Мышлаевский. И отлично. Заберут в Чека, по матери обложат и выведут в расход. И им спокойнее, и нам.
Студзинский. Я с ними буду биться.
Мышлаевский. Пожалуйста, надевай шинель! Валяй, дуй! Шпарь к большевикам, кричи им – не пущу! Николку с лестницы уже сбросили. Голову видал? А тебе ее и вовсе оторвут! И правильно – не лезь! Теперь пошли дела богоносные.
Лариосик. Я против ужасов гражданской войны. В сущности, зачем проливать кровь?
Мышлаевский. Ты на войне был?
Лариосик. У меня, Витенька, белый билет. Слабые легкие. И кроме того, я – единственный сын при моей маме.
Мышлаевский. Правильно, товарищ белобилетник.
Студзинский. Была у нас Россия – великая держава.
Мышлаевский. И будет, будет.
Студзинский. Да, будет, – ждите!
Мышлаевский. Прежней не будет, новая будет. А ты вот что мне скажи. Когда вас расхлопают на Дону, а что расхлопают, я вам предсказываю, и когда ваш Деникин даст деру за границу. а я вам это тоже предсказываю, тогда куда?
Студзинский. Тоже за границу.
Мышлаевский. Нужны вы там, как пушке третье колесо, куда ни приедете, в харю наплюют. Я не поеду, буду здесь, в России. И будь с ней что будет. Ну и кончено, довольно, я закрываю собрание.
Студзинский. Я вижу, что я одинок.
[Далее следуют сцены: объявление о разводе Елены с Тальбергом и браке Елены и Шервинского; появление Тальберга; разговор Елены с Тальбергом по поводу развода; поздравление Елены и Шервинского. Мышлаевский просит Лариосика произнести речь.]
Лариосик. <…> Мы встретились в самое трудное и страшное время, и все мы пережили очень, очень много, и я в том числе. Я ведь тоже перенес жизненную драму. Впрочем, я не то. И мой утлый корабль долго трепало по волнам гражданской войны. <…> Пока его не прибило в эту гавань с кремовыми шторами, к людям, которые мне так понравились. Впрочем, и у них я застал драму. Но не будем вспоминать о печалях. Время повернулось, и сгинул Петлюра. Мы живы. да. все снова вместе. И даже больше этого. Елена Васильевна, она тоже много перенесла и заслуживает счастья, потому что она замечательная женщина. И мне хочется сказать ей словами писателя: "Мы отдохнем, мы отдохнем."
Далекие пушечные удары.
Мышлаевский. Так! Отдохнули!.. Пять… шесть… девять… Елена. Неужто бой опять?
Шервинский. Нет. Знаете что: это салют.
Мышлаевский. Совершенно верно: шестидюймовая батарея салютует.
Далекая гулкая музыка.
...Большевики идут!
Все идут к окну.
Николка. Господа, знаете, сегодняшний вечер – великий пролог к новой исторической пьесе.
Студзинский. Для кого – пролог, а для меня – эпилог.
1926
В.В. Вишневский (1900–1951)
Главной темой в творчестве В.В. Вишневского становится обладавшая большим значением в советской драматургии 30-х годов XX века тема революции и Гражданской войны.
Начало творческой биографии Вишневского относится к его работе редактором "Странички моряка" в газете "Красное Черноморье" в 1920 году. Вишневский начинает как журналист, но мечтает о более глобальной работе, способной дать возможность масштабного изображения эпохи революции и гражданской войны. Такую возможность, по его мнению, могла дать драматургия.
В 1929 году Вишневский пишет пьесу "Красный флот в песнях" для ансамбля красноармейской песни при Центральном Доме Красной Армии. Пьеса представляла собой соединение любимых на флоте песен.
В том же году была создана пьеса "Первая Конная", основой которой стали события тех лет, когда Вишневский в 1919 году становится бойцом Первой Конной армии. Благодаря данной пьесе Вишневский занял место среди ведущих советских драматургов. Пьеса была высоко оценена М. Горьким и поставлена во многих театрах страны.
В 1930 году Вишневский под впечатлением от поступавших сообщений о боях на дальневосточной границе пишет пьесу "Последний решительный".
Созданная в 1931 году пьеса "На Западе бой" стала первой антифашистской пьесой в советской драматургии.
В 1932 году Вишневский вновь обращается к теме гражданской войны и создает пьесу "Оптимистическая трагедия". Данную пьесу Вишневский посвятил пятнадцатой годовщине Красной Армии.
Вишневским созданы также работы для кино, основными их которых являются киносценарий "Мы из Кронштадта" (1933) и роман-фильм "Мы, русский народ" (1937).
В период Великой Отечественной войны Вишневский ведет работу публициста и военного историка. В соавторстве с поэтом В. Азаровым и драматургом А. Кроном Вишневским написана пьеса "Раскинулось море широко". Пьеса была написана в новом для Вишневского жанре музыкальной комедии и была посвящена теме блокадного Ленинграда. На эту же тему была написана и следующая пьеса Вишневского "У стен Ленинграда".
В послевоенные годы Вишневским был задуман ряд крупных по охвату исторических событий произведений. В жизнь воплотился лишь один замысел – пьеса "Незабываемый 1919-й".
Впервые пьеса "Оптимистическая трагедия" была опубликована в февральском номере журнала "Новый мир" за 1933 год. Критика упрекала Вишневского в том, что он вывел в пьесе нетипическую ситуацию: в роли Комиссара, назначенного в полк, охваченный влиянием анархистов, и призванного ввести воинскую дисциплину, выведена женщина. В образе Комиссара соединились черты героических женщин, встретившихся Вишневскому на гражданской войне: "Тема Евгении Бош. Она под Харьковом остановила эшелон матросов-анархистов, которые не выдержали огня и бежали. Подошла, вынула револьвер и сказала: "Пожалуйста, идите назад, я вас очень прошу об этом". Анархисты совершенно "опупели"… Лариса Рейснер. Петербургская культура, ум, красота, грация. Человек, который пришел во флот и как-то сумел подчинить реакционную группу офицерства. Когда она пришла к нам, матросам, мы ей сразу устроили проверку: посадили на моторный катер-истребитель и поперли под пулеметно-кинжальную батарею чехов. Даем полный ход, истребитель идет, мы наблюдаем за "бабой". Она сидит. Даем поворот. Она: "Почему поворачиваете? Рано, надо еще вперед". И сразу этим "покрыла". С того времени дружба. Ходили в разведку. Человек показал знание, силу…". Образ Комиссара воплощает в себе идею необыкновенной духовной силы. И ее гибель во имя будущей победы и утверждения жизни составляет суть оптимизма трагедии, занявшего главенствующую позицию в произведении, будучи вынесенным в заглавие.
Выбор жанра произведения не случаен. Вишневский всерьез изучал теорию драматургии, за образец изображения масштабных событий избрав античное искусство. Вишневский видел в оптимистической трагедии новую ступень развития жанра трагедии в современных условиях.
Важную роль в пьесе играют ремарки, практически непереводимые на сценический язык, но необходимые автору для создания у режиссера, актеров и зрителей ощущения высокой трагедийности происходящего, утверждения бессмертия жизни.
Пьеса "Оптимистическая трагедия" обладает богатой сценической историей. Сразу после создания она привлекала внимание многих театров страны. Впервые пьеса была поставлена в Киевском государственном русском драматическом театре в марте 1933 года. По воспоминаниям А. Добржанской, сыгравшей главную роль, "Киевский драматический театр нашел свое, оптимистической решение финала. По крутому, взметнувшемуся к колосникам мосту сквозь весенние вишневые деревья уходил на казнь, а символически – в бессмертие полк в финале пьесы. Комиссар не умирала, она вела свой полк "в бессмертие", а из оркестра на смену уходящим, поднимался освещенный солнцем новый полк". Самой значимой постановкой пьесы, изменившей ее финал, стал спектакль А.Я. Таирова в Московском государственном Камерном театре 18 декабря 1933 года. Роль Комиссара в этой постановке исполнила Алиса Коонен. Оформление к спектаклю было создано театральным художником В. Рындиным. На сцене Камерного театра пьеса была представлена более 800 раз. С середины 1930-х годов пьеса была поставлена на сценах зарубежных театров.
Библиография
Азаров В.Б. Всеволод Витальевич Вишневский. Л., 1966. Гребенщиков А.Я. "Оптимистическая трагедия" В. Вишневского. Л., 1970.
Оснос Ю.А. В мире драмы. М., 1971.
Перевалова С.В. История русской советской литературы 30-х годов. Проза. Поэзия. Драматургия. Волгоград, 1989.
Хелемендик В.С. Всеволод Вишневский. М., 1980.
Оптимистическая трагедия
Пьеса в трех актах
Посвящается XV годовщине Красной Армии.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Первый, ведущий.
Второй, ведущий.
Вайнонен, матрос-финн, коммунист.
Рябой.
Алексей, Балтийского флота матрос первой статьи.
Вожак группы анархистов.
Женщина-комиссар, посланная партией в Балтийский флот.
Командир корабля, бывший кадровый офицер флота.
Сиплый.
Первый старшина.
Второй старшина.
Боцман.
Капельмейстер.
Старая женщина.
Высокий матрос.
Первый офицер, возвращающийся на родину.
Второй офицер.
Главарь пополнения анархистов.
Одессит.
Офицер войск противника.
Священнослужитель.
Матросы Балтийского флота, провожающие женщины, белогвардейцы и другие.
Действие происходит в дни гражданской войны в Балтийском флоте и на фронте.
АКТ ПЕРВЫЙ
Музыкальное вступление. Рев, подавляющий мощью и скорбью. Стремительные взрывы могучего восторга, теснящего дыхание и обжигающего. Шум человеческих деяний, тоскливый вопль "зачем?"; неистовые искания ответов и нахождения.
Нас было восемьдесят пять тысяч балтийских и сорок тысяч черноморских матросов. Мы также искали ответов. И вот двое и их разговор.
Первый (рассматривая пришедших на трагедию). Кто это?
Второй. Публика. Наши потомки. Наше будущее, о котором, помнишь, мы тосковали когда-то на кораблях.
Первый. Интересно посмотреть на осуществившееся будущее. Тут тысячи полторы, и наблюдают за нами. Не видели моряков!
Второй. Молчат. Пришли посмотреть на героические деяния, на героических людей.
Первый. Тогда им проще глядеть друг на друга.
Второй. Какая вежливая тишина! Неужели нельзя встать кому-нибудь и сказать что-нибудь? (Обращаясь к кому-то из зрителей.) Вы вот, товарищ, чего-то насупились. Здесь-де не военкомат, а театр. Вы, может быть, полагаете, что в данном случае у военкомата и у театра разные дела? Ага, не полагаете. Ну, что ж, начнём! (Как вступление к поэме.) Отложите свои вечерние дела. Матросский полк, прошедший свой путь до конца, обращается к вам – к потомству.
Медленно, с тяжелым грохотом открываются колоссальные броневые закрытия.
Раскаленный, без облака, день. Блеск его невыносим для северного глаза. Сверкает весь рельеф земли. Полк идет по древней дороге. Сверкание усиливается, потому что полк в белом. Он движется вниз, чтобы стать, как гигантский хор, лицом к лицу со зрителями.
Второй (он старшина хора). У каждого из них была семья. У каждого из них была женщина. Женщины любили этих людей. У многих из них были дети. Они здесь. И у каждого было некое смутное: грядущее поколение. Оно рисовалось полтора десятилетия тому назад еще неясно. И вот оно пришло, это поколение. Здравствуй, пришедшее поколение! Бойцы не требовали, чтобы вы были печальны после их гибели. Ни у кого из вас не остановилась кровь оттого, что во время великой гражданской войны в землю легло несколько армий бойцов. Жизнь не умирает. Люди умеют смеяться и есть пищу над могилами ближних. И это прекрасно! "Будьте бодрей! – просили бойцы погибая. – Гляди веселей, революция!" Полк обращается, сказал я, к потомству. Он избавляет вас от поминок. Он предлагает молча подумать, постигнуть, что же, в сущности, для нас борьба и смерть. Итак, началось с того, что.
Свет спадает. Вечерние тени пересекают теплый воздух. В тишине чья-то безмерная человеческая тоска. Она может быть выражена только музыкально. Один, другой, третий из рядов полка начинают рассказывать историю полка.
[Разговор Вайнонена и Алексея.]
Алексей. <…> А что вообще хорошо? Абсолютные понятия нашел?
Вайнонен. Философ стал?
Алексей. Нет, ты мне объясни, что такое хорошо… (Резко.) Я раньше, как по уставу, знал: служить хорошо, родителей почитать хорошо, невесту любить хорошо, Богу молиться хорошо… Все было ясно. И все было спокойно, и я был матрос первой статьи. И быть матросом было хорошо. А теперь? Что теперь хорошо?
Рябой. Тычто?
Алексей. Правды ищу.
Рябой. Не ты первый.
Алексей. Я тоже страдаю, думаю, с тоски пью, балуюсь, а ночи о жизни разговариваю… Нет, ты мне скажи, что это теперь значит хорошо?
Вайнонен. Хорошо – это когда всем будет хорошо. Социализм.
Алексей. Каким всем?
Вайнонен. Ну, потом, лет через несколько. Тогда будет хорошо. За это всех людей с места стронули.
Алексей. Всем? Будет? Все будет, как в святом писании… Хотел бы я посмотреть хоть раз на есть – не будет, а есть. Понял? А то всё о будущем говорят… Ну, ладно, допускаю, всем будет хорошо. И тем, которых убьют?
Вайнонен. Тем будет вечная память.
Алексей. Спасибо, утешил.
Вайнонен. Это совсем не смешно, и ты дурак!.. Кто погибнет, так погибнет, черт его дери, первый раз по-человечески. А то как мясо, убоина, потроха, по две копейки шли.
Алексей. Ну, понял. Точка. Значит, будет хорошо?
Вайнонен. Так точно. (Говорит это, несколько успокаиваясь, но еще взволнованно и насмешливо.)
Алексей. Так-с… Значит, надобности стараться дальше не будет? Так? Доехало человечество. Вылезай. Порт назначения – будущее. Можете его пощупать, да?
Рябой. Апредставь: не мы, так люди пощупают.
Алексей. Э-э-э… Ник-куда человек не доедет, а только ехать будет. Ни мы, никто не доедет. Живешь в этом мире без остановки. Никто еще никогда никуда не доезжал к конечному. И сделал это открытие я, военный моряк Алексей. Запиши. (Уходит.) [Алексей объявляет всем о назначении комиссара.]
В группе остановившихся и прислушивающихся людей кто-то мрачно крикнул: "Значит, нам больше не доверяют?" И люди уже видят виновных, и тела уже пригибаются для удара. И вдруг гул и тяжкое напряжение начинают затихать… Люди меняются, они все тише и тише. Они пятятся и расступаются. Багровый, волосатый, широкоплечий человек подходит все ближе и ближе. Он подчиняет. Это – вожак. В тишине вопрос этого человека медлительный и низкозвучный.
Вожак. Почему шум? Сиплый (помощник вожака). Отвечать!
Алексей. К нам назначен комиссар.
Вожак. Чего же горло дерешь? От какой партии?
Алексей. Правительственной. Большевиков.
Вожак. Привыкнет. Воспитаем.
К напряженно молчащей толпе мужчин откуда-то подходит женщина. Ее появление кажется странным, невозможным, нарушающим давние понятия. Кажется, что от первых же вопросов, заданных грубыми голосами, с этой женщиной произойдет что-то непоправимое. Ее разглядывают, но не удостаивают вопросом.
Алексей. Я бы советовал этого комиссара…
Вожак. Я бы советовал мне не советовать! <…> Кричишь лишнее.
Женщина, поняв, кто в этой толпе является первым, подходит к нему и подает ему бумагу. Вожак читает. Он пристально глядит на женщину и снова читает.
Так вы к нам комиссаром?
Женщина кивком дает понять, что этот вопрос ясен и обсуждать его не стоит. Кто-то, оправившись от столбняка, изумленно открывает рот.
Голос. Н-ну.
Вожак медленно закрывает ему рот рукой.
Вожак. Вы социал-демократ, большевик?
Женщина. Да.
Вожак. Давно?
Женщина. С шестнадцатого года.
Вожак. Ну, будем жить. Устраивайтесь, действуйте… (Приближающимся матросам.) А ну, не мешать!
Люди медленно уходят, поворачивая головы и оглядывая женщину.
Может, кого. помочь. вещи?
Рябой. Носильщики отменены.
Женщина. Я сама.
Она остается одна. Тишина. Удивление. У входа новый человек. Он слишком типичен, чтобы не узнать в нем царского морского офицера. Он несколько удивлен, не понимает, что произошло. Он видит женщину и предлагает ей свои услуги.
Офицер. Вы позволите, я помогу? (Вносит небольшой багаж, желая узнать, каким образом, откуда и как попала сюда эта женщина. Понизив голос.) Вы к кому-нибудь из офицеров этого бывшего корабля?
Женщина. Я…
Офицер (кланяясь). Лейтенант Беринг. (Немного интимно и удивленно.) Назначен сюда командиром. (Снимает фуражку, чтоб поцеловать руку, которую скорее берет сам, чем получает.)
Женщина. Я комиссар, назначенный к вам. Старые привычки забудьте.
Она говорит подчиняюще-просто. Ни неожиданность, ни неловкость не смущают офицера. Он спокойно выпрямляется, надевает фуражку и, отдавая гораздо больше по привычке, чем по желанию, честь, говорит голосом, бесконечно далеким от теплого, светского, которым он начал разговор.
Офицер. Для исполнения предписанных мне служебных обязанностей прибыл. Военный моряк Беринг.
Оба они поворачиваются, потому что где-то в глубине возникает шум и угрожающий гул. Пятясь с пуккой в руке, отступает перед кем-то маленький финн! Он сдавленно говорит теснящим его, но пока невидимым людям.
Вайнонен. Не сметь… Не сметь… (Указывая на женщину.) Тебе и эту надо? Сатана.
На него надвигаются двое – Балтийского флота матрос первой статьи Алексей и его сообщник, тяжелый парень. Почти беззвучно, глазами и губами, они хотят укротить финна. Он, сжавшись и прикрывая женщину, стоит с ножом. На него наступают.
Вайнонен. Так не оставим!
И финн кинулся за подмогой. Женщина насторожилась.
Офицер. Какие-нибудь ваши политические дела? Я могу быть свободным?