Наконец-то… За смертью хорошо посылать.
Годл. Знаешь, мама, кого встретила? Менахем-Мендла… Родственника…
Голда. И что?
Годл. Сказал, что придет к нам…
Голда. Только его не хватало. Тебя зачем посылали: за водой или за родственником?
Степан(открыл глаза). Это какой Менахем?
Голда(с раздражением). Степан, не думай о нем. Думай о приятном…
Входит Менахем-Мендл, мужчина городского типа, в сюртуке и шляпе.
Менахем. Мир дому сему!
Голда. Спасибо на добром слове. Извините, у нас кавардак. Канун субботы.
Менахем. Все понимаю. А где Тевье?
Голда. Где бывают люди до заката? Работает.
Менахем. Все понимаю. Я тоже очень занят. (Садится.) Может быть, и хорошо, что его нет.
Голда. Извините, Менахем, не могу уделить вам минуты, лечу соседа. (Бормочет заклинание.)
Менахем. На здоровье. Он мне не мешает. (Закуривает сигару.) У вас не курят?
Голда. Теперь курят.
Менахем(взял из чашки изюм). Где вы берете такой крупный изюм?
Голда. Это вы берете, а мы покупаем.
Менахем. Резонно. Так вот, Голда, у меня к вам дело. Начну издалека… Как вы думаете, чем я сейчас промышляю?
Голда. Откуда знать бедной женщине, чем занимается такой удачливый коммерсант? Наверное, торгуете воздухом или прошлогодним снегом… Наверное, разбогатели… Видела как-то вашу жену. Глаза заплаканы… Наверное, от счастья…
Менахем. С такой женщиной говорить – надо сперва хорошо подпоясаться… Не буду издалека. Начну с середины. Да. Был я и страховым агентом, был и на Одесской бирже, был и в Киевском остроге… Но теперь – все! С прошлым покончено! Теперь у меня в руках настоящее дело… И оно будет интересно для вас. Я сват.
Голда(вздрогнув). Кто?
Девочки с любопытством уставились на Менахема.
Менахем. Я же говорил, вы заинтересуетесь. Я сват! С тем и пришел.
Голда(дочерям). А ну, дети, марш во двор!
Дочери робко выходят.
И не подслушивать! (Трогает Степана.) Степан! Голова прошла? (Степан храпит.)
Менахем. Бог с ним, он нам не мешает… Так вот, Голда, я вам расскажу, как стал сватом. Начну издалека…
Голда. Умоляю, Менахем, начните с ближнего края.
Менахем. Хорошо. Вообще-то, такой разговор надо бы начинать с хорошей закуски и рюмки водки…
Голда. Тише. Степан проснется… Умоляю, Менахем, говори…
Менахем. Хорошо. Так вот, Голда, после того как я вышел из острога, куда, как вы знаете, попал по недоразумению и по той же причине вышел, я поселился в Киеве на одной квартире… А у хозяйки был дядя-сват. Некто Лебельский – может быть, слышали?.. Всем сватам сват! Король! Половина всех счастливых браков – его работа… Если есть хоть одна невеста в Виннице, а один жених в Таганроге, он их найдет – и без промаха… дуплетом в угол…
Голда. Лебельский – это Лебельский. При чем здесь ты?
Менахем. При том, что он умер! (Голда вздрогнула.) …Что делать, мадам Голда! Такова жизнь. Человек что столяр… Столяр живет-живет и умирает, и человек тоже… Так вот! Лебельский уходит в лучший мир, а его пожитки переходят моей хозяйке… А хозяйка, надо вам сказать, имела ко мне симпатию! Что можно понять… Я всегда при бабочке и пахну хорошим табаком… Так вот она мне вдруг говорит: "Менахем, а не сгодится ли вам это?" (Достает пачку бумажек, напоминающую колоду карт.)
Голда. Что это?
Менахем. Клад! Клондайк… Есть такое место в Америке, там золота – что у нас куриного помета… Называется это – на нашем "сватском" языке – "шпаргалы"… Тут все. Женихи, невесты, вдовы, вдовцы, бери сверху – не ошибешься… (Тасует колоду.) Например: (читает) "Кишинев. Аптекарь Ефим Балясный. Не первый красавец, но еще ничего. Ежедневно молится. Имеет дом с видом. Хочет брюнетку"… Или: (открывает вторую карту) "Проскуров. Арон Свидерский. Убежденный холостяк, но готов попробовать… Хочет образованную и чтоб играла на инструментах…" Или… "Вильна. Семен Мильдонис. При очках, но видит хорошо… Наполовину немец. Ищет того же…" (Протягивает колоду.) Снимите карту, Голда!
Голда. Подождите, Менахем. Какое это к нам имеет касание? Где Вильна – где Анатовка?
Менахем. Голда, я похож на идиота? Нет! Этого даже мои враги не считают… Я знаю, что вы бы хотели местный материал… Снимите карту! (Голда нерешительно берет бумажку.) Читайте!
Голда. Я не умею.
Менахем. Тогда послушайте грамотного человека… "Анатовка. Мясник Лейзер-Волф. Вдовец при крепких деньгах. Ищет девушку из хорошей семьи". Вот почему я приехал в эту богом забытую деревню. Я нашел ему в Бердичеве вариант, из хорошей семьи… Она, правда, чуть хромает, но в этом тоже есть шарм – не убежит на сторону… И вот я прихожу к нему, делаю предложение, а он мне говорит: "Менахем! Зачем далеко, когда есть близко?.. Если вы хотите устроить мое счастье, сосватайте мне дочку Тевье Цейтл. Я из‑за нее не сплю ночей… Она приходит ко мне в лавку и уносит мое сердце…" Прошу обратить внимание: простой мясник, но выражается поэтично…
Голда. Да вы знаете, сколько ему лет?
Менахем. Что значит "сколько лет" для мужчины? Наши предки жили по пятьсот…
Голда. Пятьсот лет она с ним не выдержит. И потом, Тевье его не любит…
Менахем. Что значит "Тевье не любит"… Кому важны его чувства? Голда, вы хотите для дочки богатого мужа или нет?
Голда. Какая мать не хочет счастья дочери? И потом, она у меня старшая… Начинать надо с нее.
Менахем. Ну?
Голда. Тевье не захочет мясника. Тевье хочет образованного…
Менахем. Образованный в округе один я, но я уже женат. Поэтому не будем искать золото в кармане с дыркой… Пусть Тевье сходит к мяснику. Тот его ждет для разговора… У мужчин это просто… Сядут за стол, посмотрят друг другу в глаза, нальют рюмку водки…
Степан(проснувшись). Что вы говорите – "сядут за стол"?
Голда(Менахему). Я же просила: тише! Ну как, Степан, прошло?
Степан(потрогал голову). Отпустило. Руки у тебя, Голда, золотые… Так что вы говорите – "за стол"?
Голда. Ничего не говорим! Все! Разговор кончен… У меня тесто в печи кричит… (Бросилась к печке.)
Открылась дверь, в дом заглянул Мотл. Он взволнован.
Мотл. Добрый день!
Голда(возясь у печки). Добрый день, Мотл.
Мотл. Реб Тевье еще не пришел?
Голда. Как видишь.
Мотл. У меня к нему разговор.
Голда. Слава богу, не ко мне. Мотл, умоляю, подожди во дворе, иначе мы останемся без ужина.
Мотл поспешно исчезает.
Менахем. Кто этот юноша?
Голда. Местный портняжка…
Менахем. Женат?
Голда. Кто за него пойдет? Ни кола ни двора…
Менахем. А в перспективе?
Голда. А в перспективе – больная мама…
Менахем. Жаль… У меня есть одна вдова в Житомире… Хочет молоденького…
Голда. Вы же его видели, Менахем. Есть у него силы на вдову?
Степан. Ну ладно… Я пойду, что ль?
Менахем. Степан, а ты женат?
Степан. А то как же!
Менахем. А дочери у тебя есть?
Степан. А то как же!
Менахем. Тогда у меня до тебя тоже есть разговор…
Менахем-Мендл и Степан уходят. Появляются дочери и Мотл, молча начинают расставлять стол. Цейтл отводит Голду в сторону.
Цейтл. Мама, зачем он приходил?
Голда. Я же просила: не подслушивать.
Цейтл. Так нельзя, мама… Я взрослый человек.
Голда. Девушка не должна этим хвастать, дочка…
Бросается к печи, достает противень с пирожками. Цейтл отводит в сторону Мотла.
Цейтл. Все точно… Это был сват… Ты сегодня же должен поговорить с отцом.
Мотл. Я как раз собирался…
Цейтл. Год собираешься…
Мотл. Но пойми: так не принято… Жених сам себя не предлагает!
Цейтл. Еще пару дней – и будет поздно… Если отец кому-то даст слово – все!
Мотл. Я же говорю: сегодня… У меня есть повод… (Шепотом.) Я ему сшил пиджак!
Цейтл(испуганно). Мотл, это большой риск. Вдруг не подойдет…
Мотл. Подойдет! У меня верный глаз…
Цейтл. С чего ты взял?
Мотл. Раз я выбрал тебя…
Во дворе слышны голоса, фырканье лошади.
Голда. Явился наконец…
Хава. Да еще не один. С ним какой-то парень…
Голда. О господи! Не дом – проходной двор!
Достает из печи противень с пирожками. Входит улыбающийся Тевье, с ним – Перчик.
Тевье. Всем доброй субботы! Голда, у нас гость! Знакомьтесь: это моя жена, это мои дочери, а это… (Нерешительно смотрит на Мотла.
Мотл. Я так… на минутку…
Тевье. Это Мотл. Он "так… на минутку…". А это Перчик! Вы его, наверное, помните… Когда-то в детстве вместе играли. А теперь, дети, он будет вас учить. И не чему-нибудь, а французскому… Перчик, скажите что-нибудь людям на известном вам языке…
Перчик. Бонсуар, медам энд месье… Же сюи тре оре ву вуар…
Тевье(восторженно). А?! Почище соловья… Вся деревня лопнет от зависти…
Голда(ставит на табуретку таз, берет кувшин с водой). Остынь, Тевье, остынь… Умой лицо и заодно голову…
Тевье. Все переодеваются… Справляем субботу!
Все расходятся. Тевье, фыркая, моется над тазом.
Голда(тихо). С ума сошел? Приводить в дом мужчину.
Тевье. Он местный, он знает закон…
Голда. Мужчина есть мужчина. Он за себя не ручается…
Тевье. Голда, тихо! Я ему сказал "да", мое слово – все!
Вытирается, надевает чистую белую рубаху.
Голда. Сегодня приходил человек от мясника Лейзера, просил, чтоб ты зашел для разговора…
Тевье. Знаю я его разговор. Хочет купить мою бурую корову. Не дам!
Голда. Он не сказал про корову. Он сказал: зайти для важного дела.
Тевье. Знаю его дела! Купить задешево, убить запросто, продать задорого… Не дам!
Голда. Тевье…
Тевье(строго). Голда! Я сказал!
Подходит Мотл со свертком под мышкой.
Мотл. Реб Тевье, у меня к вам тоже разговор…
Тевье. Не сейчас, Мотл. С разговорами мы не доберемся до стола. Солнце село, а я еще не одет.
Мотл. Я к тому и говорю… (Разворачивает сверток.) Вот. Это для вас.
Тевье. Что это?
Мотл. Пиджак.
Тевье. Мотл, я не заказывал…
Мотл. Это сюрприз. Первый сюрприз. Второй скажу, когда примерите…
Голда. Он же из разных кусков, Мотл.
Мотл. Голда, я бедный портной. У меня нет денег на дорогое сукно… Но я пустил в дело лучшие лоскуты. Наденьте, реб Тевье.
Тевье с трудом влезает в пиджак. Тот ему явно мал.
Мотл. Живот… Живот втяните, реб Тевье… (С трудом застегивает пуговицу.)
Тевье(тяжело дыша). Ну как?
Голда. Что ты меня спрашиваешь? Человек старался, значит – спасибо…
Мотл. А по-моему, хорошо… Рукава потом чуть надставлю… А теперь, реб Тевье, второй сюрприз… Только я хочу, чтоб сперва собрались все. Вся ваша семья!
Тевье(хрипит). Говори скорее, Мотл. Я же застегнут…
Мотл. Все! Все сюда…
Входят дочери и Перчик.
Послушайте меня. Я хочу сказать вашему отцу важное слово…
Тевье(хрипит). Говори же, холера тебя подери!
Мотл(страшно волнуясь). Реб Тевье… Голда… Я простой человек. Я бедный человек… Я…
Треск. Пиджак лопнул по швам.
Тевье. Я предупреждал…
Мотл(в отчаянии). Я несчастный человек. Если у портного нет денег даже на хорошие нитки – он не портной… Ему лучше вообще не жить… (Бросается к выходу, Цейтл останавливает его.)
Цейтл(в отчаянии). Папа! Мама! Так же нельзя… Он старался… Останься, Мотл!
Тевье. Конечно, конечно… (Успокаивает Мотла.) …Ну, ты мужчина или кто? Будем считать, что это жилетка… Не все сразу! Сказано в Писании: "И Бог создал все сущее не за один день…"
Мотл. Когда я куплю швейную машинку…
Тевье. Тогда и поговорим… Все! А сейчас – за стол. У нас суббота или нет?.. Женщины, отойдите, я должен помолиться.
Покрывает голову, начинает тихо молиться. К нему подходит Голда.
Голда. Тевье…
Тевье. Я сказал: женщинам отойти!
Голда. Но я же не досказала… Это важно. (Тевье тихо молится.) Приходила бабушка…
Тевье. Чья?
Голда. Моя.
Тевье(вздрогнув). У тебя жар, Голда? Бабушка умерла двадцать лет назад…
Голда. Поэтому и говорю: важно! Она пришла ко мне во сне…
Тевье. Тьфу! Уйди, женщина…
Голда. Послушай, это знак! Она пришла и сказала: пусть Тевье завтра же сходит к мяснику Лейзеру…
Тевье(взбешен). Твоя бабушка – дура, а ты – в нее…
Голда. Это грех, Тевье. А такие слова в канун субботы – грех вдвойне! Если бабушка пришла с того света, значит, это знак!
Тевье(поднял руки к небу). Скажи, тебе нужна такая молитва? Это же базар, а не молитва! (Заорал.) Все к столу! Зажечь свечи! И никаких разговоров, кроме как с Богом!
Все встают вокруг стола. Зажигают свечи. Звучит музыка. Все тихо поют песню субботы: "Всемогущий Господь! Спаси нас и сохрани! Убереги от напастей и болезней! Да пребудет мир в нашем доме!" С краю сцены появляется Степан с доской и рубанком.
Степан. Половина Анатовки справляла субботу, половина – воскресенье! Одни думали, что Бог отдыхал на шестой день, другие – на седьмой… А я думаю, Бог никогда не отдыхал… У Бога столько делов – не переделать!
Стругает доску. Песня усиливается.
Затемнение
Картина третья
Трактир. Несколько посетителей – за разными столиками. Чуть в стороне – писарь Федя с газетой. На возвышении – небольшой оркестрик. За стойкой – Трактирщик. Входит Менахем-Мендл, одет торжественно. Подходит к стойке.
Менахем. День добрый, Войцек.
Трактирщик. День добрый, пан Менахем.
Менахем. Войцек, нужен столик с краю для важного разговора. Бутылку хорошей водки, пару рюмок, букет цветов… И еще заказ музыкантам: играть тихо, для настроения…
Трактирщик. Все будет исполнено… (Подводит Менахема к одному из столиков.) Вот здесь удобно?
Менахем. Хорошо. Цветы дашь свежие, а не со вчерашних.
Трактирщик. Разумеется! Я чувствую, у пана завелись наконец денежки…
Менахем. Имеем задаток. Но если дело выгорит, будешь с процентами… Заказ запишешь на счет мясника Лейзера… Больше ни о чем не спрашивай – тайна!
Трактирщик. Конечно, пан Менахем. Тайна так тайна! Только рюмки надо ставить большие. Тевье из наперстков не пьет…
Менахем. Невозможно делать дела в деревне… Все все знают! (Трактирщик уходит. Менахем подходит к Феде.) Здравствуй, Федор.
Федя. Здравствуйте.
Менахем. Что пишут в газетах?
Федя. Ничего хорошего… Холера в Одессе, погром в Кишиневе.
Менахем. Поэтому я их и не покупаю. Надо иметь стальные нервы, чтобы еще платить за эти новости. Про Анатовку ничего?
Федя. Слава богу, нет.
Менахем. Тогда будем жить как жили… Послушай, Федор, у меня дело. Вы ведь у нас главный книжник, все про все читали… У вас нет на памяти какой-нибудь красивой истории, как старик полюбил молодую?
Федя. Зачем это вам?
Менахем. Федор, вы, слава богу, не еврей и не учитесь у нас дурному. Не отвечайте вопросом!
Федя. Отелло был в возрасте… Гетман Мазепа.
Менахем. О! Берем гетмана… Это нам ближе… И шо он ей говорил?
Федя. Погодите… Вспомню… (Цитирует.)
Нет! Не мгновенными страстями
Пылает сердце старика,
Окаменелое годами,
Упорно, медленно оно
В огне любви раскалено.
Но поздний жар уж не остынет
И с жизнью лишь его покинет…
Менахем. Дай бог здоровья вам и тому, кто сочинил… Вот вам фотка. (Протягивает фотографию.) Вы этого человека знаете…
Федя. Лейзер-мясник!
Менахем. Тихо! Не кричите! Не Лейзер-мясник, а Лейзер-жених! Напишите ему тут эти Мазепины слова… Красивым почерком!.. Папа невесты уважает стихи…
Федя(испуганно). Вы говорите о Тевле-молочнике?
Менахем. Да. А что?