Содержание:
Николай Коляда - "УЙДИ-УЙДИ" - Пьеса в двух действиях 1
Действующие лица 1
ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ 1
ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ 8
Николай Коляда
"УЙДИ-УЙДИ"
Пьеса в двух действиях
Действующие лица
ЛЮДМИЛА - 40 лет
АНЖЕЛИКА - дочь Людмилы, 20 лет
МАРКСИНА - мама Людмилы, 70 лет
ЭНГЕЛЬСИНА - бабушка Людмилы 100 лет
ВАЛЕНТИН - 40 лет
ЕВГЕНИЙ - 20 лет
СЕРЁГА ПЕРВЫЙ - 20 лет
СЕРЁГА ВТОРОЙ - 20 лет
СОЛДАТЫ
Провинциальный город. Окраина. Наши дни.
ПЕРВОЕ ДЕЙСТВИЕ
Весна, конец апреля, тает снег, лужи. Четыре пятиэтажки и военный городок на окраине города. Дома стоят на пустыре лицом к лицу к казармам, между ними забор и дорога. Городок обнесён железобетонным забором, в нём дырки, а поверх забора - в два ряда колючая проволока. На проволоке сороки хвостами дёргают. На заборе слова краской написаны: "Двери жел. 396699", "Фирма Золотце - тел. 614646", "Джессика - 294394", "Маша, ай лавью", "ДМБ-98". Казармы, дома и забор сделаны из одинаковых серых плит. В домах на окнах цветы, а в окна казарм видны спинки двухъярусных кроватей, на которых портянки сушатся. Казармы стоят чуть повыше и на глине, и от казарм к домам текут красные, как кровь, ручьи, заливаются в подвалы. Напротив одного из домов новенькая двухэтажная стеклянная солдатская баня. Окна внутри бани закрасили масляной краской, но от жара краска облупилась и всё просвечивает, когда солдаты моются: кто как глиста худой, а кто накаченный - развлечение смотреть для живущих напротив. По дороге мимо городка, мимо пятиэтажек, между деревянных домиков гремит-звенит-тащится трамвай в город - час ехать отсюда до центра. На перекрёстке мигает красный - светофор сломался. У ворот контрольно-пропускного пункта стоят парни в шинелях, с девушками беседуют. Рядом "легковушки" приткнулись: мамы с папами приехали сыновей проведать. Иногда ворота открываются и впускают в городок или чёрную "Волгу" с генералом, или крытую брезентом машину - с дальнего стрельбища везут солдат. Учебный полигон есть и в самом городке, в глубине его, в лесу, в соснах. Там где-то и спортивный стадион, и машины стоят - ракеты или ещё что-то такое военное, странное, страшное. В городке готовятся к параду, маршируют по плацу солдаты, команды в мегафон раздаются, фальшиво играет оркестр. Между пятиэтажками по земле проложена толстая труба с горячей водой, пар от трубы идёт, нагревает землю, собаки стадом возле на зелёной траве, а в метре в сторону - снег лежит. Все деревья в округе сломаны - снегу было много зимой.
А в трёхкомнатной квартире, что на последнем этаже в доме напротив стеклянной бани - потоп, бежит крыша, стены по углам зелёного цвета. На полу, на мебели стоят тазики, вёдра, чашки, кастрюли - в них вода с потолка капает. Комнаты в квартире одна другой меньше. Маленький коридорчик, кухня, туалет. В центре самой крохотной комнатки - прямоугольный полированный стол. На нём тарелки с едой, графин с подкрашенным самогоном и пластмассовые цветочки в вазе. Каждый угол в комнате особый: в одном - иконы и лампадка, в другом - портрет Ленина, в третьем - картина "Грачи прилетели", в четвёртом - вырезанные из журнала и наклеенные на стенку клеем полуголые мужики. На кровати с шишечками под ковриком, на котором Красная Шапочка встретила Волка, полулежит-полусидит, обложенная подушками, МАРКСИНА НИКОЛАЕВНА - она в парике и со вставными зубами. Марксина то в тарелке с едой ковыряется, то мнёт в руках резиновую игрушку "Уйди-уйди". Одеяло на кровати солдатское, с белыми полосками. Простыни и наволочки - со штампами военной части. На зелёном диване у балконной двери спит под пледом в синюю клеточку ЭНГЕЛЬСИНА ПЕТРОВНА и, чтобы выйти на балкон, надо диван вместе с Энгельсиной отодвинуть. За столом трое: ЛЮДМИЛА, АНЖЕЛИКА, ВАЛЕНТИН. У Людмилы причёска красивая, она в тапочках и в блестящем платье на лямочках, платье на плечах еле-еле держится, спина голая, с большим вырезом, а на груди платья - тигр нарисован; у него глаза светятся, когда Людмила шевелится. Под левым глазом у Людмилы синяк, косметикой затушеванный. Рядом Анжелика - накрашенная, брови выщипаны, на руке пластмассовые часы и тоже с синяком. Напротив Анжелики - Валентин: круглая гладкая лысина, вокруг которой длинные спутанные волосы. Валентин в джинсе, кожаной жилетке, в рубашке-косоворотке с турецкого рынка, с кольцом в ухе. ЕВГЕНИЙ набросил на плечи шинель, курит на балконе. На окнах в баночках рассада - помидоры и перец. В углу на плёнке куча картошки прорастает - "посадочный материал". Лопаты, вилы, грабли стоят там же. У двери - сложенная раскладушка. Вечереет, часа четыре после обеда. Пятница и уже во всех квартирах дома начали гулеванить - пить, петь и драться…
ЛЮДМИЛА. (Чихает.) Бабушка, не пищи, а? Итак нервы на пределе. Ей понравилась ваша "Уйди-уйди", Валентин Иванович. Исключительная игрушка. Громкая. Конец апреля, а комары. В подвале сыро, потому и плодятся, зараза два раза. Мы их пылесосом собираем, они прям на стенках висят, как ульем прямо. Это я уже говорила.
ВАЛЕНТИН. (Смеётся.) Случайно взял, на подарок кому и - пригодилось. Она дорогая.
ЛЮДМИЛА. Дорогая, да? Надо же. Наши наловчились всякое выпускать тоже.
ВАЛЕНТИН. Нет, она нерусская. Нет, я ещё раз настаиваю, для ясности. Я три месяца назад ехал в командировку, я часто бываю, по проблемам отдела развития, - я в отделе развития работаю - и вот, ехал в поезде, у азербайджанца напротив на столе - лежит газетка, а на газетке рыбка или курочка, что ли. Ну, я взял, стал читать. Газета объявлений. Называется "По рукам", что ли. И вдруг ваше - интереснейшее, так сказать, предложение. Я написал, вы - ответили, и вот - я тут. Не вовремя?
ЛЮДМИЛА. Почему? Мы гостям рады. Как раз сто лет бабушке сегодня празднуем, зараза два раза. И вы приехали. Ну да, я ответила вам, я не знала, что вы так быстро. Это Анжелочка, доченька моя, это бабушка - "тётя Мара" зовите, это мама моя - "тётя Эля" зовите, а Евгений - дружок Анжелочки, солдатик, "Евгений" зовите его, зараза два раза. Напрасно я, напрасно я вам обратный адрес написала. Вы приехали, и мне стыдно, за всё за это вот кругом тут вот везде прямо.
ВАЛЕНТИН. Всё нормально, напрасно вы, хорошо всё это вот кругом тут вот везде прямо. (Смеётся, ест.)
ЛЮДМИЛА. (Поправляет ладошкой причёску.) Ни маникюр не сделала, ни педикюр, ни "химию". Хорошо - платье купила, вчера случайно наткнулась. Думаю, дай, - подарок на бабушкин день рождения себе сделаю. Красиво он так глазами сверкает, да? Зачем я адрес дала, вы приехали, мы не ждали, мне надо было "химию" сделать, маникюр, педикюр и вообще. У вас будет превратное впечатление, зараза два раза. Стены зелёные у нас. Мыши, комары, солдаты вот, двухвостки, глина красная вокруг, лывы вокруг дома глубокие, крыша течёт. Вообще кошматерно. Жить тут негде и нельзя. Я вам писала и думала - я поеду туда к вам жить, на Кавказ.
ВАЛЕНТИН. Вы спутали. Я не с Кавказа. Я из Краснодарского края.
ЛЮДМИЛА. Ну да, главное: что-то тёплое, хлебное, богатое. Не жить к вам конкретно, чтобы вы чего не подумали, а - как бы это? Ну, уехать отсюда и там где-нибудь зацепиться за кого, понимаете? Начать жить заново, понимаете? Поймите, если в вас есть человеческий фактор! А то тут - невозможно. Мне шбежать… шпешать… жпезать… - тьфу, зараза два раза! - сбе-жать от всего от этого надо, я уже не могу, надо, а то у меня глюки начнутся, зараза два раза, ну, надо же, как нехорошо вышло, а?
ВАЛЕНТИН. (Рядом с ним портсигар, он его одним пальцем крутит на столе.) А я как знал, что у бабушки юбилей. (Говорит: "Ебелей".) И вот - игрушку. (Марксина жмёт на игрушку и она пищит.) У меня такая в детстве была - "Уйди-уйди". Заяц тоже, пищал тоже.
МАРКСИНА. (Вдруг.) У нас местов нету. (Пауза.)
ЛЮДМИЛА. Бабушке не в уме. А ещё весна - обострение. Ну, она вобще-то права - нету. Нету местов тут. (Послюнила палец, трёт пятно на подоле платья.)
МАРКСИНА. Людмилка, ты чего придумала? Никаких тут никуда чтобы.
ЛЮДМИЛА. Хватит! Я же говорю, что туда уехать хочу, ты не поняла, что ли?
МАРКСИНА. Сколько тебе надо поджениваться, сколько? Он нас обворует.
ЛЮДМИЛА. Замолчи! Когда это я подженивалась? Ты как меня выставляешь перед человеком? Мне и так стыдно перед человеком, он в такую даль ко мне приехал, а вы концерты ещё устраиваете, бессовестные!!! (Валентину.) Не слушайте её, она - валет. Обострение. (Вертит пальцем у виска, Марксина на ладони хлеб подкидывает.) Видите - старый, что малый. Ей всё кажется, её кто обворовать хочет, всё в кровать прячет, боится, ночи не спит, только днём. Ну, какие ещё мы старые будем, да? И не такие, поди! Будем вообще лежать кверх воронкой, чувствую. А куда их деть? Живым ведь в землю не закопаешь, так? Бабушка десять лет не встаёт, а это - знаете, что значит: ужас просто. (Марксине.) Не играйся с едой, ешь как следует!
Пришёл Евгений, сел за стол, смеётся. С крыши дома солдаты сбрасывают снег деревянными лопатами. Все смотрят в окно, молчат. Железная дверь на первом этаже хлопнула.
ВАЛЕНТИН. А?
ЛЮДМИЛА. Дверь железную с замком поставили в подъезде вчера, без пружины, она и буцкает так, ударяет по нервам, зараза два раза.
ВАЛЕНТИН. А-а, а я думал - война началась, ракеты из городка стрелять начали. (Смеётся.) Будем знакомиться ближе, так, нет?
Валентин взял портфель, порылся, достал фотоальбом с запаянными в пластмассу фотографиями. На первой странице альбома наклейка - голая девица.
У меня проблема. Так говорят в Америке. Вот и я, как американец, да? Только из Краснодарского края. (Смеётся.) Я хотел про свою первую жену рассказать. Проблема с ней! Перестала со мной спать и - всё. Полгода не спит, год и я - ушёл. Потому что мне же надо по-мужски, вы понимаете…
ЛЮДМИЛА. Да, да, я понимаю вас… Бабушка, да не играйся же ты с едой, сказала?! И не пищи, уши болят уже! Ну, что ты с ней будешь делать, а?
ВАЛЕНТИН. Ушёл к другой. Со второй было очень удобно. Она такая хорошая была: каждое утро свежую рубашечку, брючки мне погладит, стрелки такие, что аж обрезаться можно было. Во-от. Яичницу. С помидорами. Каждое утро. Вот поэтому - я ищу подругу жизни. Вот фотки. Смотрите.
Отдал альбом, Людмила листает его. Евгений заглядывает через её плечо.
Осторожнее, не замажьте. Это моя жизнь. Скучаю. Скоро поеду назад. Сегодня.
ЛЮДМИЛА. Как сегодня? Да? Сегодня домоюсеньки?
ВАЛЕНТИН. Да. Сегодня. (Ест.)
ЛЮДМИЛА. Как же вы, так сразу приехали… Я, дура, адрес дала взяла. Это кто тут такой маленький?
ВАЛЕНТИН. Это я маленький. (Смеётся.) Вот это я, маленький у мамы на руках, видите - писюлёк болтается. Маленький.
ЛЮДМИЛА. Да, болтается. (Смотрит фотографию ближе.) Ни маникюр, ни педикюр…
ВАЛЕНТИН. Да ничего и так. Дак я ищу подругу жизни раз, мне надо перебрать всех. Я ещё тут к одной заехал. Посмотрел на её. Ничего так. Но надо думать.
ЛЮДМИЛА. Как, не поняла? Вы ко мне приехали? Или вы ко всем ездите?
ВАЛЕНТИН. А что тут такого, вы про что подумали? Нет, я честно. Мне надо, чтобы дом держала. Я часто езжу в командировки. И тут у вас: по проблеме отдела развития и по своей проблеме решил, по личной, заняться. (Ест и пьёт.) Нет, я честно сказал: ещё четыре адреса в вашем городе. Потому что там была газетка у азербайджанца с курицей, ваша, местная, и я все адреса выписал. Я честно, предупреждаю сразу. Мне выбрать надо. Раз проблема - надо решать. В доме шесть комнат. Если считать точнее - семь. Одна - веранда. Увитая виноградом. Во-от. Осторожнее с фотками, пожалуйста. Это же моя жизнь.
ЛЮДМИЛА. Сколько комнат? Семь комнат? Веранда с виноградом? Семь комнат на Кавказе? Семь? Семь? (Пауза.) Прямо не знаю. Дак вы ко всем приехали? А-а…
ВАЛЕНТИН. Я - честно. Я - выбираю. Семь. Комнат - семь. Я ж вам писал в письме, а вы ответили. Вы забыли.
ЛЮДМИЛА. Ой, Валентин Иванович, столько всего, что - забыла, нету памяти, нету. Я уж не помню, ходила сегодня в туалет или нет, а вы спрашиваете, что вы там в письме написали… (Чихает.) Приношу прощение.
ЕВГЕНИЙ. (Смеётся.) Это у вас как пресс-релиз?
ВАЛЕНТИН. Что?
ЕВГЕНИЙ. Я говорю - как пресс-релиз это у вас тут, нет?
ВАЛЕНТИН. Ну да, в общем-то. Да, пресс-релиз. Так точно, товарищ солдат. Я в отделе развития работаю, там новые технологии у нас и вот, могу открыть вам тайну, что я тут у вас узнал про вашу зарплату. Так вот, девушки, женщины, пенсионеры и солдаты. У вас - пятьдесят процентов удерживают, а у нас двадцать. И с пенсионеров тоже.
ЛЮДМИЛА. (Помолчала.) Чего удерживают?
ВАЛЕНТИН. Вам не понять, это в отделе развития, где я работаю, знают, и я знаю - удерживают у вас, вы даже и не знаете, вот так.
ЛЮДМИЛА. Да что вы? Ну надо же, а? Удерживают? Вот дурят нас. А мы - не знаем.
ЕВГЕНИЙ. (Смеётся.) Чётко, а? Я вот не понял, а что такое - "отдел развития"?
ВАЛЕНТИН. Где всё развивается, понятное дело, странный вопрос. Новые технологии. Пресс-релизы. (Смеётся.) Вот, это - моя первая жена.
ЛЮДМИЛА. Так я люблю чужие фотки смотреть, чужую жизнь красивую, раз своей нету. У кого-то счастье, да. Не знаю. Есть оно, счастье, на белом свете или нет вообще? Есть, Валентин Иванович? Это она, да? Это которая рубашечку вам давала по утрам?
ВАЛЕНТИН. Нет. Это вторая давала. Вот она. Первая - перестала со мной спать и всё.
ЛЮДМИЛА. А-а, вы рассказывали. Это она тут, да?
ВАЛЕНТИН. Да. Нет. Не спит. Не спала. Может, болезнь у нее какая началась, ну сказала бы, почему не сказать, ведь так? Я бы понял.
Хлопнула дверь подъезда. Валентин вздрогнул.
ЛЮДМИЛА. Какая болезнь?
ВАЛЕНТИН. (Шевелит пальцами в тапочках.) Ну, ранний климакс, что ли. Я откровенно, раз тут все свои, женщины, то есть. По женским болезням у неё началось, может, нет? Ну, так сказала бы запросто и я бы понял, понимаете? Мы же люди - не собаки. Так?
ЛЮДМИЛА. Так. Не собаки. Мы люди. Правильно. Прямо не знаю. Семь комнат, говорите? Семь?! Прямо не знаю. С верандой? А у нас виноград дорогущий. Семь комнат? И на Кавказе?
ВАЛЕНТИН. В Краснодарском крае. Не спит со мной и всё. И я развелся, ушел от нее. Теперь я - вот в отделе развития тружусь. И один. Ищу подругу.
ЕВГЕНИЙ. (Смеётся.) Она, жена ваша, может, поменяла секс-ориентацию. Она теперь лесбиянство, поди, задвигает.
ЛЮДМИЛА. Что? Кто? Вы что-то такое сказали, Евгений?
ЕВГЕНИЙ. А что такого? Что естественно, то не безобразно. Она лесба стала, сто процентов. А чего тут такого? Нормально, чётко даже. (Смеётся.)
МАРКСИНА. (Пищит игрушкой.) Чаво?
ЕВГЕНИЙ. (Смеётся.) Ничаво, бабушка, так, всё чётко.
ЛЮДМИЛА. Вы бы ели лучше, наедались до отвала, да? Вас не потеряют в части, нет?
ВАЛЕНТИН. Нет, тут другое что-то, не знаю, как сказать… Короче: не спит - и всё.
ЕВГЕНИЙ. Говорю ведь. Во всех газетах так пишут… Поменяла!
ВАЛЕНТИН. Нет. Беспричинно не спит. Может, разлюбила? А я же мужчина, мне же надо. И вот я ушел, нашел другую, но и от той ушёл, была проблема одна… А у меня болезнь такая редкая - не могу один оставаться и всё. Она не заразная, это такая, психическая болезнь, что ли.
ЛЮДМИЛА. Как не можете?
ВАЛЕНТИН. Ну, так, не могу. Даже спать не могу один, ужас, страх какой-то находит.
ЛЮДМИЛА. Да что вы? Как интересно. Первый раз такую болезнь слышу.
ЕВГЕНИЙ. (Смеётся.) А в туалет?
ЛЮДМИЛА. Ешьте больше! (Смотрит фотографии.) Как красиво. Какие краски. Как в телевизоре красиво, красочно. Господи, как везёт людям, как везёт, зараза два раза…
АНЖЕЛИКА. Дай посмотреть.
ЛЮДМИЛА. Иди вымой руки сходи, тогда дам.
АНЖЕЛИКА. У меня чистые.
ЛЮДМИЛА. Как красиво! Боже мой! Плакать хочется! Это вся ваша жизнь тут запечатлена. Да? Семь комнат?!
ВАЛЕНТИН. А это я в школе. Семь. А это в армии. Солдат был тоже. Да. Так же вот дружил с девочками в армии. Как и вы тут дружите.
ЛЮДМИЛА. (Смотрит фотографии.) Мы не дружим. Мы их, ненавидим, солдат этих, Валентин Иванович. Они нам в глотке стоят. Дочка так, балуется, молодая, по-детскому вот у них с ним любовь или дружба, что ли, не знаю. А так - нет. Как мне приятно, Валентин Иванович, что в вас присутствует человеческий фактор. Семь комнат, говорите? А я поначалу думала: с Кавказа, с кольцом в ухе, представительный. А вы простой, какой-то в доску какой-то свой. Ой, как там хорошо на Кавказе, да?
ВАЛЕНТИН. В Краснодарском крае. Да. Там апельсины - во! Нет - во! (Показал руками.) А дома все - трёхэтажные. (Тявкнула собака на улице, хлопнула дверь подъезда.)
ЛЮДМИЛА. Это в смысле - частные? Ваш, в смысле?
ВАЛЕНТИН. (Ест и пьёт.) Ну да. И частные тоже. То есть, не просто домики такие маленькие, а трехэтажные дома все. Но есть и пятиэтажные. И даже десятиэтажные. То есть, высоких домов очень много.
ЛЮДМИЛА. (Смотрит фотографии.) Ой, какой вы тут хорошенький, ещё с волосами даже! А где же ваш домик тут на фотках?
ВАЛЕНТИН. Нету. Не успел сфоткать. Пока. Да, вы правы, товарищ солдат, это как пресс-релиз у меня. Именно - пресс-релиз. Я ведь в отделе развития. Вся моя тут жизнь, с детства, чтобы долго не рассказывать, вот она тут и запечатлена. Там есть фотографии похвальных грамот. Чтоб не носить с собой оригинал. Сфоткал вот.
ЕВГЕНИЙ. (Ест яблоко, хрустит, смеётся.) Оригинал, да. Чётко!
ЛЮДМИЛА. (Чихает.) Приношу прощение. У меня аллергия на солнце. Как солнце выходит, я - чихать, и чихаю, зараза два раза. Говорила, приношу прощение. Мы только тут сидеть можем, а там - потолок может обвалиться. (Все подняли головы, смотрят на потолок. Валентин смеётся.) Правда. Стенки зелёные. Хоть бы к вечеру заморозок ударил, чтоб ночью не капало нам на бошки. Ну вот, Валентин Иванович, давайте, что ли, и правда, знакомиться? (Смеётся.) Это наша, так сказать, берлога. В берлоге живут четыре медведицы, четыре девушки: Людмила, Анжелика, Энгельсина - мама моя, Марксина - она прабабушка Анжелочке. Вот, наше бабье царство. Бабушка в молодости поменяла имя, была Фрося, что ли. И дочку назвала Энгельсиной. Слава Богу, хоть до меня не добралась. Сильно-сильно политическая была у нас семья. Я тоже - ума не лишку - дочку в честь Анджелы Дэвис назвала.
ЕВГЕНИЙ. (Громко.) От революционера родила, бабушка, слышишь, нет? (Смеётся.)
ЛЮДМИЛА. Вы, Евгений, ешьте сильнее, вам на службу, Родину защищать, а вы запьянеете. Ну, я что хотела сказать: бабушка - валет, к несчастью, а мама чуть выпьет и песенки поёт, ну - обострение у них у обоих.
ЕВГЕНИЙ. (Валентину.) А у вас по весне обострения от вашей болезни не бывает?
ЛЮДМИЛА. (Громко.) Сегодня пятница - весь дом гуляет. А нам не до алкашества. Так, рюмочку винца самодельного. Вы, Евгений, не злоупотребляли до службы?