Например, когда 11 сентября 2001 г. по телевидению мы узнали о террористическом акте в Нью-Йорке, о том, что было совершено преступление против людей, против их личных неимущественных благ, то каждый из нас представлял всю глубину страданий, перенесенных потерпевшими и их родственниками, хотя потерпевшие представляли собой лишь абстрактные личности. Каждый предполагал глубину страданий, если бы он сам перенес бы подобное. Тогда для разработки закона о возмещении вреда в связи с терактом 11 сентября процедуру калькуляции расчетного экономического убытка вместе с юристами разрабатывала группа ученых юристов, экономистов, социологов.
В Великобритании по вопросам компенсации морального вреда создана и функционирует Комиссия, применяющая Тарифную схему 1994 г., в которой подробно описаны условия и суммы выплат компенсаций в зависимости от каждого конкретного случая.
Невозможно определить, например, сколько стоит гибель взрослого отравившегося недоброкачественным алкоголем человека, сколько стоят моральные страдания родителей погибшего ребенка от обрушения купола "Трансвааль-парка" в Москве. В обоих случаях вред в основном моральный, вещи целы. По словам профессора, академика РАЕН Трунова И. Л., "экспертов по оценке стоимости жизни человека в мире от силы 30 человек, в России пятеро специалистов этой области знания. Законодатель всех судей страны возвел в ранг экспертов на все случаи экспертных заключений". [47]
Оценка глубины страданий большой аудиторией выразилась в качественных критериях (сильные, не очень сильные, незначительные страдания). Но если бы каждому человеку при этом был задан вопрос о сумме денежной компенсации за перенесенные страдания, то среднее значение названных в ответ сумм следовало бы считать наиболее справедливой количественной оценкой размера компенсации презюмируемого морального вреда. Он мог бы явиться основой для определения размера компенсации действительного морального вреда путем учета всех особенностей конкретного случая. Однако проведение массовых опросов в целях выявления размера компенсации презюмируемого морального вреда вряд ли возможно и целесообразно.
Климовичем Е. С. предлагается использовать для оценки денежной компенсации морального вреда полное расчетное время, затраченное истцом на судебную защиту своих прав (Трасч), которое может быть определено по формуле Трасч = Тфакт х Ксл (1), где Тфакт – фактическое общее время, реально затраченное гражданином, чьи права нарушены, на реализацию судебной защиты своих прав на всех этапах этого процесса от первого обращения до полной реализации искового заявления; общее время, затраченное истцом на участие в судебных заседаниях разных уровней, включающее в себя время ожидания каждого судебного разбирательства; время, затраченное истцом на сбор и подготовку необходимых документов для проведения досудебных действий; время, затраченное истцом на обращение в службу судебных приставов и осуществление необходимого взаимодействия с этой службой; время, затраченное истцом на транспорт;
Ксл – коэффициент сложности ситуации, учитывающий нервное и стрессовое состояние человека при реализации судебной защиты своих прав. [48]
Для целей компенсации морального вреда законодатель подразделил страдания на физические и нравственные. Тем самым законодатель ставит в зависимость размер компенсации от тех или иных видов физических и нравственных страданий. Под видами физических страданий можно понимать те болезненные ощущения (симптомы), которые могут возникнуть у потерпевшего (боль, тошноту, головокружение и др.), под видами нравственных страданий – негативные эмоции (страх, стыд, унижение и др.).
Но как можно определить, что хуже – тошнота или зуд, стыд или унижение. Не представляется возможным сопоставить вышеперечисленные разновидности физических и нравственных страданий.
Учитывать характер физических страданий можно лишь принятием во внимание тех нравственных страданий, которые могут быть с ним сопряжены, например, удушье может сопровождаться страхом за свою жизнь. Поэтому для определения размера компенсации следует учитывать не вид (характер) нравственных или физический страданий, а характер и значимость тех нематериальных благ, которым причинен вред, поскольку именно их характер и значимость для человека и определяют величину причиненного морального вреда. [49]
При оценке характера физических и нравственных страданий нужно учитывать не все фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред, а лишь те, которые заслуживают внимания для определения размера компенсации.
Теперь рассмотрим критерий "требование разумности и справедливости" .
Необходимо обратить внимание, что в гражданском праве применение требований разумности и справедливости специально предусмотрено только для института компенсации морального вреда. В статье 6 ГК РФ, регламентирующей применение гражданского права по аналогии, в п. 2 говорится о требованиях добросовестности, разумности и справедливости как общих принципах гражданского права. Однако лишь в одной статье Гражданского кодекса – ст. 1101 однозначно предусмотрено его применение. Вероятно, это связано с проблематичностью и сложностью денежной оценки нравственных и физических страданий. Суд должен учитывать требование разумности и справедливости при определении компенсации морального вреда.
Анализ норм ст. 1101 и п. 2 ст. 6 ГК РФ, которые устанавливают правила применения аналогии права, позволяет сделать вывод о том, что требование разумности и справедливости представляет собой основу, которой суд может воспользоваться в случае пробела в законе. Это дает определенный простор судейскому усмотрению при решении каждого конкретного дела.
Было бы несправедливо присудить при прочих равных обстоятельствах компенсацию лицу, перенесшему страдания в связи с нарушением его права на авторство, в размере равном или большем, чем размер компенсации, присужденному лицу, перенесшему страдания в связи с утратой зрения. Поэтому требование о соблюдении разумных и справедливых соотношений присуждаемых сумм компенсации морального вреда должны соотноситься с той или иной категорией дел. В идеале в судебной практике должны быть выработаны единые для всех судов базисный уровень размера компенсации и методика определения ее окончательного размера в зависимости от категории дела.
Истица обратилась в суд с иском к организации о компенсации морального вреда. В обоснование заявленного требования она ссылалась на то, что ее дочь, работавшая у ответчика бригадиром колесного парка цеха ходовых частей, во внеурочное время пришла в цех для передачи ключей Ф. Возвращаясь, дочь упала в канал отстойника для обмывки деталей тележек, содержащий раствор каустической соды, и от полученных химических ожогов скончалась. В связи с гибелью единственной дочери, 1978 г. рождения, истица просила взыскать с ответчика в качестве компенсации морального вреда 100 000 руб.
Решением районного суда требования истицы удовлетворены частично, в ее пользу с ответчика взыскано в качестве компенсации морального вреда 15 000 руб.
С выводом суда о взыскании в пользу истицы в качестве компенсации морального вреда в связи со смертью дочери 15 000 руб. согласиться нельзя.
Судом первой инстанции правильно признано, что использование ответчиком в процессе осуществления своей деятельности установки для обмывки деталей тележки требует неукоснительного соблюдения инструкции по применению этой установки, поскольку данный объект производственного назначения обладает свойствами повышенной опасности причинения вреда жизни и здоровью. В нарушение инструкции на отстойнике канала перелива отсутствовала крышка, проход в зону отстойника не был оборудован защитным ограждением и предупреждающими знаками. Постановлением о прекращении уголовного дела (прекращено в связи с амнистией) в отношении начальника цеха ходовых частей установлено, что последний не контролировал выполнение мастерами инструкции по применению установки, чем совершил деяние, предусмотренное ч. 2 ст. 109 УК РФ. Указанные выше причины привели к несчастному случаю с дочерью истицы со смертельным исходом.
Согласно п. 2 ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.
Как указано в решении, суд "полагает, что истица пережила огромные нравственные страдания в связи с потерей единственной дочери; неизгладимой является боль утраты близкого человека; для матери потерять дочь в любом возрасте является огромным горем". Между тем определенная судом к взысканию в пользу истицы в качестве компенсации морального вреда сумма в 15 000 руб. явно несоразмерна тем нравственным страданиям, которые испытывает истица в связи со смертью единственной дочери.
Более того, суд не учел, что ответчик – это юридическое лицо, которое должно обеспечить безопасность людей при проходе по территории предприятия.
По изложенным основаниям президиум краевого суда удовлетворил протест заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации и вынес новое решение, которым исковые требования заявительницы удовлетворены в полном объеме [50] . Необходимо упомянуть еще два критерия оценки размера компенсации:
– степень вины потерпевшего;
– имущественное положение причинителя вреда.
Использование этих критериев основано на ст. 1083 ГК РФ, применяемой к возмещению любых видов вреда, и не имеет каких-либо особенностей.
Степень вины потерпевшего при наличии в его действиях грубой неосторожности, содействовавшей возникновению или увеличению вреда, является обязательным критерием оценки судом размера компенсации морального вреда, в то время как имущественное положение причинителя вреда – это факультативный критерий, его применение является не обязанностью суда, а его правом проявить снисхождение к причинителю вреда, приняв во внимание его имущественное положение при определении окончательного размера подлежащей выплате компенсации (ст. 1083 ГК РФ).
Главный принцип, который Европейский суд по правам человека последовательно утверждает в своих решениях, следующий: всякое вмешательство в права собственности должно отвечать критерию пропорциональности; при вмешательстве необходимо придерживаться критерия "справедливого равновесия" между интересами общества и требованиями защиты основных прав человека. По этому принципу в большинстве своем Европейским судом и решаются разнообразные проблемы, связанные с возмещением морального вреда.
Так, в США сформировался рыночный подход к проблеме компенсации морального вреда: стоимость физической боли и нравственных страданий оценивается с помощью следующих критериев: суд должен установить, за какую сумму потерпевший согласится добровольно пережить определенную боль. Эта сумма и является суммой компенсации, присуждаемой потерпевшему.
Постоянно нарабатывается новая судебная практика по возмещению морального вреда, которая обобщается Верховным Судом США по различным категориям дел.
Приведем яркие примеры размеров компенсаций: $200 – мужчина травмирован при ДТП: ссадина на пальце, растяжение шеи, головные боли и появление проблем с памятью; $10 505 000 – работница завода по переработке ядерного топлива травмирована посредством облучения плутонием.
Степень нравственных (нефизических) страданий в зависимости от интенсивности имеет свои "степени": обычный шок или потрясение ("огdinaгу shock"); нервный шок или потрясение ("nervous shock"); психиатрический вред; психический вред. Такая градация применяется, в частности, в США и Англии.
В Англии суд удовлетворил иск 47-летнего бизнесмена А. Кокса, который истратил около 10 тыс. фунтов стерлингов на пластические операции по увеличению объема и изменению формы груди своей 39-летней супруги. Однако вскоре выяснилось, что он поступил опрометчиво, поскольку с новой грудью его жена ушла к молодому любовнику. Данное обстоятельство и послужило основанием для обращения в суд с требованием возврата всех инвестированных в ее грудь денег и возмещения морального вреда.
В российской литературе иногда высказывается предложение об установлении долей или процентов, в пределах которых может быть взыскана компенсация морального вреда с учетом степени вины причинителя вреда. Ведь между степенью вины нанимателя и размером компенсации вреда существует прямая зависимость: чем больше степень вины нанимателя, тем больше должна быть и присуждаемая сумма.
С учетом этого можно было бы определить фиксированные суммы компенсации морального вреда в зависимости от вида правонарушения. Например, за нарушение права на доброе имя – от 20 000 руб. до 500 000 руб., за нарушение права на свободу передвижения – от 5000 руб. до 100 000 руб. и т. п. Конечно, весьма непросто сопоставить важность одного вида неимущественных прав перед другим, но также непросто было законодателю определить наказания за преступления и административные правонарушения, которые содержатся в Уголовном кодексе РФ и Кодексе РФ об административных правонарушениях и успешно реализуются на практике применительно к каждой конкретной ситуации. Кроме того, индивидуальные особенности причинителя вреда и обстоятельства совершения деяния в административном и уголовном законодательстве учитываются путем применения в каждом конкретном случае ряда смягчающих или отягчающих обстоятельств.
Второй вариант – установить средний размер компенсации за каждый вид правонарушения. Например, за нарушение права на свободу передвижения – от 5000 руб, за нарушение права на доброе имя – от 20 000 руб. При этом в зависимости от вины средний размер компенсации также можно варьировать, например, при умышленной вине и при отсутствии смягчающих обстоятельств минимальный размер должен составлять 100%, при грубой неосторожности – 50%, при легкой неосторожности – 20%, при отсутствии вины – 10%. При этом следует учитывать, что не всегда возможно взыскать компенсацию морального вреда при отсутствии на то умысла причинителя вреда.
В работе А.M. Эрделевского "Моральный вред и компенсация за страдания" изложен подход к количественной оценке морального вреда. Суть его заключается в следующем: за основу определения денежной компенсации морального вреда предлагается принимать некоторый базовый (или максимальный) размер такой компенсации, который затем умножать на несколько коэффициентов, отражающих конкретные обстоятельства рассматриваемого дела. К числу таких коэффициентов относятся:
– степень вины причинителя вреда;
– степень вины потерпевшего;
– коэффициент индивидуальных особенностей потерпевшего;
– коэффициент учета заслуживающих внимания обстоятельств.
Однако под ход к вопросу компенсации морального вреда "в цифрах" и конкретных величинах пока воспринят национальным законодательством, а судебная практика еще не установлена.
Размер компенсации морального вреда имеет особенности при нарушениях отдельных видов прав, таких как нарушение права на жизнь и здоровье, авторского права, личного и семейного права, права на свободу и т. д.
Президиум Верховного Суда Российской Федерации рассмотрел уголовное дело по надзорной жалобе осужденного В. о пересмотре приговора областного суда и определения СК по уголовным делам ВС РФ.
По приговору областного суда В., 1973 г. рождения, ранее не судимый, осужден по п. "в" ч. 3 ст. 126 УК РФ к 12 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима. Постановлено взыскать с осужденного с пользу О. 50 000 руб. в счет компенсации морального вреда.
Определением СК по уголовным делам ВС РФ приговор изменен: действия В. п. "в" ч. 3 ст. 126 УК РФ переквалифицированы на п. "а" ч. 2 ст. 126 УК РФ, по которой назначено пять лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима. В остальном приговор оставлен без изменения.
В надзорной жалобе осужденный В. просит снизить размер компенсации морального вреда.
В. признан виновным в похищении А. группой лиц по предварительному сговору. Преступление совершено при следующих обстоятельствах.
В. с целью похищения человека по мотивам мести за нанесенное А. оскорбление по предварительному сговору с А. и двумя другими лицами пришли в квартиру, где находился потерпевший. Трое других лиц нанесли А. множество ударов руками и ногами по голове и телу, в том числе и металлической эмалированной кастрюлей. После этого В. вместе с другим лицом взяли А. под руки, вывели на улицу, посадили в автомобиль и вывезли в бар "Тропикана", где в процессе удержания А., в присутствии В., потерпевший был избит двумя другими лицами, отчего скончался на месте происшествия.
В надзорной жалобе осужденный В. просит снизить размер компенсации морального вреда. При этом ссылается на то, что суд при определении суммы, подлежащей компенсации, исходил из того, что он не только похитил потерпевшего, но и применял к нему насилие, повлекшее по неосторожности смерть А. Однако эти квалифицирующие признаки кассационная инстанция исключила, но размер компенсации не снизила, что, по мнению В., является несправедливым и противоречит требованиям ст. 151 ГК РФ.
Проверив материалы дела и обсудив доводы, Президиум ВС РФ не находит оснований для удовлетворения жалобы. При решении вопроса о размере компенсации морального вреда суд учел все обстоятельства, указанные в ст. 151 ГК РФ, а также степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимание данные (подробнее см. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 20 июля 2005 г. № 464-П05).
Судебная практика показывает наличие самых различных денежных сумм, взыскиваемых за причинение физических и нравственных страданий в пределах преступлений одной и той же категории.
Приговором Ленинского районного суда г. Воронежа было постановлено взыскать в пользу потерпевшего П. с владельца источника повышенной опасности (ООО "ИП КИТ"), у которого водителем работал осужденный по ч. 1 ст. 264 УК РФ (нарушение правил дорожного движения, повлекшее причинение по неосторожности тяжкого вреда здоровью человека) Л., 6000 руб. как компенсацию за причинение морального вреда. Кассационная инстанция не согласилась с такой цифрой и увеличила ее до 15 000 руб., указав при этом, что в результате ДТП потерпевшему П. были причинены телесные повреждения в виде сотрясения головного мозга, переломов отростков нескольких грудных позвонков, раны в височной области головы, и характер этих телесных повреждений, степень физических страданий потерпевшего не соответствует первоначальной сумме (дело № 22-326, 2002 г. Архив Воронежского областного суда) . [51]
Бобровский районный суд признал П. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 264 УК РФ, и взыскал с него в пользу потерпевшей Г. (матери погибшего сына) 30 000 руб. – компенсацию за причиненный моральный вред. Судебная коллегия областного суда не согласилась с определенной судом суммой денежной компенсации и увеличила ее до 40 000 руб., указав при этом, что суд не учел в полной мере тяжесть наступивших последствий (потерю единственного сына) и степень нравственных страданий матери, потерявшей ребенка (дело № 22-699, 2002 г. Архив Воронежского областного суда).