Если по общему правилу обязательство выступает правовой формой оборота имущественных благ, в договоре простого товарищества "оборот" – объединение имущественных вкладов товарищами – выступает не целью, а средством. Цель же состоит в достижении совместными усилиями такого результата, который сам по себе может принимать форму товара. В таком случае достижение цели изменяет обязательство и влечет изменение направления совместной деятельности. С момента достижения цели деятельность направлена не на получение определенного материального или нематериального результата, а на распределение результата между участниками.
Приведем пример достижения результата договора простого товарищества.
Истец – ООО "Трансгруз" обратился в Арбитражный суд Самарской области с иском к ответчику – ООО "Молодежный жилой комплекс "Союз" о взыскании с ООО "МЖК "Союз" убытков по договору простого товарищества, указывая на то, что в настоящее время подлежащие передаче квартиры реализованы ООО "МЖК "Союз" по договорам физическим лицам, в связи с этим становится невозможным исполнение ответчиком обязательств по передаче жилых помещений. Из материалов дела следовало, что между истцом и ответчиком заключен договор о долевом участии в проектировании и строительстве жилого дома.
Предметом договора являлось долевое участие сторон в проектировании и строительстве жилого дома, при этом дольщик-1 принимает дольщика-2 в долевое участие по проектированию и строительству жилого дома в равных долях (50 % – дольщик-1 и 50 % – дольщик-2). Финансирование каждого этапа строительства производилось сторонами равными долями на основании актов выполненных работ, первичных расходных и приходных документов на материалы, механизмы и оборудование. Обязанность по заключению необходимых договоров с проектными организациями и подрядчиками для строительства указанного в договоре дома возложена п. 3.1 договора на ответчика.
Согласно акту от 14 июня 2004 г. указанный жилой дом принят в эксплуатацию государственной приемочной комиссией о приемке законченного строительством объекта, назначенной распоряжением главы администрации г. Самары. Договор был квалифицирован судом как договор простого товарищества. На момент рассмотрения спора строительство дома было окончено и дом сдан в эксплуатацию, т. е. стороны достигли конечного результата договора простого товарищества [412] .
Налоговое законодательство учитывает значение объединения вкладов как средства, а не цели отношения. Поэтому в соответствии с подп. 5 п. 1 ст. 251 НК РФ в налоговую базу не включается стоимость принадлежащей участнику договора простого товарищества доли имущества, выделенного из имущества, находящегося в общей собственности участников договора. Причем налогом на прибыль (единым налогом, уплачиваемым при упрощенной системе налогообложения) не облагается часть доли в пределах вклада, внесенного участником простого товарищества. Доходы, полученные при выходе из простого товарищества в виде превышения стоимости возвращаемого имущества, приобретенного в процессе совместной деятельности, над стоимостью имущества, внесенного в качестве вклада в такую деятельность, признаются внереализационными доходами (п. 9 ст. 250 НК РФ).
Третье. Понимание цели договора в качестве основания сделки позволяет защитить добросовестную сторону в случае неисполнения договора одним из товарищей.
Доказывая это утверждение, в качестве примера можно привести один из споров, разрешенных Федеральным арбитражным судом Уральского округа.
Общество "Эм-Сервис" обратилось в Арбитражный суд Удмуртской Республики с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Сюмсинское производственно-строительное объединение" (далее – общество "Сюмсинское ПСО") о взыскании 500 000 руб. неосновательного обогащения. Решением суда от 31 декабря 2006 г. иск удовлетворен. Взыскано с общества "Сюмсинское ПСО" в пользу общества "Эм-Сервис" 500 000 руб. неосновательного обогащения. Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16 мая 2007 г. решение отменено. В удовлетворении иска отказано. Из материалов дела следовало, что 1 февраля 2006 г. между обществом "Сюмсинское ПСО" и обществом "Эм-Сервис" заключен договор намерений, в соответствии с которым стороны обязались соединить свои вклады и совместно действовать без образования юридического лица с целью извлечения прибыли путем заготовки и переработки древесины до готовой продукции. Вкладом ответчика являются энергоносители, недвижимость – производственные и складские помещения, пилорама Р-65; стоимость вклада истца составляет 2 000 000 руб. Управление общими делами и ведение бухгалтерского учета осуществляет ответчик.
Внесенное сторонами имущество и денежные средства, а также произведенная продукция и полученные доходы признаются общей долевой собственностью сторон на период действия договора. Сторона, желающая прекратить действие договора, должна в письменном виде заявить об этом другой стороне за три месяца до выхода из договора.
Во исполнение условий договора общество "Эм-Сервис" внесло в кассу общества "Сюмсинское ПСО" денежные средства в сумме 1 692 000 руб. Письмом от 4 мая 2006 г. ответчик уведомил истца о прекращении действия договора от 1 февраля 2006 г. в связи с ненадлежащим исполнением его условий. Претензией от 24 мая 2006 г. истец согласился с расторжением договора и потребовал возвращения денежных средств в сумме 1 692 000 руб.
Поскольку общество "Сюмсинское ПСО" исполнить требование о возврате денежных средств отказалось, общество "Эм-Сервис" обратилось в арбитражный суд с иском о взыскании 500 000 руб. как неосновательного обогащения.
Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции исходил из того, что истцом в кассу ответчика внесены денежные средства в сумме 1 692 000 руб., встречное исполнение ответчиком не предоставлено и обязанность его предоставить отпала в связи с расторжением договора, в силу чего оснований удерживать полученную сумму у общества "Сюмсинское ПСО" не имеется. Отменяя решение и отказывая в иске, суд апелляционной инстанции указал, что денежные средства, полученные ответчиком по сделке – договору простого товарищества, приобрели статус общей долевой собственности (курсив мой. – Прим. авт. ), что исключает возможность удовлетворения требований истца о взыскании неосновательного обогащения. Суд кассационной инстанции оставил постановление суда апелляционной инстанции в силе в связи со следующим.
Как видно из материалов дела, "договор от 1 февраля 2006 г. по своей правовой природе является договором простого товарищества (договором о совместной деятельности)".
Суд кассационной инстанции указал: согласно ч. 2 ст. 1050 Гражданского кодекса РФ при прекращении договора простого товарищества вещи, переданные в общее владение и (или) пользование товарищей, возвращаются предоставившим их товарищам без вознаграждения, если иное не предусмотрено соглашением сторон. Раздел имущества, находившегося в общей собственности товарищей, и возникших у них общих прав требования осуществляется в порядке, установленном ст. 252 Гражданского кодекса РФ. В соответствии с ч. 1 ст. 1043 названного Кодекса имуществом, находящимся в общей долевой собственности товарищей, признаются внесенное ими имущество, которым они обладали на праве собственности, а также произведенная в результате совместной деятельности продукция и полученные от такой деятельности плоды и доходы.
Таким образом, действующее законодательство устанавливает правовой режим имущества товарищества, в том числе внесенных вкладов, как общую долевую собственность товарищей и в качестве последствий прекращения (расторжения) договора простого товарищества предусматривает раздел такого имущества по общим правилам, установленным для имущества, находящегося в долевой собственности. Возможность истребования вклада, внесенного товарищем во исполнение условий договора, при его расторжении нормами права не предусмотрена.
Кроме того, поскольку в силу положений ст. 1042 Гражданского кодекса РФ исполнение обязательств по внесению вкладов по договору о совместной деятельности происходит не в пользу другой стороны (контрагента), а в пользу созданного товарищества (в общее дело) и внесенное имущество приобретает статус общей долевой собственности участников договора, то из существа данных правоотношений вытекает, что правила, установленные гл. 60 Гражданского кодекса РФ, не подлежат применению к заявленному требованию. При таких обстоятельствах вывод суда апелляционной инстанции о том, что оснований для удовлетворения иска о взыскании неосновательного обогащения не имеется, является правомерным, соответствующим требованиям закона и материалам дела [413] .
В приведенном примере удивление вызывает прежде всего попытка стороны истребовать денежную сумму иском из неосновательного обогащения.
Согласно п. 1 ст. 1043 ГК РФ, внесенное товарищами имущество, которым они обладали на праве собственности, признается их общей долевой собственностью, если иное не установлено законом или договором простого товарищества либо не вытекает из существа обязательства.
Согласно п. 2 ст. 1050 ГК РФ при прекращении договора простого товарищества раздел имущества, находившегося в общей собственности товарищей, и возникших у них общих прав требования осуществляется в порядке, установленном ст. 252 Гражданского кодекса РФ, т. е. по соглашению сторон, а при недостижении соглашения – в судебном порядке. Кассационная инстанция, отвечая на довод заявителя об ошибочном неприменении п. 2 ст. 1050 ГК РФ, указала: "Из анализа п. 2 ст. 1050 названного Кодекса следует, что в случае расторжения договора простого товарищества требование о возврате переданной в общее владение вещи, в том числе в судебном порядке, может быть заявлено только в отношении индивидуально-определенной вещи".
Однако требование не о возврате, а о разделе общего имущества в данном случае видится возможным и необходимым.
Далее, даже рассматривая данное дело в тех пределах и том направлении, которые заданы исковым заявлением, нельзя согласиться с тем, что неосновательное обогащение на стороне ответчика отсутствует.
Разве то, что (как указала кассационная инстанция) "исполнение обязательств по внесению вкладов по договору о совместной деятельности происходит не в пользу другой стороны (контрагента), а в пользу созданного товарищества (в общее дело)" исключает невозможность отпадения основания приобретения? Тем более что простое товарищество не составляет юридического лица.
То, что имущество поступает в общую собственность, также неосновательности приобретения не исключает: ведь без законного основания может быть приобретена не только вещь, но и право (в данном случае – доля в праве общей собственности).
Видится очень верным мнение Д.В. Новака (поддержанное B. C. Гербутовым) о том, что "…перераспределение имущественных благ является правомерным тогда, когда оно соответствует экономической цели лица, имущество которого уменьшается в результате такого перераспределения… Если лицом, совершившим предоставление, не достигнута цель такого предоставления либо она вообще отсутствовала, т. е. имущество выбыло из обладания лица против его воли, – возникшее в результате этого обогащение другого лица считается неосновательным" [414] .
В данном случае экономическая цель передачи имущества в общую собственность состояла в том, чтобы совместно действовать для достижения общей цели, но никакого содействия со стороны ответчика по обязательству предоставлено не было.
Специфическое значение цели в многосторонних сделках состоит в том, что от действительности цели зависит существование обязательства.
Можно провести параллель с той совместной деятельностью, которая связана с созданием юридического лица. Например, при невозможности достижения цели фонд как некоммерческое юридическое лицо подлежит ликвидации, если цель не может быть достигнута, а необходимые изменения целей фонда не могут быть произведены (подп. 2 п. 2 ст. 119 Гражданского кодекса РФ).
Четвертое. Достижение цели договора простого товарищества влечет не прекращение, а изменение правоотношения.
Стороны получают право требовать раздела имущества в порядке, установленном ст. 252 ГК РФ. Вещи, переданные в общее владение и (или) пользование товарищей, возвращаются предоставившим их товарищам без вознаграждения, если иное не предусмотрено соглашением сторон.
Товарищ, внесший в общую собственность индивидуально определенную вещь, вправе при прекращении договора простого товарищества требовать в судебном порядке возврата ему этой вещи при условии соблюдения интересов остальных товарищей и кредиторов (п. 2 ст. 1050 ГК РФ).
Поскольку п. 2 ст. 1050 ГК РФ ведет речь о таких волевых действиях, как требование о разделе, требование о возврате, можно сделать вывод о том, что само по себе достижение цели договора простого товарищества не влечет прекращение права общей долевой собственности. Здесь можно провести аналогию: так прекращение брака не влечет прекращение права общей собственности супругов.
В судебной практике считается, что сам по себе договор простого товарищества недостаточен для возникновения права собственности одного из товарищей на результат деятельности (или часть такого результата). Требуется еще соглашение о разделе имущества между товарищами.
Соглашение о разделе имущества между товарищами является сделкой. При этом такое соглашение может совершаться во исполнение договора простого товарищества. Имеются судебные решения, в которых недействительность договора простого товарищества оценивалась как причина недействительности соглашения о разделе результата между товарищами.
Следовательно, достижение цели как правоизменяющий юридический факт влечет обязанность сторон заключить соглашение о разделе имущества между товарищами.
Пятое. Невозможность достижения цели договора простого товарищества влечет такие же последствия, как и ее (цели) достижение.
Определяя достижение цели в качестве отменительного условия, законодатель умалчивает о невозможности достижения цели. Германское законодательство в этом отношении несколько более последовательно. Согласно § 726 Гражданского Уложения Германии товарищество прекращается, если обусловленная договором цель товарищества достигнута или ее достижение невозможно. В отечественной цивилистике советского периода подчеркивалось, что "договор о совместной деятельности, заключаемый для достижения определенной цели, прекращается, как только она будет достигнута или выявится невозможность ее достижения" [415] .
Необходимо признать, что невозможность достижения цели договора простого товарищества влечет такие же правовые последствия, как и ее достижение, т. е. раздел имущества между товарищами, возвращение вещей, переданных в общее владение или пользование товарищей, при условии соблюдения интересов остальных товарищей и кредиторов (п. 2 ст. 1050 ГК РФ). Так, например, стороны заключили договор простого товарищества для участия в торгах на право заключения договора о развитии застроенной территории, заключения и исполнения этого договора; но уже после заключения договора простого товарищества принятое органом местного самоуправления решение о развитии застроенной территории признано недействительным (ст. 12 ГК РФ). Обязательство прекращается невозможностью исполнения в силу ст. 417 ГК РФ. Нормы ст. 416, 417 ГК РФ, будучи общими правилами, применяются, несмотря на то что невозможность достижения цели не указана в качестве основания прекращения договора простого товарищества. Что же касается последствий прекращения обязательства, они определены п. 2 ст. 1050. То есть и по российскому гражданскому праву невозможность достижения цели влечет такие же правовые последствия, как и ее достижение.
Таким образом, цель договора простого товарищества правильнее будет сопоставить не с отменительным условием, а с каузой.
Договор простого товарищества в зависимости от характеристики цели можно подразделить на бессрочный договор простого товарищества и "товарищество для одного дела". Такое подразделение отражает особенности прекращения обязательства. Право на отказ от бессрочного договора простого товарищества не может быть ограничено.
§ 7. Отлагательные и отменительные условия соглашения об уплате алиментов и договора о предоставлении содержания
Соглашение об уплате алиментов, согласно прямому указанию п. 1 ст. 101 Семейного кодекса РФ, подчиняется общим нормам гражданского права о сделках: "к заключению, исполнению, расторжению и признанию недействительным соглашения об уплате алиментов применяются нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие заключение, исполнение, расторжение и признание недействительными гражданско-правовых сделок" (п. 1 ст. 101 СК РФ) [416] .
Соглашение определяет размер, условия и порядок выплаты алиментов (ст. 99 СК РФ).
Форма соглашения – письменная, подлежит нотариальному удостоверению (п. 1 ст. 100 CК РФ). Несоблюдение требования к форме соглашения об уплате алиментов влечет недействительность сделки. Такая сделка является ничтожной.
При этом нотариально удостоверенное соглашение об уплате алиментов имеет силу исполнительного листа (п. 2 ст. 100 СК РФ).
Поскольку соглашение об уплате алиментов тем самым приравнивается по правовым последствиям к исполнительному листу, соглашение не может включать в себя ни отлагательного, ни отменительного условия. В частности, не допускаются потестативные отменительные условия, тем более что "односторонний отказ от исполнения соглашения об уплате алиментов или одностороннее изменение его условий не допускаются" (п. 3 ст. 101 СК РФ).
При этом стороны вправе определить, какое именно изменение материального или семейного положения стороны считают существенным изменением, дающим право заинтересованной стороне при недостижении соглашения об изменении или о расторжении соглашения об уплате алиментов требовать в судебном порядке изменения или расторжения соглашения. Такое условие не может быть сформулировано в качестве отменительного: решение вопроса об изменении или расторжении соглашения оставлено на усмотрение суда, который "вправе учесть любой заслуживающий внимания интерес сторон" (п. 4 ст. 101 СК РФ).
Недопустимость отлагательного и отменительного условия можно связать именно с тем, что нотариально удостоверенное соглашение об уплате алиментов имеет силу исполнительного листа (п. 2 ст. 100 CК РФ).
Поэтому сделки, которые имеют сходство с соглашением об уплате алиментов, но при этом, не подпадая под регулированием п. 2 ст. 100 CК РФ, не имеют силу исполнительного листа.
Стороны соглашения об уплате алиментов определены ст. 99 СК РФ.
Соглашение об уплате алиментов заключается между лицом, обязанным уплачивать алименты, и их получателем, а при недееспособности лица, обязанного уплачивать алименты, или получателя алиментов – между законными представителями этих лиц.
Соглашение о предоставлении денежного содержания, заключенное лицом, не обязанным уплачивать алименты, согласно главе 15 СК РФ, соглашением об уплате алиментов не является.