The heart is bold that looks on gold;
The dwarves no more shall suffer wrong.
Его меч остер, копье длинно, / стрела быстра, ворота крепки; / сердце при виде золота становится храбрее; / никогда больше гномам не придется страдать.
The dwarves of yore made mighty spells,
While hammers fell like ringing bells
In places deep, where dark things sleep,
In hollow halls beneath the fells.
Гномы минувших лет создавали мощные чары, / когда молоты падали [на наковальни], словно звенящие колокола, / в глубоких подземельях, где спят темные создания, / в залах, выкопанных под горами.
On silver necklaces they strung
The light of stars, on crowns they hung
The dragon-fire, from twisted wire
The melody of harps they wrung.
На серебряные ожерелья они нанизывали / цветущие звезды, на венцы прикрепляли / драконий огонь, из филиграни / извлекали мелодию арф.
The mountain throne once more is freed!
O! wandering folk, the summons heed!
Come haste! Come haste! across the waste!
The king of friend and kin has need.
Теперь трон Под Горой вновь свободен! / Честной народ, рассеянный по земле, услышь призыв! / Торопитесь! Торопитесь отовсюду! / Королю нужны друзья и родичи.
Now call we over mountains cold,
‘Come back unto the caverns old’!
Here at the Gates the king awaits,
His hands are rich with gems and gold.
Над холодными горами разносится наш зов: / "Вернитесь в старые пещеры!" / Здесь у ворот вас ждет король, / в его руках полно драгоценных камней и золота.
The king is come unto his hall
Under the Mountain dark and tall.
The Worm of Dread is slain and dead,
And ever so our foes shall fall!
Король вступил в свой дворец; / под высокой и темной Горой / его враг, ужасный змей, погиб – / как погибнет всякий его враг!
В первой песне хоббиты говорили о дворце и красоте утраченного сокровища, рассказывали историю гибели королевства Под Горой и предвкушали начало путешествия, которое восстановит былое могущество. В новой песне тоже предвкушается действие – на этот раз война, которая защитит дворец их вновь провозглашенного короля. Бильбо справедливо считает эту песню воинственной: строфу, в которой говорилось об арфах и песнях, сократили до строчки, чтобы дать место восхвалению оружия и заявлению о том, что гномам никогда больше "не придется страдать". Куплет об ожерелье и короне в целом близок к первому варианту песни, хотя теперь в него вложен другой смысл. Раньше описание чудесной работы старых мастеров сопровождалось горестным плачем и выражением восхищения. Теперь те же самые слова призывают к решительным действиям, становятся воинственным кличем. В песне говорится, что Торину "нужны друзья и родичи", что он щедрый суверен могущественных подданных, однако из этого следует, что понятие "друг" значительно сузилось.
Но откровеннее всего об угрожающем характере песни свидетельствует припев: "Как погибнет всякий его враг". Из этих строк ясно, что любого врага гномов постигнет участь дракона. Гномы превзошли сами себя в этом образце поэтического бахвальства, но при этом не заметили иронии, скрытой между строк. Обе песни восхваляют истребление дракона, хотя теперь всякий знает, что ни один гном, даже косвенно, не приложил руку к этому славному подвигу. Гномы заявляют, что любого врага гномов ждет участь дракона, а на самом деле это означает "смерть от рук союзников, которых ведет провидение, поддерживает местная фауна и снабжает необходимой информацией друг гномов, хоббит". Короче говоря, Смог был убит в результате объединенных усилий всех тех, кто желал гномам добра. Печально признавать, но именно к этим людям теперь обращены гномьи угрозы.
В словах о воротах тоже кроется ирония, которая еще полнее раскрывает истинный смысл песни. Гномы поют о том, что король ждет своих верных друзей, простирая к ним руки, полные золота и драгоценных камней, а это значит, что ворота приветливо распахнуты, а щедрость короля не имеет границ. Это почти буквально совпадает с тем, что было ранее сказано о воротах. Во времена Смога за ними скрывался ужас, жуткая берлога, откуда каждую секунду мог появиться пышущий злобой дракон. Но раньше Ворота Трора были открытой границей между королевством Под Горой и Дейлом. Ворота чрезвычайно важны еще и потому, что через них течет река Быстротечная, которая берет начало в подземных горных источниках. Образно говоря, жизнь и благополучие целой области зависит от потока, что течет через открытые ворота короля Под Горой. Пророческая песня жителей Озерного города подтверждает это, упоминая о том, что наступит время, когда золото короля Под Горой хлынет рекой через ворота. Гномы более сдержанны в оценках щедрости своего короля, но в целом их представления совпадают с тем, что нам известно по старым песням.
Однако гномы упускают кое-что из вида. В королевстве Торина вовсе нет ворот. Там, где прежде высились ворота короля Под Горой, Торин воздвиг прочную каменную стену без дверей. Новый король заложил камнем то место, где раньше встречались друзья, откуда в окрестные земли рекой лилось богатство. Ворота, через которые нельзя войти, прекрасно отражают суть правления Торина и символизируют крушение всяких надежд на восстановление былого.
На следующий день начинаются официальные переговоры, и между Торином и его соседями вырастает глухая стена непонимания. Когда Бэрд заговаривает о сокровищах, он называет три разные причины, по которым Торин должен уступить часть своего золота. Во-первых, дракона убил Бэрд, а значит, ему причитается доля. Безусловно, если уж кто-нибудь и заслуживает награду (выражаясь языком Торина), так это Бэрд. Во-вторых, Бэрд указывает на то, что в логове Смога хранились сокровища не только праотцев Торина, но и богатства людей Дейла. Как наследник Гириона, Бэрд не может обойти вниманием, что Торин называет своим то, что ему не принадлежит. Бильбо считает доводы Бэрда вескими и (ошибочно) полагает, что Торин признает "законность сказанного".
В-третьих, Бэрд требует не только справедливости. Он взывает к милосердию, чести и состраданию. Торин без раздумий отметает третью причину. Призыв к великодушию, просьбу отблагодарить тех, кто помог в трудную минуту, он называет "самым каверзным вопросом" и жалуется на то, что "самое главное" Бэрд "приберег на конец". Торин отвечает, что сокровища не принадлежали Смогу и ими не искупить злодеяний дракона. С формальной точки зрения с этим не поспоришь. Но такой ответ свидетельствует о том, что никакого сострадания, о котором говорит Бэрд, у Торина нет. Третий довод дает Торину возможность сделать шаг навстречу и восстановить былую славу королевства Под Горой, которое раньше было защитой и источником благоденствия и процветания для окрестных земель. Торин мог бы открыть Королевские Ворота и тем способствовать возрождению соседних государств, как предсказывали песни. Но он с негодованием отметает эту возможность. Ворота закрыты.
Дракон мертв, но дух его живет. Рассказчик предупреждает нас, что нельзя не принимать во внимание "власти золота и характера гномов". Драконова болезнь сама собой не проходит, и сейчас у Торина острый приступ. Алчность – не единственный симптом. Кроме алчности, Смог отличался наглостью и редким себялюбием; таким же становится Торин, который укрывается со своим богатством за каменной стеной. Дух сомнения и отчуждение, которые Смог пытался пробудить в Бильбо, также характерны для драконовой болезни, и эти симптомы наблюдаются не у одного только Торина. Вооруженные воины эльфийского короля, осада Горы, которую объявляет Бэрд, воинственная песня гномов – все это проявления недуга. Как говорит Бильбо: "Вся Гора изнутри провоняла драконом". Даже после смерти Смога Драконово Запустение продолжается, грозя погибелью всему живому, что обитает вокруг Одинокой Горы.
16. Прыжок во тьме. Ночной вор
Драконово Запустение. Противостояние продолжается
Дни идут, однако положение вокруг Одинокой Горы никак не меняется, разве что Торину становится все хуже и хуже. Симптомы драконовой болезни – раздражительность и самовлюбленность – теперь проявляются в форме угроз своим же товарищам. Ни родственные отношения, ни дружеские чувства не могут перевесить желание обладать Аркенстоном. С другой стороны, король эльфов и Бэрд безжалостно продолжают осаду Горы и выставляют сторожевые посты, чтобы лишить гномов малейшей возможности пополнять запасы продовольствия. Приближается зима, но не похоже, чтобы кто-нибудь собирался "заговорить по-другому".
Ворон Роак пытается вразумить Торина. Конечно, в том, что гномам приходится выслушивать упрек в страсти к золоту и камням от воронов, которые известны своей любовью ко "всяким блестящим вещицам", которые они "с удовольствием прятали у себя в гнездах", кроется известная доля иронии. Даже ворон не понимает одержимости Торина. Во время первого разговора Роак просто выкладывает все факты перед Торином и дает ему возможность самому принять решение. Он оставляет свое мнение при себе, даже когда Торин впадает в ярость. Теперь же Роак высказывается более откровенно. "Не нравится мне все это", – прямо говорит он, терпеливо убеждая Торина, что его воинственность и отказ идти на уступки соседям создают патовую ситуацию. "Чем вы будете кормиться без поддержки и расположения соседей?" – спрашивает он. Вопрос должен напомнить нам, что, по признанию самого Торина, в прежние дни гномы Под Горой никогда "не давали себе труда пахать, сеять и вообще добывать пропитание" благодаря добрососедским отношениям между королевством Под Горой и Дейлом. У Роака, который мечтает о возвращении прежнего процветания, нет оснований надеяться на это.
Выбор Бильбо. Предложение
И тут в игру вступает мистер Бэггинс. Пока повелитель гномов, король эльфов и победитель дракона, каждый из которых уверен в своей правоте, не сводят друг с друга решительных взглядов и соревнуются в твердости воли, Бильбо Бэггинс из Бэг-Энда готовится указать им выход из тупика. Однажды Бильбо уже принимал жизненно важное решение – тогда он, полный ужаса, стоял в темноте прямо перед скорчившимся в проходе Голлумом. Бильбо выбрал милосердие, а не безжалостность, поставил сострадание выше собственных интересов. Теперь, во время Драконова Запустения, он собирается повторить свой урок перед всеми – показать королям и героям единственный способ избавиться от драконовой болезни.
В то время как мы приближаемся к величайшему моменту в жизни Бильбо, Толкин изо всех сил старается напомнить нам, как же Бильбо мал. Когда эльфийский дозор слышит его, они называют Бильбо "забавным маленьким существом, слугой гномов". Бильбо возражает против слова "слуга" – и, по всей видимости, ему не очень-то нравится, что его считают такой ничтожной персоной. Представляясь дозорным, он называется "спутником Торина". Однако, хотя Бильбо это наверняка не понравилось бы, сам рассказчик настаивает на том, что хоббит невелик, – он постоянно называет его "маленьким". Бильбо по праву встал в один ряд с великими людьми, он носит серебряную кольчугу и волшебный кинжал, но все это выглядит на нем чуточку странно.
Контраст особенно заметен на фоне Бэрда и короля лесных эльфов, которые сидят, с "любопытством глядя на него", потому что "хоббит в доспехах, сделанных руками эльфов, завернутый в старое одеяло, – такое зрелище увидишь не каждый день". Бильбо достаточно освоился с миром благородных приключений, чтобы без трепета приближаться к этим славным военачальникам, но он совершенно не в состоянии помочь им.
Из того, как Бэрд реагирует на сообщение Бильбо о приближении Дейна, видно, что драконова болезнь распространилась и за пределы Горы. "Зачем ты нам все это рассказываешь?" – "сурово", как всегда, спрашивает Бэрд. "Ты предаешь твоих друзей или запугиваешь нас?" Бильбо протестует против "поспешности" и "подозрительности" Бэрда; недоверчивость драконоборца наверняка порадовала бы самого дракона. Торин "всегда был упрямец и не отличался гибкостью", признает Бомбур, с этим вряд ли поспоришь, но и Бэрд, который твердо намерен взять измором Торина вместе с его мешками золота, ничуть не уступает ему упрямством. Когда Бэрд упрекает Торина в глупости, Бильбо вынужден указать лучнику, что в его собственных действиях в преддверии зимы смысла ничуть не больше.
Бильбо идет к Бэрду и королю эльфов с добрыми намерениями, он делает то же, что и Роак, который старается убедить Торина. Бильбо говорит "самым своим деловым тоном", очень бэггинсовским тоном, которым он говорил когда-то в Бэг-Энде. Однако неудачная попытка Роака убедить Торина в своей правоте подтверждает: чтобы достучаться до человека, серьезно пораженного драконовой болезнью, одних добрых намерений мало. Все, что есть у Роака, – верность и покорность, и он продолжает предлагать эти дары, хотя и без надежды на успех. Но у Бильбо в запасе есть кое-что еще.
Бильбо в одиночку вступает в бой с духом дракона, который поразил обе враждующие стороны. Не надо забывать, чего стоит Бильбо уступить Аркенстон Бэрду. Бильбо очень дорожит камнем, находится под его обаянием, кроме того, он вполне осознанно решает, что хотел бы оставить камень себе. "Я бы выбрал Аркенстон, а они пускай забирают все остальное", – говорит он. Даже когда Бильбо уступает камень, мы видим желание обладать Аркенстоном по тому, как он "не без сожаления" протягивает "чудесный камень" Бэрду. Бильбо не только отдает "чудесный камень", но также отказывается от всех прав на награду или вознаграждение за участие в долгом путешествии и за свои труды. Мы знаем, что он не забыл о праве на долю в доходах: он до сих пор держит контракт в кармане, чтобы кто-нибудь ненароком не ущемил его прав. Но Бильбо не восприимчив к драконовой болезни, ему одному удалось победить ее. Когда ситуация, вызванная противостоянием людей, которые решительно не хотят отступаться от своего, окончательно заходит в тупик, Бильбо отказывается от своей награды.
Почему он так поступает? Его ответ очень прост: он хочет "избавить от неприятностей всех заинтересованных лиц". Это самоуничижительный ответ, так мог бы сказать тот, кто пытается преуменьшить значение своего поступка и серьезность положения. Гораздо более драматично (и ничуть не менее правдиво) звучало бы: "Я пытаюсь предотвратить войну и установить мир между народами". Как и Роак, Бильбо хочет, чтобы на землях вокруг Горы воцарилось былая гармония.
Но у Бильбо есть и другие мотивы. Они куда более личные и менее сложные, однако тоже важные. Когда в начале главы Бильбо в разговоре с Бомбуром произносит, что "дорого дал бы за то, чтобы походить по мягкой травке", он подразумевает, что это его желание даже сильнее, чем желание Торина обладать сокровищами.
После этой великой жертвы сон Бильбо не тревожат видения мерцающих драгоценностей. Вместо них он видит яичницу с беконом, из чего ясно, что она для него ценнее золотой реки.
В пятой главе я высказал предположение, что в загадках, которые Бильбо загадывал Голлуму, он выступал защитником света, тепла, жизненной силы, веселья и порядка. Теперь, очутившись в пещере, насквозь провонявшей драконом, он стоит на своем и твердо выступает в защиту действительно важных вещей: чайников, колечек дыма и бекона.
Кроме того, настойчивое желание Бильбо вернуться к гномам показывает, как высоко он ценит верность и дружбу. У короля лесных эльфов есть основания предостерегать хоббита, ведь возвращение под Гору ставит под вопрос не только выплату доли в доходах, но и безопасность Бильбо. Однако Бильбо даже не думает остаться. Когда Бэрд спрашивает Бильбо, предает ли тот своих друзей или пытается запугать противника, он хочет понять, на чьей Бильбо стороне. Если бы Бильбо принес Аркенстон Бэрду и остался в его лагере, его поступок был бы предательством. Бильбо не хочет выбирать ничью сторону. Вместо этого, он пытается навести мосты между ними, разрушить ту стену, которую построил Торин и осаждает Бэрд, даже с риском для жизни.
Взломщик Бильбо. Честный взломщик
Когда Бильбо прячет Аркенстон в карман, он говорит, что теперь стал настоящим вором. Похищение камня стало вершиной его преступной карьеры и последним деянием в качестве взломщика, и, как я уже говорил в тринадцатой главе, эта кража могла привести к трагическому концу. Глава начинается с того, что Торин грозит Бильбо местью, и эти угрозы ясно показывают, какое направление могла бы принять наша история. Бильбо не позволяет алчности и собственническим инстинктам, которые заставили его взять камень, завладеть собой, и отказ от Аркенстона придает всей истории совершенно другой смысл: из яблока раздора камень превращается в спасительное средство. Парадоксально, но карьера Бильбо достигает вершины не в момент кражи сокровища, а в момент, когда он возвращает его.
Наконец-то мы понимаем, зачем гномам был нужен взломщик. На деле вышло, что для возвращения сокровищ им нужен был вовсе не взломщик, а лучник. За время путешествия Бильбо не раз помогал гномам в различных делах, но, как выясняется, единственная задача, с которой не может справиться никто, кроме Бильбо, связана не с обретением сокровищ, а со спасением душ. Дракона убивает Бэрд, но без маленького Бильбо предсказаниям мира и благополучия никогда не сбыться.
Даже Гэндальф не мог предугадать, что избранный им взломщик сыграет такую важную роль в этой истории. Однако, когда Гэндальф встречается с Бильбо в конце шестнадцатой главы, мы видим, что волшебник осознает значение поступка Бильбо и полностью одобряет его. Его слова: "Прост-прост, а всегда выкинет что-нибудь неожиданное" – должны означать, что он сам не предполагал возможность такого невероятного поворота событий. Сердечные слова Гэндальфа: "Отличный поступок, мистер Бэггинс" – становятся для Бильбо лучшей наградой. Он не подвел Гэндальфа.