И, конечно же, пришел однажды момент, когда мы с мамой не выдержали. Мы пошли за водкой, чтобы уйти от ужасной действительности и разрывающей боли. Я никогда не позволяла себе больше бокала вина и то по праздникам. Но тут просто не могла справиться с болью. Мы начали пить каждый день. Я не приходила в сознание, мне кажется, месяц. Полмесяца точно вообще не ела - только пила. Водку. Рядом с моей и маминой кроватью стояли батареи бутылок. Как только мы слегка приходили в сознание - выпивали из горла так, чтобпотерять сознание, потерять ощущение действительности и уходили опять в забытье. Боль если не отступала, то не разрывала на части. Я помню, что лежала на кровати, свернувшись калачиком - так было менее больно.
Что для меня по сей день является непонятным... Мне сложно в это поверить. Возможно, кто-то и объяснит это явление, я даже догадываюсь как. Но до того как мы с мамой ушли в запой, в самые первые дни после смерти моего любимого брата я столкнулась с одним странным явлением. На какой день это стало происходить, я уже не помню. Но это было. И было вот что. В нашей общей с братом комнате, где стояла моя кровать, был старый паркетный пол (собственно, как и во всей квартире), который мы оба знали наизусть: в некоторых местах половицы скрипели, и в каждом месте - по-своему. Так вот в одну из ночей я проснулась от ужаса: я чувствовала, что кто-то ходит по комнате. Почему-то у меня была уверенность, что это брат. Я не видела никого. Но могла понять, где он находится, - по легкому звучанию половиц: вот он встал посреди комнаты, сейчас остановился у окна. В один момент мне даже показалось, что кто-то как будто бы присел на мою кровать, я ощущала его рядом. Не помню уже, сколько ночей я выдержала. Несмотря на мои предположения, что невидимка является моим братом, мне было очень страшно - до этого я ни с чем подобным не сталкивалась. Родители и сестра мне не верили и даже смеялись (если это можно так назвать в подобной ситуации), говорили, что это у меня с горя... В итоге я отказалась спать в своей комнате, и сестра, чтобы убедить меня в моей неправоте, согласилась со мной поменяться... В итоге она не выдержала и нескольких часов, сбежала к нам: она услышала и почувствовала все то же самое... Через некоторое время эти посещения прекратились.
В какой-то полудреме прошли похороны. Помню, как я лежала на гробе в автобусе "Ритуал" всю долгую дорогу, пока мы ехали на кладбище, и не хотела его отпускать. Помню, как рвалась к брату моя мама, когда фоб уже опускали в яму. Помню неморгающие, ледяные глаза сестренки. Помню поседевшего в один день отца. Помню заострившиеся черты брата - перед тем, как опустить гроб в землю, нам дали возможность с ним попрощаться... Помню поминки, но в полудреме: на помощь к нам приехали родственники, они очень помогли с организационной частью - мы совершенно ничего не соображали, чем, кстати, очень хорошо воспользовались в похоронном бюро, включив нам в счет огромное количество каких-то дополнительных не предоставленных услуг. Но это мы все поняли много позже...
Это быт, пожалуй, один из первых моментов человеческого бессердечия, настолько поразивших меня. Второй, подобного же рода, случился, когда я спешила из университета домой с денежной помощью (денег у нас на похороны не было - мы в то время жили очень бедно: финансово нам очень помог преподавательский и административный состав). Ко мне, опухшей от слез, подошел контролер и стал вербовать проездной. В свой проездной для многодетных я забыла вписать имя и фамилию. Он придрался и стал требовать денег, угрожая милицией. Я сквозь слезы сказала, что тороплюсь на похороны брата, и что все имеющиеся деньги предназначены для них, и больше нет. Он, видя мое состояние, все равно вытряс столько, сколько ему было нужно. Сил спорить, качать права и ругаться у меня не было...
После всего, что случилось, моя учеба в престижном вузе, все маломальские успехи, все светлое будущее, в которое так верят подростки, для меня потеряло смысл. Я решила поехать в университет и забрать документы, моя меня жизнь была закончена. В администрации нашего факультета почему-то всегда очень тепло относились ко мне. И в итоге мне отказали в выдаче документов, сказав приходить осенью, подумать, опомниться, успокоиться... У меня и тут не было сил настаивать. Отказали, так отказали. Я восвояси поехала домой., и по дороге встретила того самого контролера, вытрясшего из меня те деньги, в которых мы тогда так нуждались. Увидев меня, он отвернулся, даже не подошел проверить проездной. Мне показалось, он меня узнал...
Шли дни за днями. Мы с мамой настолько сильно напивались, что не могли даже подняться с кроватей. И вот однажды, мама сказала: "Хватит! Мы же спиваемся!" Я посмотрела на себя в зеркало: тело стало худым, лицо же распухло от слез и спиртного, точь-в-точь, как у спивающихся бомжей. И мне стало страшно оттого, во что я превращаюсь. Надо было начинать новую жизнь. Действительно новую. Потому что в ней уже не будет брата, человека, с которым ты вырос, делил все радости и горести...
Через некоторое время мама послала меня на отдых в Крым. Ко мне присоединилась еще моя подруга Катя, очень любившая Андрюшу. Один из первых дней совпало 40-м днем после смерти брата. За день до этого мне было очень плохо. Несколько дней я ничего не ела. Может быть, это покажется глупым, нелепым, но тогда в свои только исполнившиеся 19 лет я решила, что этой жертвой, раз не молитвами, чем-то смогу помочь брату. Мало того, что он - самоубийца, да еще при жизни настолько запутался, что стал сомневаться в Боге, даже отказываться от Него. В 1990-е годы в нашу страну хлынуло море ложной, сбивающей с пути литературы, вроде Ницше. И вот, когда это ложится на молодые ищущие души, которые начинают это читать, то исход порой трагичен.
Так вот, в ночь на 40-й день мне приснился сон, от которого наутро я не могла дышать от рыданий. Вот что я написала в своем дневнике в тот же день: "Сегодня приснился сон, не знаю, может, это игра подсознания, и он произвел на меня огромное впечатление, так как все выглядело больно уж реальным. Андрюша всегда хотел посмотреть университет. И вот мы там с ним оказались. Помню странное ощущение передвижения. Мне еще показалось, что у брата не было ног, и он парил в воздухе. Мы посмотрели яблоневые аллеи, которые я проходила каждый день, возвращаясь с занятий, побывали в корпусах, в аудиториях, где я училась. Когда мы поднялись на 4-й этаж, я разразилась слезами, спрашивая, зачем, зачем он это сделал, ведь ничего уже не вернуть, и он же знал, как я его люблю. Андрей ответил, что на тот момент он чувствовал себя одиноким и никому не нужным, что звонил домой, чтобы поговорить со мной, но меня не оказалось лома. Сказал, что поссорился со всеми: родителями и друзьями, что от него ушла девушка.
- Я звонил еще по телефону доверия. Там мне не смогли ничем помочь. К тому же мужчина, как мне показалось, был вообще поддатым.
- Да, но ведь я. Ты не подумал, что будет со мной! Неужели ты меня забыл?
(Извините, что тут я думаю только о себе, просто у нас с братом был договор, что если кому-то из нас плохо и тяжело - мы связываемся и помогаем друг другу).
На это брат разразился слезами. Он плакал. Я видела его зареванное розоватое лицо в профиль, видела его страдания. Через некоторое время мы вышли из университета.
- Как долго мне ждать встречи с тобой? Еще лет 40-45?
Он посмотрел на меня. В его глазах я прочитала: "Разве это много?" Я продолжала:
- Я хочу к тебе, хочу к тебе. Проклинаю тот день, когда вышла на работу. Ты знаешь, я ведь могла и не выходить. Но так хотелось доделать работу! Тебе было в это время плохо, а я!..
Я рыдала, он тоже плакал.
- Как тебе Там?
- Хочешь, я покажу тебе, где сейчас живу?
- Конечно, - ответила я.
Мы оказались с ним в огромном бескрайнем море беснующемся, мутном, грязно-серо-синем с огромными пенящимися волнами.
"Неужели и здесь есть море?" - подумала я. Там была пустынная суша и море. И действительно ничего больше не было. Пусто во всех отношениях. Мы поплыли с ним. Море вызывало у меня жуткое ощущение. Вдруг непонятная мощная сила, не имеющая никаких четких форм, серо-черная, стала сильно давить на меня сверху, пытаясь потопить. Я вначале испугалась, а потом подумала, что буду вместе с братом и даже обрадовалась очевидному исходу. Андрюша как будто угадал мои мысли. "Ты должна жить, ты должна еще жить, - прокричат он мне. - плыви дальше, я скоро нагоню..." Через некоторое время брат меня нагнал...
Тут меня стала трясти Катя, чем и разбудила.
Лето подошло к концу. Осенью начались будни, в которые мне надо было втягиваться, не позволяя себе опуститься на дно - это я пообещала брату. Я сбегала с лекций или семинара пореветь в коридор всяким раз, когда что-то напоминало мне о трагедии. Почти все друзья отвернулись - даже самая близкая подруга, поддержавшая в первую минуту. И я понимаю - не каждый сможет выносить вид чужого горя и слез. Остался только один друг - он бережно охранял мою жизнь, пресекая все попытки суицида, выслушивал мои бредни и истерики. Мы сохранили с ним дружбу, пройдя через годы - признательность и уважение мои к нему велики и поныне.
Я до сих пор порой возвращаюсь в тот день. Уже реже, но возвращаюсь. Это трагедия, надолго сломившая меня и мою семью.
Очень хочется, чтобы таких трагедий было меньше - так как выбраться из них не у всех хватает сил.
Когда отчаяние подступает к вам, надо верить, что огонек любви горит в сердцах ваших близких или друзей, а все противоречия, возникающие между вами - от лукавого.
Мне кажется, родным можно донести свою накопившуюся боль по-другому. Суицид - очень жестокий урок для близких, он на долгие годы ломает людей, которые были когда-то вам так дороги".
Марина
Как умереть некрасиво, или Последний привет любимым
Давайте обсудим еще одну проблему, связанную с совершением самоубийства. Задумаемся вместе нал тем, сколько людей окажется связанным с этим шагом сколько бед, горя, разочарований и слез принесет ваш суицид тем, кто желал вам добра. Только не говорите, что таких людей не было...
Всех нас объединяют определенные вехи жизни. Все мы когда-то были в животе у мамы, которая нас носила, которая плохо себя чувствовала. Врачи наблюдали за здоровьем мамы и помогали нам благополучно родиться. Мы появились на свет совсем беззащитными маленькими человечками, очень нуждающимися в любви и защите. С первой минуты множество людей начали дарить нам внимание и заботу. Без их помощи мы не смогли бы дожить до сегодняшнего дня, получить образование, быть здоровыми, ощутить множество хороших моментов в нашей жизни. Первый закат, первый детский утренник, первый урок и выпускной в школе, радость Нового года и первого снега, подарок на день рождения, улыбки друзей. Эти люди - наши родители, дедушки, бабушки, братья и сестры, тети и дяди. Конечно это и другие родственники, врачи, воспитатели, учителя, знакомые, соседи, просто добрый прохожий.
Вспомним о том, что были люди, которые радовались нашим первым шагам, которые нас лечили, которые нас кормили, которые нас воспитывали, радовались нашим победам и огорчались из-за наших неудач. Вспомните этих людей. Сколько их было? Сколько было людей, которые дарили вам большие и совсем маленькие радости, добро, поддержку, сочувствие? Сколько людей в течение нашей жизни просто желали вам добра, сколько людей пыталось вам помочь, сколько людей вас жалели, когда вам было плохо? Вспомнили? Удивились? Их были сотни! Сколько книг и учебников было написано для вас! Сколько людей погибли за то, чтобы вы жили сейчас! Теперь счет людей, живших для вас, уже идет на тысячи...
Все эти люди, даже не зная вас, жили для вас, думали для вас, отдавали вам тепло своей души! Для того, чтобы вам было чуточку легче, для того, чтобы вам было лучше и комфортнее жить. Для того чтобы вы больше знали и получили больше радости, чтобы вы совершенствовали тут, в этой земной жизни, свою душу. Делая добро человеку, мы отдаем ему частичку своей души.
И вот его нет. Он сам убил себя, и унес часть нашей души. Навсегда!
Чем вы отплатили этим живым, а может быть, уже неживым людям? Что переживут люди, когда им сообщат о вашем самоубийстве?
Люди, которые вас любили, уважали, ценили, переживут сильнейший шок. Это будут близкие вам люди - родственники, друзья, хорошие знакомые, коллеги, товарищи по учебе. Именно эти люди сразу станут "слабым звеном" после вашего самоубийства. Эти люди будут страдать больше всех, мучаясь бесконечными вопросами: "Почему? В чем моя вина? Зачем он так?" Эти вопросы будут рвать сознание, приходя снова и снова, они не будут давать им спать, есть, да и жить тоже. Каждый раз, вспоминая то хорошее, что было с вами связано, люди будут искать ответы на эти проклятые вопросы и не находить их.
Горе, связанное с суицидами, не лечит время, это горе может только ослабевать, когда его загоняют поглубже внутрь. Но потом, когда создадутся опять травмирующие Условия и кризисы, это горе опять вылезет, и будет дальше душить и жечь тех людей, которым вы были дороги и близки. И так будет тянуться годами до самой их смерти.
Что будет чувствовать близкий человек, когда его по зовут на опознание, когда увидит мертвое, изуродованное тело, которое он знал давно, и которое было для него неотделимо от вашей души, которою он любил? Вы можете представить состояние этого человека? Эта травма тоже останется на всю жизнь. Близкие, дорогие вам люди попытаются найти утешение в Церкви, но не найдут его Священник, глядя на них с огромным сочувствием и с болью в глазах, будет говорить им о том, что если человек сам отверг Бога и Церковь, то сделать уже ничего нельзя. Даже поминать в Церкви нельзя. Нельзя идти против свободного выбора того, кто покончил с собой. Священник скажет, что к величайшему сожалению, их близкий и родной человек умер не только для них, но и для Бога. Скажет он и о том, что Церковь категорически запрещает поминать самоубийц и не молится за них. Они сами приговорили себя к аду и отказались от помилования.
Представляете, с каким глазами, каким помноженным горем, какой внутренней, иступленной, сжигающей болью выйдут из храма люди?
Подумайте о том, как эти люди будут краснея, заикаясь и тщательно подбирая слова, отвечать знакомым, коллегам, своим друзьям и родственникам на простой вопрос: "А отчего он умер?" Как сложно будет им говорить правду, как нестерпимо больно будет произносить страшное, зловещее, перечеркивающее любовь слово "самоубийство". Подумайте, как им будет трудно рассказывать о суициде близкого и любимого человека (сына, дочери, друга, мужа, жены, отца, матери...)!
Но этим беды ваших близких не закончатся. Большинство людей слабы, им трудно соприкасаться с горем. Пережив шок от этого известия и выразив сочувствие близким, люди начинают отходить и дистанцироваться. Утешить они не могут (в этом случае, в отличие от других смертей, никто не может утешить), сами получать постоянную психологическую травму не хотят, поэтому стараются забыть о случившемся. Но забыть невозможно, постоянно сталкиваясь с человеком, который от этого страдает. Именно поэтому знакомые и родственники близких вам людей будут реже и реже звонить, интересоваться их делами, чаше шарахаться от них в сторону, отменять встречи. Они потеряют из виду многих людей, которых считали друзьями и знакомыми. Со временем и родственники начнут жить своей жизнью, забывая о них. Довольно часто, те люди, которые были близки, а потом из-за этого отвернулись, начинают сплетничать, злорадствовать, обвинять в происшедшем самого самоубийцу или близких ему людей, поговаривая: "Сами виноваты!"
И вот тут начинается одиночество. И непонимание. И постоянные вопросы к себе: "Почему? За что?" И чувство вины, от которого невозможно избавиться. И потери друзей, и потеря смысла жизни, и отсутствие интереса к происходящему. И отсутствие утешения. И нет выхода. Одна сплошная боль... На это обрекает самоубийца своих близких.
Это состояние почти всегда в течение нескольких лет приводит к болезням (так называемым психосоматическим - язве, гипертонии, ишемической болезни сердца, диабету и пр.) и очень часто к психическим расстройствам (шизофрении, психозам, астении и многим другим). В онкологическом центре я видел невероятно большое количество людей, заболевших раком после суицида близких.
Часто после суицида происходят очень странные веши: дорогие и близкие самоубийце люди вдруг неожиданно погибают в катастрофах или их убивают. Как будто рок начинает преследовать близких самоубийц: катастрофы, болезни, пожары, разлады в семье, необъяснимые утраты имущества и здоровья, потеря работы, неудачи, поражения.
Но даже если ничего этого и не произойдет, то ваши родители, друзья, знакомые, родственники, которым вы были небезразличны, подойдут к воротам старости. А в старости, как известно, обостряются все болезни, которые были нажиты за всю жизнь. То же происходит и со всеми психологическими травмами. Старость или тяжелая смертельная болезнь - время подведения итогов, осень жизни, когдаоживают все вопросы, все переживания. Раз за разом человек старается успеть найти ответы на вопросы, которые мучили его при жизни, разрешить противоречия в душе найти гармонию в сердце. А ее нет... Нет уже давно близкого и дорогого человека, который так расстался с жизнью, и от него никогда не будет так необходимой сейчас помощи ничего нельзя исправить, невозможно это понять. Надежды не сбылись. Встреча и после смерти не состоится. Он потерян навсегда... Болит тело. Не меньше болит и душа. Скоро отправляться в путь...
Сейчас очень много одиноких стариков заканчивает жизнь в интернатах (а в дальнейшем, судя по всему, положение с этим будет только ухудшаться). У них нет детей, родственников, друзей и знакомых, которые могли бы о них позаботиться. Они влачат жалкую, трудную жизнь. Часто в нечеловеческих условиях. Они страдают.
Так что, прежде чем сделать роковой шаг, подумайте: а не обрекаете ли вы на такую старость или болезни тех, кто много для вас сделал и любил вас. Возможно, сейчас, кроме вас, многие могут поддержать их. Но все ведь может измениться. И многое изменится. Могут уйти из жизни те, кто окружает их сейчас, переедут, разругаются и забудут их.У тех, кто сейчас с ними, могут появиться новые дела, они могут сами заболеть и не смогут ухаживать за другими. И те, кто любил вас, останутся одни... Одинокое умирание, страдание за то, что мечты разбиты, и невозможно ничего исправить. Недосказанность. Недопонятость. Край жизни... Это очень тяжело и страшно...
До сих пор здесь говорилось только о тех, кому вы дороги, кто делал вам добро. А что же враги? Или недавно еще близкий человек, который обидел? Тот. кому в некоторых случаях и адресуется сам суицид?
С ними все очень просто. Человек, даже если он виноват, всегда пытается оправдать себя.