496
Колокольчики мои,
Цветики степные!
Что глядите на меня,
Темно-голубые?
И о чем звените вы
В день веселый мая,
Средь некошеной травы
Головой качая?
Конь несет меня стрелой
На поле открытом;
Он вас топчет под собой,
Бьет своим копытом.
Колокольчики мои,
Цветики степные!
Не кляните вы меня,
Темно-голубые!
Я бы рад вас не топтать,
Рад промчаться мимо,
Но уздой не удержать
Бег неукротимый!
Я лечу, лечу стрелой,
Только пыль взметаю;
Конь несет меня лихой,
А куда? не знаю!
Он ученым ездоком
Не воспитан в холе,
Он с буранами знаком,
Вырос в чистом поле;
И не блещет, как огонь,
Твой чепрак узорный,
Конь мой, конь, славянский конь,
Дикий, непокорный!
Есть нам, конь, с тобой простор!
Мир забывши тесный,
Мы летим во весь опор
К цели неизвестной.
Чем окончится наш бег?
Радостью ль? кручиной?
Знать не может человек -
Знает бог единый!..
Упаду ль на солончак
Умирать от зною?
Или злой киргиз-кайсак,
С бритой головою,
Молча свой натянет лук,
Лежа под травою,
И меня догонит вдруг
Медною стрелою?
Иль влетим мы в светлый град
Со кремлем престольным?
Чудно улицы гудят
Гулом колокольным,
И на площади народ,
В шумном ожиданьи,
Видит: с запада идет
Светлое посланье.
В кунтушах и в чекменях,
С чубами, с усами,
Гости едут на конях,
Машут булавами,
Подбочась, за строем строй
Чинно выступает,
Рукава их за спиной
Ветер раздувает.
И хозяин на крыльцо
Вышел величавый;
Его светлое лицо
Блещет новой славой;
Всех его исполнил вид
И любви и страха,
На челе его горит
Шапка Мономаха.
"Хлеб да соль! И в добрый час! -
Говорит державный,-
Долго, дети, ждал я вас
В город православный!"
И они ему в ответ:
"Наша кровь едина,
И в тебе мы с давних лет
Чаем господина!"
Громче звон колоколов,
Гусли раздаются,
Гости сели вкруг столов,
Мед и брага льются,
Шум летит на дальний юг
К турке и к венгерцу -
И ковшей славянских звук
Немцам не по сердцу!
Гой вы, цветики мои,
Цветики степные!
Что глядите на меня,
Темно-голубые?
И о чем грустите вы
В день веселый мая,
Средь некошеной травы
Головой качая?1840-е годы
497
Средь шумного бала, случайно,
В тревоге мирской суеты,
Тебя я увидел, но тайна
Твои покрывала черты.
Лишь очи печально глядели,
А голос так дивно звучал,
Как звон отдаленной свирели,
Как моря играющий вал.
Мне стан твой понравился тонкий
И весь твой задумчивый вид,
А смех твой, и грустный и звонкий,
С тех пор в моем сердце звучит.
В часы одинокие ночи
Люблю я, усталый, прилечь -
Я вижу печальные очи,
Я слышу веселую речь;
И грустно я так засыпаю,
И в грезах неведомых сплю…
Люблю ли тебя - я не знаю,
Но кажется мне, что люблю!1851
498
Коль любить, так без рассудку,
Коль грозить, так не на шутку,
Коль ругнуть, так сгоряча,
Коль рубнуть, так уж сплеча!
Коли спорить, так уж смело,
Коль карать, так уж за дело,
Коль простить, так всей душой,
Коли пир, так пир горой!<1854>
499
Ой, каб Волга-матушка да вспять побежала!
Кабы можно, братцы, начать жить сначала!
Ой, кабы зимою цветы расцветали!
Кабы мы любили да не разлюбляли!
Кабы дно морское достать да измерить!
Кабы можно, братцы, красным девкам верить!
Ой, кабы все бабы были б молодицы!
Кабы в полугаре поменьше водицы!
Кабы всегда чарка доходила до рту!
Да кабы приказных по боку да к черту!
Да кабы звенели завсегда карманы!
Да кабы нам, братцы, да свои кафтаны!
Да кабы голодный всякий день обедал!
Да батюшка б царь наш всю правду бы ведал!5 декабря 1855
500
То было раннею весной,
Трава едва всходила,
Ручьи текли, не парил зной,
И зелень рощ сквозила;
Труба пастушья поутру
Еще не пела звонко,
И в завитках еще в бору
Был папоротник тонкий.
То было раннею весной,
В тени берез то было,
Когда с улыбкой предо мной
Ты очи опустила.
То на любовь мою в ответ
Ты опустила вежды -
О жизнь! о лес! о солнца свет!
О юность! о надежды!
И плакал я перед тобой,
На лик твой глядя милый, -
То было раннею весной,
В тени берез то было!
То было в утро наших лет -
О счастие! о слезы!
О лес! о жизнь! о солнца свет!
О свежий дух березы!20 мая 1871
501. Колодники
Спускается солнце за степи,
Вдали золотится ковыль, -
Колодников звонкие цепи
Взметают дорожную пыль.
Идут они с бритыми лбами,
Шагают вперед тяжело,
Угрюмые сдвинули брови,
На сердце раздумье легло.
Идут с ними длинные тени,
Две клячи телегу везут,
Лениво сгибая колени,
Конвойные с ними идут.
"Что, братцы, затянемте песню,
Забудем лихую беду!
Уж, видно, такая невзгода
Написана нам на роду!"
И вот повели, затянули,
Поют, заливаясь, они
Про Волги широкой раздолье,
Про даром минувшие дни,
Поют про свободные степи,
Про дикую волю поют,
День меркнет всё боле, - а цепи
Дорогу метут да метут…
М. П. Розенгейм
Михаил Павлович Розенгейм родился в 1820 году в Петербурге, умер в 1887 году там же. Воспитывался он в кадетском корпусе, служил в конной артиллерии (1838–1866), по окончании Военно-юридической академии - судьей столичного окружного суда (с 1869). Первые стихотворные опыты Розенгейма относятся ко времени пребывания его в кадетском корпусе, из них "Походная песня" исполнялась в 1836 году, во время марша учебного батальона. Розенгейм сотрудничал в "Библиотеке для чтения", "Отечественных записках", "Русском вестнике", "Сыне отечества", "Русском слове", "Литературной библиотеке", "Заре". Первый сборник его - "Стихотворения Михаила Розенгейма", СПб., 1858. Эклектичный поэт (некоторые его стихи приписывались поэтому в журналах то Некрасову, то Лермонтову, то Хомякову), Розенгейм вызвал суровую критику в разных лагерях современной ему литературы (Добролюбов, Дружинин). В его поэзии причудливо сочетались вольнолюбивые мотивы ("Гарибальди", "Опять обещания") и реакционные идеи официальной народности ("Космополиту"). Некоторые стихи Розенгейма запрещались цензурой и ходили в списках ("Памятник", "На развалинах Севастополя", "Последняя элегия"). Он проявлял интерес к народной поэзии (переложения словацких и украинских песен, стихотворение "Русская песня" и др.). На стихи Розенгейма писали музыку малоизвестные композиторы: С. Баровский ("Песня русского"), В. Главач ("Гимн Кириллу и Мефодию"), Л. Лисовский ("В глуши"), Н. Леонтьев ("Гостья"), А. Орловский ("Христианство"), В. Парамонов ("Ах, душно, тяжко…"), А. Шефер ("Она взглянула…"), Г. Эрлангер ("Не пытай у волны…"). Романс на слова "Она пела" принадлежит Р. Глиэру. Несколько стихотворений Розенгейма вошли в устный обиход. В песенниках, кроме публикуемых текстов, встречаются: "Соседка", "Ночь на исходе", "Ох житье ли ты, житье…", "Я не молод уж, друзья…" и др.
502. Пастухи
Что сгрустнулся, Ваня,
Что поник, родимый?..
Видно, снова Таня
Пробежала мимо?
Нынче хороводы,
Молодежь гуляет,-
И тебя охота тоже,
Также подмывает.
И тебе бы с Таней
Поплясать хотелось?
Только чтобы, Ваня,
После не жалелось!
В хороводах пляски,
Красные резвятся,
Запылают глазки,
Щечки разгорятся…
Хорошо, ни слова.
А как той порою
Забредет корова,
Стопчет яровое,-
Кто тогда в ответе?..
Мир тебя осудит,
Вычтет, - а с семьею
Что зимою будет?..
Радость да веселье
Дело, брат, богатых.
Ведь и девки тоже
Любят тороватых,
Чтобы с ними знаться,
Нужно, малый, много;
Где ж тебе тягаться? -
Ты ж бобыль убогой!
Нужны там карманы,
Братец, не такие,
Синие кафтаны,
Шляпы щегольские!..
Стыдно ведь парнишке
Стать перед народом
В сером зипунишке,
Хуже всех, уродом.
Что ж соваться к Тане
С голью неключимой?
Бог, брат, с нею, Ваня.
Бог с ней, мой родимый!
Только ведь сначала
Будет тяжеленько…
Ох, и я, бывало,
Плакивал частенько…
Да, разгула голод
Знаемое дело…
Был и я ведь молод,-
Молодость кипела,
Тоже порывался
Я повеселиться,
К красным приласкаться,
Хватом нарядиться.
Ба!.. Да бедность злая
И меня сызмала,
Что жена лихая,
За полу держала.
Вырваться нетрудно,
Одному б хватило, -
И гульнул бы чудно,
Как душа просила;
Да тут совесть в ухо,
Словно голос с неба:
"Знай гуляй, Петруха,
Пусть семья - без хлеба!"
А семья-то, знаешь,-
Старики да дети,
И у них - смекаешь? -
Я один на свете.
И обдаст как варом…
Вспомнишь их, сердечных,-
Дурь пройдет угаром.
Ну вздохнешь, конечно,
И пойдешь за дело…
Так года летели,
Кровь перекипела,
Кудри поседели.
А теперь, любезный,
Нет уж и охоты…
Всё пройдет, болезный,
Знай себе - работай!..1840-е годы
503
Не гляди так, девица,
Не сули участия:
Нет, душе не верится
В радость или счастие.
Время увлечения
Миновалось, ясное,
Скрыл туман сомнения
Жизни солнце красное.
Было сердце молодо
И любило пламенно,
Но от жизни холода
Стало глыбой каменной.
Не буди ж ретивое
Негой небывалою,
Лаской шаловливою
Не дразни усталое.Конец 1840-х или начало 1850-х годов
504. <Из поэмы "Повесть про купецкого сына Акима Скворцова И про боярскую дочь">
Далеко, далеко
Степь за Волгу ушла,
В той степи широко,
Буйно воля жила,
Часто с горем вдвоем,
Но бедна да вольна,
С казаком, с бурлаком
Там водилась она.
Собирался толпой
К ней отвсюду народ,
Ради льготы одной
От лихих воевод,
От продажных дьяков,
От недобрых бояр,
От безбожных купцов,
Что от лютых татар.
Знать, в старинный тот век
Жизнь не в сладость была,
Что бежал человек
От родного села,
Отчий дом покидал,
Расставался с женой
И за Волгой искал
Только воли одной.
Только местью дыша,
И озлоблен и лют,
Уходил в чем душа,
Куда ноги снесут.
Уносил он с собой,
Что про черный про день
Сбереглось за душой,-
Только жизнь да кистень,
Что отнять не могло
Притеснение: нож,
Да одно ремесло -
Темной ночью грабеж.
И сходился он с ней,
С вольной волею, там,
И, что зверь, на людей
Набегал по ночам.
По лесам на реке
Не щадил никого
И, с ножом в кулаке,
Поджидал одного:
Чтоб какой ни на есть
Стенька Разин пришел,
На расплату, на месть
Их собрал и повел.
И случалось порой
Появлялся средь них,
Где-нибудь за рекой,
В буераках глухих,
Наставал удалец,
Словно божеский гнев,
Подымался, что жнец
На готовый посев.
………………………..
Я видал этот край,
Край над Волгой-рекой,
Буйной вольницы рай
И притон вековой,-
Край, откуда орда
Русь давила ярмом,
Где в былые года
Жил казак с бурлаком;
Где с станицей стругов
Стенька Разин гулял,
Где с бояр да с купцов
Он оброки сбирал;
Где, не трогая сел,
По кострам городов
Божьей карой прошел
Емельян Пугачев.<1864>
Н. С. Соколов
Н. С. Соколов - малоизвестный поэт и драматург 1830–1840-х годов. Его перу принадлежат водевили и комедии "Барон Брамбеус" (1835), "Невеста под замком" (1839), "Провинциальный муж и его жена" (1839), "Проказники, или Деревенские женихи" (1840), "Женихи-чудаки" (1841) и др. Стихотворения Соколова печатались в "Библиотеке для чтения", "Галатее", альманахе "Поэтические эскизы"; отдельно не издавались. Кроме публикуемого стихотворения популярность приобрели куплеты из его водевилей "Купеческая дочка и чиновник четырнадцатого класса" ("Нынче свет уж не таков…"), "Проказник" ("Как без денег жизнь провесть…"), "Жозеф" ("Если любишь ты игрушки…") и др. Они вошли, например, в "Карманный песенник, или Собрание новейших куплетов из опер и водевилей", составленный А. Андреевым (М., 1844).
505. Он
Кипел, горел пожар московский,
Дым расстилался по реке,
На высоте стены кремлевской
Стоял Он в сером сюртуке.
Он видел огненное море;
Впервые полный мрачных дум,
Он в первый раз постигнул горе,
И содрогнулся гордый ум!
Ему мечтался остров дикий,
Он видел гибель впереди,
И призадумался великий,
Скрестивши руки на груди, -
И погрузился Он в мечтанья,
Свой взор на пламя устремил,
И тихим голосом страданья
Он сам себе проговорил:
"Судьба играет человеком;
Она, лукавая, всегда
То вознесет тебя над веком,
То бросит в пропасти стыда.
И я, водивший за собою
Европу целую в цепях,
Теперь поникнул головою
На этих горестных стенах!
И вы, мной созванные гости,
И вы погибли средь снегов -
В полях истлеют ваши кости
Без погребенья и гробов!
Зачем я шел к тебе, Россия,
В твои глубокие снега?
Здесь о ступени роковые
Споткнулась дерзкая нога!
Твоя обширная столица -
Последний шаг мечты моей,
Она - надежд моих гробница,
Погибшей славы - мавзолей".<1850>
Н. П. Греков
Николай Порфирьевич Греков родился в 1810 году в Москве, умер в 1866 году там же. Известность он приобрел в качестве переводчика с английского, немецкого, французского и испанского языков. Грекову принадлежат перевод первой части "Фауста" Гете, "Ромео и Джульетты" Шекспира, переводы стихотворений Гейне, драм Кальдерона и др. Его оригинальные произведения (стихи и проза) печатались в различных журналах 1830–1860-х годов ("Современник", "Отечественные записки" и др.) и вышли отдельными изданиями: "Стихотворения Н. Грекова", М., 1860; "Рассказы и очерки Н. П. Грекова", М, 1865; "Новые стихотворения Н. П. Грекова", М., 1866. Кроме публикуемых текстов известностью пользовался романс П. Булахова "В час когда мерцанье…". На тексты Грекова романсы писали: А. Алябьев ("Не трону я печаль немую…"), А. Варламов ("Звездочка"), А. Даргомыжский ("В аду нам суждено…", "Цветы полей"), А. Гурилев ("Осенний день", "Слеза", "Сердце", "Серенада", "Песнь моряка"), С. Донауров ("Я пью за здоровье твое…", "Сошлись мы порою ночною…"). М Мусоргский ("Где ты, звездочка…"), П. Чайковский ("Недолго нам гулять…", "Смотри: вон облако..", "Погоди" и др.). В песенниках конца XIX - начала XX века встречается "Бессонница" (музыка Булахова).