Толкуя слово: Опыт герменевтики по русски - Вардан Айрапетян 18 стр.


Здесь, как в анекдоте про девятых людей, две точки зрения, со стороны в "ихней" деревне 41 двор, но для самого старика, "обошедшего все дворы" кроме своего, их 40, заведомо круглое число. Из своего-то, заведомо сверхполного 41-ого яйца - приходит догадка - и родился у старика со старухой неудачный мальчик по прозванию Заморышек: свое-иное не в счет и безымянно. "Сорок молодцев в поле возятся, а Заморышек дома управляется", но дальше этот Заморышек по-богатырски ловит морскую кобылицу, которая пожрала один из 40 смётанных его братьями стогов сена. Он пригоняет домой 41 жеребенка кобылицы, ее награду, и говорит: "Здорово, братцы! Теперь у всех у нас", т. е. у каждого, "по коню есть; поедемте невест себе искать." Отроду иной, герой впервые сам через попарное соотнесение "всех нас" с морскими конями вошел в число. Именно однородные, составившие круглое число братья способны долго искать по белому свету 41 невесту от одной матери (однородных невест) и заехать за тридевять земель к бабе-яге, у которой как раз 41 дочь. Братья справляют свадьбу, ночью баба-яга пытается их погубить, а губит своих дочерей, головы дочерей попадают на спицы - число не названо - кругом стены (палаты бабы-яги обведены стеной) вместо голов братьев. Круглость числа, необходимую в пути, ведь "В дороге и отец сыну товарищ", то есть должен помогать (ПРН, с. 275, 775 и 834) как брат, как равный, тем более необходимую за тридевятью землями, в ином месте, сообщили братьям кони, а поддерживают эту нестойкую круглость 41 столб у ворот бабы-яги, 41 ее дочь и столько же, наверно, спиц кругом стены. Сперва спиц не было, был 41 железный столб у ворот и братья привязали к столбам коней, но когда дело дошло до голов, появились железные же спицы, числом 41, если это бывшие столбы. Такие переделки на ходу встречаются в сказках, а слово кругом подтверждает, что спиц столько: 41 внутри сказки круглое число, поэтому 40 неполное. Случай с шестами, спицами или тычинками для голов у дома вредителя, как и задача на узнание, требует круглого числа (чтобы самих жертв было К- 1, положенное вредителю неполное число), и его круглость наглядно сказывается в расположении спиц вокруг дома. Устойчивый тип числа похож на главное значение слова, неустойчивый на неглавное: 41 сверхполное взято готовым, а 41 круглое сложилось внутри сказки, там оно и остается. (↓1: Круглое 40 и круглое 41.-2: Тридевять. - 3: Пушкинские 33 богатыря.)

б126: "Если нет Бога, то я бог".

Считающихся в анекдоте 10. устойчиво круглое число, причем по записи 121(1) они сидят в кружке, а по (2) это артель с ее круговой порукой: Все за одного и один за всех (артель ярко изображена у Мельникова-Печерского - В лесах. 1.15). К тому же они в пути, а путникам необходима круглость числа, равенство. Но без иного для всех каждый для себя иной, вот идея анекдота. Своим "Если нет Бога, то я бог" высказал эту идею Кириллов Достоевского (Бесы, 3.6.2), ср. у него же "атеисты, ставшие богами" в черновике речи о Пушкине или ""Я сам бог" - и заставляет Катю себе поклоняться." в набросках Житие великого грешника, еще ср. заборную надпись "Бог это я" бунтующих парижских студентов в мае 1968, Ni maître, ni Dieu. Dieu, c' est moi. (Граффити, с. 152), "Бог - я" помешанного Батюшкова и то же самое, но в сослагательном наклонении у Декарта. Размышления о первой философии, 3. (↓1: "Бог это я". - 2: Религиозность герменевтики. - 3: Не я и не все, а чужой.)

б127: Включение себя.

В противоположность "еще совсем мальчишке", думавшему "Я-то один, а они-то все" (Записки из подполья), старый механик Андрея Платонова знает: "А без меня народ неполный!" Допустим, и я, артельщик из анекдота, понял наконец, что я сам - десятый; что произошло? Я самоотчужденно, глазами встречного Лутони или отпустившего нас хозяинаЙЙЙ

ЙЙЙ я и другие движемся в разных планах (плоскостях) видения и оценки (действительной, конкретной, а не отвлеченной оценки), и чтобы перевести нас в одну и единую плоскость, я должен стать ценностно вне своей жизни и воспринять себя как другого среди другихЙЙЙ. Но это предполагает авторитетную ценностную позицию вне меня.

(Бахтин в Авторе и герое, с. 54). - самоотчужденно "положил себя в счет", для меня наконец сложилось круглое 10 и сменило тип, стало неполным круглое 9. Память о таком включении иного хранят слово сам-десят, вообще сам-"последний*. правило поведения "Я - последний" и даже схема натурального ряда. Но пока включения себя не произошло, пока сосуществуют круглое для артельщика 9 и круглое для постороннего 10, мены типа нет. Так же нет ее в начале сказки про Заморышка, где сосуществуют 40 и 41, с той разницей, что число дворов, яиц и мальчиков без иного - устойчиво круглое, а число артельщиков без иного - неустойчиво круглое. 9 у девятых людей есть дурацкое 10. как 13 есть "чертова дюжина", сюда же неполный "глупый человек" (СРНГ 21, с. 117) и не все дома у кого; 9 предполагает 10, первенствующая точка зрения у человека не нашего десятка, 11-ого. "Никто не может, так Бог поможет", "Друг по/обо друге, а Бог по/обо всех" - печется. "Перед Богом все равны" (ПРН, с. 35 сл. и 39). Чем я должен быть для девятерых, тем одиннадцатый является для меня, это и есть "завершение" по Бахтину: "Но я-для-себя - другой для Бога. - Чем я должен быть для другого, тем Бог является для меня." (Автор и герой, с. 52), ср. в дневниковой записи Льва Толстого под 27.3.1910 "Ты о людях, а Б[ог] о тебе." - Анекдот-притча про девятых людей говорит слушателю "Десятый это ты", он как зеркало или как лубочная картинка с подписью "Два дурака дерутся, а третий смотрит", но без третьего на картинке (ПРН, с. 267, 437 и 574, ср. на обложке Рус. толк.), (↓1: Парадокс собственной исключительности. - 2: Порядковое числительное. - 3; Последний и первый. - 4: Не все дома. - 5: Десятеро. - 6: Люди, "я" и бог.)

б131: Глупость и мудрость.

К двойственности дурака: греческое μωρóσοφος "глупо-мудрый" и английское sophomore "второкурсник, недоучка";

Иду я слободой, а мне кричат:

- Дедушка Яша, куда ходил?

- Пруды прудил.

Все смеются… И дурак я, и как бы и профессор.

(Сарат. 1. 440) - самооценка одного балагура. В образе дурака сходятся глупость и мудрость, обе отличные от ума-хитрости. "Но человеческая глупость - очаровательная вещь", сказал Вячеслав Иванов М. Альтману 12.2.1921. "Человек должен быть мудрым и глупым: всего хуже умники - и они-то наибольшие дуракиЙЙЙ" (Разговоры с Ив.). А вот Юнг: "Поглупеть легко без всякого искусства; но извлечь из глупости мудрость это, пожалуй, целое искусство. Глупость, вот мать мудрецов, а никак не смышленость." - Парацельс как духовное явление (4А/ЮСС 13.222); это искусство и есть герменевтика. "Мудрость измеряется мерой понимания собственной своей глупости." - Борис Кузин, Похвала глупости (ВПП. с. 247). сюда же пословица (ПРН, с. 483) "На всякого мудреца довольно простоты". Еще см. У. Кайзер. Мудрость дурака в Сл. ист. идей 4. с. 515-20.

б132: Сократ.

Верный заповеди самопознания Сократ с его глупо-мудрым "Я знаю только, что ничего не знаю" как сказочный Незнайка, он философский богатырь под видом дурака, точнее силена, сатира: нос картошкой, глаза навыкате, но лысый. А в школьном силлогизме "Сократ человек, а все люди смертны, следовательно Сократ смертен" он уже близок Пушкину выражений вроде А кто знает, Пушкин? Ср. о Сократе у М. Бахтина - Эпос и роман (ВЛЭ, с. 467 сл. = Л КС, с. 412 сл.). "Сократом в нас" назвал спрашивающее начало Р. Коллингвуд, Автобиогр., 5.

б133: К фольклорному дураку.

И со смертью, с инобытием связывает дурака его инакость, а не "темнота" или "прожорливость", вопреки Ольге Фрейденберг в Поэтике сюж., с. 141-44/129-31 и 234 сл./210 сл. К фольклорному образу дурака см. хотя бы Н. Сумцов. Анекдоты глуп.; В. Розанов. Литературно-художественные новинки. 3 (в его книге Среди художников): Е. Трубецкой. "Иное царство", 5 и 7; М. Бахтин. Слово в романе, 5 (с. 213-20). и Формы времени, 6 (Функции плута, шута, дурака в романе); В. Иванов и В. Топоров, Иван Дурак в Миф. сл.; Тийна Харьюла, Ск. глуп. Карел.: А. Синявский, Иван-дурак, 1.4; А. Дуров. Дур. древн.; Энид Уэлсфорд. Дурак ист.; У. Уилфорд. Дурак жезл; М. Леве. Ист. шутов. Некоторые разновидности дураков: ребенок и пьяный - дураки на время, юродивый - "Христа ради дурак". шут - царский и барский, скоморох или клоун - на потеху, цирковой, джокер - карточный: деревенский дурачок, пошехонцы и подобные местные дураки. Иван-дурак - общенародный. Зло обругал Иванушку-дурачка Набоков в связи с Идиотом Достоевского, которого терпеть не мог (Лекции рус. лит.). и в противоположность Розанову. (41: Джокер и его предшественник. - 2: Деревенский дурачок.)

б141: Стоéнь, лежень, сидень.

Дурак стоймя стоит, торчилом торчит, стоит как нáдолба, т. е. столбик, как пень, так торчилом меж людей и торчит (ПРН, с. 515. 436 и 310). его прозвания стоёнь "болван, олух, дурень", столóб/столбéнь, остолоп "глупый верзила" и ослóп "неуклюжий и рослый невежа": столп, дубина, дуботолк, ср. ванька-встанька- "детская игрушка, куколка, которая становится всегда на ноги, как бы ее ни кинуть; Чебурашка" при Иван-дурак, Иванушка-дурачок (СВРЯ, ст. Стоёк, Столб. [Столбень], Остолоп. Ослоп, Дуб и Ванька). "Эх, мои братцы без шапок стоят!" - пожалел дурак верстовые столбы и понадевал на них купленные горшки (НРС, 401, сюжет АТ 1681 А), в другом анекдоте (АТ 1643, например НРС. 402) дурак говорит на равных со скрипучей березой или с пнем, отвечая за него. Важно, что "Стоя растешь вдвое", дурак и есть стоеросовый "здоровенный". причем само здоровенный одного корня с дерево, отсюда поговорки "ростом с Ивана, а умом с болвана", "с осину/оглоблю вырос, а ума не вынес" (ПРН, с. 515 и 435: СВРЯ, ст. Вдвое). Ср. ванька-встанька "легко возбуждающийся мужской член" (Сл. блат… с. 40). стоеросовый хуй, глуп как хуй, дурак "член", "Дурак да хуй [с] оглоблю - посадским бабам находка" (Завет., с. 490). Дураками свет стоит/красится, крепок, но мир-община, мир-сходка тоже столбом стоит, "Мир - велик человек", он "силен как вода, а глуп как дитя". "Велика Федора, да дура" - о России, "Мужик умен, да мир дурак/ дурен". "Ум с умом сходилися, дураками расходилися" (ПРН, с. 437. 404, 406, 547, 441 и 445; Кн. посл., с. 74; Крыл. сл. Урал. с. 80). отношение человек - люди, все как один, это отношение умный - дурак. "Ум любит простор", а "Дурак давку любит", "Свалка - дураков простор"; "Рад дурак своей масти", "Дурак дураком и тешится". "Связался дурак с дураком - не разрубишь их и топором"; "На Руси, слава Богу, дураков лет на сто припасено". "У нас дураков непочатой угол/косяк" (ПРН, с. 431, 437, 444 и 438). Мирская правда рогатиной/копылом торчит (с. 198), но торчит/балдеет и тот, кто принял наркотик. "Торчи где воткнут", сказала жена А. Мейера решившему уехать за границу Георгию Федотову (Е. Федотова в предисловии к Лицу России, с. xix), на что он отозвался, написав (Тяга в Россию): "Растение, вырванное из почвы, засыхает. Человек свободно движется по лицу земли. Но русский человек всё еще слишком похож на растение." Или же дурак лежит, сидит: "Незнайка лежит, а знайка бежит". "Знайка дорожкой бежит, незнайка на печке лежит", при этом "Печка дрóчит" - нежит, пучит, - "а дорожка учит", ведь "Печь нам мать родная", а дурак - матушкин сынок, бабин (сын), он же лечушник "лентяй", запечник "домосед, бабий прихвостень", есть и глуп как печка; "Лежень лежит / сидень сидит, а всё растет", "а часть его растет"-лежень "лентяй", сидень "кто не ходит" (ПРН, с. 489, 429, 275, 589, 436, 383, 304 и 69: СВРЯ, ст. Печушник и Запечный). В сказке сосновый чурбан стал на печи мальчиком, он вырастает в Сосну-богатыря (НРС, 142), Илья Муромец сидел сиднем до тридцати лет, но потом вышел в путь, на подвиги, а лежебок Емеля-дурак (165, ср. 166, сюжет АТ 675). так и не сходя с печи, едет на ней во дворец. "Дураку, что большому чину, везде дорога/простор", но он непутный/беспутый "бестолковый" (ПРН, с. 446; СРНГ 21. с. 136. и 2. с. 276). К стоянию дурака см. В. Топоров. "Стоять". (↓1: Рост дурака. - 2: Матушкин сынок.)

б142: Волосы растут

Волосы растут, оттого-то так густы они у стоеросовых дураков. "С дурака только горсть волос". "Волос глуп - везде /ив жопе растет". "Хоть на голове-то густо, да в голове пусто". "Под носом взошло, а в голове и не засеяно/посеяно", "Волос долог, а/да ум короток" - у бабы, а "Что ни дурень, то и бабин" (ПРН, с. 439, 315, 350. 311, 316, 435 и 437: Завет., с. 489); "заметьте эту удивительную черту, страсть к женским волосам!" - Бунин (Слава) о юродивых, но и священники долгогривы. У дурака волосы стоят дыбом, шишом (у беса тоже, а есть и лысый чёрт/бес), это клиновая голова "глупая". ср. бунинское макушка клином, сюда же "Раздумаешь умом, так волосы дыбом", "Такие чудеса, что дыбом волосá" (СРНГ 13, с. 298; ПРН, с. 432 и 573), волосы торчат от страха и вообще в ином состоянии (ср. санскритскую формулу "волоски поднялись на теле" - от наслаждения, восторга и т. п.; по-русски это мурашки забегали, мороз по коже), состоянии дурака-иного, но и доброго молодца, богатыря с его буйной (: бу`ять "расти") головой. При этом дурак рыжий, судя по клоуну-рыжему, цирковому шуту, и по шуточному А я что, рыжий? т. е. не как все; "Рыжий да красный - человек опасный", ср. "От дурака, хоть полу отрежь, да уйди!" (ПРН, с, 312. 474 и 446, но ср. НРС. 498). Напротив. "Умная голова волóс не держит". "У умного волос сам лезет, а у дурака не вытянешь". "Седина в бороду - ум в голову", но "До лысины/старости дожил, а ума не нажил", "Волосом сед. а совести нет" (Р. послов, пог… с. 344; ПРН, с. 353 сл… 435 и 355). Сюда же "Курчавый волос - кудрявые мысли". "От радости кудри вьются, в печали секутся". "Сталось у нас раздумье да в голове почесушки" (встречается дурная привычка, думая, ерошить или вырывать свои волосы - трихотиломания), рвать на себе волосы - в гóре, "Поневоле волос вянет/лезет, когда/коли за него тянут", таскать кого за волосы, чтобы "дать ума", например юродивый потаскал глазевшего с разинутым ртом мальчишку за волосы, тот разревелся, а бабы-его утешают; "вырастешь большой, ума у тебя много будет" - Мельников-Печерский, ср. у Лескова: "У меня, извольте видеть, от больших наук все волоса вылезли" - иронически; "душевное горе - не молодит, а косицу белит" (ПРН, с. 312. 139, 220 и 835; На Горах, 3.3. и Красильниковы, 1, ср. ПРН, с. 140; Железная воля, 14). О волосах есть статья Н. Толстого и В. Усачевой в Слав. др. 1, с. 420-24. (↓1: Волос вянет. - 2: Солнечные лучи-волосы.)

Назад Дальше