В произведениях писателей-"деревенщиков" актуализируется общекультурное значение концепта "дом". Символ дома как малой и большой Родины, человеческого мироустройства, как неотъемлемой части жизни крестьянина – опоры российского государства является основным репрезентантом художественного концепта. В творчестве В. Распутина, Л. Бородина утверждается мысль о необходимом возрождении дома-России. Происходит актуализация религиозного (как языческого, так и христианского) слоя концепта "дом". Кризис деревни показан апокалиптически, судьба деревни проецируется на судьбу всего государства. Писатели ратуют о возвращении хозяина в дом не только как в жилище, а прежде всего как в родовое хозяйство, обеспечивающее связь человека с землёй, с предками, с государством.
В русском фэнтези конца XX века отразились основные мировоззренческие позиции по отношению к дому, которые прослеживались в литературе с начала двадцатого столетия: с одной стороны, дом презентуется как атрибут неволи, символ обыденности и духовной ограниченности, а с другой – как убежище, нравственная опора и оплот мировой гармонии. Происходит своеобразная трансформация в художественном наполнении концепта. Если традиционно дом мыслился как мир, то теперь мир представляется домом "человека мира".
Любовь
М. М. Полехина (М. Цветаева), В. В. Цуркан (А. Битов), М. А. Чернякоеа (В. Маяковский), ТА. Таяноеа (И. Шмелёв), Т. И. Васильева (Л. Улицкая); автор-сост. – В. В. Цуркан
"Любовь" – универсальный концепт, который присутствует во всех лингвокультурных общностях и относится к концептам "высшей духовной ценности". Как феномен субъектного ряда, любовь фиксирует в своём содержании глубокое индивидуально-избирательное интимное чувство и обладает рациональной, эмоциональной и оценочной характеристикой.
В словарно-справочных изданиях понятие "любовь" дефинировано как "чувство самоотверженной, сердечной привязанности", "склонность, пристрастие к чему-нибудь". В Толковом словаре великорусского языка даются дериваты общеязыкового номинанта концепта: "любить", "любиться", "любовать". "Любить, – пишет В. И. Даль, – любливать кого, что, чувствовать любовь, сильную к кому, привязанность, начиная от склонности до страсти; сильное желанье, хотенье; избранье и предпочтенье кого или чего по воле, волею (не рассудком), иногда и вовсе безотчетно и безрассудно".
В энциклопедических изданиях чаще приводится философская интерпретация понятия "любовь". В словаре Ф. Брокгауза и И. Эфрона в статье, написанной В. Соловьёвым, любовь определяется как "чувствование, чрезвычайно разнообразное по содержанию и силе <…> как высшая духовная эмоция, которая выражается в чувствах благоговения и восторга при умственном созерцании образа, олицетворяющего высшее совершенство и красоту", "источник религиозного и художественного творчества". В статье названы три вида любви: общечеловеческая, кровная (родственная) и половая.
Семантическое ядро концепта "любовь" образуют признаки, связанные с ценностью ("благом"). Любовь в этических и психологических исследованиях и словарях определяется как "чувство, вызываемое у субъекта переживанием центрального места ценности объекта в системе его личностных приоритетов при условии рациональной немотивированности выбора этого объекта и его уникальности. При этом любящий испытывает желание получить предмет в свою "личную сферу" или сохранить его в ней, желает ему добра и процветания, готов идти ради него на жертвы, заботиться о нём, берёт на себя ответственность за его благополучие, он находит в любви смысл своего существования и высший моральный закон. В эротической любви libido – половое влечение – сопровождается каритативностью: сочувствием и состраданием". Возникновение любви связывается не столько с качествами объекта, сколько со стрессовостью обстановки и наличием в "алфавите чувств" субъекта знака дня соответствующей эмоции.
Как любой концепт, "любовь" включает в себя образ и оценку, функционально замещающие в процессе коммуникации множество однопорядковых предметов. А поскольку под именем "любовь" в каждом случае "скрывается разное отношение актантов ситуации, постольку различны ассоциаты имени, которые транслируют видение этой абстрактной сущности и в коллективном бессознательном, и в подсознании индивида". Когнитивный анализ концепта "любовь" подчёркивает высокую духовность любви (самопожертвование, сострадание, бескорыстность). Позитивное начало любви усиливается ассоциативным рядом, включающим понятия "цветы", "солнце", "яркое небо", "улыбки", "радость", "тепло". В ассоциативном словаре указываются единицы, эксплицирующие признаки любви (вечная, земная, с первого взгляда, безответная, платоническая, верная, до гроба); её физиологическую сторону (поцелуй, влечение, близость, объятия); а также эмоции, сопутствующие любви (счастье, радость, отчаяние).
Вместе с тем, как никакой другой, концепт "любовь" соответствует представлениям о явлении, передающем "неопределимую сущность бытия в неопределённой сфере сознания". А поскольку "тайна сия велика есть" (Ефес: 5, 31–32), любовь трактуется как подарок судьбы и как ограничитель свободы, как высшее счастье и как страдание, как результат свободного выбора объекта и крайней от него зависимости.
Типологии форм любви, построенные на основании различных критериев, весьма разнообразны. Древнекитайская включает в себя широкий спектр видов любви: от эротической влюблённости до чадолюбия, от патриотизма до любви "к небу, усеянному звёздами". Античная типология различает такие виды любви, как филия, сторге, агапе и эрос.
Любовь является важнейшей детерминантой жизненного поведения человека, ведущей его к гармонии. В словаре знаков и символов любовь рассматривается как образ духовного единения двух начал, противоположностей, как путь к центру: "главной целью подлинной любви является преодоление двойственности и разъединённости, которое предполагает отречение от собственного "Я"". В древних культурах любовь была представлена как сила, играющая важнейшую роль в организации мироздания (например, сюжет о возникшей из Хаоса божественной брачной паре – прародителях вселенной, в котором богиня-мать отождествлялась с землей или реже – с морем, а её супруг – с небом). Процесс сакрального брака олицетворяла и греческая богиня Афродита, ассоциировавшаяся с плодородием, весной, жизнью. Миф о рождении богини из морской пены, образованной кровью оскоплённого Урана, утверждал родство Афродиты с водной стихией (женскими силами) и животворным мужским началом. Эрос, воплощавший векторный аспект любви как творчества (стремление, влечение, желание), представлялся древним одной из космических первопотенций.
Оппозиция "земное – небесное", одна из центральных в структуре концепта "любовь", рассматривалась в философии. Платон полагал, что подняться до царства нетленных образцов способен лишь "влекомый Эросом"; постичь мир совершенных идей возможно лишь путем приобщения к прекрасным телесным предметам, т. е. к тем, где образы воплощены наиболее адекватно. В диалоге "Пир" выстроена знаменитая лестница любви и красоты: от единичного прекрасного тела – к прекрасным телам вообще – затем к красоте души – к наукам и т. д. – "до самого прекрасного вверх" (Пир, 211). Платон разделяет любовь на чувство, ведущее человека по первым, доступным большинству, ступеням восхождения (Афродита Пандемос – Всенародная), и любовь, поднимающую индивидуума на вершину лестницы, к самой идее прекрасного (Афродита Урания – Небесная). Представление о любви в европейском сознании было связано с эволюцией неоплатонизма. Согласно Плотину, "всякая душа – Афродита", ибо причастна и дольнего, и горнего миров. В своём стремлении к божественному восхождению душа мыслится как Урания, небесная. Пандемос же, лишённая этого стремления, приобретает негативную характеристику и уподобляется блуднице: эрос ведет за ней человека вниз.
Христианская ортодоксия жёстко противопоставляет возвышенную жертвенную любовь к Господу (любовь небесную) и любовь земную, рассматриваемую в аспекте греховности. Фома Аквинский полагал чувственную любовь несовместимой с добродетелью. Спиноза отождествлял с любовью абсолютное познание: познать Бога – значит любить его. Стремление преодолеть разорванность представлений о любви выразило учение В. Соловьёва. Философ писал, что только любовь способна "создать истинного человека как свободное единство мужского и женского начал, сохраняющих свою формальную обособленность, но преодолевших свою существенную рознь и распадение". В. Соловьёв рассматривал любовь как способ выхода за пределы индивидуального "я", ту возможность человека жить не в себе, а в другом, которая создаёт условия для грядущего всечеловеческого единения.
Оппозиция "небесное – земное" находит отражение в чувственно-образном и метафорическом слое концепта (в отождествлении любви с пламенем, жаром, огнём, горением, светом, дыханием, колдовством, чародейством, волшебством); в использовании архетипических любовных сюжетов (Адам и Ева, Дафнис и Хлоя, Соломон и Суламифь, Одиссей и Пенелопа, Ге ктор и Андромаха, Тристан и Изольда, Ромео и Джульетта, Сольвейг и т. д.). Универсальные сюжеты нередко соотносятся с пасторально-идиллической жанровой моделью, совмещающей эпичность библейского и мифологического текста с эмпирикой повседневности ("строгой ограниченностью только основными немногочисленными реальностями жизни: любовь, рождение, смерть, брак, труд, еда и питье, возрасты…"). В роли универсального любовного топоса нередко выступает райский сад, средоточие счастья и гармонии. Если же любовь определяется пропастью разделения любящих, Эдем приобретает нетипичные коннотации отчуждения и соотносится с мотивом утраченного рая.
Будучи сгустком культурной среды в сознании человека, концепт "любовь" на протяжении веков накапливал оттенки смыслов и наполнялся разнообразным эстетическим содержанием. Одним из вариантов антитезы "земное – небесное" в рассматриваемом концепте становится противопоставление любви чувственной (грешной) и святой (праведной). Библейская "Песнь Песней", древнееврейский гимн "торжествующей любви", интерпретировала любовь как выражение союза между Богом и церковью, невестой Христовой. По аналогии каждая монахиня считалась возлюбленной Господа. В средневековой литературе любовь мыслилась как приобщение к божественному образу. В романах "артуровского цикла", основой сюжета которых было совмещение любви и "авантюры", любовь идеализировалась, хотя и не лишалась полностью эротического подтекста. Куртуазная литература рисует эротический вектор любви как принципиально асимптотичный и незавершённый (куртуазная концепция "amor-entrave"), эротические сюжеты погружаются в ней в особое игровое пространство.
Небывалую высоту и духовность изображению чувства любви сообщает искусство Возрождения с его культом совершенной гармонии и радостей земной жизни. Оно обожествляет земного человека. Как пишет исследователь Р. Хлодовский, Д. Боккаччо "был первым европейским писателем, показавшим роль здоровой чувственной любви в жизни нормального человека. Это было художественное открытие <…> Эротика существует в "Декамероне" не ради неё самой и не для комического принижения человека, как это было в средневековой литературе. Она тоже становится гуманистической и поэтичной". В литературе Нового времени, полностью реабилитировавшей область чувственного, любовный треугольник, супружеская измена или преступление ради любви становятся одними из самых распространенных любовных сюжетов.
Развитие психоанализа в XX веке привело к трактовке телесности как сферы реализации человеческой сущности, а эроса – как фундаментального феномена (наряду с властью, игрой и смертью), что актуализировало в концепте "любовь" оппозицию "мужское" – "женское". Своеобразной кульминацией спора о проблемах пола стало обсуждение книги О. Вейнингера "Пол и характер. Принципиальное исследование" (1903) – своеобразного компендиума научных данных по вопросам сексуальности.
По-новому был осмыслен концепт "любовь" в постмодернистской культуре. Постмодерн позиционирует себя как "мышление соблазна" (Бодрийар), "философия желания" (Делез и Гваттари), "история сексуальности" (Фуко). "Мужское" и "женское" отныне оказываются равноправны и обратимы в игре соблазна. В теории "телесности текста" (Р. Барт) бессознательное оказывается естественным, но не органическим, а желание – телесным, но пребывает вне физиологии. Метафизика любви укореняется в метафизике языка: любовный топос преображается в топос онтологический, реализующий идею возвращения к Слову как священной первооснове.
Сохраняя свою универсальность, концепт "любовь" играл центральную роль в системе ценностных ориентиров русской культуры. "Русский менталитет, – отмечает Л. Е. Вильмс, – терпим к таким признаковым и оценочным характеристикам любви, как безрассудочность, страдание, боль, мучительные переживания, проявления влюблённости мистического характера, но осуждает легкомыслие, безответственность, нескромность". К национально-специфичным признакам концепта относятся осознание непродолжительности любви (любовь "прошла", "угасла", "умерла"), вера в возможность заслужить чью-то любовь ("завоевать", "снискать" любовь), необходимость сдерживать свои чувства при посторонних ("скрывать", "таить", "беречь" любовь), гиперболизация способности любить ("любить до смерти", "любить до гроба", "любить до последнего вздоха").
В отечественной литературе любовь чаще всего представлена как облагораживающая, очищающая, возвышающая сила, как жизненная ценность, объединяющая людей и способствующая гармонизации мира. Благодаря любви герои русской литературы поднимаются к более высоким уровням сознания, ищут путь к истине. Исходной "матрицей" в произведениях писателей-классиков часто оказывалась модель отвергнутой любви, вольной или невольной вины (в социальном, нравственно-психологическом, религиозно-философском аспектах) и жертвы – в облике мужского или женского начал. Жертвенная любовь является главным сюжетообразующим элементом в "Бедной Лизе" (1791) Н. М. Карамзина, "Станционном смотрителе" (1830) А. С. Пушкина, в романе "Кто виноват?" (1846) А. И. Герцена, в "Бедных людях" (1846) и "Подростке" (1875) Ф. М. Достоевского, в "Асе" и "Дворянском гнезде" (1857) И. С. Тургенева, "Обломове" (1859) И. А. Гончарова, "Горькой судьбине" (1859) А. Ф. Писемского, "Воскресении" (1898) Л. Н. Толстого, "Олесе" (1898) А. И. Куприна, "Пред судом" (1915) А. А. Блока, "Темных аллеях" (1943) И. А. Бунина. Данный генотип закладывал неограниченные возможности эволюции и переосмысления концепта "любовь" в соответствии с художественными задачами авторов, их нравственными и эстетическими идеалами.
Соотношение совокупности смыслов концепта "любовь" в творчестве русских писателей и поэтов XX века многопланово и подчас парадоксально.
В основе концепта "любовь" в творчестве В. Маяковского лежит оппозиция "громада-любовь" – "громада-ненависть". В метафоре "громада-любовь" воплощена заветная идея поэта о любви-глыбе, лавине страстей, обрушивающихся на человека. При этом понятие "любовь" оказывается равнозначным понятию "мир" и соизмеримым с ним.