3.1 ТЕОРИЯ ЗНАКА
Ответ на это мы находим в теории знака. Что надо понимать под термином "знак"? Это можно применительно к языку свести к следующим пунктам.
1) Знак должен быть материальным, т.е. должен быть доступен чувственному восприятию, как и любая вещь.
2) Знак не имеет значения, но направлен на значение, для этого он и существует, поэтому знак – член второй сигнальной системы.
3) Содержание знака не совпадает с его материальной характеристикой, тогда как содержание вещи исчерпывается ее материальной характеристикой.
4) Содержание знака определяется его различительными признаками, аналитически выделяемыми и отделяемыми от неразличительных.
5) Знак и его содержание определяются местом и ролью данного знака в данной системе аналогичного порядка знаков.
Это можно пояснить такими примерами. Если сравнить кляксу и букву, материальная природа которых одинакова, и обе они доступны органам восприятия, то выясняется, что для характеристики кляксы все ее материальные свойства: и размер, и форма, и цвет, и степень жирности – одинаково важны. А для буквы важно лишь то, что отличает эту букву от других: "а" может быть больше или меньше, жирнее или слабее, может быть разного цвета, но это "то же а", тогда как при различии этих признаков кляксы будут разные. Клякса ничего не значит, а буква значит, хотя и не имеет своего значения; "а" же существует для того, чтобы, различаясь с "о", "у" и т.п., различать "стал" от "стол", "стул" и т.п. У буквы же может быть существенно изменен ее материальный вид, например, "а", "α", "А", "А" и т.д., но это то же самое, тогда как для кляксы изменения ее контуров приводят к тому, что это разные классы. Дело здесь именно в том, что знак – это член определенной знаковой системы, для буквы – алфавитной и графической, тогда как любая клякса может "существовать" сама по себе и ни в какой системе не участвовать.
Возможность знаков выполнять свою различительную функцию основана на том, что знаки в пределах данной знаковой системы (алфавит, звуковой строй языка) сами различаются либо в целом, либо посредством какой-нибудь частной, отдельной диакритики (диакритика – от греч. diakritikos – "различительный", зд. различительный значок). Это тоже легче всего показать на буквах. Так о и х различаются в целом, не имея ничего общего, наоборот, ш и щ имеют все общее, кроме одной диакритики – "хвостик" у щ; такие буквы как А и Н, построены из тех же трех линий, из которых две – вертикальные и одна – горизонтальная, но у Н вертикальные линии параллельны, а у А они сходятся под острым углом. Аналогичные соотношения имеются и у фонем.
Среди ученых нет единичного понимания знака в языке, и многие это понятие объясняют по-разному.
Американский философ и логик Чарльз Пирс (1839-1914), основатель прагматизма как философского течения и семиотики как науки, определял знак как нечто такое, зная которое, мы узнаем нечто большее. Всякая мысль - это знак и всякий знак - это мысль.
Термином "знак" охотно и широко пользовался Ф.Ф. Фортунатов, который писал: "Язык представляет…совокупность знаков главным образом для мысли и для выражения мысли в речи, а, кроме того, в речи существуют также и знаки для выражения чувствований". Фортунатов рассматривает также и знаки для выражения отношений: "…звуки слов являются знаками для мысли, именно знаками для того, что дается для мышления (т.е. знаками предметов мыслей), так и того, что вносится мышлением (т.е. знаками тех отношений, которые открываются в мышлении между частями ли мысли или между целыми мыслями)". Далее Фортунатов рассматривает взаимодействие разного типа знаков в языке, что перекликается с его учением о форме слова и с его пониманием значения. Он говорит о таких принадлежностях звуковой стороны языка, которые сознаются (в представлениях знаков языка) как изменяющие значение тех знаков, с которыми соединяются, и потому, как образующие данные знаки из других знаков, являются, следовательно, сами известного рода знаками в языке, именно знаками с так называемыми формальными значениями; неформальные значения знаков языка в их отношении к формальным значениям языка называются значениями материальными…или также реальными".
Очень важные различения в области теории знака указывает в "Логических исследованиях" немецкий логик Эдмунд Гуссерль: 1) всякое выражение есть знак, 2) надо различать настоящие знаки (Zeichen) и "метки" или "приметы" (Anzeichen) типа крестов, начертанных мелом на домах гугенотов в Варфоломеевскую ночь, или узелков на платке, "чтобы не забыть", 3) знаки направлены на значение, тогда как метки остаются простым обозначением., 4) знаковая направленность может относиться к называемому предмету – это "предметная отнесенность", к "выражению говорящего" и собственно к значению, 5) очень важным для лингвистов является различение случаев: а) одно значение – разные предметы, это universalia ("универсалия") – общие понятия: лошадь, человек и б) один предмет – разные значения – это синонимы: глаза – очи.
Развивая идеи Э. Гуссерля, австрийский психолог, философ и лингвист Карл Бюлер, описывая в своей книге "Теория языка" различные направленности знаков языка, определяет основные функции языка: 1) функция выражения, или экспрессивная функция, когда выражается состояние говорящего, а выражающие его знаки являются симптомами (например, междометия: ай, ох и т.п.); 2) функция призыва. Обращения к слушающему, или аппелятивная функция, такие знаки являются сигналами (например, окрик: эй!, императив: стой! и т.п.) и 3) функция "представления", или репрезентативная (экспликативная) функция, когда один другому о чем-то говорит или рассказывает, такие знаки Бюлер называет символами; эта функция является самой существенной для языка, так как благодаря ей осуществляется коммуникация.
Семиотика (от гр. σημειον - признак, знак) - наука о знаках. Наиболее существенное деление знаков - это деление на иконические знаки, индексы и символы.
Иконический знак (икона от гр. εικων образ) представляет собой отношение сходства или подобия между знаком и его объектом. Иконический знак построен на ассоциации по сходству. Это - метафоры, образы (живописные изображения, фото, скульптура) и схемы (чертежи, диаграммы).
Индекс (от лат. index - доносчик, указательный палец, заголовок) это знак, который относится к обозначаемому объекту благодаря тому, что объект реально воздействует на него. При этом значительного сходства с предметом нет. Индекс построен на ассоциации по смежности. Примеры: пулевое отверстие в стекле, буквенные символы в алгебре.
Символ (от гр. Συμβολον - условный знак, сигнал) это единственный подлинный знак, так как не зависит от сходства или связи. Его связь с объектом условна, так как существует благодаря соглашению. Большинство слов в языке представляют собой символы.
Немецкий логик Готлоб Фреге (1848-1925), предложил свое понимание отношение знака к объекту, им обозначаемому. Он ввел различение между денотатом (Bedeutung) выражения и его смыслом (Sinn). Денотат (референт) - это сам предмет или явление, к которому относится знак.
Венера - утренняя звезда.
Венера - утренняя звезда.
В обоих выражениях один и тот же денотат - планета Венера, но разный смысл, так как Венера в языке представлена разными способами.
Фердинанд де Соссюр (1957-1913), великий швейцарский лингвист, оказавший огромное влияние на лингвистику XX века, предложил свою знаковую теорию языка. Ниже излагаются основные положения этого учения.
Язык - это система знаков, выражающих понятия.
Язык можно сравнить с другими системами знаков, такими, например, как азбука для глухонемых, военные сигналы, формы учтивости, символические обряды, оперение самцов, запахи и т.д. Язык только наиважнейшая из этих систем.
Семиология - наука, изучающая системы знаков в жизни общества. Лингвистика - часть этой общей науки.
Семиотика - синонимичный термин для соссюровского слова семиология, более употребительный в современной лингвистике.
Американский семиотик Чарльз Моррис (1901-1979), последователь Чарльза Пирса, выделял три раздела семиотики:
Семантика (от гр. σημα - знак) - отношения между знаком и предметом, обозначаемым им.
Синтактика (от гр. συνταξις - строй, связь) - отношения между знаками.
Прагматика (от гр. πραγμα - дело, действие)- отношения между знаками и теми, кто использует эти знаки (субъектами и адресатами речи).
Некоторые системы знаков.
Знаки Зодиака | |
Семафорная азбука, принятая на флоте. |
3.2 ЯЗЫКОВОЙ ЗНАК
Согласно Ф. де Соссюру языковой знак - это не связь вещи и ее названия, а совокупность понятия и акустического образа.
Понятие - это обобщенный, схематичный образ предмета в нашем сознании, наиболее важные и характерные черты данного объекта, как бы определение предмета. Например, стул - это сидение с опорой (ножками или ножкой) и спинкой.
Акустический образ - это звуковой идеальный эквивалент звука в нашем сознании. Когда мы произносим слово про себя, не двигая губами и языком, мы воспроизводим акустический образ реального звука. Обе эти стороны знака имеют психическую сущность, т.е. идеальны и существуют только в нашем сознании.
Акустический образ по отношению к понятию, в некоторой степени, материален, так как он связан с реальным звуком. Доводом в пользу идеальности знака служит то, что мы можем говорить сами с собой, не двигая ни губами, ни языком, произносить звуки про себя.
Таким образом, знак - двусторонняя психическая сущность, состоящая из означаемого и означающего.
Понятие - означаемое (фр. signifié)
Акустический образ - означающее (фр. signifiant).
Знаковая теория предполагает 4 компонента процесса обозначения.
В нижеследующем примере участвуют следующие компоненты:
Само реальное, материальное, настоящее дерево, которое мы хотим обозначить знаком;
Идеальное (психическое) понятие как часть знака (обозначаемое);
Идеальный (психический) акустический образ как часть знака (обозначающее);
Материальное воплощение идеального знака: звуки произнесенного слова дерево, буквы, обозначающие слово "дерево".
1 Денотат (референт) 2 Понятие 3 Акустический 4 Воплощения
[´djεrэvэ] Дерево, Дерево
Деревья могут быть разными, нет двух абсолютно одинаковых берез. Произносим слово "дерево" мы тоже все по-разному (разным тоном, с разным тембром, громко, шепотом и т.д.), пишем также различно (ручкой, карандашом, мелом, разным почерком, на пишущей машинке, компьютере), но двусторонний знак в нашем сознании у всех одинаков, так как он идеален.
Английские лингвисты Чарльз Огден (1889-1957), Айвор Ричардс (1893-1979) в 1923 году в книге "Значение значения" (The Meaning of Meaning) наглядно представили знаковое отношение в виде семантического треугольника (треугольника референции):
- Знак (Symbol), т.е. слово в естественном языке;
- Референт (Referent), т.е. предмет, к которому относится знак;
- Отношение, или референция (Reference), т.е. мысль как посредник между символом и референтом, между словом и предметом.
Основание треугольника изображено прерывистой линией. Это означает, что связь между словом и предметом не обязательна, условна, и она невозможна без связи с мыслью и понятием.
Однако знаковое отношение можно выразить и в виде квадрата, если учесть, что второй член треугольника - мысль - может состоять из понятия и коннотата. Понятие - общее для всех носителей данного языка, а коннотат, или коннотация (лат. connotatio - "созначение") - ассоциативное значение, индивидуальное у каждого человека.
Например, "кирпич" у каменщика может ассоциироваться с его с работой, а у пострадавшего прохожего - с перенесенной травмой.
Датский лингвист Л. Ельмслев пишет о знаках: "Язык по своей цели – прежде всего знаковая система; чтобы полностью удовлетворять этой цели, он всегда должен быть готов к образованию новых знаков, новых слов или новых корней…При условии неограниченного числа знаков это достигается тем, что все знаки строятся из незнаков, число которых неограниченно…Такие незнаки, входящие в знаковую систему, как часть знаков, мы назовем фигурами; это чисто операционный термин, вводимый просто для удобства. Таким образом, язык организован так, что с помощью горстки фигур и благодаря их все новым и новым расположениям можно построить легион знаков…"
Есть и такое мнение, что то, что называет Ельмслев фигурами, - это знаки-диакритики, а то, что у Ельмслева собственно знаки, - это знаки-символы. Можно также говорить о знаках I рода (фигуры, диакритики) и знаках II рода (символы).
К знакам I рода, полностью отвечающим указанным выше требованиям, относятся звуковые и графические знаки: они доступны человеческому восприятию, не имеют своего значения, исчислимы и строго организованы в систему, откуда и получают свою характеристику.
Морфемы частью исчислимы (аффиксы), частью неисчислимы (корни) и имеют свое значение; слова в языке явно неисчислимы (хотя для каждого текста их число может быть точно определено), но так как и морфемы и слова составлены из знаков I рода (фонем, букв), то и эти единицы языка – тоже знаки, что делается особенно ясным, если рассмотреть соотношение слов и вещей, ими обозначаемых.
Слова как названия вещей и явлений не имеют ничего общего с этими вещами и явлениями; если бы такая естественная связь слов и вещей существовала, то в языке не могло быть ни синонимов – различно звучащих слов, но называющих одну и ту же вещь (забастовка – стачка, завод – фабрика, тощий – худой, есть – жрать и т.д.), ни омонимов – одинаково звучащих слов, но имеющих разные значения (лук – "оружие" и лук – "растение", ключ – "родник" и ключ – "инструмент для отпирания замка", лама – "тибетский монах" и лама – "американское животное" и т.д.)., невозможен был бы и перенос значений (хвост – "часть тела животных" и хвост – "очередь", собачка – "маленькая собака" и собачка – "рычаг для спуска курка" и т д.), наконец, невозможно было бы наличие разнозвучащих слов для обозначения одного и того же явления в разных языках (однако это так, ср. русское стол, немецкое Tisch, французское table, английское board, латинское mensa, греческое trapedza, турецкое sofra, финское pöytä и т.д.).
Маркс писал, что "название какой-либо вещи не имеет ничего общего с ее природой".
Поэтому объяснить непроизводные, взятые в прямом значении слова нельзя: мы не знаем, почему нос называется носом, стол – столом, а кот – котом и т.п.
Но слова, производные от простых, уже объяснимы через эти непроизводные: носик через нос, столик через стол, котик через кот и т. д., равно как и слова с переносным значением объяснимы через слова прямого значения; так нос у лодки объясняется через сходство по форме и положению с носом человека или животного, стол – "пища" - через смежность в пространстве со столом – "мебель" и т.п.
Таким образом, слова производные и с переносными значениями мотивированы и объяснимы в современном языке через слова непроизводные и прямого значения. Слова же непроизводные и прямого значения не мотивированы и не объяснимы, исходя из современного языка, и мотивировка названия может быть вскрыта только этимологическим исследованием при помощи сравнительно-исторического метода.
Почему же все-таки стол, нос, кот и т.п. не просто звукосочетания, а слова, обладающие значением и понятные для всех говорящих по-русски?
Для выяснения этого вопроса следует ознакомиться со структурой языка.
Под структурой следует понимать единство разнородных элементов в пределах целого.
Первое, с чем мы сталкиваемся при рассмотрении структуры языка, приводит нас к очень любопытному наблюдению, показывающему всю сложность и противоречивость такой структуры, как язык.
Действительно, на первый взгляд речевое общение происходит очень просто: я говорю, ты слушаешь, и мы друг друга понимаем. Это просто только потому, что привычно. Но если вдуматься, как это происходит, то мы наталкиваемся на довольно странное явление: говорение совершенно не похоже на слушание, а понимание – ни на то, ни на другое. Получается, что говорящий делает одно, слушающий другое, а понимают они третье.
Процессы говорения и слушания зеркально противоположны: то, чем кончается процесс говорения, является началом процесса слушания. Говорящий, получив от мозговых центров импульс, производит работу органами речи, артикулирует, в результате получаются звуки, которые через воздушную среду доходят до органов слуха (уха) слушающего. У слушающего раздражения, полученные барабанной перепонкой и другими внутренними органами уха, передаются по слуховым нервам и доходят до мозговых центров в виде ощущений, которые затем осознаются.
То, что производит говорящий, образует артикуляционный комплекс; то, что улавливает и воспринимает слушающий, образует акустический комплекс.
Артикуляционный комплекс, говоримое, непохож физически на акустический комплекс, слышимое. Однако в акте речи эти два комплекса образуют единство, это две стороны одного и того же объекта. Действительно, произнесем ли мы слово дом или услышим его – это будет с точки зрения языка то же самое.
Отождествление говоримого и слышимого осуществляется в акте речи, благодаря тому, что акт речи – двусторонен; типичной формой речи является диалог, когда говорящий через реплику делается слушающим, а слушающий говорящим. Кроме того, каждый говорящий бессознательно проверяет себя слухом, а слушающий артикуляцией. Отождествление говоримого и слышимого обеспечивает правильность восприятия, без чего невозможно достигнуть и взаимопонимания говорящих.
При восприятии неизвестного языка артикуляционно-акустического единства не получается, а попытка воспроизведения артикуляции услышанного приводит к неверным артикуляциям, диктуемым навыками своего языка. Это явление хорошо описано в "Войне и мире" Л. Толстого, когда русский солдат Залетаев, услыхав песню, которую поет пленный француз Морель, воспроизводит ее как: "Виварика. Виф серувару! Сидябляка!" и далее передает продолжение французской песни: "Кью-ю-ю летриптала, де бу, де ба и детравагала".