Но есть и другие цитаты, из которых можно заключить, что Христос спас лишь некоторых, тех, кого пожелал спасти Бог, а остальных людей ждет вечная гибель. Например: "Язычники, слыша это, радовались и прославляли слово Господне, и уверовали все, которые были предуставлены к вечной жизни" (Деян 13:48) "Итак помилование зависит не от желающего и не от подвизающегося, но от Бога милующего. Ибо Писание говорит фараону: для того самого Я и поставил тебя, чтобы показать над тобою силу Мою и чтобы проповедано было имя Мое по всей земле. Итак, кого хочет, милует; а кого хочет, ожесточает. Ты скажешь мне: "за что же еще обвиняет? Ибо кто противостанет воле Его?" А ты кто, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему его: "зачем ты меня так сделал?" Не властен ли горшечник над глиною, чтобы из той же смеси сделать один сосуд для почетного употребления, а другой для низкого?" (Рим 9:16- 21).
Мы говорили сейчас в основном о протестантах, но вопрос об отношении конфессионального богословия и библейских исследований актуален и для других христиан. Иной раз сама библеистика воспринимается ими как порождение протестантского мира, и как следует относиться к ней, чтобы сочетать научность с верностью своей конфессии - отдельная проблема[46].
Так мы подошли к еще одному вопросу, который разделяет людей даже внутри одной и той же традиции - вопросу о богословском методе. Как именно вывести богословскую схему даже из одного и того же набора текстов - тут тоже могут быть разные мнения, ведь эти тексты не содержат догматов и определений в готовом виде. Даже если богослов использует готовую цитату из Библии, он и только он определяет, в каком смысле следует понимать эту цитату и как ее следует связывать с другими положениями его богословской системы. Впрочем, здесь можно сказать с облегчением, что проблема богословской методологии лежит уже за рамками нашего курса, и нас в данный момент интересует только точный и полный анализ самих библейских текстов.
Задания к разделу 1.3.
Вопросы для обсуждения:
♦ Согласны ли вы, что Библия есть Слово Божие и человеческое слово одновременно? Если да, то как бы вы могли описать сочетание этих двух начал? Если нет, то каково ваше собственное представление о природе Библии? ♦ Приведите еще один пример библейского текста, где ясно различаются слова автора и слова Бога. ♦ Какое из приведенных в этом разделе пониманий богодухновенности ближе всего вам? ♦ Как связаны авторство и авторитет библейских текстов? ♦ Приведите пример противоречия между буквальным смыслом библейского текста и данными современной науки. Как бы можно было объяснить это противоречие? ♦ Придерживаетесь ли вы какого-то определенного вероучения? Если да, то можете ли привести пример библейских цитат, которые чаще всего предлагаются в защиту важнейших положений этого вероучения? А примеры цитат, которые могут привести не согласные с этим вероучением люди? ♦ Известна ли вам какая-то цитата из Библии, которая толковалась бы разными богословами в разных, взаимоисключающих смыслах? Если известна, то что, по-вашему, определяет выбор того или друтого толкования?
Прочитайте Лк 1. Вопросы к этому тексту:
♦ Как сам Лука определяет цель своей книги, ее целевую аудиторию? ♦ Что он говорит о своих источниках? ♦ Как можно соотнести ст. 1-4 с представлением о богодухновенности этого текста? ♦ Где в этой главе Лука приводит точные исторические данные? ♦ Где в этой главе Лука приводит тексты, которые, скорее всего, не являются точной стенографической записью слов действующих лиц? ♦ Какие литературные приемы и условности видны в этом тексте? ° Как можно связать текст этой главы с богословской полемикой о допустимости/необходимости почитания Девы Марии? Найдутся ли в нем аргументы за или против такого почитания или даже одновременно за и против? ♦ Какие еще важные для богословия цитаты видите вы в этой главе?
Задания к первой главе
Ниже приведен ряд высказываний, которые иногда можно услышать (внимание: автор книги разделяет далеко не все из них). Пожалуйста, ответьте по каждому из них: согласны ли вы с ним полностью или частично или не согласны и какие аргументы можете привести в поддержку своей позиции.
♦ Читая Библию, совершенно не обязательно стремиться к точному пониманию смысла прочитанного. Святой Дух сам откроет то, что нужно знать именно тебе. ♦ Библию может адекватно понять только верующий христианин, о ♦ Всякий верующий может толковать Библию, ему совершенно нет необходимости получать для этого специальное образование, ♦ Только священники и люди со специальным образованием могут толковать Библию, остальные слишком рискуют совершить опасные ошибки, если начнут самостоятельно размышлять о ней. ♦ Все ответы на существенные вопросы об истолковании библейских текстов уже даны в церковной традиции, наша задача заключается только в том, чтобы найти верный ответ. ♦ Сегодня наука существенно изменила наше понимание библейского текста, поэтому древние толкования уже не имеют большого значения. ♦ Сегодня мы понимаем смысл ветхозаветных пророчеств полнее, чем понимали его в свое время сами ветхозаветные пророки. ♦ У библейских текстов может быть больше одного верного значения. ♦ Недопустимо выдергивать библейские цитаты из контекста, используя их в ином значении. ♦ Задача экзегета заключается в том, чтобы восстановить значение, которое подразумевал автор текста. ♦ Только истинное вероучение позволит понять истинное значение многих мест Библии, о Читатель Библии нуждается в содействии Святого Духа, чтобы понять значение этого богодухновенного текста, о ♦ Библия не содержит никаких ошибок и неточностей. ♦ В Библии нет систематического богословия. ♦ Для христианского богословия Библия самодостаточна, все богословские утверждения могут быть выведены из ее текста, о Разные точки зрения, представленные в Библии, создают пространство свободы для различных интерпретаций, но и у этой свободы есть свои границы.
[26] Фокин 2006. [27] Фокин 2006:134-135. [28] Quenstedt, Theologia didactopolemica, 1.72, 1685. Цит. по Reid 1957:85. [29] См. Мень 2002:1:132-137. Краткий обзор современного состояния дискуссии см. в Dunn 2009:139-152. [30] Цит. по Мень 2002:1:134. [31] Garrett 1987:16. [32] Стилианопулос 2008:38. [33] Стилианопулос 2008:41. [34] Garrett 1987:81-84. [35] Юнгеров 1882. [36] См., напр., Хилл 1998. [37] Osborne 1991:268. [38] Carson 1983:91. [39] См. подробное изложение в Barr 1999а, а также обзор дискуссии на эту тему в Goldsworthy 2006:259-272. [40] Osborne 1991:263 и далее. [41] Carson 1983:65. [42] Carson 1983:77. [43] Osborne 1991:288. [44] Osborne 1991:310. [45] Klein 2003. [46] См. Clark 2007 о том, как этот вопрос решается в современной православной библеистике.
СОДЕРЖАНИЕ
СОДЕРЖАНИЕ
ГЛАВА 2
ИСТОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ ЭКЗЕГЕТИКИ
В самом начале этой главы следует сказать несколько слов о том, почему она так устроена: история в ней сочетается с методологией. В самом деле, курс физики, или географии, или лингвистики не нуждается в историческом введении: нам может быть любопытно, кто именно составил эту формулу или открыл этот остров, или описал этот язык, но для сути дела это не имеет никакого значения. Формула либо верна, либо нет, вне зависимости от ее авторства.
Но дело в том, что экзегетика подобна не физике Ньютона, а скорее физике Эйнштейна: здесь бессмысленно говорить о каких-то процессах безотносительно к позиции наблюдателя. Первая глава, как можно надеяться, достаточно убедительно показала, что процесс понимания текста в огромной степени зависит от читателя, его установок, среды, намерений и убеждений. Следовательно, понять тот или иной экзегетический метод молено лишь тогда, когда мы будем что-то знать о его происхождении и изначальной сфере применения. Экзегетика - историческая область знания, не только в том смысле, что она разворачивается в истории, но и в том, что она неотделима от процесса развития человеческой мысли, а потому необходимо ставить любое экзегетическое исследование в верный контекст.
Те или иные методы истолкования возникали не в безвоздушном пространстве, сами по себе, а среди людей, искавших ответа на определенные вопросы. Понять суть этих методов и научиться их примепять можно только тогда, когда мы будем отчетливо представлять себе, на какие именно вопросы они были призваны ответить.
Говоря очень огрублено, можно выделить три принципиально разных подхода к толкованию Библии. Можно назвать их тремя этапами, потому что они возникли не одновременно, и каждый следующий в определенном смысле базировался на предыдущем, отталкивался от него, спорил с ним, стремился преодолеть его ограничения. В то же время нельзя сказать, что один наступал строго после другого - все они существуют и по сей день, порой споря друг с другом, порой друг друга дополняя.
Первый, докритический, или традиционный, подход безусловно и безоговорочно воспринимает библейский текст как откровение свыше. Вопрос о его достоверности не стоит, но он нуждается в истолковании применительно к ситуации, в которой находятся верующие сегодня. Второй, критический или модернистский, подход, возникший в новое время, напротив, осознает библейский текст как некий документ, повествующий о некоторых исторических фактах, притом со значительными искажениями. Сам документ важен и интересен только в той мере, в которой он позволяет судить о фактах. Наконец, третий, посткритический или постмодернистский, подход не ставит вопрос о реконструкции фактов, а исследует текст в том виде, в каком он нам доступен, не задаваясь при этом вопросом о его статусе или происхождении. Обращение к тексту позволяет проводить здесь параллели с первым этапом, но речь уже не идет о том, Божественное ли откровение лежит перед нами или это просто человеческий вымысел. Важно лишь то, что нам хотел поведать в этом тексте автор, а как к нему относиться - личное дело каждого читателя.
Казалось бы, три разных подхода должны давать достаточно разные ответы на одни и те же вопросы или даже задавать принципиально разные, не пересекающиеся друг с другом вопросы 1с одному и тому же тексту. На практике, однако, мы видим, что это далеко не всегда так. Идеи, гипотезы, предположения могут проживать века и возвращаться в новом обличье.
Разумеется, в этой главе мы не сможем даже в самых общих чертах обрисовать все основные направления толкования Библии, существовавшие в истории, далее хотя бы назвать все важнейшие имена и факты. Этим именам, фактам и направлениям посвящены целые тома, и здесь мы ограничимся лишь самым общим введением в круг основных понятий и представлений, с которыми имеет дело экзегет.
2.1. БИБЛИЯ ИСТОЛКОВЫВАЕТ БИБЛИЮ
Как можно заключить из предыдущей главы, не существует и не может существовать такого истолкования библейского текста, которое не зависело бы больше ни от чего, кроме самого библейского текста. Но это не значит, что библейский текст никогда не истолковывает сам себя - напротив, мы видим не так мало ситуаций, когда сказанное в одном месте Библии пересказывается, обсуждается и толкуется в другом. Здесь мы остановимся лишь на некоторых, наиболее очевидных принципах такой внутрибиблейской экзегезы, которые становятся видны из самого библейского текста.
Сначала мы поговорим о синхроническом подходе, при котором учитываются тексты примерно одного и того же времени, или даже из одной и той же книги, а затем перейдем к тому, как более ранний текст рассматривается в более позднем, и в частности, как ВЗ понимается в НЗ[1].
2.1.1 Синхронический подход
Итак, что говорит Библия о себе самой?
1. Библия может пониматься неправильно и потому нуждается в истолковании. Сегодня нам может казаться, что если нам что-то неясно в тексте, то причиной тому наш собственный недостаток внимания, образования, благочестия - но и апостол Петр писал, что в посланиях Павла "есть нечто неудобовразумительное, что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают, как и прочие Писания" (2 Петр 3:16). Понимание оказывается не таким простым делом, оно требует определенного мастерства. Пролог к Книге Притчей (1:2-6) уточняет: эта книга нужна читателю, "чтобы познать мудрость и наставление, понять изречения разума; усвоить правила благоразумия, правосудия, суда и правоты; простым дать смышленость, юноше - знание и рассудительность. Послушает мудрый и умножит познания, и разумный найдет мудрые советы; чтобы разуметь притчу и замысловатую речь, слова мудрецов и загадки их".
Но человеческой мудрости может быть просто недостаточно - в Евангелии от Луки (24:13-35) мы читаем рассказ о двух учениках Христа, которые сразу после воскресения (о котором они уже услышали) оставили Иерусалим в полной уверенности, что их надежды были безосновательными. Христос Сам встретился им по дороге и разъяснил им библейские пророчества о Своих страданиях и воскресении; только так они смогли увериться в этом.
2. Библия существует в контексте иной литературы. Апостол Лука начинает свое Евангелие с указания, что "многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях" (1:1) , и поскольку он сам взялся за перо только "по тщательном исследовании всего сначала" (1:3), то можно заключить, что и он самым внимательным образом ознакомился с этими повествованиями.
А ветхозаветные авторы буквально ссылаются на труды своих современников или предшественников: "Не это ли написано в книге Праведного: "стояло солнце среди неба и не спешило к западу почти целый день"" (Ис Нав 12:13); или "прочие дела Амврия, которые он сделал, и мужество, которое он показал, описаны в летописи царей Израильских" (3 Цар 16:27 и во множестве других мест). Такие формулировки предполагают, что читатель может при желании ознакомиться с этими текстами, но до нас они не дошли - следовательно, нам недоступна некоторая часть информации, которая была доступна первым читателям, и ее приходится восполнять по каким-то иным источникам. Во всяком случае, Библия всегда существовала не сама по себе, а в определенном контексте, который и позволяет понять ее правильно.
3. Библия может по-разному описывать одни и те же события. Самый известный пример - это четыре Евангелия, которые согласны в главном, но различаются некоторыми мелкими деталями, вплоть до незначительных формальных противоречий (родословия Христа у Матфея и Луки; благоразумный разбойник, о котором упоминает только Лука и т.д.). Но есть в ВЗ еще более удивительный пример, когда одна и та же история рассказывается несколько по-разному в одной и той же книге, причем в соседних главах - это 4-я и 5-я главы Книги Судей[2]. Сначала эта история рассказывается в прозе: "Сисара сказал ей: дай мне немного воды напиться, я пить хочу. Она развязала мех с молоком, и напоила его, и опять покрыла его. Сисара сказал ей: стань у дверей шатра, и если кто придет, и спросит у тебя, и скажет: "нет ли здесь кого?", ты скажи: "нет". Иаиль, жена Хеверова, взяла кол от шатра, и взяла молот в руку свою, и подошла к нему тихонько, и вонзила кол в висок его так, что приколола к земле; а он спал от усталости - и умер" (4:19-21).
Следующая глава переходит на язык поэзии: "Да будет благословенна между женами Иаиль, жена Хевера Кенеянина, между женами в шатрах да будет благословенна! Воды просил он: молока подала она, в чаше вельможеской принесла молока лучшего. Руку свою протянула к колу, а правую свою к молоту работников; ударила Сисару, поразила голову его, разбила и пронзила висок его. К ногам ее склонился, пал и лежал, к ногам ее склонился, пал; где склонился, там и пал сраженный" (5:24-27).
Нетрудно убедиться, что поэтический текст вовсе оставляет в стороне одни подробности и существенно расширяет другие. Так, в пятой главе ни слова не говорится не только о развязывании меха (эту подробность можно легко опустить без ущерба для повествования), но и о том, что Сисара в момент смертельного удара уже лежал на земле в бессознательном состоянии. Действительно, непросто было бы Иаили пронзить висок мужчины, который стоял бы на ногах и к тому же отдавал бы себе отчет во всем происходящем! С другой стороны, усиливаются те детали, которые подчеркивают ключевые контрасты этого рассказа: показное гостеприимство Иаили и нанесенный ею смертельный удар, гибель грозного некогда воина от руки слабой женщины. Каждая такая деталь изображается "по нарастающей": была подана не просто вода, но молоко, даже особое молоко в особой чаше; Иаиль не только ударила, но поразила и даже пронзила висок Сисары.
Нельзя не заметить, что кульминационный момент всей этой истории описан не вполне достоверно, если под достоверностью понимать фотографически точное изложение происшедших событий, как следовало бы сделать в милицейском протоколе. Сисара не склонялся к ногам Иаили и не падал, сраженный; в момент смерти он уже лежал. Вместе с тем поэтическая вольность автора полностью оправдана широким контекстом. Образно говоря, Сисара действительно пал к ногам израильтянки, вопреки представлениям его придворных дам, что в эту самую минуту он, напротив, делит добычу: "по девице, по две девицы на каждого воина" (5:30).
Следовательно, в некоторых местах Библия может отходить от фактически точного изображения действительности ради большей выразительности, опускать одни детали и подчеркивать другие.
4. Библия может отражать разные точки зрения. Ни для кого не секрет, что в Библии приводятся речи разных людей, произнесенные по разным поводам, и они, безусловно, могут отражать разные подходы к одним и тем же вопросам. Однако существуют и такие контексты, в которых сам библейский автор намеренно "сталкивает лбами" две противоположные позиции. Например, в Книге Притчей (26:4-5): "Не отвечай глупому по глупости его, чтобы и тебе не сделаться подобным ему; но отвечай глупому по глупости его, чтобы он не стал мудрецом в глазах своих".
Нечто подобное мы видим и в 1-й книге Царств, где речь идет об установлении монархии: в 8-й главе монархия понимается как отступление от теократии и настоящее бедствие, а уже в следующей, 9-й главе, помазание первого царя изображается как чудесное проявление воли Божьей о Его народе.
Конечно, формального противоречия нет ни в том, ни в другом случае: глупцу следует отвечать по-разному в зависимости от ситуации и грозные слова об отступничестве народа, попросившего себе царя, вовсе не исключают возможность избрания этого царя непосредственно Богом. Но мы во всяком случае видим, что разные взгляды на одно и то же изложены здесь в соседних главах, а иногда и в соседних стихах.