12
Rote Fadian - красный пошлдк, rote Faden - красная нить. Отсюда - непереводимая игра слов. - Примеч. перев.
13
"Мы слышим об особом устройстве в английском флоте. Все без исключения канаты в королевском флоте, от самого толстого до самого тонкого, сплетены таким образом, что через всю их длину проходит красная нить, которая не может быть выдернута, если не расплетен весь канат, и мельчайшие частички которой несут на себе печать принадлежности к короне. Так же тянется и через дневник Оттилиенса нить влечения и привязанности, которая все связывает и характеризует все в целом".
14
Я хочу указать только на то, как мало согласуется это регулярно повторяющееся наблюдение с утверждением, что острота является игривым суждением.
15
Эту же самую остроту высказал еще раньше Г. Гейне по адресу Альфреда де Мюссе.
16
Одно из усложнений техники показанного примера заключается в том, что модификация, которая заменяет пропущенное ругательство, должна обозначать только намек на это ругательство, к которому приводит процесс умозаключения.
17
На технику этой остроты оказывает влияние еще и другой момент, упоминание о котором я приберегаю для дальнейшего изложения. Он касается характерной черты содержания модификации. (Изображение путем противоположности, бессмыслицы.) Технике остроумия ничто не препятствует пользоваться одновременно многими приемами, которые мы можем изучать только последовательно.
18
"Вы познакомили меня с рыжим и глупым, однако он не Руссо".
19
И Валленштейном ведь зваться привык:
Я, дескать, камень - какой вам опоры?
Подлинно - камень соблазна и ссоры!
Библиотека всемирной литературы. Европейские классики. Шиллер. Т. II. Лагерь Валленштейна. С. 20. Перевод Л. Мея. Москва, 1913. - Примеч. перев.
Что эта острота в силу другого момента заслуживает еще более высокой оценки, можно будет показать лишь в дальнейшем.
20
"Все итальянцы танцуют так плохо".
21
"Нет, не все, но добрая часть".
22
Удачность этих острот основана на том, что одновременно нашел себе применение другой технический прием, гораздо более высокого порядка (см. ниже). Кроме того, я могу в этом месте обратить внимание на отношение остроты к загадке. Философ Франц Брентано создал особый вид загадок. В них нужно отгадать один-два слога, которые, будучи присоединены к слову или находясь с ним в том или ином сочетании, придают ему другой смысл. Например:
"Кузнец, таз куя, сказал тоскуя: "Лучше таз ковать, чем тосковать". Или: "Wie du den Inder hast verschrieben, in der Hast verschrieben?" ("Как ты описал индийца, записывая в спешке?")
Слоги, которые нужно отгадать, заменяются в предложении слогом "dal", повторяемым соответственно каждому недостающему слогу. Коллега Брентано остроумно отомстил ему, когда услышал о помолвке философа, человека уже в зрелых годах, спросив: "Dal daldal daldaldal?" (Brentano brennt-a-no? Брентано не пылает ли?)
В чем же заключается разница между этими загадками и приведенными выше остротами? В том, что в загадках техника дана как условие и нужно отгадать текст, в то время как в остротах дан текст, а техника скрыта.
23
Острота основана на двояком значении слова "sich zuriicklegen": отложить и прилечь. - Примеч. перев.
24
Равно как не исчерпывает этот механизм отличной, приведенной у Брилля остроты Оливера Уэвделла Холмса: "Put not your trust in money, but put your money in trust". Здесь предсказывается противоречие, которое не наступает. Вторая часть этого предложения упраздняет противоречие. Кроме того, это хороший пример непереводимости острот с такой техникой.
25
Брилль цитирует вполне аналогичную остроту, основанную на модификации amantes - amentes (влюбленные - дураки).
26
Labeo - Лабеон, великий юрист. - Примеч. перев.
27
"Ревность - это страсть, которая ревностно выискивает, что может причинить страдание". В русском переводе сохранился только намек на созвучие слов: ревность - ревностно, страсть - страдание. - Примеч. перев.
28
может прийти, чтобы принести 300 гульденов. К тому же он как кредитор должен не приносить, а требовать. Комизм состоит в том, что слова Сафира могут рассматриваться, таким образом, одновременно как содержащие определенный смысл и как бессмыслица" (Липпс).
Содержание изложенной истории передано так подробно с целью показать, что техника этой остроты гораздо проще, чем думает Липпс. Сафир приходит не для того чтобы принести 300 гульденов, а для того чтобы взять их у богача. Таким образом, отпадают рассуждения о "смысле и бессмыслице" в этой остроте.
29
Das grosse Buch der.Witze, gesammelt und herausgegeben von Willy Hermann. Berlin, 1904.
30
Дальнейший анализ этой игры слов см. ниже.
31
Эта острота, аналогичная по своей технике предыдущей, приведена из-за невозможности дать удовлетворительный перевод первой. - Примеч. перев.
32
Г. Гейне. Собр. соч. Т. I. С. 114, Спб., 1904. Изд. П-е. Перевод П. Вейнберга. Цитировать - здесь означает вызывать в суд, цитата - вызов в суд. - Примеч. перев.
‘Чтец-декламатор. Т. V. Юмористический. С. 17. Вставка перев.
33
Сравни с К. Фишером, предлагающим для таких двусмысленных острот, в которых оба значения не стоят в одинаковой мере на первом плане, а одно значение оттесняется другим, название "двоякого толкования", хотя выше я употребил его несколько в ином смысле. Такое название - вещь условная. На практике в языке не закрепилось какое-либо одно из определений.
34
Аналогию этой остроты в русском языке можно было бы создать примерно в следующем виде: Человек, который выдавал себя за потомка князя Пожарского и который, наконец, сбросил с себя маску, воскликнул: "Я вас обманул… Я имею такое же отношение к Пожарскому, как и пожарские котлеты, которые я вчера ел на обед". - Примеч. перев.
35
Ответ Гейне является комбинацией двух технических приемов остроумия: уклонения от прямого ответа и намека. Он ведь не говорит прямо, что это бык.
36
Слово "взять" весьма пригодно для такой игры слов из-за своей многозначности. Вот чистый пример, которой я хочу привести в противовес вышеописанной остроте, созданной путем передвигания. "Известный биржевик и директор банка гуляет со своим другом по улице. Перед одним кафе он предлагает: "Войдем и возьмем что-нибудь". Друг удерживает его от этого: "Но господин тайный советник, там ведь есть люди".
[Все вышесказанное о выражении "взял ванну" относится и к аналогичному выражению "потерял голову". Первый друг говорит: "Я потерял голову!". Ответ второго "А кто нашел ее?" относится только к слову "потерял" и передвигает, таким образом, на это слово психологический акцент. Передвигание это облегчается до некоторой степени тем, что слово "терять" может быть употреблено в разнообразных значениях. Так, например, общеупотребительны выражения: терять почву под собой, терять надежду, терять счет, терять состояние, потерянный человек, растеряться и т. д. - Примеч. перев.]
37
О процессах восприятия остроты см. дальнейшие главы.
38
Пожалуй, здесь нелишне будет сказать несколько слов для дальнейшего понимания. Передвигание всегда имеет место между обращением и ответом, который продолжает ход мыслей в ином направлении, чем то, с которого была начата речь. Оправдание разграничения передвигания и двусмысленности яснее всего вытекает из тех примеров, в которых имеется комбинация обоих фактов; то есть там, где текст речи допускает двусмысленность, которая не имелась в вцду говорящим, а ответ указывает путь к передвиганию. (См. примеры.)
39
См. главу III.
40
Подобная техника бессмысленности получается тогда, когда острота может сохранить связь, которая оказывается упраздненной особыми условиями ее содержания. Сюда относится нож Лихтенберга без клинка, где отсутствует рукоятка. Такова же острота, рассказанная Фальке. "То ли это место, где Дюк из Веллингтона произнес эти слова?" - "Да, это то место, но таких слов он никогда не произносил".
41
"У одного богатого и старого человека были молодая жена и размягчение мозга…" К. Макушинский. "Старый муж". Чтец-декламатор Т V. Юмористический. Кн-во Самоненко. Киев. - Примеч. перев.
42
Остроумие
43
По изложению "Griechischen Anthologie".
44
Сравните с Крыловым: "Отколе, умная, бредешь ты, голова?" - Примеч. перев.
45
Настоящая фамилия певицы Wilt. Фамилия эта является модификацией слова Welt. Соответственно этому модификацией русского Свет явилась фамилия Свит. - Примеч. перев.
46
Она была очень толста. - Примеч. перев.
47
В русском переводе "Луккских вод" это сравнение было пропущено, по-видимому, из цензурных соображений. - Примеч. перев.
48
Сравните мое "Толкование сновидений". Глава IV Работа сна.
49
Сравните мою "Психопатологию обыденной жизни".
50
R. Kleinpaul. "Die Ratsel der Sprache".
51
См. мою "Теорию полового влечения".
52
Влечение к контректации Молля (Untersuchungen Liber die Libido sexualis, 1898).
53
Это механизм, управляющий оговорками и другими феноменами, которыми человек сам себя выдает. См. "Психопатологию обыденной жизни".
54
См. его статьи в Politisch-Anthropologischen. Revue II, 1903.
55
Выясненная здесь разница совпадает с нижеприведенным отделением шутки от остроты. Но было бы неправильно, если бы мы исключили такие примеры, как Home-Roulard из обсуждения вопроса о природе остроумия. Принимая во внимание своеобразное удовольствие от остроты, мы находим, что "неудачные" остроты отнюдь не неудачны как остроты, то есть не неспособны доставить удовольствие.
56
"Die Spiele des Menchen", 1899.
57
Глава XVII озаглавлена: "Об остроумных и метких сравнениях, игре слов и других случаях, имеющих характер забавного, веселого, смешного".
58
Kleinpaul. "Die Ratsel der Sprache". 1890.
59
Примером, выясняющим разницу между шуткой и собственно остротой, является отличная острота, которою член гражданского министерства в Австрии ответил на вопрос о солидарности кабинета: "Как мы можем вносить одинаковые предложения, когда мы не выносим друг друга?" Техника - применение одного и того же материала с незначительной, но противоположной модификацией; правильная и меткая мысль - не существует солидарности без личной симпатии. Противоположность модификаций (вносить - выносить) соответствует разногласию, которое утверждает мысль, и служит ему изображением.
60
С. 51. 2-е издание. Лейпциг, 1897.
61
Краткого дополнительного изложения заслуживают те остроты-бессмыслицы, которые не нашли себе полного изложения в тексте.
При том значении, которое наше изложение признает за моментом "смысла в бессмыслице", может появиться искушение рассматривать
каждую остроту, как остроту-бессмыслицу. Но это необязательно, так как только игра мыслями ведет неизбежно к бессмыслице. Другой источник удовольствия от остроумия - игра словами - производит только иногда такое впечатление и не вызывает закономерно связанной с ним критики. Двоякий корень удовольствия от остроумия при игре слов и игре мыслями, соответствующий важнейшему подразделению на остроты по смыслу и на словесные остроты, в значительной мере затрудняет краткую формулировку общих положений об остроумии.
Игра словами доставляет очевидное удовольствие из-за вышеперечисленных моментов опознания и т. д. и поэтому только в небольшой степени подвержена подавлению. Игра мыслями не может быть мотивирована таким удовольствием. Она подвержена чрезвычайно энергичному подавлению и удовольствие, которое она может доставить, является только удовольствием от упразднения задержки. Согласно этому можно сказать, что ядром удовольствия является первоначальное удовольствие от игры, а оболочкой - удовольствие от упразднения. Мы, разумеется, не усматриваем удовольствие от остроты-бессмыслицы в том, что нам удалось вопреки подавлению освободить бессмыслицу. Замечаем сразу, что нам доставила удовольствие игра словами. Бессмыслица, продолжающая относиться к разряду острот по смыслу, приобретает вторично функцию напряжения нашего внимания путем смущения. Она служит средством усиления действия остроты, но только в том случае, если она бросается в глаза. Чаще смущение предшествует на некоторое время пониманию. Что бессмыслицу в остроте можно применить для изображения содержащегося в мысли суждения, было уже показано на некоторых примерах (с. 66–68). Но и это назначение бессмыслицы не является первичным в остроте.
К остротам-бессмыслицам примыкает целый ряд продукций, построенных по типу острот и не имеющих подходящего названия, но они могут претендовать на формулировку "кажущееся остроумным слабоумие". Таких острот существует бесчисленное множество. Я приведу только две.
"Некто, сидя за столом, куда была подана рыба, хватает дважды обеими руками майонез и затем проводит ими по волосам. На удивленный взгляд соседа он, как бы замечая свою ошибку, извиняется: "Извините, я думал, что это шпинат".
Вторая: "Жизнь - это цепной мост", - говорит один. "Почему?" - спрашивает другой. "Откуда я знаю?" - отвечает первый".
Эти крайние примеры оказывают свое действие, потому что они будят ожидание остроты и каждый слушатель невольно старается найти скрытый за бессмыслицей смысл. Но смысла нет никакого. Это действительно бессмыслицы. Этот мираж создает на одно мгновение возможность освободить удовольствие от бессмыслицы. Эти остроты не совсем лишены тенденции. Это "провокации". Они доставляют рассказчику удовольствие, вводя в заблуждение и огорчая слушателя. Последний утешается лишь возможностью стать в свое время самому рассказчиком.
62
"Нет явления более обычного и более изученного, чем смех. Ничто, как смех, не привлекает к себе в такой степени внимание как среднего человека, так и мыслителя. Не существует ни одного факта, по поводу которого было бы собрано столько наблюдений и выдвинуто столько теорий, как это было сделано в отношении смеха. И вместе с тем нет другого такого явления, которое оставалось бы настолько необъяснимым, как тот же самый смех. Невольно появляется искушение повторить вместе со скептиками, что надо просто смеяться и не спрашивать почему смеешься. Тем более что всякое размышление убивает смех и что знание причин смеха сейчас же послужило бы поводом к исчезновению самого смеха".
63
Н. Spencer. The physiology of laughter (first published in Macmillans Magazine for March, 1860), Essays II. Bd., 1901.
64
Различные пункты этого определения требуют при исследовании комического удовольствия тщательной проверки, предпринятой уже другими авторами и не имеющей, во всяком случае, прямого отношения к нам. Мне кажется, что Спенсеру не посчастливилось с объяснением того, почему реагирование находит именно те пути, возбуждение которых дает в результате соматическую картину смеха. Я хотел бы одним-единственным указанием способствовать выяснению подробно обсуждавшейся до Дарвина и самим Дарвином, но все еще не исчерпанной окончательно темы о физиологическом объяснении смеха, следовательно об источниках и толковании характерных для смеха мышечных движений. Насколько я знаю, характерная для улыбки гримаса растяжения углов рта наступает впервые у удовлетворенного и пресыщенного кормлением грудного ребенка, когда он, усыпленный, выпускает грудь. Там эта мимика является действительно выразительным движением, так как означает решение больше не принимать пищи, будто выражая понятие "достаточно" или скорее даже "предостаточно". Этот первоначальный смысл чрезмерного, полного удовольствия насыщения может указать нам впоследствии на отношение улыбки, остающейся основным феноменом смеха, к исполненным удовольствия процессам реагирования.
65
См. отрывок в цитировавшейся книге Липпса, гл. VIII "О психической силе" и т. д. (Сюда же относится "Толкование сновидений" VIII.) "Итак, остается в силе общее положение: факторами психической жизни являются не процессы, составляющие содержание сознания, а сами по себе бессознательные процессы. Задача психологии, если только она не хочет заниматься простым описанием содержания сознания, должна заключаться в том, чтобы из качества содержания сознания и его временной связи сделать вывод о природе этих бессознательных процессов. Психология должна быть теорией этих процессов. Но такая психология очень скоро найдет, что существуют совершенно различные особенности этих процессов, которые не представлены в соответственном содержании сознания". (Липпс, I. с. 123.)
66
Точка зрения "status nascendi" доказана несколько в иной форме Хеймансом (Zeitschrift fur Psychol., XI).