- Ладно, - согласился я. - Вот что я хочу, чтобы ты сделал на следующей неделе. Когда у брата будет возникать трудность с произнесением слова, я хочу, чтобы ты продолжал помогать ему, но на этот раз подсказывал неправильное слово. Если он пытается сказать "мороженое", говори ему "пирожное" или что-нибудь в этом роде. Сможешь?
- Думаю, да, - кивнул Рэнди.
- Как ты думаешь, брат достаточно сообразительный, чтобы подобрать неправильное слово? - спросил я Сэнди.
- Да, - ответил Сэнди, всем своим видом показывая, что идея ему не нравится.
- Давайте попробуем прямо сейчас, - предложил я. - Сэнди, расскажи нам что-нибудь, что случилось на этой неделе.
- Ну, мы пошли в ма-ма-ма-, - начал Сэнди.
- Школу, - быстренько вставил Рэнди.
- Нет, магазин, - возразил с раздражением Сэнди.
- Так пойдет? - спросил Рэнди.
- Отлично, - одобрил я. - Продолжай, Сэнди, давайте еще попрактикуемся.
Сэнди продолжил рассказ. Прошла одна или две минуты, прежде чем он застрял, и снова Рэнди подсказал ему неправильное слово. Сэнди быстро, как и в прошлый раз, произнес правильное. Раньше создавалось впечатление, что он мог произносить нужные слова, только если сначала их говорил Рэнди. Теперь стало ясно, что нужное слово проговаривалось независимо от того, какое именно слово произносил Рэнди. Поздравив Рэнди с успешным освоением новой техники подсказки и сказав, чтобы он продолжал в том же духе, пусть даже брату это и неприятно, я отпустил близнецов, договорившись о встрече через неделю.
Через несколько дней мне позвонила их мама. Она горячо поблагодарила меня за излечение Сэнди, ибо за все время после нашей с ним встречи он ни разу не застопорился ни на одном слове. Гипноз сработал замечательно. Мама была довольна, я тоже.
Когда близнецы снова появились у меня в кабинете, я спросил Сэнди:
- Итак, пришлось ли брату поработать, подсказывая неправильные слова?
- Ему не удалось это сделать ни разу! - заявил Сэнди с оттенком триумфа в голосе.
- Точно, - подтвердил Рэнди. - Он не разу не затормозился в течение всей недели. Думаю, гипноз помог.
- Ну, я удивлен столь быстрым переменам, - отозвался я. - Давайте побеседуем немножко, и, если Сэнди застопорится, берись, парень, за работу.
Я заговорил с Сэнди о происшествиях, происходивших в его жизни, планах на будущее и проблемах, волнующих их обоих. Сэнди не разу не застопорился. Я попросил его почитать журнал. Юноша начал читать его с конца. Затем, улыбнувшись, стал читать в обычном направлении легко и свободно. Сэнди позвонил своей маме и сказал, что задержится, при этом говорил по телефону без какого-либо затруднения. Я попросил Рэнди выйти, чтобы поговорить с Сэнди наедине. Без брата речь Сэнди не изменилась. Я поздравил его и сказал, что успех поразительный. Если проблема вернется, к счастью, гипноз и брат всегда под рукой.
Я еще раза два назначал братьям встречи, вместе и по отдельности, проявляя интерес к их различиям, и постепенно они стали говорить о расхождениях в интересах. Братья продали свой мотоцикл, чтобы иметь карманные деньги в колледже. Они начали встречаться с разными девочками. Они также решили поступать в разные колледжи. Проблема не вернулась.
6. ЕЩЕ РАЗИК
Джером Форд, терапевт, ожидал от предстоящей встречи очередной рутинной проблемы. Звонила мать и сказала, что у ее сына Декстера трудности и она волнуется за него. Семья, как и предполагалось, оказалось типичной семьей среднего класса. Отец, Генри, был симпатичным мужчиной тридцати одного года, в строгом костюме и очках. Мама - симпатичная, стройная брюнетка. Декстер оказался симпатичным мальчишкой, а его восьмилетняя сестренка - хорошенькой и умненькой. Семья была белой, терапевт - черным.
Пожав руки родителям и Декстеру, терапевт обратился к девочке: "А это…?" Она ответила: "Анабелль", и он попросил: "Напиши свое имя на доске, чтобы я запомнил его на всю жизнь". Девочка радостно пошла писать свое имя, и Декстер поспешил к ней присоединиться, чтобы тоже запечатлеть на века свое имя. Дав семье время освоиться, мистер Форд заметил, что мама выглядит очень расстроенной, покусывает губы и ногти.
- Вы расстроены? - обратился он к маме. - Чуточку, немного, - ответила мама.
- Ваша жена расстроена? - повернулся терапевт к мужу.
- Да, - сказал муж. - Из-за этого и других проблем.
- Простите, - перебила его жена. - Вы имеете в виду ситуацию в целом, не только в данный момент? Да, я расстроена вообще.
- И что это за другие проблемы, мистер Эдварде? - уточнил терапевт, продолжая разговор с мужем.
- У нас семейные проблемы, финансовые. У меня были средства в трех разных компаниях, которые разорились в прошлом году. Туда ушли все наши сбережения. И мои нервы - мы не ладили. Тяжелое время для многих, кто работает в финансовом мире, и для меня тоже. Думаю, я сам являюсь источником многих проблем. Мне очень плохо. Мне хотелось опереться на что-то надежное, а она нервничала, и сын… очень тяжело. Я хотел получить какой-нибудь профессиональный совет, встретиться с кем-нибудь. Когда мне хочется расслабиться, я должен выпить, и это ужасно, - на протяжении всей его речи жена сидела, отвернувшись от него. - Но ведь полезно узнать самого себя, и мне хочется какое-то время проводить с кем-то. Потому что у нас такие отношения - если у тебя нет работы и семьи, у тебя ничего нет, тебя. просто не существует.
Эта длинная речь послужила первым сигналом, что случай обещает быть необычным. Мужчина был расстроен так же, как и жена, и голос его дрожал. Жена, однако, выразила желание говорить лишь о проблеме, которая их сюда привела:
- Мы можем открыто обсуждать проблему Декстера в его присутствии?
- Конечно, - подтвердил терапевт.
- Так вот, у Декстера серьезные проблемы в общении с детьми его возраста и старше. Он их боится. Он не защищается в ситуациях, когда они хотят его ударить или обзываются и тому подобное. Ему больно, но он отказывается хоть что-то сделать. А вот с маленькими или с теми, кто слабее его, он ведет себя как отпетый хулиган. Он их гоняет. И все соседи знают, что Декстер бьет маленьких. Недавно произошел инцидент с пятилетней девочкой.
- Ей шесть, - пробурчал Декстер.
- Хорошо, правильно, сейчас ей шесть, - согласилась мама. - Не знаю, действительно ли она задразнила Декстера. Но, в общем, он написал ей письмо, о котором я даже не подозревала, и бросил им в почтовый ящик. Ее мама перепугалась. Она пришла ко мне с этим письмом, и там были совершенно ужасные вещи, типа "умри, умри". Понимаете, он написал этой малышке абсолютно патологические вещи. А я - понимаете, не разрешаю ему бить девочек, и он это знает. Но бьет - да, бьет.
В психотерапии описание проблемы ребенка часто можно считать некой метафорой относительно проблем родителей. Если мать говорит, что ребенок ужасно упрямый, вполне обоснованно подозрение, что позже она то же самое скажет о своем муже. Если муж жалуется, что ребенок никогда не делает то, о чем его просят, возникает подозрение, что его жена не делает чего-то, когда муж просит. Терапевт, поощряющий родителей на метафорическое описание ребенка и не указывающий им на то, что они "на самом деле" говорят, получает огромное количество информации о проблемах семьи, в открытую не спрашивая об этом. Слушая маму, терапевт мог предположить, что в семье существует проблема насилия и отец бьет маму. Может быть, даже кто-нибудь из них вслух желает кому-либо смерти. Конечно, подобные утверждения о детях не всегда приложимы к взрослым, однако такая гипотеза не должна упускаться из виду. (Если мама так описывает своего ребенка в какой-нибудь конкретной ситуации, не стоит понимать ее буквально. Она рассказывает специалисту о проблеме, и будет говорить о ней в разных ситуациях с помощью разных метафор.)
- А я не знал о письме, - удивился отец. - Ты должна была мне рассказать о нем. Когда это произошло?
- Несколько месяцев назад, - ответила мама, ясно выказывая раздражение от того, что отец не участвует в решении детских проблем.
- Ты должна была мне сказать, - повторил он. - Мы должны были прийти сюда намного раньше, если… впрочем, может быть, одного письма недостаточно. Но то, что он себя не защищает, это я знаю. Он физически как одиннадцати летний, у него рост - полтора метра, а его слишком опекают. Как будто он семилетний. Я пытаюсь воспитать в нем уверенность.
- Ведь надо кое-что рассказать, да? - прервала его жена, вероятно, обидевшись на слова о чрезмерной опеке, и повернулась к терапевту: - Я встречалась с адвокатом по поводу развода. Мой муж… Мы тут говорили о чувстве незащищенности у Декстера и тому подобное, то, что он чувствует себя вторым сортом. Так вот у Декстера нет отца уже в течение девяти лет. И я приписываю многое из того, что с ним происходит, именно этому. Я имею в виду, что остальные мальчики по соседству играют со своими отцами в футбол и прочее, ездят куда-то вместе. Декстер лишен всего этого.
- Сейчас нет, - вставил папа.
- Сейчас нет, - нехотя согласилась мама.
Терапевт обнаружил, что очутился перед новой и неожиданной проблемой. Мать и отец не спорили по поводу того, должен ли отец больше заниматься с ребенком, что часто происходит, когда у ребенка проблемы. Уникальной и серьезной трудностью для терапевта, пытающегося понять пути разрешения детской проблемы, явилось брошенное походя замечание о грядущем разводе. Терапевту было необходимо прояснить ситуацию между мужем и женой, прежде чем помогать им разбираться с их родительскими сложностями.
- Перегрузки на работе, - сказал папа в ответ на обвинения. - Это факт жизни, перегрузки или как это назвать. Но я понимаю. Вижу, что надо делать. Вижу, что она права, в каком-то смысле. Я появлялся дома ночью, или когда там, но это потому, что был поглощен работой, в том смысле, что мне хотелось добиться суперуспеха. А потом я потерял все. Одним словом, я недавно осознал, в чем у Декстера сложности, и мы стали проводить время вместе.
Мать, нетерпеливо выслушав комментарии мужа, вновь обратилась к терапевту:
- Если отец звонит ему днем и предлагает съездить с ним куда-нибудь, Декстер всегда говорит мне, что не хочет. Я отвечаю чтобы он сам сказал об этом папе, но он молчит.
- Вы уже разъехались? - спросил терапевт.
- Нет, - быстро ответил отец.
- Живем в одном доме, - уточнила жена, - но не как мужчина с женщиной.
- Не спите в одной кровати.
- Правильно, - подтвердила жена.
- Да, - сказал муж. - Я работаю над этим, но как там… Отец повернулся к мальчику и спросил, понравилось ли ему вчера вечером, когда они ездили к дедушке. Сын ответил, что не очень. Когда отец задал ему вопрос, почему он не хотел ехать, "потому что ты устал или потому что тебе просто не хотелось быть со мной", мальчик ответил, что "я просто не хотел быть с тобой".
- А я думал, что ты меня любишь, - сказал отец.
- Люблю, но мне просто не хотелось ехать.
- Вы работаете над… не знаю, не уверен, что я понял над чем. Может, вы работаете над этим слишком напряженно, - обратился терапевт к отцу.
- Ну, может быть, я и пережимаю, - согласился папа. - Я работаю в двух направлениях. Наиболее важная задача - создать у него чувство уверенности в себе, а вторая - построить наши взаимоотношения. Я слишком много в это вкладываю, потому что это все на меня так внезапно свалилось, - он потер лоб. - Жена говорит, что пойдет к адвокату, и я оглянулся вокруг и сказал, хорошо, все эти годы… однажды у меня кое-что было, в смысле успеха, какой-то запас или что-то там. Но все это вылетело в трубу, вместе со многим другим. Я просто потерял жену из вида. Относился к ней как к данности, а теперь она говорит, что пойдет к адвокату. Да, но мой сын, вот что важно. Если я приложу I к нему усилия, которые раньше прикладывал к работе, это будет не зря, но на это потребуется время.
- Гм-м, - терапевт обернулся к девочке, открывавшей сзади него пачку жвачек: - Дашь мне одну? Спасибо.
Мальчик тотчас рванулся к маме и попросил у нее жвачку, которую затем предложил терапевту, поблагодарившему и его.
- Он слишком щедр, он пытается купить себе друзей, - сказал отец. - Я делал это всю свою жизнь, потому что я из разведенной семьи. Мы должны как-то решить проблему.
- Кто эти "мы"? - спросил терапевт.
- Я и Мейбл, - ответил отец.
- В качестве отца и матери, - уточнил терапевт. Он посмотрел на жену: - Вы ведь этого хотите? Я хочу знать, Мейбл, - вы тоже можете называть меня Джером или Джерри - я хочу знать, вы согласны с тем, чтобы позволить ему быть отцом своего сына, но при этом не обязательно, что он будет вам мужем.
- Правильно.
- Потому что это разные вещи, и сейчас муж говорит лишь об одной стороне медали. Вы с этим согласны?
- Это то, чего я всегда от него хотела: быть отцом нашему сыну, независимо от наших отношений.
- Да, которые сейчас очень напряженные, - заметил терапевт.
- Очень напряженные, - подтвердила мама.
- Вам будет не так-то просто отделить одно от другого.
- Нет, я решил, что нужно делать, - нервно, дрожащим голосом сказал папа. - Других вариантов нет, я должен заставить ее.
- Должны заставить ее, что делать? - спросил терапевт.
- Просто заставить ее. Я буду работать над нашим сыном. Я использую его как средство приблизить ее ко мне. У нас появится общая забота или что-то там.
- Значит, вы говорите, что собираетесь использовать сына, чтобы получить жену, - с раздражением в голосе уточнил терапевт.
- Мм-м, - невнятно промычал папа.
- А почему бы не использовать Аннабель?
- Ну, наверное, она тоже заброшена, в какой-то степени, но в нем я вижу первоочередную задачу, понимаете - может быть, конечно, я мыслю слишком односторонне.
- Да, нет. Вы просто готовы смешать все в одну кучу, - пояснил терапевт. - Я не пытаюсь выставить вас дураком, я просто пытаюсь разложить все по полочкам, как мне это видится, хорошо? И я верю вам, когда вы говорите, что собираетесь использовать сына, чтобы стать ближе к жене.
- Нет. Я и сейчас близок к ней, - муж наклонился и дотронулся до жены. - Я делаю все с тех пор, как заметил…
- Мне не кажется, что вы должны, - сказал терапевт. - Я действительно не думаю, что вы должны это делать. На мой взгляд, такая тактика не сработает. Я прошу вас, вас обоих, попытаться начать прямо сейчас. Вы - отец, у вас общий сын, но не стоит использовать его как инструмент в ваших отношениях с женой.
- Нет, я этого не имел в виду, - сказал муж. - Наверное, я ввел вас в заблуждение. Я говорю, что вижу в жене отдаленную проблему, которая должна быть решена с помощью другого набора правил. С сыном я решил стать отцом, но это побочный продукт. У нас будет общее дело - их у нас было немного. Они - это отдельная проблема, которая должна решаться отдельно. Я знаю, какие у нас проблемы, хвала Всевышнему. По крайне мере, после тридцати я научился большему, чем узнал за первые тридцать лет. К счастью.
- А вы кусаете ногти, - заметил терапевт.
- Я всегда кусаю, с детства, - засмеялась жена.
- Единственное, о чем я собираюсь попросить вас сегодня, - продолжал папа, - это проявить немного снисхождения, потому что я очень расстроен.
Вместо предполагаемой рутинной детской проблемы перед терапевтом возникла очень непростая ситуация. Жена подала на развод, продолжая жить со своим мужем. Он пил и угрожал самоубийством, и оба - и муж, и жена - были явно расстроены и нервны. Проблема мальчика отражала эти удручающие обстоятельства, и было очевидно, что она могла быть решена лишь после урегулирования отношений между отцом и матерью. Перед терапевтом встала нередкая для терапии проблема. Когда на прием приходят супруги, находящиеся перед угрозой развода, терапевт может либо одобрить развод, либо попытаться его предотвратить. В такой ситуации невозможно оставаться нейтральным и не оказывать никакого влияния на решение супругов, ибо любое высказывание терапевта "излучает" влияние. Терапевту приходится решать, куда он поможет им двигаться: в сторону развода или от него. Консервативная позиция - прежде всего попытаться сохранить брак. Если это не удается, супруги все еще могут выбрать развод. Несмотря на то, что терапевт предпочитает предоставить свободу выбора и не удерживать людей вместе, если они несчастны друг с другом, все-таки наиболее полезная позиция - поддерживать целостность существующих отношений, когда супруги продолжают жить вместе. Если их отношения становятся невыносимыми, тогда развод, без сомнения, - лучшее решение. Итак, в этом месте интервью терапевт пытается решить, в каком направлении вести сидящую перед ним пару. Терапевт должен учитывать как проблемы ребенка, так и угрозы мужа покончить с собой в случае развода.
- Когда я принимала решение развестись, я мучилась три месяца, - детально описала мать свое решение о разводе, - пока не пришла к определенному решению. И я поставила перед собой детей и вот так решилась. Потому что это совсем непросто. Я была в таком же состоянии, как сейчас мой муж. По правде говоря, я и сейчас нервничаю. Знаете, как будто все время на грани плача.
- Да, - отозвался терапевт.
- Мой врач выписал мне транквилизаторы и антидепрессанты. Мне помогает.
- А как он? - махнув рукой в сторону мужа, спросил терапевт.
- Я же сказала, что он говорит мне - мне бы не хотелось обсуждать это при детях.
- Они практически все знают, - возразил терапевт и повернулся к мальчику. - Вы же практически все знаете?
- Ничего не пропускаешь, да? - спросил папа Декстера.
Терапевт все-таки предложил родителям отправить детей в приемную, что они и сделали. Оставшись наедине с терапевтом, жена поделилась своей озабоченностью угрозами самоубийства со стороны мужа.
- Я очень волнуюсь за него. Потому что он говорит о самоубийстве и грозит, что покончит с собой. У меня есть транквилизато ры, так он взял у меня целый флакончик. Я сама не видела, как он выпил пять штук, но он говорит, что выпил. Он все время говорит о самоубийстве. Он хотел поговорить с кем-нибудь - с врачом - и мне кажется, что ему это действительно необходимо. Я не уверена, что это все просто игра, понимаете, чтобы удержать меня. А если он и правда сделает что-то с собой - не знаю.
- Почему бы вам не спросить его напрямую? - предложил терапевт.
- Разрешите мне объяснить, как все происходило, - начал муж. - Я не ищу причину или оправдание…
- Ваша жена хочет задать вам вопрос, - перебил его терапевт.
- А, хорошо, - согласился муж.
- Если мы разведемся, ты и в правду покончишь с собой? - обернулась к нему жена.
- Я принял те транквилизаторы в надежде получить отдохновение. Побочным продуктом этого оказался чуть более длительный сон. Я думаю, надо быть по-настоящему сумасшедшим, чтобы покончить с собой…
- Ты с собой покончишь? Тебе не обязательно сходить с ума.
- Мне все равно, что делать. Все равно. Вероятно, я готов искать облегчение каким угодно способом. Может, пить больше.
- Ты уже пьешь слишком много. И это не помогает.