплатили кровью своих лучших воинов за причиненное ему зло, – сказала Нэнси Уэйр.
– Вы так его защищаете, – произнес капитан Берн.
– Поживите здесь год или больше, и научитесь с первого взгляда узнавать дикую кошку, – ответила она. – А он такой, у него когти и зубы. Майор Талмадж, двое апачей напали на него в темноте, там, в сарае. Он справился с обоими, а одного захватил в плен.
– И позволил негодяю бежать, – добавила миссис Уэйр.
– Об этом я ничего не знаю, – сказала девушка. – Знаю только, что он справился с двоими. Другой человек говорил бы об этом целый месяц. Но Рори Мичел даже ни разу не вспоминал о той ночи!
– Ну, тогда он герой, – сказал майор тоном практического человека, подводящего с присущей ему рассудительностью итоги. – И поэтому мы должны заставить апачей сполна заплатить за него. Именно это я и собираюсь сделать.
– Я хотела бы, чтобы у вас была артиллерия и в десять раз больше солдат, – вздохнула Нэнси.
– А я бы не хотел, – возразил майор.
– Но почему же?
– Чем меньше людей, тем больше славы, – ответил майор.
– И ближе к могиле, – решительно добавила Нэнси.
– Нэнси, как ты можешь говорить такие вещи? – воскликнула ее мать.
– Я видела апачей и знаю их. А майор не знает, – ответила девушка. – Апачи тоже бойцы. Все знают, что они очень хорошие воины.
– Нерегулярные вооруженные силы не могут противостоять регулярным дисциплинированным войскам, – заявил майор.
– У вас есть регулярные войска, – горячо спорила с ним девушка, – но нет площади, где бы они могли маршировать. На нерегулярной земле я бы предпочла нерегулярные войска.
– Вот как! – воскликнул майор и весело засмеялся этой мысли.
– За каждого апача вы потеряете человека, – заявила Нэнси.
– Когда в сражении сходятся две армии… – начал майор.
– В этом сражении будет одна армия, – сказала девушка. – Ваша. Они выступят в правильном порядке, не так ли?
– Надеюсь, что да, – ответил майор.
– Тогда они окажутся великолепной мишенью для апачей, – сказала Нэнси.
– Решительная быстрая атака… – опять начал майор.