"Зеленым сумраком повеяло в лицо…"
Зеленым сумраком повеяло в лицо.
Закат сквозит в листве, густой и клейкой.
У тихого обрыва, над скамейкой,
Из тучки месяц светит, как кольцо.
Зеленым сумраком повеяло в лицо.
От моря тянет ласковый и свежий
Вечерний бриз. Я не был здесь давно,
У этих сумеречных, тихих побережий.
У мшистых скал сквозь воду светит дно.
И все как прежде. Скалы, мели те же,
И та же грусть, и на душе темно.
От моря тянет ласковый и свежий
Вечерний бриз… Я не был здесь давно.
1917
"Из дождя, посеянного богом…"
Из дождя, посеянного богом,
Выросли весенние цветы.
Снова пахнет пылью по дорогам
И весь день от пчел гудят кусты.
Море блещет серебром горячим,
Над водой на скалах сохнут мхи.
Хорошо весь день бродить по дачам
И шептать любимые стихи.
Выйти к морю. Потерять дорогу,
Ввериться таинственной судьбе
И молиться ласковому богу
О своей любви и о тебе.
1917
"Я знаю все, как это будет…"
И. А.
Я знаю все, как это будет,
И стих уверенно сотку:
Сперва тоска любовь остудит,
А одиночество – тоску.
Волною зимней холод хлынет,
Заплачет ветер под окном -
И на моем стекле застынет
Твой вздох – серебряным цветком.
1917
В трамвае
Блестит шоссе весенним сором,
Из стекол солнце бьет в глаза,
И по широким косогорам
Визжат и ноют тормоза.
Люблю звенящий бег вагона,
Бурьян глухого пустыря
И тяжесть солнечного звона
У тихих стен монастыря.
1918
Акварели
Усадьба
Туманный серп луны над старым барским домом.
Балкон с колоннами.
Сирень в цвету под ним.
Здесь все до странности мне кажется знакомым,
Здесь все до странности мне кажется родным…
Как будто бы давно, давно сквозь сон -
Я видел эти туи и балкон!
"Повсюду статуи. Изящные беседки…"
Повсюду статуи. Изящные беседки.
Цветущих клумб раскидистый ковер.
В аллеях правильных сквозь липовые ветки
Сплетает лунный свет причудливый узор…
Звенит фонтан… И в пляске нежных струй -
Мне чудится прощальный поцелуй…
Весенний туман
Опять густой туман нагнало
На город с моря – и глядишь:
Сырым и рыхлым покрывалом
Дома окутаны до крыш…
Расплывчаты, неясны мысли,
Но спать нет силы до зари…
И смотришь, как во мгле повисли
жемчужной нитью – фонари.
"Весна. Не верится… Но отчего так сладко…"
Весна. Не верится… Но отчего так сладко,
Так нежно давит грудь чарующий недуг?
Но отчего слеза, блеснувшая украдкой,
Повиснет на реснице вдруг?
1918 (?)
"Мы счастья ищем все…"
Мы счастья ищем все, а счастье, может быть,
Лишь в том, чтобы весной, напившись утром чая,
Сесть с трубкой у окна, душистый дым пуская,
И томик Пушкина открыть.
Сноп солнца со двора ложится золотым
Клубящимся столбом горячей, легкой пыли
И на обоях жжет букеты тусклых лилий
Огнем сияющим своим.
И под напевы строф певучих и простых
Кружась, летает пыль, и в воздухе нагретом
Табачный синий дым, зажженный ярким светом,
В лучах сгорает золотых.
1918
"Благословенная минута…"
Благословенная минута
Для истинного моряка.
Свежеет бриз и яхта круто
Обходит башню маяка.
Захватывает дух от крена,
Шумит от ветра в голове,
И за кормою льется пена
По маслянистой синеве.
1918
"Все о тебе, все об одном…"
Все о тебе, все об одном,
Качая сердце с каждым днем,
Все лучезарней, все прелестней
Сияет золотая лень,
И в сердце каждый новый день
Звучит строкой из Песни песней.
1918
"На лотках золотистые груши…"
На лотках золотистые груши
Наливаются соком в тени.
Все яснее, все тише, все суше,
Все прозрачней сентябрьские дни.
Слаще лепет желтеющих листьев,
И у нежной, любимой моей
Паутинки волос золотистей,
А глаза все темней, все темней.
1918
Журавли
Мы долго слушали с тобою
В сыром молчании земли,
Как высоко над головою
Скрипели в небе журавли.
Меж облаков луна катилась,
И море млело под луной:
То загоралось, то дымилось,
То покрывалось темной мглой.
Тянуло ветром от залива,
Мелькали звезды в облаках,
И пробегали торопливо
То свет, то тень в твоих глазах.
1918
На свет маяка
Мы город видели, унизанный огнями.
Мы волны видели и их зловещий рост.
Стояли паруса высокие над нами,
И мачта крепкая скользила среди звезд.
Мы пережили шторм. Но, путь свершив опасный,
Наш парус ветреный был в буре невредим.
Пред нами маяка огонь светился красный,
И красная змея текла в волнах под ним.
1918
"Коснуться рук твоих не смею…"
Коснуться рук твоих не смею,
А ты любима и близка.
В воде как золотые змеи
Блестят огни Кассиопеи,
Текут ночные облака.
Коснуться берега не смеет
Журча послушная волна.
Как море, сердце пламенеет,
И в сердце ты отражена.
1918
"Еще в садах полно и солнца и цветов…"
Еще в садах полно и солнца и цветов,
Но с каждым днем листва в садах редеет,
От сизых хризантем и белых облаков
Прозрачным холодком едва заметно веет.
И сыро от росы бывает по утрам.
Но кроток теплый день прозрачный и недлинный,
И счастье позднее скользит по волосам
Прозрачною и светлой паутиной.
1918
"Ночь увяданья, ночь сомненья…"
Ночь увяданья, ночь сомненья
Была темна и глубока.
От палых листьев пахло тленом
И мокрой тиной от песка.
Но вея с темных побережий
Осенним запахом земли,
Бежал по звездам ветер свежий,
И звезды рдели и цвели.
1918
"В глухом приморском переулке…"
В глухом приморском переулке
Шаги отчетливо звучат.
Шуршит прибой глухой и гулкий,
И листья по ветру летят.
Осенний ветер свеж и солон.
Прозрачен пепел облаков.
И я опять до края полон
И рифм, и образов, и слов.
Иду… А ветра дуновенье
Несет ко мне дары свои:
И трезвый холод вдохновенья,
И мимолетный жар любви.
1918
"Мою любовь к тебе сентябрь благословил…"
Мою любовь к тебе сентябрь благословил.
Вечерний теплый бриз лениво рябь катил,
На темном берегу горел огонь веселый,
Как путеводный знак, заметный далеко.
И падающих звезд светящиеся пчелы
Летали часто и легко.
1918
Звезды
Глубокой ночью я проснулся
И встал и посмотрел в окно.
Над крышей Млечный Путь тянулся,
И в небе было звезд полно.
Сквозь сон, еще с ресниц не павший,
Сквозь томность, будто в первый раз,
Я видел небосклон, мерцавший
Весь в звездах в этот поздний час.
Увидел и заснул. Но тайной
Среди ночей и звезд иных,
Во мне живет необычайный
Их блеск, их дрожь и холод их.
1919
"Не к алтарям, где рдеют свечи…"
Не к алтарям, где рдеют свечи,
Не к рощам, полным тишиной,
От песен юности ушедшей
Меня уводит путь иной.
Мой путь далек, мой путь неведом
Ни мне, ни богу, ни судьбе,
Но тень скользит за мною следом
Воспоминаньем о тебе.
И мир за мною прошлым дышит,
И прошлым шелестит трава,
И сердце раненое слышит
Давно остывшие слова,
Слова, когда протяжным скрипом
Скрипел гамак и, горячи,
Слетали по столетним липам
В глаза стеклянные лучи.
Когда томительным и длинным
Стоял июль. И нам со сна
Так тонко кружевом старинным
Благоухала бузина.
1919
"Примите от меня, учитель…"
Ив. А. Бунину,
при посылке ему
увеличительного стекла.
Примите от меня, учитель,
Сие волшебное стекло,
Дабы сведя в свою обитель
Животворящее тепло,
Наперекор судьбе упрямой,
Минуя "спичечный вопрос",
От солнца б зажигали прямо
Табак душистых папирос.
Досель, средь всяческой тревоги
И уравнения в правах,
Одни языческие боги
Еще царили в небесах.
Но вот, благодаренье небу,
Настала очередь богам.
Довольно Вы служили Фебу,
Пускай и Феб послужит Вам.
1919
Ваза
Мудрый ученый старик, вазу от пыли очистив,
Солнцем, блеснувшим в глаза, был как огнем
ослеплен.
Дважды обвитый вокруг лентой классических
листьев,
Чистой лазурью небес ярко блестел электрон [2] .
В мире не вечно ничто: ни мудрость, ни счастье,
ни слава,
Только одна красота не умирая живет,
Восемь минувших веков не тронули чудного
сплава,
Вечных небес синева в золоте вечном цветет.
1919
Александровск
1.
Пресной свежестью реки
пахнут в полночь тростники,
В речке пляшут огоньки.
В тишине прохладных плавней
Ветер воду бьет крылом,
Все быстрей и своенравней
Вьются струйки за веслом.
По теченью лодку гонит
В полумраке голубом.
Гладь Днепра светла как воздух,
Берега темны как лес.
И в туманных летних звездах
Мы висим меж двух небес.
2.
Бегут по желтой речке
Лиловые колечки
И тают за кормой.
На пристани за баркой,
Куря, в рубахе яркой
Стоит мастеровой.
За ним тепло и сонно
Блестит окно вагона,
Как белый огонек.
А вдалеке, на горке,
Сквозь сизый дым махорки
Белеет городок.
1919
"То гремит на крыше гром…"
То гремит на крыше гром
И сады дымят дождем,
То гудит на солнце улей
И летают пчелы пулей.
Каждый день и каждый миг,
Приподняв лицо от книг,
Будто первый раз – о, Боже! -
Вижу все одно и то же:
Cад и розы под окном,
Слышу птиц и дальний гром.
Тяжесть полдня в сердце чую,
Теплым вечером тоскую.
А в разливе ясных дней,
Отражен многообразно,
Я живу легко и праздно -
Новый, вольный и ничей!
1919
"Ничто не вытравит из памяти моей…"
Ничто не вытравит из памяти моей
Прошедших дней моих живые впечатленья,
И первую любовь, и первые сомненья,
И первые стихи написанные к ней.
Бывает месяцы не думаешь – и вдруг,
Платок упущенный подам знакомой даме -
И веет от платка забытыми духами,
И веет от духов теплом забытых рук.
И пахнет как тогда в саду, пустом от зноя,
Миндальной горечью персидская сирень.
И ходишь сам не свой, взволнован целый день,
И шепчешь целый день простое имя Зоя.
1919
"Я был один, Полтавы гость случайный…"
Я был один, Полтавы гость случайный,
Я дом родной, я близких забывал,
Но о любви "в молчанье ночи тайной"
Мне голос твой далекий повторял.
И я следил сквозь слезы сожаленья,
Сквозь мрак дубов и трепет тополей
Июльских звезд летучее паденье
И в блеске их искал судьбы своей.
Казалось мне, что ты со мною рядом,
И думал я: о, этих звезд полет!
Чем больше их просыплется над садом,
Тем больше роз наутро расцветет.
1919
Браслет
Мне в этот знойный час твой золотой браслет
И моря, и небес, и облаков дороже.
Он милой теплотой руки твоей согрет,
И нежен блеск его в мерцанье смуглой кожи.
Дай мне его… Смотри, как на мою ладонь
Клубочком золотым покорный груз ложится
И стынет медленно. Но уж его огонь
Огнем твоей любви в моей крови томится.
1919
Батюшков
"Любезный друг! Я жив, и богу
Известно, как остался жив,
Простреленный навылет в ногу
И лавры брани заслужив.
Перетерпев и боль, и голод,
Я в Риге. Рок меня занес
В гостеприимные покои,
И я в бездейственном покое
Здесь отдыхаю среди роз.
Ах, Гнедич! Ежели б ты знал!..
Не в битвах, не в походах счастье!
Кто жар любви не испытал,
Не ведал трепет сладострастья,
Безумец! – жизни тот не знал.
Узнавши сих восторгов сладость,
Я пью из полной чаши радость…
Прощай! Пришли стихи свои,
Твой стих душе моей чудесен.
Ты знаешь – богу нежных песен
Сродни крылатый бог любви.
Прощай! Устал марать. Пиши".
Так, изливая жар души,
Из Риги в Петербург далекий
Влюбленный Батюшков писал.
Текли восторженные строки,
И "томный жар" в слезах блистал.
Меж тем, не зная, что зима
Готовит горькую разлуку,
"Она" смотрела через руку
В узор прелестного письма.
1919
Перед дождем
Пуховые звезды. И пахнет дождем.
Струя из-под крана поет под окном.
Над книгой закрытой мерцает свеча.
От слез ли, от дум ли щека горяча?
Во мраке прохладном, как я одинок,
В окне у соседки горит огонек.
Пуховые звезды и пенье струи
Все выше, все тоньше, как мысли мои.
1919
Надпись на книге Фета
Какая милая и нежная наука
Искать в созвучье слов биенье двух сердец.
По ясной простоте, по чистой силе звука
Я узнаю тебя, любимый мой певец.
Все то, что вдалеке от городского шума
Ты перечувствовал и перепел любя,
Я в одиночестве невольно передумал
И за восторг любви благодарю тебя.
Будь ясным светочем блуждающим поэтам,
Лампадой ясною святой огонь храни!
Как сильно и светло перед моим рассветом
Еще горят твои "вечерние огни".
1919
"Девятый час. Я знаю, ты с другими…"
Девятый час. Я знаю, ты с другими,
Но ты со мной. На зеркале стекла
Язык свечи плывет в табачном дыме,
И ночь в окне туманна, но светла.
На рукаве сияет русый волос
Как скромный дар твоей любви, мой друг.
Тебя здесь нет, но он со мной – твой голос,
И жар волос, и холод милых рук.
1919
Бронепоезд
В защитный цвет окрашен паровик.
На башне – два веселые матроса.
Блестят глаза лукаво и раскосо
Над люками, где надпись "Большевик".
Блестит, шипит и млеет паровик.
Готовы плавно тронуться колеса,
А командир спешит из-под откоса,
Разглаживая флотский воротник.
– Все по местам! К чему пороть горячку?
На паровозе! Ну-ка, средний ход! -
Плывет перрон. Обходим водокачку.
– Никитенко, почищен пулемет?
– Есть! Не продаст! – И в лицах загорелых
Один порыв – скорей настигнуть белых.
1920
"Легко взлетают крылья ветряка…"
Легко взлетают крылья ветряка,
Расчесывая темные бока
Тяжелых туч, ползущих по откосу,
И распустивши за спиною косу,
В рубашке из сурового холста,
Бежит весна в полях необозримых,
И ядовитой зеленью озимых
За ней цветет степная чернота.
1920
"Пока весну то ветром, то дождем…"
Пока весну то ветром, то дождем,
То холодом обманывали зори,
Веселыми цветами за окном
Зажегся в зелени цикорий.
Весь день цветы на зелени блестят,
И мне смешно их видеть многолистых,
Похожих на голубеньких цыплят,
Таких нелепых и пушистых.
1920
Весной
Я не думал, чтоб смогла так сильно
Овладеть моей душою ты!
Солнце светит яростно и пыльно,
И от пчел весь день звенят кусты.
Море блещет серебром горячим.
Пахнут листья молодой ольхи.
Хорошо весь день бродить по дачам
И бессвязно бормотать стихи,
Выйти в поле, потерять дорогу,
Ввериться таинственной судьбе,
И молиться ласковому богу
О своей любви и о тебе.
1920