"Переводчик" убрал из этого стихотворения все, без чего, по его мнению, оно могло бы обойтись, если бы было написано современным автором, который почти всегда предпочитает сказать "короче", чем поэт XIX века. Батюшкову было недостаточно просто упомянуть музу в начале - ему обязательно нужно сказать о ней подробно, используя различные риторические фигуры и иносказания: муза для него - не просто муза, а посланница небес, / Источник сладких дум и сердцу милых слез… В "переводе" муза превращается просто в богиню: предполагается, что именно так бы сказал современный поэт, для которого краткость и точность более привычны, чем длинноты и риторические украшения. Далее у Батюшкова довольно много строк посвящено возможным местам пребывания покинувшей поэта музы: в "переводе" это длинное описание сжато до трех строк: Грозные скалы, шумные бури, / Задумчивые закаты, / Благоуханные рощи над воспетыми берегами, где в сжатом виде названы те же места, что и в оригинальном тексте. Действуя таким образом, "переводчик" сильно сокращает исходный текст, делает его более сухим и лаконичным, а следовательно, по мнению "переводчика", более похожим на современную ему поэзию.
Этот эксперимент показывает, что представление о длинном и коротком стихотворении связано не только с количеством строк, но и с содержанием текста: предпочтение той или иной длины зависит от особенностей поэтического языка эпохи, от того, какие его элементы поэты считают необходимыми и обязательными. Так, в начале XIX века стихи были немыслимы без риторических фигур, но в конце ХХ века их обилие кажется избыточным и неуместным.
Читаем и размышляем 2.2
Евгений Баратынский, 1800-1844
Осень
1
И вот сентябрь! замедля свой восход,
Сияньем хладным солнце блещет,
И луч его в зерцале зыбком вод
Неверным золотом трепещет.Седая мгла виется вкруг холмов;
Росой затоплены равнины;
Желтеет сень кудрявая дубов,
И красен круглый лист осины;Умолкли птиц живые голоса,
Безмолвен лес, беззвучны небеса!2
И вот сентябрь! и вечер года к нам
Подходит. На поля и горы
Уже мороз бросает по утрам
Свои сребристые узоры.Пробудится ненастливый Эол;
Пред ним помчится прах летучий,
Качаяся, завоет роща, дол
Покроет лист ее падучий,И набегут на небо облака,
И, потемнев, запенится река.3
Прощай, прощай, сияние небес!
Прощай, прощай, краса природы!
Волшебного шептанья полный лес,
Златочешуйчатые воды!Веселый сон минутных летних нег!
Вот эхо в рощах обнаженных
Секирою тревожит дровосек,
И скоро, снегом убеленных,Своих дубров и холмов зимний вид
Застылый ток туманно отразит.4
А между тем досужий селянин
Плод годовых трудов сбирает;
Сметав в стога скошенный злак долин,
С серпом он в поле поспешает.Гуляет серп. На сжатых бороздах
Снопы стоят в копнах блестящих
Иль тянутся, вдоль жнивы, на возах,
Под тяжкой ношею скрыпящих,И хлебных скирд золотоверхий град
Подъемлется кругом крестьянских хат.5
Дни сельского, святого торжества!
Овины весело дымятся,
И цеп стучит, и с шумом жернова
Ожившей мельницы крутятся.Иди, зима! на строги дни себе
Припас оратай много блага:
Отрадное тепло в его избе,
Хлеб-соль и пенистая брага;С семьей своей вкусит он без забот
Своих трудов благословенный плод!6
А ты, когда вступаешь в осень дней,
Оратай жизненного поля,
И пред тобой во благостыне всей
Является земная доля;Когда тебе житейские бразды,
Труд бытия вознаграждая,
Готовятся подать свои плоды
И спеет жатва дорогая,И в зернах дум ее сбираешь ты,
Судеб людских достигнув полноты, -7
Ты так же ли, как земледел, богат?
И ты, как он, с надеждой сеял;
И ты, как он, о дальнем дне наград
Сны позлащенные лелеял…Любуйся же, гордись восставшим им!
Считай свои приобретенья!..
Увы! к мечтам, страстям, трудам мирским
Тобой скопленные презренья,Язвительный, неотразимый стыд
Души твоей обманов и обид!8
Твой день взошел, и для тебя ясна
Вся дерзость юных легковерий;
Испытана тобою глубина
Людских безумств и лицемерий.Ты, некогда всех увлечений друг,
Сочувствий пламенный искатель,
Блистательных туманов царь - и вдруг
Бесплодных дебрей созерцатель,Один с тоской, которой смертный стон
Едва твоей гордыней задушен.9
Но если бы негодованья крик,
Но если б вопль тоски великой
Из глубины сердечныя возник,
Вполне торжественный и дикой, -Костями бы среди своих забав
Содроглась ветреная младость,
Играющий младенец, зарыдав,
Игрушку б выронил, и радостьПокинула б чело его навек,
И заживо б в нем умер человек!10
Зови ж теперь на праздник честный мир!
Спеши, хозяин тороватый!
Проси, сажай гостей своих за пир
Затейливый, замысловатый!Что лакомству пророчит он утех!
Каким разнообразьем брашен
Блистает он!.. Но вкус один во всех,
И, как могила, людям страшен;Садись один и тризну соверши
По радостям земным твоей души!11
Какое же потом в груди твоей
Ни водворится озаренье,
Чем дум и чувств ни разрешится в ней
Последнее вихревращенье -Пусть в торжестве насмешливом своем
Ум бесполезный сердца трепет
Угомонит и тщетных жалоб в нем
Удушит запоздалый лепет,И примешь ты, как лучший жизни клад,
Дар опыта, мертвящий душу хлад.12
Иль, отряхнув видения земли
Порывом скорби животворной,
Ее предел завидя невдали,
Цветущий брег за мглою черной,Возмездий край, благовестящим снам
Доверясь чувством обновленным,
И бытия мятежным голосам,
В великом гимне примиренным,Внимающий, как арфам, коих строй
Превыспренний не понят был тобой, -13
Пред промыслом оправданным ты ниц
Падешь с признательным смиреньем,
С надеждою, не видящей границ,
И утоленным разуменьем, -Знай, внутренней своей вовеки ты
Не передашь земному звуку
И легких чад житейской суеты
Не посвятишь в свою науку;Знай, горняя иль дольная, она
Нам на земле не для земли дана.14
Вот буйственно несется ураган,
И лес подъемлет говор шумный,
И пенится, и ходит океан,
И в берег бьет волной безумной;Так иногда толпы ленивый ум
Из усыпления выводит
Глас, пошлый глас, вещатель общих дум,
И звучный отзыв в ней находит,Но не найдет отзыва тот глагол,
Что страстное земное перешел.15
Пускай, приняв неправильный полет
И вспять стези не обретая,
Звезда небес в бездонность утечет;
Пусть заменит ее другая;Не явствует земле ущерб одной,
Не поражает ухо мира
Падения ее далекий вой,
Равно как в высотах эфираЕе сестры новорожденный свет
И небесам восторженный привет!16
Зима идет, и тощая земля
В широких лысинах бессилья,
И радостно блиставшие поля
Златыми класами обилья,Со смертью жизнь, богатство с нищетой -
Все образы годины бывшей
Сравняются под снежной пеленой,
Однообразно их покрывшей, -Перед тобой таков отныне свет,
Но в нем тебе грядущей жатвы нет! [34]
Всеволод Некрасов, 1934-2009
***
ПогодиЯ посмотрю
Как идут
ОблакаКак идут дела [224]
Владимир Бурич, 1932-1994
Земля
сама себя лечит
травами
прикладывает подорожник
к незаживающим ранам
дорог [53]
Михаил Нилин, 1945
***
Хребтина тряского аэроплана…
заболотье, осины… Летное поле…
Рампа электрических огней
сверкает - на манер солнца в тучах.…канистр
касторовым маслом, керосином. [230]
Анна Ахматова, 1889-1966
Поэма без героя
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
[Отрывок]
Петербург 1913 года. Лирическое отступление: последнее воспоминание о Царском Селе. Ветер, не то вспоминая, не то пророчествуя, бормочет:
***
Были святки кострами согреты,
И валились с мостов кареты,
И весь траурный город плылПо неведомому назначенью,
По Неве иль против теченья, -
Только прочь от своих могил.На Галерной чернела арка,
В Летнем тонко пела флюгарка,
И серебряный месяц ярко
Над серебряным веком стыл.Оттого, что по всем дорогам,
Оттого, что ко всем порогам
Приближалась медленно тень,Ветер рвал со стены афиши,
Дым плясал вприсядку на крыше
И кладбищем пахла сирень.И царицей Авдотьей заклятый,
Достоевский и бесноватый,
Город в свой уходил туман.И выглядывал вновь из мрака
Старый питерщик и гуляка,
Как пред казнью бил барабан…И всегда в темноте морозной,
Предвоенной, блудной и грозной,
Жил какой-то будущий гул…Но тогда он был слышен глуше,
Он почти не тревожил души
И в сугробах невских тонул.Словно в зеркале страшной ночи,
И беснуется и не хочет
Узнавать себя человек,А по набережной легендарной
Приближался не календарный -
Настоящий Двадцатый Век. [27]
2.3. Профессиональная, любительская, народная и наивная поэзия
Нам привычна мысль, что у любого стихотворения есть автор, но это не всегда так. Народная (или фольклорная) поэзия устроена по-другому. Во-первых, она передается устно, а не существует на книжных и журнальных страницах, как привычная нам поэзия (хотя, конечно, народные тексты могут быть впоследствии опубликованы). Во-вторых, нельзя сказать, что у народных текстов есть авторы, хотя, разумеется, это не значит, что их никто не сочинял. Для народной поэзии вопрос об авторстве не важен: текст рассматривается как общее достояние, и каждый, кто с ним сталкивается, вправе менять его по своему усмотрению, чтобы улучшить, сделать более понятным или усилить производимое им впечатление. Поэтому в народной поэзии любой текст существует во множестве вариантов, из которых нельзя выделить "главный": все эти варианты равноправны, хотя специалисты или обычные читатели и слушатели могут считать, что одни из них лучше, а другие - хуже.
Если носителю народной культуры кажется, что в том или ином стихотворении что-то недостаточно гладко, недостаточно ясно или недостаточно эффектно, он может улучшить текст на свой вкус. Зачастую такие люди также пытаются осовременить тексты, в которых, на их взгляд, что-то устарело, а иной раз просто забывают отдельные места и неточно воссоздают их по памяти. Изменений может быть сколько угодно, но при многократной передаче из уст в уста сохраняются только наиболее запоминающиеся.
В фольклорных текстах в большом количестве присутствуют устойчивые словесные обороты, формулы (сказочные жили-были, по усам текло, красна девица, былинные чисто поле, мать сыра земля), особая лексика (дубинушка, богатырь, чернобровый в русских былинах), особенности сюжета (как, например, добывание сказочного предмета, исполняющего желания) и т. д.
Некоторые авторы, чувствуя специфику фольклора, подражают ему, создавая авторские тексты, в той или иной мере похожие на фольклорные. Именно так написана "Песня о купце Калашникове" Лермонтова, где воспроизводятся все особенности жанра былины - как в метрике (11. Метрика), так и в особенностях построения фраз и в наличии фольклорных формул (грудь молодецкая и т. д.):
***
Богатырский бой начинается.Размахнулся тогда Кирибеевич
И ударил вперво́й купца Калашникова,
И ударил его посередь груди -
Затрещала грудь молодецкая,
Пошатнулся Степан Парамонович;
На груди его широкой висел медный крест
Со святыми мощами из Киева,
И погнулся крест и вдавился в грудь;
Как роса из-под него кровь закапала… [190]
В каждом фольклорном тексте присутствуют те или иные черты, характерные для всего народного творчества: они переходят из одного текста в другой и комбинируются друг с другом, но при этом таких черт всегда относительно немного - фольклор не изобретает новое, а сохраняет и воспроизводит старое.
Авторская поэзия существует по иным законам: даже если что-то в ней кажется читателю неудачным, он признает, что "исправить" стихи может только автор и никто другой. Конечно, и авторские стихи нередко воспроизводятся читателями по памяти, с неизбежными искажениями, но эти искажения, как правило, неумышленны. Авторская поэзия чаще всего стремится быть индивидуальной: среди высших похвал поэту - узнаваемость авторской манеры даже в коротком тексте или в отдельных строках.
Разные судьбы народной и авторской поэзии особенно хорошо видны в стихах, которые были написаны профессиональными поэтами, но затем "ушли в народ" и распространялись уже как фольклорные. Такие тексты могут иметь варианты, которые очень сильно отличаются от исходного, авторского текста. Как правило, в этих вариантах упрощается язык, метрика, интонация, но зато они становятся более запоминающимися, что крайне важно для фольклорной поэзии, часто передающейся устно.
Так случилось, например, со многими стихами Олега Григорьева, мастера едкой миниатюры, полной черного юмора. Четверостишия Григорьева появлялись в 1970-1980-е годы, в период расцвета в детском фольклоре "садистских стишков" (вроде Маленький мальчик нашел пулемет), и в этом качестве становились народными. В первоначальной авторской редакции эти стихи часто сложнее, чем в "фольклорных" версиях: разнообразнее ритм, богаче словарь и т. п. Например, одно из самых известных стихотворений у автора выглядит так:
***
Я спросил электрика Петрова:
- Для чего ты намотал на шею провод?
Петров мне ничего не отвечает,
Висит и только ботами качает. [95]
В "фольклорном" варианте упростился синтаксис и размер:
***
Я спросил электрика Петрова:
- Для чего тебе на шее провод?
Ничего Петров не отвечает:
Только тихо ботами качает.
В неприкосновенности осталась только первая строка - все остальное было заменено на более привычное и "складное" с точки зрения тех носителей народной культуры, что изменяли этот текст, пересказывая его друг другу. В более поздних вариантах этого стихотворения исчезает и экзотическое для подростка XXI века слово "боты", и две последние строчки становятся такими:
И ответил мне Петров тогда:
Красота - на шее провода.
В современном мире коллективное творчество все реже передается устно, а значит, не подпадает под строгое определение традиционного фольклора, но многие тексты продолжают, уже в интернете, существовать по законам фольклора: текст создается безымянным автором, а потом по мере передачи от одного человека к другому дополняется и изменяется, становясь продуктом коллективного творчества. Похожие на традиционный фольклор, но передающиеся в неустной форме тексты называют постфольклором.
Авторская поэзия - это именно та поэзия, которую мы обычно имеем в виду, когда говорим о стихах. У каждого такого поэтического текста есть автор - тот человек, что его сочинил. Впрочем, чаще всего мы с этим человеком не знакомы и сталкиваемся напрямую не с ним, а с фигурой автора (20.1. Фигура автора), то есть с тем, как автор представлен в своих произведениях и как он действует в публичном пространстве. Иногда имя сочинителя неизвестно, но и в этом случае читатель понимает, что имеет дело с авторской поэзией по тому, как устроены и сам текст, и способ, которым он приходит к читателю (со страниц книги, например). Однако и авторство бывает разным - авторская поэзия разделяется на профессиональную и любительскую.
Профессиональная поэзия предназначена для потенциально неограниченного круга читателей, связанных общей культурой и языком. Профессиональное стихотворение возникает на фоне всей существующей поэзии и, в идеале, вносит вклад в развитие литературы и языка. Оно так или иначе соотносится со множеством других стихов: с наиболее значительными поэтическими текстами прошлого, которым в том или ином отношении оно наследует, с сочинениями авторов-современников, с которыми поэт в каком-либо аспекте взаимодействует, с другими стихами этого же автора, поскольку он в чем-то остается верен себе, а в чем-то отходит от ранее сделанного к новым идеям и способам письма.
Каждое профессиональное стихотворение занимает собственное место в поэтическом контексте. Этот контекст складывается из всех написанных стихов, но какие-то стихи для него оказываются особенно существенными: за ними стоит более широкое или более сильное влияние на другие стихи, других поэтов, на умы и сердца читателей. Поэтому профессиональная поэзия иерархична, и эта иерархия выстраивается не только из отдельных произведений, но и из их авторов.