Другая крайность - использование равнозначных понятий в качестве различных. Например, говорят: "суверенность" и "независимость", хотя суверенитет - это и есть полная независимость государства во внутренних и внешних делах. Или "легитимность" и "законность" (например, заголовок одной из газетных статей был сформулирован так: "Легитимен или законен?"), хотя легитимность и есть законность. Нельзя разводить сами понятия, в действительности равнозначные. Можно говорить: легитимен (законен) в одном отношении, нелигитимен (незаконен) в другом.
Много значит знание отношений между родовыми и видовыми понятиями. Вот что писал по этому поводу П. С. Пороховщиков (П. Сергеич) в известной книге "Искусство речи на суде": "Когда мы смешиваем несколько родовых или несколько видовых названий, наши слова выражают не ту мысль, которую надо сказать, а другую; мы говорим больше или меньше, чем хотели сказать, и этим даем противнику лишний козырь в руки. В виде общего правила можно сказать, что видовой термин лучше родового. Г. Кемпбель в книге "Philosophy of Rhetoric" ("Философия риторики". - Е. И.) приводит следующий пример из третьей книги Моисея: ""Они (египтяне) как свинец, погрузились в великие воды" (Исход, XV, 10), скажите: "они, как металл, опустились в великие воды", - и вы удивитесь разнице в выразительности этих слов".
И далее автор приводит ряд собственных интересных примеров неправильного употребления родовых или видовых понятий. "Прислушиваясь к судебным речам, - говорит он, - можно прийти к заключению, что ораторы хорошо знакомы с этим элементарным правилом, но пользуются им как раз в обратном смысле. Они всегда предпочитают сказать "душевное волнение..." вместо "радость", "злоба", "гнев" или "нарушение телесной неприкосновенности" вместо "рана"; там, где всякий другой сказал бы "громилы", оратор говорит: "лица, нарушающие преграды и запоры, коими граждане стремятся охранить свое имущество" и т. д.".
Среди других - и такой пример. Судится женщина. Вместо того чтобы назвать ее по имени или сказать: "крестьянка", "баба", "старуха", "девушка", защитник называет ее "человек" и сообразно с этим произносит всю речь не о женщине, а о мужчине.
"Обратная ошибка, то есть употребление названия вида вместо названия рода или собственного имени вместо видового, может иметь двоякое последствие: она привлекает внимание слушателей к признаку, который невыгоден для оратора, или, напротив, оставляет незамеченным то, что ему нужно подчеркнуть. Защитнику всегда выгоднее сказать: "подсудимый", "Иванов", "пострадавшая", чем "грабитель", "поджигатель", "убитая"; обвинитель уменьшает выразительность своей речи, когда, говоря о разоренном человеке, называет его Петровым или потерпевшим. В обвинительной речи о враче, совершившем преступную операцию, товарищ прокурора называл умершую девушку и ее отца, возбудившего дело, по фамилии. Это была излишняя нерасчетливая точность; если бы он говорил: "девушка", "отец", эти слова каждый раз напоминали бы присяжным о погибшей молодой жизни и о горе старика, похоронившего любимую дочь".
Нередки, пишет автор, и случаи смешения родового понятия с видовым. Обвинители негодуют на "возмутительное и нехорошее" поведение подсудимых. Не всякий дурной поступок бывает возмутительным, но возмутительное поведение хорошим быть не может.
Еще пример. "Если вы пожелаете сойти со своего пьедестала судей и быть людьми, - говорил товарищ прокурора в недавнем громком процессе, - вам придется оправдать Кириллову по соображениям другого порядка. Разве судья не человек?"
Новый пример. "Клевета", т. е. сообщение ложной информации в целях негативной оценки кого-либо, - это по существу видовое понятие по отношению к "дезинформации" как родовому. Поэтому правильно говорить: "дезинформация вообще и клевета в частности" или "клевета и вообще всякая дезинформация", но нельзя сказать: "клевета и дезинформация" или "дезинформация и клевета", иначе это будет смешением родового и видового понятий.
Аналогично следует употреблять такие пары понятий, как "лесть" - "дезинформация", "блеф" - "дезинформация".
Знание родо-видовых отношений между понятиями имеет значение для правильного написания соответствующих слов. Если в одно сложное слово объединяются слова, выражающие род и вид, то оно пишется слитно: "сельскохозяйственное производство" ("хозяйство" - "сельское хозяйство"), "западноевропейские государства", "незаконнорожденный" и т. д.
Но если взять в качестве сравнения соподчиненные понятия, то тут ситуация иная. Равноправность соподчиненных понятий в смысле степени обобщения требует написания их через дефис: "юго-запад Москвы", "газетно-журнальное дело", даже "красно-коричневые" (при всем желании сблизить или отождествить то и другое сами слова приходится в силу законов логики разделять дефисом).
Эту логическую разницу между подчиненными и соподчиненными понятиями в свое время тонко уловили словаки и потребовали писать название всей страны не слитно "Чехословакия" (как родовидовое, подчиненное одно другому), а "Чехо-Словакия" (т. е. как соподчиненные, равноправные понятия). Впрочем, это не спасло федерацию от распада.
Знание особенностей соподчиненных понятий дает возможность правильно связывать их в речи. Например, если сказать: "Будущие юристы изучают римское гражданское право и логику" - это правильно. А если мы скажем: "Будущие юристы изучают римское гражданское право и учебник логики В. Кириллова и А. Старченко" - это будет неправильно. По крайней мере, следовало бы сказать: "...а по логике - учебник такой-то".
Нередко можно встретить такое сочетание понятий: "Институт объявляет набор на факультеты: технологический, механический (и т. д.) и вечернее отделение". Это неправильно. Вначале следовало сказать: "...на дневное и вечернее отделение", а затем уже называть факультеты.
Наконец, несколько слов о противоречащих и противоположных понятиях. Различение их отношений, как будет показано ниже, имеет принципиальную важность для понимания сфер действия формально-логических законов - противоречия и исключенного третьего.
Знание их различий важно и для доказательства. Как, например, правильнее, осторожнее опровергнуть высказывание "Петров щедрый" - с помощью противоположного понятия "скупой" или противоречащего "нещедрый"? Очевидно, что предпочтительнее противоречащее понятие. Если ложно утверждение "Петров щедрый", то ведь точно так же может быть ложным утверждение "Петров скупой", так как он может оказаться экономным, рачительным, бережливым. Для того чтобы опровергнуть, что Петров щедрый, правильнее (да и легче) доказать, что он нещедрый, чем то, что он скупой.
Сказанного достаточно, чтобы уяснить себе, какое многообразное познавательное и практическое значение имеют изучение и знание отношений между понятиями, овладение приемами их анализа в тех или иных интеллектуально-речевых фрагментах.
Глава IV. Логические операции с понятиями
Как отмечалось выше, важнейшими логическими характеристиками понятия выступают его содержание и объем. Но они зачастую скрыты за словесной оболочкой понятия. Поэтому в практике мышления нередко приходится раскрывать как содержание, так и объем понятия. Первая из этих логических операций называется определением, а вторая - делением.
Значимость их логического анализа обусловлена прежде всего тем, что они весьма широко распространены в практической деятельности и научном познании.
1. Определение
Происхождение и сущность определения. Как и все мыслительные операции, определение имеет вполне "земное" происхождение. Люди вначале действовали, выделяя одни предметы из других, устанавливая границы чего-либо, находя пределы чему-либо и т.д. Миллиарды раз повторяясь, эти действия так или иначе отражались и запечатлевались в их сознании, формировали соответствующую умственную операцию. В этой связи интересно знать происхождение русского слова "определение" (от слова "предел"). Оно представляет собой буквальный перевод с латинского definitio (от слова finis - конец, граница). А это последнее, в свою очередь, есть тоже буквальный перевод с древнегреческого horismos (от слова horos - предел, граница, веха). Как свидетельствует наука, это слово вошло в широкий обиход в далекой древности - в эпоху распада общинной собственности и установления частной собственности на землю. Первоначально им обозначалась сугубо практическая, производственная операция - разграничение земельных участков посредством вех, пограничных столбов. А впоследствии оно было распространено и на особую мыслительную, логическую операцию, которая имела известное сходство с разграничением земельных участков, а именно: выделяла предмет мысли, как бы отмежевывала его, отграничивала в мыслях от других предметов.
Отсюда нетрудно понять сущность такого определения: это логическая операция, посредством которой раскрывается содержание понятия. Например, "Конституция есть основной закон государства, устанавливающий его общественное и политическое устройство". Здесь в форме определения раскрыто прежде всего содержание понятия "конституция".
Поскольку содержание всякого понятия составляют общие и существенные признаки предметов действительности, то определение понятия есть вместе с тем раскрытие сущности соответствующего предмета. В данном случае это определение такого феномена общественной жизни, как конституция. А поскольку понятие непременно выражается словом, то определение понятия есть вместе с тем раскрытие смысла слова. В нашем случае - это слово "конституция".
От определений в узком, собственном смысле слова следует отличать определения в широком смысле. Так называется, например, всякая квалификация предмета вообще: "Золото - металл", "Осел есть животное", "Конституция - это закон". Здесь определениями в широком смысле слова выступают "металл", "животное", "закон".
В широком смысле слово "определение" нередко используется в судебной практике - в качестве официального термина. Так, в соответствии с Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации постановления суда первой инстанции, или судьи, которыми дело не разрешается по существу, выносятся в форме определений (общего характера). Суд может вынести также частное определение, если при рассмотрении гражданского дела обнаружит, например, нарушение законности или правил общежития отдельными должностными лицами или гражданами (см. ст. 223, 225). В Уголовно-процессуальном кодексе под определением имеется в виду любое решение, за исключением приговора, вынесенное судом первой инстанции коллегиально при производстве по уголовному делу, а также решение, вынесенное вышестоящим судом, за исключением суда апелляционной или надзорной инстанции, при пересмотре соответствующего судебного решения (см. ст. 5).
Определения в собственном смысле этого слова нельзя смешивать также со сходными операциями - такими, как сравнение, описание, характеристика и т. д.
В процессе сравнения устанавливается сходство одних предметов с другими в том или ином отношении: "СПИД - чума XX века", "Организованная преступность есть не что иное, как партизанская война против общества".
Описание - это перечисление ряда признаков предмета, как существенных, так и несущественных, часто внешних, позволяющих выделить его среди других: например, описание внешности преступника, жертвы преступления, самого деяния, вообще обстоятельств какого-либо дела. Так, в УПК РФ специально отмечается, что следователь выносит постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого в совершении преступления, и в этом постановлении, кроме прочего, должно быть "описание преступления с указанием времени, места его совершения, а также иных обстоятельств" (ст. 171). В этом же Кодексе употребляется термин "описательно-мотивировочная часть" оправдательного или обвинительного приговора суда (ст 305, 307).
Характеристика есть выделение лишь некоторых, наиболее важных и существенных в каком-либо отношении признаков предмета: например, характеристика человека с места работы или учебы, обвиняемого или пострадавшего.
Отличительные черты определения по сравнению с перечисленными приемами состоят в том, что в нем указываются такие общие и существенные признаки предмета, каждый из которых в отдельности необходим, а все вместе достаточны для выделения предмета среди других сходных предметов.
Что же делает возможным существование такой логической операции в нашем мышлении? Нетрудно догадаться, что если в основе понятий лежит наличие предметов, обладающих качественной определенностью, то объективную основу определения составляет сама эта качественная определенность предметов действительности. Определение и отвечает в конечном счете на вопрос: что такое данный предмет?
А когда возникает необходимость в определении? Далеко не всегда. Ведь содержание многих понятий нам известно из опыта.
Попытку определять все понятия - как будто бы для полной ясности речи - высмеяли еще древние. Так, древнегреческий философ Секст Эмпирик (2-я пол. II - начало III в. н. э.) писал: "Если бы кто-нибудь, желая узнать от другого, не встретился ли ему человек, едущий на лошади и влекущий за собой собаку, поставил ему вопрос так: о разумное, смертное животное, способное к мышлению и знанию, не встретилось ли тебе животное, одаренное смехом, с широкими когтями, способное к государственной деятельности и науке, поместившее закругление зада на смертное животное, способное ржать, и влекущее за собой четвероногое животное, способное лаять, - неужели он не был бы осмеян, поставив, из-за определений, человека в тупик касательно такого знакомого предмета?"
Подобные промахи допускались и значительно позже разными людьми, включая и юристов. Вот пример, который приводил уже упоминавшийся П.С.Пороховщиков. Подсудимый обвиняется по таким-то статьям законодательства и признает себя виновным именно в покушении на убийство в состоянии раздражения. Оратор спрашивает, что такое убийство, что такое покушение на убийство, и объясняет это подробным образом, перечисляя признаки соответствующих статей закона. Он говорит безупречно, но разве это не пустословие? Ведь при самом блестящем таланте он не в силах сказать суду ничего нового.
В каких же случаях без определений нельзя обойтись? В соответствии с целью определения можно выделить три основных группы таких случаев.
Во-первых, определения необходимы для подытоживания главного в познании сущности предмета. Например, ученый исследует такое общественное явление, как право. Итогом и может стать определение права как совокупности норм человеческого поведения, установленных или санкционированных государством и обеспечиваемых его принудительной силой.
Во-вторых, определения необходимы, когда употребляются такие понятия, содержание которых читателю или слушателю неизвестно. Так, даже в популярных изданиях (в том числе газетах) нередко используются иностранные слова без необходимого пояснения, и это затрудняет понимание написанного. Например, мы встретились с понятием "диффамация". Обращаясь к словарю иностранных слов, находим его определение. Оказывается, это групповая клевета, обычно осуществляемая путем использования средств массовой информации (печати, радио, телевидения). Или: мы не знаем, что такое например, "реституция". И тогда требуется определение: "Реституция (от слова "восстановление") по гражданскому праву есть возврат сторонами, заключившими сделку, всего полученного ими по сделке в случае признания ее недействительной". Подобная ситуация возникает в учебном процессе, когда требуется по мере введения специфических для данной науки понятий давать их определения: например, что такое "логика", что такое "форма мышления", что такое "понятие" и т. д.
В-третьих, определения необходимы, если вводится в обиход новое слово или известное слово употребляется в новом значении. Например, если лектор скажет: "Юристам нужна не только правовая и логическая грамотность, но и социальная грамотность", то два первых словосочетания могут оказаться известными слушателям, а третье - нет. И тогда следует дать определение: "Под социальной грамотностью понимается знание объективных закономерностей общественного развития, умение разбираться в происходящих событиях".
Функции и структура определения. Какую же роль играют определения в практике мышления? Она вытекает из самой их сущности: это одно из важнейших логических средств, обеспечивающих ясность, однозначность, определенность употребляемых понятий.
Определения выполняют две важнейшие функции. Во-первых, это познавательная функция. В определениях закрепляются наиболее общие результаты познавательной, абстрагирующей деятельности человека. В то же время они служат средством дальнейшего познания, основой для понимания предмета. Во-вторых - коммуникативная функция. Благодаря определению знания одних людей в процессе общения передаются другим. С их помощью предотвращается смешение понятий, достигается взаимопонимание, осуществляется духовная связь поколений.
Обе эти функции тесно связаны между собой. Познание есть социальный процесс; оно осуществляется в ходе совместной практической деятельности людей, их общения друг с другом. А общение предполагает обмен знаниями, добываемыми в процессе познания и закрепляемыми в словах, в том числе с помощью определений.
В разных сферах человеческой жизнедеятельности определения играют неодинаковую роль. В повседневном общении мы сравнительно редко прибегаем к ним. В кино, художественной литературе, средствах массовой информации они также используются нечасто: здесь их заменяют описания, сравнения, характеристики и т. д. Наоборот, в науках и связанном с ними учебном процессе определения - довольно частый и устойчивый компонент мыслительной деятельности. И это неудивительно: ведь содержание огромного числа научных понятий нельзя извлечь из повседневной жизни.
Особая тщательность и точность в употреблении понятий требуется от юристов. Поэтому определения используются ими особенно широко и плодотворно. Так, многие законодательные акты начинаются с определений. Например, в Федеральном законе
"О гражданстве Российской Федерации" имеется специальная статья 3. "Основные понятия". В ней говорится: "Для целей настоящего Федерального закона используются следующие основные понятия" и далее дается их перечень из 12 наименований вместе с определениями: "гражданство Российской Федерации", "иное гражданство", "двойное гражданство" и т. д.
В Уголовно-процессуальном кодексе тоже есть специальная статья 5. "Основные понятия, используемые в настоящем Кодексе". Здесь выделены 60 (!) таких понятий и даны их определения, в т. ч.: "алиби", "апелляционная инстанция", "вердикт", "государственный обвинитель", "законные представители".