Но, прибежав к кораблям богоравного сына Лаерта,
К месту тому, где собранье и судьбище были ахеян,
Где и бессмертным богам алтари у них сложены были,
Он Эвемонова сына, вождя Эврипила увидел:
Шел он из битвы, хромая, стрелою в бедро пораженный:
11-810
Пот с головы Эврипила и с плеч его лился ручьями,
Черная брызгала кровь из зияющей раны ужасной.
Но, не взирая на это, владел он сознанием твердо.
Видя его, сын Менойтия храбрый почувствовал жалость
И, удрученно вздыхая, крылатое слово промолвил:
11-815
"О, злополучные мужи! Так здесь, далеко от отчизны
И от друзей, на троянской земле, суждено вам насытить
Резвых собак своим жиром, вожди и советники войска!
Но говори, о, питомец Зевеса, герой Эвемонид,
В силах ахейцы ль еще устоять перед Гектором грозным,
11-820
Или погибнуть уже, и падут под копьем его медным?"
И, отвечая, сказал Эврипил, пораженный стрелою:
"Нет, о, питомец Зевеса, ахейцам не будет спасенья
И к чернобоким судам они вскоре толпой устремятся.
Ибо все воины наши, дотоле храбрейшие в битве,
11-825
Ныне лежат на судах, кто копьем, кто стрелой пораженный
Храбрых троянских бойцов; их же сила растет постоянно.
Но помоги мне теперь, отведи на корабль чернобокий,
Вынь мне стрелу из бедра и обмой тепловатой водою
Черную кровь, также рану посыпь облегчительным зельем
11-830
Славным: его, говорят, ты узнал от Ахилла Пелида,
Он - от Хирона узнал, кто кентавров был всех справедливей.
Что же до наших врачей, Подалирия и Махаона,
То опасаюсь, что этот в палатке лежит, пораженный,
Сам в беспорочном теперь врачевателе нужду имея,
11-835
Тот же находится в поле, в кровавой с троянцами битве".
Снова к нему обратился Менойтия сын знаменитый:
"Чем это все завершится? Что делать, герой Эвемонид?
Я к Ахиллесу бегу, чтобы слово герою поведать
Так, как наказывал Нестор Геренский, защитник ахеян.
11-840
Но и тебя не оставлю я здесь истощенным от раны".
Молвил и, пастыря войска обнявши под грудью, уводит
В ставку его, где служитель постлал ему шкуры воловьи.
Там он героя кладет и мечом из бедра вырезает
Острую жгучую медь, и смывает водой тепловатой
11-845
Черную кровь, и, в руках растерев, корешком обсыпает
Горьким, смягчающим боли, и все вдруг утихли страданья.
Вскоре и рана обсохла, и кровь перестала сочиться. -
* * *
ПЕСНЬ ДВЕНАДЦАТАЯ
Бой у стены
Так под навесом палатки Менойтия сын благородный
Рану лечил Эврипила, меж тем как троянцы и греки
Все еще бились толпами. Но рвом и стеною широкой,
Вдоль кораблей возведенной, ахейцы уж не были в силах
Войско троянцев сдержать. Они ров прокопали в защиту
12-5
Быстрых своих кораблей, нагруженных несметной добычей,
Но позабыли тогда беспорочные сжечь гекатомбы
В жертву бессмертным богам. И, воздвигнута против желанья
Вечных богов, та стена простояла недолгое время.
Гектор покуда был жив и Ахилл пребывал в своем гневе
12-10
И не разрушенным город Приама царя оставался,
Греков большая стена пред судами дотоле стояла.
После ж того, как троянцы храбрейшие пали в сраженьи,
А из ахеян одни уцелели, другие погибли
И на десятое лето разрушен был город Приама
12-15
И на судах в дорогую отчизну уплыли ахейцы,
Феб Аполлон с Посейдоном вдвоем меж собой порешили
Стену с землею сравнять и направили силу потоков
Тех, что с Идейских высот ниспадают и в море струятся:
Реса, а с ним Гептапора и Родия, также Кереса,
12-20
Граника и Симоиса с Эзипом и дивным Скамандром, -
Быстрых потоков, где много щитов округленных и шлемов
Некогда в прахе валялось и гибли бойцы-полубоги.
Устья у всех этих рек Аполлон повернул воедино,
Против ахейской стены девять дней направляя их волны.
12-25
Зевс беспрерывно дождил, чтоб скорей погрузить ее в море.
Сам колебатель земли наступал, захвативши трезубец,
Силой валов увлекал он основы из брусьев и камней,
Те, что ахейцы, трудясь, заложили в земле под стеною.
После он, сгладив пространство над быстрой волной Геллеспонта,
12-30
Снова усыпал песком все прибрежье обширное моря.
Стену с землею сравнив, повернул он потоки обратно,
В русла, где прежде они светлоструйные воды катили.
Так сотворили впоследствии Феб Аполлон с Посейдоном.
Только теперь вкруг стены крепкозданной пылало сраженье,
12-35
Балки на башнях высоких трещали под силой ударов.
Дети ахеян, бичом укрощенные Зевса Кронида,
На кораблях оставались глубоких, куда их направил
Страх перед Гектором грозным, могучим виновником бегства.
Он же, на бурю похожий, как прежде свирепствовал в поле.
12-40
Точно как лев или вепрь, людьми окруженный и псами,
Мечется в разные стороны, силе своей доверяясь,
А звероловы, сплотившись фалангою, крепкой как башня,
Стали навстречу пред ним и вступают в сраженье, бросая
Частые стрелы из рук, но не дрогнет в нем гордое сердце,
12-45
Страх не объемлет его, а скорее бесстрашие губит;
Всюду бросается он, испытуя ряды звероловов,
И расступаются люди, где б зверь не явился пред ними:
Так по троянскому войску метался и Гектор, дружины
Ров перейти убеждая. Но быстрые кони не смели;
12-50
Тяжко храпели они, упираясь у самого края;
Сильно пугал их тот ров шириною своей - и казалось
Трудным равно перейти иль вблизи чрез него перепрыгнуть,
Ибо и с той, и с другой стороны простирались повсюду
Кручи отвесных боков, а над ними и колья торчали
12-55
Длинные, вбитые часто, которыми дети ахейцев
Ров окружили глубокий, преграду для вражьего войска.
Там с колесницею быстрою конь нелегко бы продрался,
Пешие - даже те размышляли, удастся ль попытка.
Полидамас в это время предстал перед Гектором с речью:
12-60
"Гектор и все полководцы троянских дружин и союзных!
Было бы делом безумным коней через ров переправить:
Страшно тяжел переход, да еще заостренные колья
Стали вверху, и за ними стена поднимается близко,
Войску не спешиться там, и равно с колесниц не сражаться.
12-65
В узком пространстве, боюсь, они все, пораженные, лягут.
Если Зевес Громовержец, замыслив беды аргивянам,
Всех их решил уничтожить, а войско троянцев избавить,
То пожелаю, чтоб это немедля теперь же свершилось:
Здесь, от Аргоса вдали, да погибнут ахейцы без славы!
12-70
Если ж враги обернутся и прочь от судов нас прогонят,
Если мы в ров угодим, пред стеною глубоко прорытый,
То опасаюсь, тогда ни единый из нас, даже вестник.
В город назад не спасется, едва обернутся ахейцы.
Но поспешите и все повинуйтесь тому, что скажу вам:
12-75
Здесь, подле рва, пусть коней наготове служители держат,
Мы же сойдем с колесниц и, покрыты доспехами брани,
Все устремимся толпой вслед за Гектором, сыном Приама.
Не устоят аргивяне, коль гибель над ними нависла".
Так он сказал, и понравилось Гектору мудрое слово.
12-80
Тотчас в доспехах войны с колесницы на землю он спрыгнул;
Не оставались тогда на конях и другие троянцы:
Все они спешились, видя, что спрыгнул божественный Гектор,
Каждый из них своему отдавал приказанье вознице
В должном порядке держать лошадей ото рва недалеко.
12-85
Сами ж они разделились, в порядок построившись бранный,
На пять разбились дружин, и пошли за своими вождями.
Всех многолюдней толпа и храбрей устремилась за славным
Полидамасом и Гектором, больше других порываясь
Стену врагов сокрушить, пред глубокими биться судами.
12-90
Третьим за ними пошел Кебрион, ибо Гектор оставил
Воина при колеснице другого, слабей Кебриона.
Перед другою толпой шли Парис, Алкафой с Агенором.
Третью Гелен предводил с богоравным бойцом Деифобом,
Двое Приама детей; с ними вместе начальствовал Азий,
12-95
Азий герой Гиртакид, тот, кого привезли из Арисбы
От берегов Селлефента огромные рыжие кони.
Перед четвертой толпой шел Эней, сын отважный Анхиза,
Вместе же с ним выступали и двое детей Антенора,
Всяким владевших оружьем, герой Архелох с Акамасом.
12-100
А Сарпедон предводил всю дружину союзников славных,
Главка с собою забрав и отважного Астеропея:
Воинов прочих они ему оба казались храбрее
После него самого, ибо он отличался пред всеми.
Сдвинув щиты из искусно отделанной кожи, троянцы
12-105
Рвались, полны отваги, в надежде, что дети ахеян
Не устоят против них, а на черных судах все погибнут.
Так в это время троянцы и войско союзников дальних
Все подчинились словам беспорочного Полидамаса.
Лишь Гиртакид, повелитель мужей, не послушался Азий:
12-110
Он ни с возницей соратником, ни с лошадьми не расстался,
Но в колеснице, безумный, к судам быстроходным помчался.
Не суждено ему было погибельных Парок избегнуть
И, похваляясь конями и пышной своей колесницей,
Править назад от судов к Илиону, открытому ветрам,
12-115
Ибо копьем Девкалида, прекрасного Идоменея,
Раньше настиг его Рок, чье название ужаса полно.
Азий пустил колесницу на левую сторону флота,
Тем же путем как с долины бежали ахейцы с конями.
Этой дорогою Азий погнал лошадей с колесницей.
12-120
Створы ворот он нашел не примкнутыми длинным засовом:
Настеж открытыми их оставляли ахейцы на случай,
Если б товарищ к судам из сражения бегством спасался.
Прямо в ворота, отважный, погнал он коней, и дружина
С криками вслед устремилась, надеясь, глупцы, что данайцы
12-125
Не устоят против них, а на черных судах все погибнут.
Двое бесстрашных мужей у ворот ожидали троянцев,
Двое бойцов копьеносцев из племени храбрых лапитов,
Сильный в бою Полипит, благородного сын Пирифоя,
И Леонтей, истребителю смертных Арею подобный.
12-130
Перед высокими близко стояли воротами оба.
Точно два дуба нагорных, высоко поднявши вершины,
Целыми днями выносят и вихорь могучий, и ливень,
К почве приросши большими, простертыми всюду корнями:
Так они оба тогда, полагаясь на руки и силу,
12-135
Ждали, не дрогнув, пока приближался к ним Азий огромный.
Тою порою, щитами из кожи сухой прикрываясь,
Громко крича, и другие спешили к стене крепкозданной,
Те, кем начальствовал Азий владыка, Орест с Иалменом,
Азия сын Адамас и Фоон с Ономаем проворным.
12-140
Оба лапита в то время ахеян в прекрасных доспехах,
Стоя внутри за стеною, к защите судов побуждали.
Но увидав, что троянцы толпою к стене приступили,
А среди войска ахеян возникло смятение бегства,
Ринулись оба вперед, чтоб вдвоем пред воротами биться,
12-145
Диким подобные вепрям, когда на горах они слышат
Шумное к ним приближенье собак и мужей звероловов
И, стороною кидаясь, кругом сокрушают деревья,
С корнем кусты вырывают и лязгают громко клыками,
Долго, покуда охотник стрелой не лишит их дыханья:
12-150
Так на груди у лапитов от стрел, против них устремленных,
Лязгала светлая медь. Но они неуклонно сражались,
Собственной силой доверясь и воинам прочим, что сверху
С башен, устроенных крепко, бросали в троянцев каменья,
Сами себя защищая, палатки и флот быстроходный.
12-155
Точно как снежные хлопья с воздушных пространств ниспадают,
В час как порывистый ветер, подвинувши темные тучи,
Снегом густым далеко устилает кормилицу землю:
Так в это время без счета из рук аргивян и троянцев
Сыпались легкие стрелы. Щиты, и тяжелые шлемы
12-160
Глухо гудели кругом, под ударами частыми камней.
Громко тогда возопил, ударяя руками по бедрам,
Азий, сын храбрый Гиртака, и слово сказал, негодуя:
"Отче Зевес, неужель и тебе полюбилась неправда?
Я уж в душе уповал, что ахейские эти герои
12-165
Не устоят против нашей отваги и сил непобедных.
Только свирепствуют оба, как гибкие осы иль пчелы,
Если они прикрепили гнездо к придорожным утесам
И не желают покинуть жилище свое опустелым,
А защищают детей, на охотников храбро кидаясь:
12-170
Так и они, хоть их двое, ворот не желают оставить,
Прежде чем жизни лишат их, иль в плен заберут их живыми".
Так говорил он, но сердца Зевеса тем словом не тронул,
Ибо Зевес порешил только Гектору славу доставить.
Там и другие бойцы пред другими воротами бились,
12-175
Но не сумел бы, как бог, я поведать про все их деянья.
Точно огонь бушевал перед каменной крепкой стеною.
Дети ахеян, хоть горем терзались в душе, поневоле
Перед судами сражались. И боги печалились сердцем,
Все, кто доныне в боях заступался за войско данайцев.
12-180
Оба лапита меж тем отличались в жестоком сраженьи.
Первый тогда Полипит, бестрепетный сын Пирифоя,
Ранил Дамаса копьем, угодивши по медному шлему.
Не воспрепятствовал шлем, но насквозь острие пролетело,
Кость проломило внутри, и весь мозг в голове сотряхнулся.
12-185
Так усмирил он Дамаса, горевшего жаждой сражаться.
После того умертвил он Пилона, равно как Ормена.
В свой же черед Леонтей, благородный потомок Арея,
В пояс копьем поразил Гиппомаха, дитя Антимаха.
Вскоре за тем, из ножен извлекая свой меч заостренный,
12-190
Ринулся он сквозь толпу и напал на бойца Антифата.
Раненый близко мечем, по земле распростерся тот навзничь.
А Леонтей умертвил Иамена, Менона с Орестом,
Всех, одного за другим, повалил на кормилицу землю.
Тою порой как они обнажали тела от доспехов,
12-195
Гектор и Полидамас со своей подступали дружиной,
И многолюдней других, и храбрее, из воинов юных,
Жаждавших стену разрушить и пламенем флот уничтожить.
Долго они колебались, у рва нерешительно стоя,
Ибо в тот миг, как уже перейти через ров собирались,
12-200
Птица явилась им слева, орел, в поднебесьи царящий,
С чудищем страшным в когтях, со змеей, обагренною кровью;
Та извивалась еще и, живая, готовилась к битве,
Ибо, назад изогнувшись, орла, что держал ее крепко,
В грудь укусила близь шеи, и он, застонавши от боли,
12-205
Наземь швырнул ее прочь, уронив среди войска троянцев,
Сам же, пронзительно крикнув, с дыханием ветра помчался.
Вздрогнули сердцем троянцы, увидев змею, что меж ними,
Корчась, лежала - Эгидодержавного знаменье Зевса.
К Гектору Полидамас подошел в это время и молвил:
12-210
"Гектор, всегда-то меня на собраниях ты порицаешь,
Хоть бы полезный я подал совет. Но никто из народа
Ни на войне, ни в собраньи тебе прекословить не должен,
Только твою подобает ему увеличивать славу.
Все же я снова скажу то, что кажется мне наилучшим:
12-215
Не устремимся теперь из-за флота с ахейцами биться,
Ибо все кончится так, как предвижу в душе, если вправду
В самый тот миг, когда мы через ров перейти собирались,
Птица явилась нам слева, орел, в поднебесьи царящий,
С чудищем страшным в когтях, со змеей, обагренною кровью,
12-220
Если, гнезда не достигнув, ее уронил он живую
И не успел донести, чтобы малых птенцов ей насытить.
Также и мы, коль ворота и крепкую стену ахеян
Силой разрушим теперь и ахейцы пред нами отступят,
Той же дорогой назад от судов не вернемся в порядке.
12-225
Многих на месте оставим троянских мужей, укрощенных
Медью ахейских бойцов, защищающих флот быстроходный.
Так бы теперь рассудил и гадатель, кто словом умеет
Знаменья все изъяснять, - и его бы послушалось войско".
Но, исподлобья взглянув, отвечал шлемовеющий Гектор:
12-230
"Полидамас, ты сегодня не по сердцу речь произнес мне.
Мог бы другие слова ты угоднее этих измыслить.
Если ж поистине это обдуманно все ты промолвил,
Значит рассудок в тебе погубили бессмертные боги.
Ты мне велишь позабыть о намереньях Зевса Кронида,
12-235