Итак, до наступления отлагательного условия сделки сторона, чье право поставлено в зависимость от наступления условия, обладает правообразовательным правомочием, которому корреспондирует обязанность бездействия.
Рассмотрим способы защиты прав и законных интересов сторон вспомогательного правоотношения. Какие способы защиты могут быть применены на стадии "вспомогательного правоотношения"?
Во-первых, это требование о признании права. Как отмечается в учебных изданиях, этот способ применяется при наличии угрозы нарушения гражданских прав, подвергающихся оспариванию [169] .
Этот способ защиты может быть использован, в частности, собственником, если до наступления условия вещь передана во владение приобретателя.
Во-вторых, требование о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения. Этот способ защиты может быть использован уже на стадии "вспомогательного" правоотношения.
Например, если предмет договора купли-продажи под отлагательным условием – недвижимость и продавец до наступления условия бесхозяйственно обращается с недвижимой вещью или осуществляет самовольное переустройство или перепланировку жилого помещения, или возводит на земельном участке здание или сооружение, отвечающее признакам самовольной постройки (ст. 222 ГК РФ), покупатель вправе требовать прекращения действий, создающих угрозу нарушения права. Этот способ защиты видится необходимым, несмотря на то что в случае наступления условия у покупателя есть возможность требовать возмещения вреда, причиненного вещи. Поскольку цель покупателя состоит в приобретении вещи в собственность, законный интерес покупателя состоит в получении вещи надлежащего качества.
В-третьих, требование об изменении правоотношения. Этот способ защиты применяется в первую очередь при наличии обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестном содействии или недобросовестных препятствиях наступлению условия (п. 3 ст. 157 ГК РФ).
В-четвертых, требование о возмещении убытков. Этот способ защиты (ст. 12 ГК РФ) одновременно составляет форму ответственности.
М.И. Брагинский считает возможным взыскание убытков, связанных с односторонним отказом от обязательства из сделки под условием [170] .
Согласно ст. 15 ГК РФ, лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков.
Поскольку обязанность реального исполнения возникает только из завершенного юридического состава, применение мер ответственности к стороне сделки невозможно в период до завершения юридического состава.
Гражданско-правовая ответственность – это санкция за правонарушение, вызывающая для нарушителя отрицательные последствия в виде лишения субъективных гражданских прав либо возложения новых или дополнительных гражданско-правовых обязанностей [171] . Поскольку нет обязанности, нет и не может быть ответственности. Применение к должнику мер ответственности допускается только после наступления условия.
Поэтому предлагается дополнить ст. 157 ГК РФ п. 4 следующего содержания:
Лицо, приобретающее право под отлагательным условием, в случае наступления условия может потребовать от другой стороны возмещения убытков, если последняя в период до наступления условия недобросовестно препятствовала возникновению права, поставленного в зависимость от условия. Такое же право принадлежит лицу, имеющему право требовать возврата имущества в случае наступления отменительного условия.
Разграничение вспомогательного и основного правоотношения делает необходимым определение особенностей исчисления срока исковой давности. Необходимо различать срок исковой давности по защите правообразовательного правомочия, входящего в состав вспомогательного правоотношения, и срок исковой давности по защите прав, входящих в содержание основного правоотношения, возникающего при наступлении условия.
Срок исковой давности по требованиям стороны сделки с отлагательным условием начинает исчисляться, согласно ст. 200 ГК РФ, со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Согласно п. 2 ст. 200 ГК РФ по обязательствам, срок исполнения которых не определен либо определен моментом востребования, течение исковой давности начинается с момента, когда у кредитора возникает право предъявить требование об исполнении обязательства.
Как пишет М.Я. Кириллова, если в содержание обязательственного правоотношения входит обязанность должника не совершать определенного действия, тогда нарушением права кредитора будет совершение должником запрещенного действия [172] . Правообразовательному правомочию корреспондирует обязанность пассивного типа. Предъявляя иск о пресечении действий, создающих невозможность возникновения основных юридических последствий сделки, поставленных под отлагательное условие, истец защищает правообразовательное правомочие.
Срок исковой давности начинает исчисляться с момента, когда сторона сделки узнала или должна была узнать о поведении другой стороны, составляющем недобросовестное содействие или недобросовестное воспрепятствование наступлению условия, или о действии, делающем невозможным юридические последствия, поставленные в зависимость от наступления условия.
По тем требованиям, которые касаются исполнения обязательства в натуре, срок исковой давности не может исчисляться с момента более раннего, чем наступление условия.
Поскольку право кредитора требовать реального исполнения обязательства возникает из завершенного юридического состава, срок исковой давности начинает свое течение с момента, когда у кредитора возникло право предъявить требование об исполнении обязательства (п. 2 ст. 200 ГК РФ), следовательно, не раньше, чем наступило условие.
Таким образом, правообразовательное правомочие в период до наступления отлагательного условия составляет именно субъективное право, которому корреспондирует обязанность пассивного типа; право на защиту входит в содержание этого права.
Этот вывод, высказанный ранее в автореферате кандидатской диссертации [173] , подвергся критике. С.А. Громов отметил, что вывод о правовых последствиях сделки "нельзя распространить на все условные сделки". Условная сделка до наступления условия "не порождает ни субъективных прав, ни юридических обязанностей (даже с отрицательным содержанием) [174] . Но при этом автор констатирует наличие между сторонами в период до наступления отлагательного условия "возможностей, реализация которых регламентируется нормами права. Эти возможности могут быть реализованы преимущественно совместным волеизъявлением, что и отличает их от секундарных прав" [175] .
Существование "возможностей, реализация которых регламентируется нормами права" вне содержания субъективного права вызывает определенные сомнения. К тому же смысл условной сделки состоит именно в том, что совместное волеизъявление для ее эффекта не требуется. Иначе сделка под отлагательным условием по своему смыслу и содержанию совпала бы с предварительным договором. К тому же примечательно, что автор раскрывает содержание возможностей, существующих, по его мнению, вне субъективного права следующим примером: "стороны не вправе предпринимать действия по изменению исполнения, увеличению или уменьшению его значения и ценности, что обуславливает юридическую возможность заинтересованному лицу наблюдать за сохранением целости будущего осуществления своего права и требовать в некоторых случаях его ограждения и обеспечения" [176] .
Однако здесь возможен и следующий контраргумент. Что же будет обеспечено, если у сторон условной сделки в период до наступления отлагательного условия нет ни прав, ни обязанностей?
Существование такого явления, которое может учитываться в составе имущества, может быть передано, обеспечено возможностью защиты, но при этом не составляет субъективного права, вызывает определенные сомнения.
Э. Зеккель писал о том, что "… правовое образование, определенно сходное с секундарным правом, может быть создано в тех случаях, когда сделки содержат дополнения в виде условий. Посредством включения простого потестативного условия может быть приобретено, например, право приобретения и возврата. С приобретением права на присвоение сходно отчуждение имущества под тем отлагательным условием, что приобретатель в последующем заявит о своем желании приобрести право собственности. Сходно, но никоим образом не идентично. Ибо выполнение условия, даже если оно заключается в волеизъявлении, здесь так же незначительно, как при обычной сделке или ином конститутивном составе, но играет оно здесь лишь роль пускового механизма. Собственность, если остановиться на вышеприведенном примере, переходит не в силу установленного в качестве условия одностороннего заявления о приобретении, а в силу ранее заключенного договора об отчуждении имущества. Таким образом, право ожидания (das Anwartschaftsrecht) при отлагательном условии сделки не является (осуществимым путем совершения односторонней сделки) секундарным правом; также право ожидания не осуществляется и не исчерпывается выполнением условия, а превращается в полное право" [177] (курсив мой. – Прим. авт. ).
Из цитированного фрагмента видно, что праву ожидания в германской цивилистике придается несколько большее значение, чем любой иной ситуации отлагательного условия. Этот вывод германской цивилистики связан прежде всего с тем, что право ожидания наделяет покупателя по договору купли-продажи с оговоркой о сохранении права собственности возможностью не только владеть и пользоваться, но даже иногда и распоряжаться вещью, причем при распоряжении переходит, согласно германской доктрине, то же право ожидания.
Эти тезисы принадлежат именно германской доктрине и связаны, во-первых, с толкованием оговорки о сохранении права собственности как отлагательного условия распорядительной сделки (§ 449 ГГУ), а во-вторых, – с недействительностью распоряжения, совершенного в период ожидания условия (§ 161 ГГУ). Германская концепция распорядительной сделки под условием будет рассмотрена подробнее при характеристике оговорки о сохранении права собственности. Заканчивая обсуждение цитированного фрагмента работы Э. Зеккеля, хотелось бы подчеркнуть: отлагательное условие в качестве "пускового механизма" все же имеет значение обстоятельства, завершающего накопление фактов юридического состава. За сторонами в период до наступления этого обстоятельства закон (в частности, п. 3 ст. 157 ГК РФ), закрепляет определенные возможности, и наличие их не отрицается и в литературе.
§ 2. Какие сделки не могут быть связаны с отлагательным или отменительным условием?
Определение особенностей отлагательного и отменительного условий позволяет перейти к выяснению вопроса о том, какие сделки не могут быть связаны с отлагательным или отменительным условием.
Статья 157 ГК РФ никак не ограничивает право сторон связать юридические последствия сделки с отлагательным или отменительным условием. Закон содержит относительно небольшое количество норм, прямо запрещающих отлагательные и отменительные условия. Не допускаются условия и оговорки в случае принятия наследства (п. 2 ст. 1152 ГК РФ), отказа от наследства (п. 2 ст. 1158 ГК РФ), отказа от получения завещательного отказа (ст. 1160 ГК РФ). Согласно п. 4 ст. 421 ГК РФ условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами. Согласно ст. 156 ГК РФ к односторонним сделкам применяются общие положения об обязательствах и договорах постольку, поскольку это не противоречит закону, одностороннему характеру и существу сделки.
Буквальное толкование ст. 157, 421 ГК РФ позволяет сделать вывод о том, что юридические последствия любой сделки стороны вправе связать с отлагательным или отменительным условием, если обратное прямо не предусмотрено законом. Этот вывод "сталкивается" с несколькими соображениями теоретического и практического характера.
Во-первых, в отдельных случаях закон использует термины "ничем не обусловленное…" (ст. 1, 12, 26, 75 Положения о переводном и простом векселе) [178] , "безоговорочное" (п. 1 ст. 438 ГК РФ), и в связи с многозначностью термина "условие" нельзя с достаточной уверенностью утверждать, что запрещаются именно отлагательные и отменительные условия.
Во-вторых, в некоторых сделках условие (особенно – отменительное) способно нарушить предусмотренное законом равновесие в распределении прав и обязанностей сторон.
Например, передача имущества по договору ренты "уравновешена" обязанностью плательщика по выплате ренты. Представляется, что отменительное условие договора ренты, которое повлечет прекращение обязанности плательщика по уплате ренты, нарушит права и законные интересы получателя ренты.
В дореволюционной цивилистике отмечалось, что не всякая сделка может включать отлагательное и отменительное условия, но, поскольку дореволюционные цивилисты использовали лишь примеры сделок, в которых условия не допускаются [179] , можно сделать вывод о том, что в дореволюционной цивилистике проблема "недопустимости условий" не разрешена, а только обозначена.
В иностранной цивилистике обсуждается классификация сделок, юридические последствия которых нельзя связать с отлагательным или отменительным условием. Обобщая, можно сказать, что эти сделки делятся на три категории. Первая категория – акты семейного права, которые в германской доктрине считаются сделками; вторая категория – сделки, направленные на завершение правопреемства; третья – односторонние сделки, направленные на осуществление секундарного права [180] . Проблема не разрешена в иностранной доктрине, так как в пределах каждой из названных категорий имеются исключения и вызывает дискуссии вопрос об условности / безусловности отдельных сделок, входящих в названные категории. Кроме того, не предложено единого объяснения, не выявлен единый признак, отличающий сделки, в которых запрещаются отлагательные и отменительные условия.
Свобода договора (ст. 421 ГК РФ) и свобода завещания (ст. 1119 ГК РФ) – проявление особенностей характера правовой связи между субъектами гражданского права. Как отметили О.А. Красавчиков, В.Ф. Яковлев, субъекты гражданского права наделяются инициативой в формировании и развитии правоотношений [181] . Поэтому естественно, что законодатель закрепляет общее дозволение включать в сделки отлагательные и отменительные условия. Но свобода договора имеет свои пределы. По мнению М.И. Брагинского, в конечном счете ограничение свободы договоров преследует одну из трех целей. Это, во-первых, защита слабой стороны, которая начинается со стадии заключения договора и завершается его исполнением и ответственностью за нарушение. Во-вторых, это защита интересов кредиторов, угроза которым может оказать разрушительное воздействие на гражданский оборот. В-третьих, это защита интересов государства, в концентрированном виде выражающего интересы общества [182] .
Во многих институтах гражданского права публичный интерес понимается более широко, чем интерес государства, и выражается, в частности, в обеспечении стабильности гражданского оборота.
Гражданский оборот определяется как совокупность имущественных отношений, регулируемых гражданским правом [183] , а также как совокупность совершаемых субъектами гражданского права сделок [184] . Стабильность гражданского оборота можно определить как состояние гарантированности свободы экономической деятельности. Стабильность гражданского оборота обеспечивается комплексом мер правового, организационного, экономического характера.
Для рассмотрения проблемы условных сделок имеет особое значение такая мера, как обеспечение участникам гражданского оборота уверенности в наличии у них субъективных прав и обязанностей, определенность способов защиты и мер ответственности.
Неопределенность, отсутствие у субъекта гражданского права уверенности в наличии или отсутствии субъективного права или юридической обязанности не может быть устранена полностью. Достаточно вспомнить такое понятие, как оспоримая сделка, когда до истечения срока исковой давности неизвестно, сохранит ли действие качество титула. Больше того, полное устранение ситуаций неопределенности приведет не к стабильности гражданского оборота, а к стагнации.
В гражданском праве можно различить: (1) неопределенность субъекта правоотношения (которая имеется, например, при обещании награды, объявлении конкурса, при назначении наследником лица, зачатого, но не рожденного при жизни наследодателя); (2) неопределенность объекта правоотношения (например, при алеаторной сделке); (3) неопределенность наличия или отсутствия субъективного права. Последняя имеет место при условной сделке, когда неясно, будет ли юридический состав завершен, и, следовательно, неясно, возникнет ли (прекратится ли) субъективное право.
Таким образом, в отдельных случаях неопределенность в гражданских правоотношениях признается допустимой и даже желательной.
Однако в целом публичный интерес состоит в обеспечении участникам гражданского оборота уверенности в наличии субъективных прав и обязанностей и их защите.
В гражданском законодательстве имеется ряд институтов и понятий, призванных обеспечить уверенность в наличии или отсутствии субъективного права путем сужения перечня оснований, по которым в защите может быть отказано. Среди таких институтов нужно прежде всего назвать сделки, связанные с выдачей абстрактных ценных бумаг. Сделки, связанные с выдачей абстрактных ценных бумаг и оборотом имущественных прав, удостоверенных абстрактными ценными бумагами, не могут включать ни отлагательного, ни отменительного условия. Эти сделки важно отличить от сделки по выдаче каузальной ценной бумаги. В законе имеются отдельные нормы, указывающие на безусловность выдачи векселя, акцепта переводного векселя, а также нормы, указывающие на безусловность сделок с иными ценными бумагами.
Во-первых, переводный вексель должен содержать "ничем не обусловленное предложение уплатить определенную сумму" (ст. 1 Положения о переводном и простом векселе), во-вторых, простой вексель содержит "ничем не обусловленное обещание уплатить определенную сумму" (ст. 75 Положения о переводном и простом векселе), в-третьих, индоссамент должен быть простым и ничем не обусловленным (ст. 12 Положения о переводном и простом векселе), в-четвертых, акцепт векселя должен быть простым и ничем не обусловленным (ст. 26 Положения о переводном и простом векселе), в-пятых, чек должен содержать ничем не обусловленное распоряжение чекодателя банку произвести платеж указанной в нем суммы чекодержателю (ст. 877 ГК РФ). Кроме того, в двойном складском свидетельстве "любые отлагательные или отменительные условия в тексте передаточной надписи считаются ненаписанными" (п. 8.10 приказа Гохрана России от 16 февраля 2000 г. № 42 "Об утверждении документов по складскому хранению ценностей с выдачей двойных складских свидетельств Гохрана России").
Этот запрет объясняется связью отлагательного и отменительного условия с мотивом сделки. В отечественной цивилистике дореволюционного и советского периодов отмечалось, что отлагательное и отменительное условия составляют средство придать юридическое значение мотивам сделки [185] .