"Душа бунтует, видя черноту…"
Перевод Е. Николаевской
Душа бунтует, видя черноту
Замерзших трав. Душа моя терзается,
Когда звезда, сгорая на лету,
В насыпанный могильный холм вонзается.В чем смысл? Где милосердие найти?
Зачем так беспощадно расточается
Все сущее?… Приходят - чтоб уйти.
Ушедший - никогда не возвращается…Душа бунтует: отчего все бренно,
Что беспредельной создано Вселенной?…А разум мой спокоен. Все - в пути.
Что домыслы?… Все движется, вращается.
Не вечен мир. Приходят - чтоб уйти.
Ушедший никогда не возвращается.Спокоен разум… Бесполезен спор.
И все мне ясно: непреклонно-строгий
Давным-давно объявлен приговор
И истекли обжалованья сроки.
1968
"Я белый лист кладу перед собой…"
Перевод Е. Николаевской
Я белый лист кладу перед собой
Бумаги чистой
И черный карандаш, что к ней судьбой
Навек причислен.Карандаши придется очинить,
Берясь за дело.
Но не спеши, рука моя, чернить
Лист этот белый!Бумага белая! Огонь ли, лед -
Что в ней таится?
Она - судьба ребенка, что вот-вот,
Сейчас родится…На белом - черный карандаш подряд
Чего не чертит!..
Недаром - все на свете, говорят,
Бумага стерпит.И радостную весть, и всякий вздор,
И труд ученый…
На белом пишет смертный приговор
Тот стержень черный.Мольбу о снисхожденье пишут здесь,
Отмену срока:
Помилованье в этом мире есть -
Не так жесток он…Указ о мире. О войне приказ -
Все черным, тем же,
И смотрит мир, не отрывая глаз,
На кончик стержня…Любимая!.. Здесь белый снег в тиши
Замел все снова…
По белому ты черным напиши
Одно лишь слово:
"Люблю…"
1969
"Давай, дорогая, уложим скарб и одежду…"
Перевод И. Снеговой
Давай, дорогая, уложим скарб и одежду,
Оставим наш город и этот ветшающий дом,
Где в красный наш угол уже не мечта и надежда -
Все чаще садится тоска и печаль о былом.И время, как тень, все длиннее у нас за спиною,
Вся прошлая жизнь, где забот и обид - без конца,
Где столько могил за кладбищенской длинной стеною
И столько утрат захоронено в наши сердца.Чем день истомленней, чем сумерки к вечеру ближе
И тени заметней - тем глуше и тише река,
Ведь к ночи и волны
ленивей и медленней лижут
Прибрежный песок, не стремясь сокрушить берега.Давай соберемся чуть свет и уедем отсюда
В какой-нибудь сказочный город - ведь есть города!
Клянусь, я веселым, я праздничным спутником буду,
Скажу: посмотри, нам сияет другая звезда!..У нового города памяти нет и не будет,
Той памяти горькой, впитавшейся в вещи, в черты…
Пусть здесь остается без нас и о нас позабудет
То время, когда обо мне так печалилась ты.Останется наше далекое, доброе детство
На кончике тропки лесной, где и солнце и тень.
И молодость наша останется с ним по соседству,
У старых ворот, там, где встретилась ты мне в тот деньПослушай! Постой! Повтори, мне покуда не ясно -
Как ты говоришь? Мы уедем, и сменим жилье,
И молодость бросим, и в городе новом, прекрасном
Останемся жить? Только как же нам жить без нее?Как жить без нее?… Повторил я последнюю фразу,
И стало мне грустно, и стало мне холодно сразу.
Нет-нет, не теперь, мы еще поразмыслим над этим…
Наверное, мы никогда никуда не уедем.
1969
"Под ногами земли ты не чуешь…"
Перевод Е. Николаевской
Под ногами земли ты не чуешь,
Мир от взгляда цветет твоего…
О юнец, отчего ты ликуешь,
Отчего так горишь, отчего
Не найти твоей радости края?…
"От любви я сгораю, сгораю…"Муж почтенный с седыми висками,
На исходе вечерней зари
Что грустишь? Что за тайное пламя
Опалило тебя изнутри,
Одолела тревога какая?…
"От любви я сгораю, сгораю…"
1970
"Я умному тайну открыл…"
Перевод Е. Николаевской
Я умному тайну открыл,
Доверил ему свои боли,
И тут же по собственной воле
Он в сына меня превратил.Я глупому тайну открыл,
Доверил я глупому тайну,
И он меня сразу случайно,
Невольно в раба превратил.
1970
"Я знал успех, с удачею водился…"
Перевод Е. Николаевской
Я знал успех, с удачею водился,
Видал почет, победы торопил…
На иноходца славы не садился,
Но золотую гриву теребил.Не таял я пред радостью бегущей -
Не поддаваясь чарам, верил я,
Что счастье - впереди, оно - в грядущем,
Что сказочная за морем земля.Но вот случилось как-то на рассвете:
От счастья обмер, как в волшебном сне…
- Я самая счастливая на свете! -
Любимая тогда сказала мне.
1970
Птиц выпускаю…
Перевод Е. Николаевской
Все завершил. Покончил с мелочами,
И суета осталась позади…
И вот сейчас с рассветными лучами
Птиц выпускаю из своей груди.Идущие на бой во имя чести!
Вам - первый дар, всем прочим не в укор:
Для вас, взгляните, в дальнем поднебесье
Орел могучий крылья распростер.Те, кто в пути! Вам - бодрым и усталым -
Шлю журавля сквозь ветер в ранний час…
Кукушку, чтобы долго куковала,
Больные, выпускаю я для вас.Влюбленные! К вам соловей, неистов,
Рванулся - петь все ночи напролет.
Томящиеся врозь! Вам голубь чистый
К надеждам старым новые несет.Отчаянных, и робких, и недужных -
Всех одарю я, всех вас птицы ждут…
Нет только ничего для равнодушных,
Пускай без птиц - как знают, так живут…Все завершил. Покончил с мелочами,
И суета осталась позади…
И каждый день с рассветными лучами
Птиц выпускаю из своей груди.
1970
"Была моя жизнь непрерывной игрой…"
Перевод И. Снеговой
Чингизу Айтматову
Была моя жизнь непрерывной игрой,
Я сам - то огромен, то мал.
То нечет, то чет, то отлив, то прибой,
Успех набегал на провал.К находке была мне потеря дана,
К добру - своя толика зла…
Любовь никогда не являлась одна,
Печаль по пятам ее шла.Едва благочестье меня усмирит,
Как бес уже шепчет свой вздор,
Чем громче хвала надо мною гремит,
Тем в сто раз страшнее позор.Наверно, рубеж через сердце идет,
Чтоб с полднем не спуталась мгла,
Чтоб радость, достигшая самых высот,
До счастья дойти не могла.Была моя жизнь непрерывной игрой,
Был жребий и странен и шал:
То нечет, то чет, то отлив, то прибой,
Успех набегал на провал.Сквозь легкость удач я джигитом летел
В исканьях я к мужеству шел,
Но лишь от печалей, от слез и потерь
Я голос поэта обрел.
1971
"Ты в этот раз вдоль моря шла ко мне…"
Перевод Е. Николаевской
Ты в этот раз вдоль моря шла ко мне.
Пустынный берег будто не кончался.
Ты по песку ступала в тишине -
И в золото он тут же превращался.И чайки свои сизые крыла
В тумане золотом в тот час купали.
Едва ракушки в руки ты брала,
Как сразу в них жемчужины сверкали.Ты гривы волн движеньем легких рук
Ласкала тихо, наклонясь к прибою…
Вот ты коснулась их - и море вдруг
Все золотом зажглось перед тобою.И солнце украшеньем золотым
Не в небе - на груди твоей горело…
Один лишь раз я видел мир таким.
Сон или явь?… Кому какое дело!От моря лесом уходила ты,
Вилась тропинка золотая следом…
Зажглись тоскою золота кусты…
Да, это осень… Нет сомненья в этом…
1971
"Не блещу я…"
Перевод Е. Николаевской
Не блещу я… Жизнь меня изрядно
Потрепала, но не обкатала,
Тень моя длинней в луче закатном,
Правда, робость душу не сковала.Светят мне по-прежнему маняще
Зори всех надежд и ожиданий.
Правда, озаряюсь я все чаще
И закатами воспоминаний."Доброго пути!" - ветрам кричу я,
Детскою доверчивостью движим,
На гору взберусь - и уж лечу я,
Сам в седле - лишь всадника увижу.В небе птица песнею зальется,
Кажется, мгновенья нет прекрасней!
На земле вдруг кто-то улыбнется -
Кажется мне, в целом мире праздник!…Я тревожусь, хоть и все в порядке,
Нет запретов - сам преграды строю.
Всем слезам я верю без оглядки,
В клятвах сомневаюсь я порою.Солнцу я кричу: "Ровесник, встань же!"
Дерзко?… От себя куда я денусь!
Просто я доверчив, как и раньше,
Медленно седеющий младенец…Что ж, и впредь мне, если живы будем,
Разума, как видно, не набраться!..
Подлинной цены вещам и людям
Так и не узнаю, может статься.
1971
Минувшему - благословенье
Перевод Е. Николаевской
На прошлое свое я не в обиде:
Я больше радости, чем горя, видел,
Благодарили больше, чем ругали,
Друзьями был богаче, чем врагами.Нужда - как приходила - проходила,
Она меня насквозь не прохватила.
За мною не бежала черной тенью, -
Минувшему я шлю благословенье!Мгновения мне наносили раны,
Но годы даровали излеченье,
И я забыл те раны, как ни странно, -
Минувшему я шлю благословенье!Коль виноват был раз - не обессудьте:
Сто раз добро творил во искупленье…
Простите прегрешения мне, люди! -
Минувшему я шлю благословенье!Настанет час - я вам махну рукою,
Немея… И поймете вы в мгновенье:
В минувшее я ухожу, в былое…
Оставшимся я шлю благословенье…Грядущему кладу земной поклон.
1974
"Я немало тайн природы знаю…"
Перевод Е. Николаевской
Я немало тайн природы знаю:
Как родится туча грозовая,
Как зерно, набухнув, прорастает,
Как металл к металлу прирастает…Отчего синице не поется
За морем - не скрыто от меня,
Отчего влюбленным удается
Видеть звезды среди бела дня…И поэтому с природой вместе
Плачу я и вместе с ней смеюсь…
Тайнами - по совести и чести -
Я делюсь со всеми, не таюсь…Но особой тайною отмечен
Человек… Я знаю, отчего
Род людской непреходящ и вечен,
В чем секрет бессмертия его,
И делюсь той тайной в тишине
Лишь с одной. И лишь наедине.
1974
А. Кастеев. Турксиб. 1932
МИХАИЛ КИЛЬЧИЧАКОВ
(Род. в 1919 г.)
С хакасского
Баллада о бревнах
Перевод М. Светлова
1
В тайге живут деревья ста пород,
И ста характеров здесь люди проживают.
А бурелом охотника встречает
Такой, что даже лошадь не пройдет.Народам, племенам здесь счету нет,
Их различают лишь язык да кожи цвет.
Но чистота и цвет один у крови,
Завидно всем сибирское здоровье.Вот перевала стройные стволы.
Здесь кедр лежит упавшим обелиском.
Упал он, даже каплею смолы
Своих соседей-кедров не забрызгав.И молодая поросль так стремится
Увидеть солнце на спине бревна,
И, с черноглазою черемухой равна,
Стоит березка рядом, белолица.Здесь папоротник без границ,
Как некая зеленая блокада,
И скопища разнообразных птиц
В нем выводить птенцов счастливо рады.На месте том, где кедр могучий пал,
Встал молодняк разноплеменный -
Кедр молодости место уступал,
Хоть был силен он необыкновенно.Потомок мой придет за мною вслед,
Народа ввек не оскорбит другого…
О ты, мое взволнованное слово,
Могучим будь, как тот таежный кедр!
2
Гора нависла каменным ребром,
И над прозрачным горным ручейком
Тропинка узкая, что здесь жила-была,
Погибла жертвой старого ствола.Копытным не пройти, не пересечь
Здесь царствующей грязной, топкой глины -
Упало дерево, как ржавый старый меч,
И весь ручей отравлен ржавой тиной.Влача существование свое,
Без пользы жило дерево, и ныне
Сто тысяч гадов обрели жилье
В его прогнившей сердцевине.На нем зеленой плесени наряд,
Поганка за поганкой нарастали,
Рога сохатого из-под земли торчат,
Их время и дожди отшлифовали.И кажется, что солнце не взойдет,
Не осветит места глухие эти…
Давным-давно, уже который год,
Клок шерсти на суку колышет ветер.
И, обойдя тот ствол издалека,
Тропинка малая уходит в гору,
И даже помутневшая река
Изменит русло скоро.Все зло в бревне на жизненном пути,
Знакомо каждому оно, пожалуй.
Я так хочу всю жизнь свою пройти,
Чтоб на него не походить нимало.
Любовь моя, мое стремленье к людям,
Давай с тобой тропинкой к счастью будем!
3
У подножья белого Тасхыла
Многоцветный мир тайга укрыла.
Все в объятьях знойной тишины,
Только птицы изредка слышны.Босоногий кедр повздорил с елью.
- Кто выше? - он затеял спор,
А смородины кусты успели
Первыми взбежать на косогор.Одному лишь дереву в долине
Никогда не в радость солнца свет:
На корню иссохшая лесина
Трет его и точит много лет.Оттого горбатая, кривая
У него спина давным-давно,
Потому, смолою истекая,
Сверстникам завидует оно.А с Тасхыла ветры налетят,
Весело деревья зашумят,
И умоет майская гроза
Черные смородины глаза.Дерево, поникшее от груза,
Стонет, не находит утешенья:
"Ты не будь мне вечною обузой,
Жизнь моя, беда моя с рожденья!"
4
Как замороженная туша,
Что топором расколота была,
Над бурною рекою, камни руша,
Скала высоко гребни подняла.То красные, то сизо-голубые,
Как радуга, горят ее бока,
Кипя айраном, мчась в края глухие,
Бурлит неугомонная река.Она летит, она несется в пене…
Таких отважных не было и нет,
Чтоб реку переплыли! Но спасеньем,
Мостом сосна служила много лет.Когда она погибла? Вам и мне
Никто не сможет толком рассказать.
Как на рогах быка, на том бревне
Не держится ни снег и ни роса.Какая б сила вас ни догоняла,
Вас дерево упавшее спасет -
Оно, как мост уставшему маралу,
На помощь обязательно придет.И пусть мой стих спасенья путь укажет,
Пусть он стволом над бурной речкой ляжет,
Пусть по глухим местам непроходимым
Уляжется мостом неколебимым!
МИХАИЛ КУЛЬЧИЦКИЙ
(1919–1943)
"Самое страшное в мире…"
Самое страшное в мире -
Это быть успокоенным.
Славлю Котовского разум,
Который за час перед казнью
Тело свое граненое
Японской гимнастикой мучил.Самое страшное в мире -
Это быть успокоенным.
Славлю мальчишек смелых,
Которые в чужом городе
Пишут поэмы под утро,
Запивая водой ломозубой,
Закусывая синим дымом.Самое страшное в мире -
Это быть успокоенным.
Славлю солдат революции,
Мечтающих над строфою,
Распиливающих деревья,
Падающих на пулемет!
Октябрь 1939 г.
"Мечтатель, фантазер, лентяй-завистник!.."
Мечтатель, фантазер, лентяй-завистник!
Что? Пули в каску безопасней капель?
И всадники проносятся со свистом
Вертящихся пропеллерами сабель.Я раньше думал: лейтенант
Звучит "налейте нам",
И, зная топографию,
Он топает по гравию.Война ж совсем не фейерверк,
А просто - трудная работа,
Когда -
черна от пота -
вверх
Скользит по пахоте пехота.Марш!
И глина в чавкающем топоте
До мозга костей промерзших ног
Наворачивается на чоботы
Весом хлеба в месячный паек.На бойцах и пуговицы вроде
Чешуи тяжелых орденов.
Не до ордена.
Была бы Родина
С ежедневными Бородино.
26 декабря 1942 г.
Хлебниково - Москва
НИКОЛАЙ МАЙОРОВ
(1919–1942)
Август
Я полюбил весомые слова,
Просторный август, бабочку на раме
И сон в саду, где падает трава
К моим ногам неровными рядами.Лежать в траве, желтеющей у вишен,
У низких яблонь, где-то у воды,
Смотреть в листву прозрачную
И слышать,
Как рядом глухо падают плоды.Не потому ль, что тени не хватало,
Казалось мне, Вселенная мала?
Движения замедленны и вялы,
Во рту иссохло. Губы как зола.Куда девать сгорающее тело?
Ближайший омут светел и глубок.
Пока трава на солнце не сгорела,
Войти в него всем телом до предела
И ощутить подошвами песок!И в первый раз почувствовать так близко
Прохладное спасительное дно.
Вот так, храня стремление одно,
Вползают в землю щупальцами корни,
Питая щедро алчные плоды, -
А жизнь идет, - все глубже и упорней
Стремление пробиться до воды,
До тех границ соседнего оврага,
Где в изобилье, с запахами вин,
Как древний сок, живительная влага
Ключами бьет из почвенных глубин.Полдневный зной под яблонями тает,
На сизых листьях теплой лебеды.
И слышу я, как мир произрастает
Из первозданной матери - воды.
1939