- Ну, значит, у других посмотрим, - быстро согласился Индус, подбирая с листвы золотую луковку часов.
Они поднялись обратно к скалам и прошли в расщелину, где рядком лежали три тела - мужчина в синем костюме, белобрысый, женщина. Пабло принялся выворачивать их карманы, а Индус вдруг сказал:
- А я их знаю. Этот, с белыми волосами, он тут живет.
- Ну и что?
- Вроде бы они иностранцы. У них свой дом за холмами. Точно! - Индус хлопнул себя по лбу. - Этот, седой, которого первым замочили - он у них главный! А девчонка - его дочка. Про остальных не скажу, но этих я знаю.
- Хватит болтать, - сказал Хью. - Уходить надо.
- Дом у них богатый, - не мог остановиться Индус. - Вот бы заглянуть туда, пока никто не хватился, а, Джерико?
- Не успеем. Все из-за тебя. Зачем ты стрелял? На выстрел все сбегутся…
Словно в подтверждение его слов, со стороны дороги послышались голоса.
- Расходимся по одному! - скомандовал Джерико. - Встречаемся на старом месте!
Они безропотно подчинились. И рассыпались в разные стороны, отдав всю добычу главарю. Когда начинают ловить грабителей, лучше не иметь при себе ничего из награбленного - плохая примета. Пояс с деньгами, бумажники и сундучок Джерико спрятал под корнями сухого вяза. Уходя, он часто оглядывался, запоминая место.
Он знал, что скоро вернется сюда. И знал, что ему будет тяжело и больно сюда возвращаться.
Однако уже на следующий вечер он и думать забыл о той девчонке. Потому что думать надо было о другом.
Индус был прав - убитые иностранцы жили в особняке за рекой, на Персиковых холмах. Он целый день провалялся в кустах, наблюдая за домом, и убедился, что в нем никого не осталось, кроме слуги-негра и двух собак. Ему показалось подозрительным, что сюда еще не наведалась полиция. Однако Джерико, выслушав Индуса, решил, что полиция просто ничего еще не знает. Мало ли кто мог ехать в ограбленном и брошенном дилижансе?
Рано или поздно в особняке появятся полицейские. Но сейчас-то он стоит пустой! И ночью шайка отправилась на дело.
Собак взял на себя Канисеро. Как только они кинулись на него, он подставил им левую руку, обмотанную куском войлока. А в правой у него был тесак. Собаки даже полаять толком не успели.
На шум из пристройки выглянул негр - и получил по затылку дубиной. Уолли сам отволок труп к выгребной яме, пока Индус возился с входными замками.
Это был хороший дом, настоящее гнездышко семейного уюта. Под босыми ногами Джерико расстилались мягкие ковры. Он проводил грязным пальцем по бумажным обоям, где на светло-зеленом поле распускались нежно-розовые тюльпаны. Тут и там на стенах в геометрическом порядке висели литографии в рамочках, под настольными лампами были заботливо подстелены вышитые салфетки, а полированная этажерка была густо заставлена книгами.
Он вошел в спальню - и замер, пораженный роскошью. Его глазам больно было смотреть на белые высокие подушки на искрящемся голубом покрывале. Толстый ковер на полу гасил шаги и ласково прижимался к ступням, словно уговаривая никуда больше не идти, а остаться здесь. На туалетном столике красовалось зеркало возле изящной шкатулки из слоновой кости. А в углу стоял настоящий фарфоровый умывальник с овальной раковиной и белым кувшином, и голубой шарик мыла лежал в сверкающей мыльнице. Несколько белых полотенец свисали с вешалки, и казалось, к ним никогда еще не прикасалась рука человека.
Джерико взял кувшин, наклонился над раковиной и вылил воду себе на голову. Слегка вытер лицо полотенцем и бросил его под ноги.
"Вот в таком доме я должен жить, - подумал он. - Я не должен скитаться, как бродячий пес. Мне нужна чистая постель. Мягкое кресло. Я должен есть серебряной ложкой, а не хватать руками куски мяса из общего котла…"
- Мы нашли его! - радостно закричал за спиной Хью. - Сейф, Джерико! Мы нашли сейф! Индус подбирает ключи!
- Так помоги ему, - спокойно ответил Джерико и присел на кровать, осторожно погладив подушку.
- Что с тобой? - опешил Хью.
- Оставь меня.
- Что?
Он оглянулся и посмотрел на приятеля так, что тот вздрогнул и опрометью кинулся из спальни.
А Джерико растянулся на постели, и его тяжелая голова опустилась на ласковую подушку.
- Как же я вас ненавижу, - проговорил он, закрыв глаза.
Он ненавидел их всех. И приятелей, что присосались к нему, как блохи. И хозяев этого дома, которые за всю жизнь ни разу не почувствовали настоящего голода, никогда не мерзли на ветру, и умерли быстро, без мук и позора. Да, даже в последний миг богачи имеют преимущество над бедняками, которых ждет совсем другая смерть - в сточной канаве или на виселице.
- Смотри, что я нашел, - послышался вкрадчивый голос Индуса.
Джерико сел в постели, стряхивая оцепенение.
- Что? Ты открыл сейф?
- Нет, он не поддается. Там нет даже скважины для ключа. Только несколько маховичков для набора кода. Нужны инструменты или динамит. Но я нашел кое-то еще. Уолли выломал ящики из стола. Денег там не было. Ничего не было, кроме бумажек.
- Ну и что?
- Это не простые бумажки. Смотри.
Увидев разноцветные листки с рисунками, печатями и витиеватыми подписями, Джерико понял, что скоро его жизнь круто изменится.
4
Нанимая извозчика на вокзале, капитан Орлов столкнулся с непредвиденными трудностями.
- Куда-куда? - переспросил кучер. - На Персиковые холмы? Может, кто-то и согласится, только не я. Семья у меня, мистер, понимаете?
- Ваша семья останется довольна, - пообещал Орлов.
- Само собой. Но только ежели я вернусь целым, а не весь в стрелах, как святой Себастьян.
- Где же вы можете найти столько стрел?
- Э, да вы, видать, издалека приехали? Не слыхали ничего об индейцах?
- Послушайте, любезный, - сказал капитан терпеливо. - Я понимаю, что нападения индейцев время от времени случаются даже в Техасе. Но еще чаще происходят другие напасти. Скажем, в человека попадает молния. Или от упавшей свечки разгорается пожар, уничтоживший Чикаго. А еще бывают наводнения, землетрясения, чума, наконец. Однако люди продолжают ходить под дождем, зажигать свечи и вообще жить.
- Красиво говорите, мистер. Только к чему вы это?
- К тому, что современный человек пользуется страхованием! Предлагаю вам немедленно застраховаться от нападения индейцев. Мы с вами заключим договор. Если заметим в пути хотя бы косвенные признаки присутствия индейцев - вы получаете пятьдесят долларов. Если же не заметим - вы все равно получаете пятьдесят долларов. Просто, чтобы вам было веселее возвращаться.
- Полсотни? - Кучер почесал кнутом за ухом, крякнул и откинул дверцу экипажа. - Что ж, страховка - дело хорошее.
Обычно прогулка к Персиковым холмам занимала не более получаса резвой езды. Однако на этот раз извозчик, поначалу столь воодушевленный гонораром, быстро умерил свой пыл и "поспешал не торопясь". А на почтовой станции вообще зачем-то остановился, соскочил на землю, долго и бесцельно возился с упряжью. Когда же из окна выглянул кто-то из почтальонов, извозчик задал ему странный вопрос:
- Как сегодня?
- Тихо, - ничуть не удивившись, ответил почтальон.
И кучер, тяжело вздохнув, снова взялся за вожжи.
Дорога свернула в ложбину между лесистыми склонами, и здесь кони, наконец, помчали во всю прыть. Экипаж раскачивался, подпрыгивал и скрипел, грозя развалиться. Однако обошлось без катастроф. Когда же впереди показалась придорожная таверна, извозчик обернулся. На лице его светилась счастливая улыбка:
- Повезло! Проскочили! Вот в этом самом месте все и случилось! На той неделе индейцы остановили дилижанс, сожгли его и всех поубивали. Вот так-то. А вы говорите - гроза, наводнение…. Пока жив хоть один индеец, грозы нечего бояться.
Карета пронеслась мимо цветущих садов. Под колесами прогремел мостик. На другом берегу спокойной реки расположились дорогие особняки, каждый из которых был окружен большим садом, а некоторые белели в глубине геометрически правильных парков.
- Живут же люди, - с легкой завистью продолжал кучер. Он не мог наговориться, пережив несколько минут смертельного страха, от которого каменеет язык. - Кому-то и на ферму не накопить, а кому-то и во дворцах тесно. Да только и богатым порой несладко приходится.
Он показал кнутом на обгоревший остов здания за ажурной чугунной оградой, вдоль которой прогуливался полицейский.
- Видите? Сгорело на той неделе. А уж какой домик-то был роскошный! Даже телеграф свой имелся. Теперь-то одни столбы остались. А полыхало-то как! Говорят, даже в городе зарево было видно. И что удивительно, никто не сгорел. Собак нашли, зарубленных, а от хозяев и следа не осталось.
- Бывает, - спокойно заметил капитан Орлов, даже не оглянувшись на пепелище усадьбы Лансдорфа. - Сейчас направо, к таверне "Шварцвальд".
Дядюшка Йоган стоял у плиты, мрачно глядя на дымящуюся сковороду. Двое полицейских сидели в углу, видимо, ожидая заказанную свинину. Орлов подошел к стойке и негромко поздоровался по-немецки. Шварцвальд удивленно оглянулся.
- Добрый день…
- Возможно, не самый добрый, - добавил капитан.
- Да, пожалуй, - кивнул великан. - Будете есть?
- Я зашел поговорить. Что случилось?
Шварцвальд разложил мясо на два блюда и отнес к столу, где сидели полицейские. Затем, вернувшись к стойке, вытер руки о фартук и молча налил виски в две рюмки.
- Я не пью до заката, - сказал он. - Но сейчас особый случай. Барон Лансдорф умер. Погиб вместе со всей семьей. Видите этих мальчишек в мундирах? Они собираются поймать убийц. Они никого не поймают. Выпьем за барона. Он был великий человек.
Капитан пригубил стопку и спросил:
- Как это произошло?
- Не знаю. Никто не знает. Мы сбежались на пожар, но в доме никого не было. Тела нашли через два дня. В лесу. Барон не доехал до города. Конрад, бедный Конрад, он не смог защитить жену… - Шварцвальд шмыгнул носом. - Вчера мы их похоронили.
- Мы? Кто этим занимался?
- Мы, немцы. Барон был нашим земляком. От Ревеля до Гамбурга не так и далеко.
- Странно, что мне ничего не сообщили, - сказал Орлов, доставая трубку.
Ему нестерпимо захотелось курить. Еще сильнее хотелось кинуться к ближайшему телеграфу, либо мчаться в российскую миссию в Новом Орлеане, либо вскочить на коня, либо просто выстрелить в потолок. Надо было что-то делать. Но что? Этого он пока не знал. Поэтому занялся привычным и полезным делом - стал тщательно набивать трубку.
- Кто же вам мог сообщить? - печально спросил Шварцвальд. - Они все погибли. Барон с супругой, их дочь, и Конрад - они ехали вместе, и вместе приняли смерть.
Только сейчас Орлов вспомнил о существовании ротмистра Бурко.
- А мистер Форд? - спросил он.
- У него неприятности, - понизив голос, сказал дядюшка Йоган и наклонился поближе, нависнув над стойкой: - Он в каталажке. Эти молодчики сцапали его, когда он ночью рылся на пожарище. У него очень крупные неприятности. Говорят, он не тот человек, за которого себя выдавал.
- Как насчет пива? - подал голос из угла один из полисменов.
Шварцвальд даже не покосился в их сторону.
- Мне привезли городские газеты. Не хотите посмотреть?
- Хочу, - сказал капитан.
"Охота за скальпами на городских окраинах. Охранник и кучер погибли от стрел. Поиски трупов продолжаются" - гласили заголовки в газете трехдневной давности, а вчерашняя задавала вопрос: "Происки конкурентов или роковая случайность?"
"Хлебный магнат убит вместе с семьей. Вчера после длительных поисков в скалах на восточной дороге были обнаружены тела пассажиров ограбленного дилижанса. До этого печального момента еще сохранялась надежда, что русский бизнесмен Лансдорф мог остаться в живых. Многим вспомнился инцидент с похищением ювелира Гофмана, когда похитители требовали выкуп в размере 50 000. На этот раз можно было ожидать, что цена освобождения перевалит за сто тысяч. Однако до торгов дело не дошло.
Сержант Крюгер организовал прочесывание местности. Его люди обнаружили в скальной расщелине тела убитых …"
- Крюгер здесь? - спросил Орлов.
- Сидит наверху, в комнате, где жил мистер Форд. Думаю, сержант обрушит на вас гору вопросов, - сказал Шварцвальд. - Он уже всех нас тут замучил.
Орлов поднялся на галерею и заглянул в приоткрытую дверь. С сержантом Крюгером ему приходилось иногда иметь дело - местная полиция выделяла охранников для перевозки денег.
- Пол, наконец-то вы появились! - Сержант вскочил из-за стола, заваленного бумагами. - Мне так нужны ваши показания! Без них я не могу отправить отчет! Начальство теребит меня ежечасно, газетчики требуют хоть каких-то сообщений, а мне нечего сказать!
- Мне тоже, - сказал капитан, присаживаясь на койку и оглядывая комнату. Из вещей ротмистра Бурко здесь остался только плащ, висящий на стене за дверью.
- Такое горе, такое горе, - говорил сержант, сдвигая исписанные бумаги в сторону, чтобы освободить место для чистого листка. - Мы все так любили барона. А его дочь! Тихий ангел нашего предместья! С какой целью барон направлялся в город?
- Не знаю.
Орлов догадывался, что барон сопровождал курьера. Это, конечно, не входило в его обязанности, но так уж было заведено - каждого курьера Лансдорф чуть не под руку доводил до поезда и усаживал в вагон, а перед этим непременно посещался один из лучших ресторанов Сан-Антонио. Рутинная процедура превращалась в запоминающийся праздник. Вот почему Семен Карлович всегда брал с собой и всю семью.
- Накануне печальных событий в доме Лансдорфа гостил некий господин. Очевидно, он и является пятой жертвой налетчиков, - продолжал Крюгер. - Вы знаете его?
- Не могу ответить.
- Вот фотографии, - Крюгер подвинул к нему стопку отпечатков.
Орлов заставил себя не разглядывать убитых и остановил взгляд только на лице курьера. Врать не имело смысла.
- Да, знаю. Это наш торговый агент.
- Отлично! - Крюгер с воодушевлением принялся скрипеть пером.
Он оставил на листке изрядный абзац и уже открыл рот для следующего вопроса, но тут дверь распахнулась, и в комнату, громко звеня шпорами, вошел человек в запыленном плаще.
- Крюгер, оторвись от бумаг! - сказал он. - У меня три вопроса. Первый - где стрелы? Второй…
- Минутку! - Сержант встал, опираясь кулаками о стол. - Шон, какого черта? Следствие веду я. Рейнджеров никто не вызывал.
- А нас не надо вызывать. Мы сами приходим. Так где стрелы, Руди? Мне надо хотя бы глянуть на них. Это первое. Второе - покажи мне сгоревший дилижанс. Думаю, он вовсе не сгорел, его только слегка подпалили снизу. Так?
- Так, - неохотно согласился сержант, опускаясь за стол.
- Ага! - Рейнджер снял шляпу и выбил ее о бедро, подняв облако пыли. - Третье. Как были убиты люди?
- Все по-разному. Череп проломлен у двоих, один убит ножом в спину…
- Стоп! Череп проломлен сзади? Сбоку, в висок? Или ударом в темя?
- Сзади. Удар под затылок.
- Ага! Знакомый почерк.
- Одна женщина застрелена, другая… - сержант поднял глаза к потолку, вспоминая. - Да, у другой проломлен висок.
- Больше вопросов нет.
Рейнджер развернулся и шагнул к двери.
- А как же стрелы? - спросил вдогонку Орлов.
- Я и не глядя могу сказать про них все, - сказал рейнджер, нахлобучивая шляпу. - Наконечники у них сделаны из обломков ножей. Так? Оперение - четыре вороньих пера. Если бы на дилижанс напали индейцы, они забрали бы стрелы с собой. Обломили бы черенок, если нельзя выдернуть, и забрали бы. Наконечник сделать легче, чем оперение. А раз не забрали, значит, это были не индейцы. Значит, сержант, у следствия будет еще много работы. Приготовь побольше бумаги. Придется много писать. Потому что у нас под носом орудует сам Джерико.
Он вышел, и его сапоги загрохотали по лестнице.
- Джерико… - эхом отозвался сержант. И вытер платком взмокший лоб.
- Что, такая известная персона? - спросил Орлов.
- О да. Слишком известная. И в то же время абсолютно неизвестная. Все знают, что Джерико - сущий дьявол. И больше о нем ничего неизвестно. Мы не знаем даже его настоящего имени. Откуда он? Где скрывается? Куда исчезает после налетов? Где сбывает награбленное? Мы не знаем ничего.
- Позвольте вам не поверить, Руди, - сказал капитан. - Не скромничайте. В ваших тетрадях наверняка отыщется пара страниц, где упоминается этот тип. Я же знаю, вы записываете все слухи и сплетни. Поройтесь в бумагах. Уверен, вы оставите рейнджеров с носом и первым арестуете этого неуловимого Джерико.
- Оставить рейнджеров с носом? Было бы неплохо. Не прошло и недели, как они примчались нам на помощь, - проворчал Крюгер. - Где были эти герои, когда я лазил сутки напролет по лесу? А теперь - пожалуйста, пришли на все готовое. Но… Вернемся к нашей печальной теме. Продолжим, Пол. Так вы говорите, вместе с бароном ехал ваш торговый агент. У него был обнаружен билет до Нового Орлеана. Значит, он и прибыл оттуда?
- Возможно.
Они побеседовали еще с полчаса. Сержант задавал вопросы, а Орлов отвечал, но так, что Крюгеру приходилось дополнять его ответы своими сведениями. В результате к концу допроса сержант не узнал почти ничего нового, а вот капитан выяснил почти все, что хотел.
Он узнал о том, что в лесу нашли выпотрошенные бумажники и саквояжи. Но среди них не оказалось курьерского почтового кофра. Поскольку Крюгер не обмолвился и о какой-либо найденной корреспонденции, Орлов пришел к выводу, что бандитам не удалось взломать стальной чемодан, но и бросить его они не пожелали.
Он также узнал, что расследованием убийства занимается полиция, а рейнджеров никто не просил вмешиваться. Но раз уж они подключились к делу, то не отступятся, пока не изловят банду Джерико. Они будут гоняться за ним по всему Техасу до самой мексиканской границы, а если понадобится, то и границу перейдут. Они обязательно его поймают. Или пристрелят. Возможно, Джерико не имеет никакого отношения к делу, но он уже столько натворил, что теперь любое ограбление и любое убийство будут вешать на него. "Преступление так и останется нераскрытым, но зато рейнджеры завоюют громкую славу, - желчно добавил Крюгер. - И не только славу. За голову Джерико объявлены премиальные - двенадцать тысяч долларов. При этом счастливчик, который убьет бандита, станет законным обладателем всего его имущества, лошадей, оружия, а также наличных денег".
А еще капитан Орлов узнал, что некий незнакомец, отказавшийся себя назвать, был и в самом деле схвачен ночью на развалинах особняка. Оказал сопротивление, сломал руку полисмену. И теперь препровожден в Кончитос, где помещен под строжайший надзор в крепостную тюрьму.