Теперь мы должны разобраться в довольно сложном вопросе – каковы роль и значение бессознательного в новой модели реальности? Бессознательное, так же как смысл на движущейся ленте Мёбиуса, континуально. Это уже плюс. В бессознательном нет противопоставления истины и лжи. Это еще один плюс. Но бессознательное не является нарративным. Вот в этом вопросе прежде всего и предстоит разобраться. Как вообще возможно представить себе что-то анарративное? В сущности, смысл тоже анарративен. "Какой смысл у этой истории?" – Такой-то. Смысл выводится как глубинная структура из поверхностных структур, которые нарративны. Как связаны смысл и бессознательное? Бессознательное – это хранилище смыслов. Что из этого следует? Получается, что если смысл осознан, то это уже и не смысл? Почти так. В сущности, реальность как зашифрованное послание это и есть бессознательное. Можно ли в таком случае сказать, что бессознательное движется в сторону накопления энтропии, "против жизни"? Тогда из этого можно заключить, что сознание движется в противоположную сторону, в сторону накопления энтропии, "по жизни". Это как будто противоречит обыденному представлению о сознательном как о чем-то весьма ценном. Говорят: "Это сознательный человек!" Но бессознательное гораздо более фундаментальная структура по сравнению с сознательным. Что касается меня, то я убежден, что сознание это такая же фикция, как "материя, существующая независимо от сознания", в традиционной онтологии. Давайте не будем вообще касаться сознания и станем вместо этого разграничивать индивидуальное и коллективное бессознательное. Именно коллективное бессознательное движется в сторону накопления информации, а индивидуальное – в сторону накопления энтропии. В книге "Новая модель бессознательного" [Руднев, 2011а] представлены соотношения индивидуального и коллективного бессознательных как соответственно малое и большое зеркала, отражающиеся друг в друге. Теперь нам предстоит эту модель скорректировать. Мы можем сказать, что это две зеркальные поверхности ленты Мёбиуса, движущиеся в противоположных направлениях. Когда они на мгновенье встречаются, происходит рождение нового смысла. Как это можно себе наглядно представить? Положим, я еду в поезде из Москвы в Петербург. И одновременно моя жена едет в поезде из Петербурга в Москву. В какой-то момент поезда на мгновенье встретились и тут же разъехались в противоположные стороны. Еще один пример. Мой отец жил одно время в Башкирии, в Стерлитамаке, а я в подмосковном городке Коломна. Однажды я получил от него телеграмму, где он предлагал мне ждать в определенное время на платформе вокзала, как он проедет в поезде, который даже не остановится. Мы действительно встретились глазами на одно мгновенье, и поезд умчало к Москве. Теперь давайте еще раз вспомним новеллу Акутагавы "В чаще", где самурай был убит то ли разбойником, то ли собственной женой, то ли совершил самоубийство. Этот рассказ замечателен тем, что он ориентирован на смысл, а не на денотат. События этого рассказа подобны поезду, парадоксальным образом мчащемуся одновременно в противоположных направлениях или гумилевскому "Заблудившемуся трамваю". Каждый раз смерть самурая причиняется кем-то другим. Можно мысленно продолжить этот рассказ, где самурай будет убивать разбойника или разбойник жену самурая, или они все вместе совершат коллективное самоубийство. Это, конечно, reductio ad absurdum. Но оно показательно в том плане, что смысл всегда катастрофичен. Не слишком ли это радикальное утверждение? Могут ведь быть позитивные смыслы. Например, рождение ребенка. Но это не смысл, это просто дискретное радостное событие. Смысл континуален. Вспомним, например, тот сон Раскольникова, в котором он пытается и не может убить старуху:
Он постоял над ней: "боится!" – подумал он, тихонько высвободил из петли топор и ударил старуху по темени, раз и другой. Но странно: она даже и не шевельнулась от ударов, точно деревянная. Он испугался, нагнулся ближе и стал ее разглядывать; но и она еще ниже нагнула голову. Он пригнулся тогда совсем к полу и заглянул ей снизу в лицо, заглянул и помертвел: старушонка сидела и смеялась, – так и заливалась тихим, неслышным смехом, из всех сил крепясь, чтоб он ее не услышал. Вдруг ему показалось, что дверь из спальни чуть-чуть приотворилась, и что там тоже как будто засмеялись и шепчутся. Бешенство одолело его: изо всей силы начал он бить старуху по голове, но с каждым ударом топора смех и шепот из спальни раздавались все слышнее и слышнее, а старушонка так вся и колыхалась от хохота. Он бросился бежать, но вся прихожая уже полна людей, двери на лестнице отворены настежь, и на площадке, на лестнице и туда вниз – все люди, голова с головой, все смотрят – но все притаились и ждут, молчат!.. Сердце его стеснилось, ноги не движутся, приросли… Он хотел вскрикнуть и – проснулся.
Смысл – это в определенном смысле всегда смерть предыдущего смысла. Примерно это, как мне кажется, имел в виду Иисус в "Евангелии от Иоанна", сказав, что зерно должно умереть, чтобы дать много плода. Когда зеркала статично смотрят друг на друга, они производят бесконечное число отражений. Но когда эти зеркала стремительно движутся в противоположных направлениях, они не успевают отразиться друг в друге. В этом смысле новая модель реальности отрицает саму себя. Возможно, подлинная реальность – это лишь ничтожно краткий миг, когда глаза сына, стоящего на платформе, встретились с глазами отца, смотрящего на него из окна вагона. Давайте подведем некоторые итоги. У нас есть модель реальности на движущейся ленте Мёбиуса. Что является самым важным в этой модели? Мне кажется, то, что различие смыслов запаздывает друг по отношению к другу вследствие того, что лента парадоксальным образом одновременно движется в противоположные стороны. (В определенном смысле это напоминает пространство Римана – Лобачевского и, соответственно, общую теорию относительности Эйнштейна.) Но как человек может жить в такой реальности? Как можно представить себе нашу модель применительно к обыденной жизни? Можно возразить: обыденная жизнь вообще бессмысленна. Так, но не совсем. Здесь уместно вспомнить противопоставление непроявленного и проявленного смыслов в индийском трактате "Дхваньялока". Можно сказать, что обыденная жизнь не бессмысленна, а просто ее смысл не проявлен. Смысл проявляется только тогда, когда происходит встреча бегущих в противоположных направлениях растянутых зеркал коллективного и индивидуального бессознательного. Именно не непроявленный смысл континуален, а проявленный, по сути, не имеет временного измерения. Он одновременно мгновенен и вечен. Человек при этом может вообще не заметить этого мгновения проявления смысла, или он может все-таки ощутить его на одно мгновение. Или он может совсем утонуть в нем. Я вспоминаю историю про восточного мудреца, который был настолько углублен в осенивший его смысл, что ученики должны были водить его за руки, так как он ничего не видел и не слышал вокруг. Наверное, то же самое произошло со Сведенборгом, когда он, осененный высшим смыслом, разгуливал по Стокгольму совершенно голым. Ну, хорошо, а как живут обыватели в непроявленном смысле? Зачем им новая модель реальности? Но мы на самом деле не понимаем, кто обыкновенный человек, а кто необыкновенный. Толстовский отец Сергий считал себя необыкновенным человеком, пока не вспомнил во сне про старушку Прасковью Михайловну:
"Так вот что значил мой сон. Пашенька именно то, что я должен был быть и чем я не был. Я жил для людей под предлогом Бога, она живет для Бога, воображая, что она живет для людей. Да, одно доброе дело, чашка воды, поданная без мысли о награде, дороже облагодетельствованных мною людей. Но ведь была доля искреннего желания служить Богу?" – спрашивал он себя, и ответ был: "Да, но все это было загажено, заросло славой людской. Да, нет Бога для того, кто жил, как я, для славы людской. Буду искать его".
Но это особый случай. Давайте возьмем простого обывателя дядю Васю, который утром идет на работу, а придя домой, смотрит телевизор, пьет пиво, механически трахает свою жену и тут же засыпает. В связи с этим я вспомнил одно стихотворение Галича:
Когда хлестали молнии ковчег,
Воскликнул Ной, предупреждая страхи:
"Не бойтесь, я счастливый человек,
Я человек, родившийся в рубахе!"Родившийся в рубахе человек!
Мудрейшие, почтеннейшие лица
С тех самых пор, уже который век,
Напрасно ищут этого счастливца.Который век все нет его и нет,
Лишь горемыки прут без перебоя,
И горячат умы, и застят свет,
А Ной наврал, как видно, с перепоя!И стал он утешеньем для калек,
И стал героем сказочных забавок, –
Родившийся в рубашке человек,
Мечта горластых повивальных бабок!А я гляжу в окно на грязный снег,
На очередь к табачному киоску,
И вижу, как счастливый человек
Стоит и разминает папироску.Он брал Берлин! Он, правда, брал Берлин,
И врал про это скучно и нелепо,
И вышибал со злости клином клин,
И шифер с базы угонял "налево".Вот он выходит в стужу из кино,
И сам не зная про свою особость,
Мальчонке покупает эскимо
И лезет в переполненный автобус.Он водку пил и пил одеколон,
Он песни пел и женщин брал нахрапом!
А сколько он повкалывал кайлом!
А сколько он протопал по этапам!И сух был хлеб его, и прост ночлег!
Но все народы перед ним – во прахе.
Вот он стоит – счастливый человек,
Родившийся в смирительной рубахе!
А. Галич. Петру Григорьевичу Григоренко
Проблема "простого человека" сложна и парадоксальна. О ней думал М. Ю. Лермонтов, когда изображал рассказчика стихотворения "Бородино" и Максима Максимыча. Подумаем в связи с этим, сколько тысяч лучших умов человечества создало навороченные компьютерные программы, айфоны, айпады и т. д. и т. п. – и все это для того, чтобы простому человеку, как сказал Лев Толстой по другому поводу, было "слаще есть и мягче спать"! Конечно, люди сами не знают, для чего живут. Но мы, интеллектуалы, разве знаем, для чего живем? Для чего я пишу эту книгу? Не надо думать, что встреча человека со смыслом – это праздник, хотя, так или иначе, смысл всегда рядом. А праздник всегда с тобой.
Человек может думать одно, чувствовать другое, а желать третьего. С этой точки зрения задачей человека является наведение порядка в собственной душе, которая пребывает в состоянии хаоса [Николл, 2009, с. 10].
Так как нет поверхности, то у внутреннего и внешнего, содержащего и содержимого больше нет четких границ; они погружаются в универсальную глубину или вращаются в круге настоящего, который сжимается все больше и больше по мере наполнения [Делёз, 2011, с. 118].
Я хочу вспомнить постмодернистское понятие хаосмос, которое, как мне кажется, очень подходит к новой модели реальности.
ХАОСМОС – понятие постмодернистской философии, фиксирующее особое состояние среды, не идентифицируемое однозначно ни в системе отсчета оппозиции хаос – космос (см. Космос, Хаос), ни в системе отсчета оппозиции смысл – нонсенс (см. Нонсенс), но характеризующееся имманентным и бесконечным потенциалом упорядочивания (смыслопорождения) – при отсутствии наличного порядка (семантики). Термин "X." был введен Д. Джойсом ("Поминки по Финнегану") как продукт контаминации понятий хаоса, космоса и осмоса. В классическом постмодернизме понятие "X." тесно связано с концептами "нонсенса" и "нестабильности". Согласно рефлексивной оценке классиков постмодернизма, сам феномен постмодерна "порожден атмосферой нестабильности": культура эпохи постмодерна ориентирована на осмысление именно нестабильности как таковой, – или, по Ж. Лиотару, "поиск нестабильностей" [Постмодернизм, 2001].
Понятие хаосмос обессмысливает противопоставление движения в сторону энтропии и в сторону информации, то есть, в сущности, обессмысливает противопоставление понятий текст и реальность. Это очень в духе новой модели реальности. Чем отличается слово "стол" от самого стола? И что обладает смыслом – слово "стол" или сам стол? Если бы из нашей жизни исчезли все столы, и мы забыли о них напрочь, слово "стол" обессмыслилось бы. Слово и вещь нужны друг другу, они друг без друга не могут. Можно ли тогда сказать, что вещи и факты движутся в одну сторону, а слова и предложения – в противоположную? Когда они на миг встречают друг друга, происходит вспышка смысла. Но понятие хаосмос усложняет нашу модель. И с этой точки зрения придется признать, что наша лента Мёбиуса, как лебедь, рак да щука, пытаясь двигаться в противоположные стороны, в результате стоит на месте. Такое положение вещей как будто обессмысливает новую модель реальности и нас самих ставит в тупик. Как выйти из тупика? Если я одновременно иду из дома на работу и с работы домой, то в результате получается, что я стою на месте. Можно сказать, что так не бывает, чтобы человек одновременно шел с работы и на работу. Но если человек "может думать одно, чувствовать другое, а желать третьего", то почему он не может одновременно двигаться и не двигаться. Можно было бы ответить на это так: потому что во внутреннем мире человека может происходить все, что угодно, а внешний мир подчиняется законам физики. Но мы в самом начале нашей книги доказали, что естественные науки в той же мере являются наррацией, что и гуманитарные. Возьмем первый закон Ньютона.
Всякое тело продолжает удерживаться в состоянии покоя или равномерного и прямолинейного движения, пока и поскольку оно не понуждается приложенными силами изменить это состояние.
Как же так может быть, что тело одновременно движется и находится в состоянии покоя? Почему Ньютону можно, а нам нельзя? Почему человек не может в таком случае одновременно идти на работу и с работы? Но как мы себе это представляем? На выпуклой ("внешней") стороне движущейся ленты Мёбиуса он идет на работу, а на вогнутой ("внутренней") он идет с работы. Смыслы, как мы неоднократно подчеркивали, запаздывают по отношению друг к другу. Ну, хорошо. А может человек одновременно идти на работу, плавать в бассейне, играть в карты и пилить дрова, и в то же время ничего этого не делать? Если внутреннее все время переходит во внешнее, то может. А в жизни "простого обывателя", там, где телевизор, пиво и жена, – тоже может? Но наша обыденная жизнь, как это давно известно, есть лишь набор симулякров, кажущаяся реальность, или гиперреальность Бодрийяра. А что тогда подлинно? Подлинны только мгновения, когда пересекаются объекты, движущиеся в противоположные стороны по ленте Мёбиуса. Это то же самое тело "в состоянии покоя или равномерного и прямолинейного движения". Или в авангардистской версии этого закона –
Вбегает мертвый господин
И молча удаляет время.
Обратим теперь внимание на то, что в новой модели реальности практически никакой роли не играет отрицание, потому что все крутится и вертится в разные стороны и в то же время стоит на месте. В нашей модели нельзя сказать "Это стол" или "Это не стол". А как же можно сказать? Можно сказать, что это некий пра-стол, дизъюнктивный синтез стола и не-стола. Но какое это имеет отношение к обыденной жизни? Предположим, нескольким людям кажется, что они сидят за столом и пьют водку. Как можно сидеть за пра-столом и пить пра-водку? Да, визуально это трудно себе представить. Но допустим, что мы смотрим фильм и видим на экране нескольких людей, которые сидят за столом и пьют водку. И действительно, во время съемок несколько актеров сидели за столом и делали вид, что пьют водку. Но они одновременно ни сидят, ни не сидят ни за каким столом и не пьют никакую водку. Потому что те же актеры могут стоять и рассматривать на экране, как они в фильме сидели и пили водку. Фрейд в статье "Отрицание" показал, что отрицание это завуалированное утверждение. Что дает нам открытие Фрейда? В сущности, оно показывает, что отрицания не существует. Как это? – "Ты женат?" – "Нет, я не женат". Вот и отрицание. Но вспомним, что это лишь скрытая пропозициональная установка. "Я говорю, что я не женат". Что значит "быть не женатым"? То же самое, что быть холостым? Почему же он не ответил "Я холост"? По Фрейду, он скрывал свое бессознательное желание быть женатым. Мы говорили уже, что человек живет в режиме ошибки. На самом деле он не знает, женат он или нет, мужчина он или женщина, спит он или бодрствует. "Что за чушь вы несете!" – могут мне возразить. Нет, это не чушь! На противоположных сторонах движущейся ленты Мёбиуса, которые мы чисто условно называем "внутренней" и "внешней", человек может быть в противоположных состояниях. – "Но как вы это себе представляете? Вот у вас точно есть жена, ее зовут Татьяна Михайлова. На какой-такой внутренней или внешней стороне может быть, что у вас нет жены?" Я могу ответить на этот вопрос так.
Я меня есть пра-жена, дизъюнктивный синтез жены и не-жены. – "Но что это, черт возьми, значит?" Это значит, что я не знаю, в какой точке ленты Мёбиуса я нахожусь. Можно сказать, что я и моя жена все время движемся в противоположных направлениях и лишь очень редко встречаемся в точке рождения смысла. Поймите, это ведь метафизика, нарративная онтология, а не обыденная жизнь дяди Васи. Это на самом деде очень большая загадка, что такое жена.
Как мне странно, что ты жена,
Как мне странно, что ты жива!
А я-то думал, что просто
Ты мной воображена…А. Галич. Песня о прекрасной даме
Никто не может сказать в новой модели реальности, что у него нет жены, потому что он не знает, где он находится. Подобно тому, как нельзя доказать существование Бога, точно так же нельзя доказать, есть ли у человека жена. Один верят, что у них есть жена, другие отрицают это. Новая модель реальности – это такая штука, где все течет и все изменяется. И читатели, которые давно находятся со мной в отношении позитивной проективной идентификации, понимают меня. Я их назову пра-читателями. Они понимают, что можно прочесть половину книги, и только вдруг в каком-то месте они могут пережить вспышку смысла, и тогда все станет ясно. Еще одной особенностью новой модели реальности является то, что в ней нельзя сказать, что такое Я и что такое не-Я. Прежде всего, в моем Я как минимум два Я – Я-для-Себя и Я-для-Другого, как называет их Сартр в книге "Бытие и ничто". Я для большинства других Вадим Руднев. Я для себя самого это просто Я или Ты в зависимости от обстоятельств. Но это далеко не все. Переживают иногда такое состояние сознания, которое называется деперсонализацией. Человек тогда чувствует, что он не Я, а кто-то другой. С точки зрения новой модели реальности это происходит потому, что на "внешней" стороне движущейся ленты Мёбиуса он может быть Я, а на "внутренней" кем-то другим. Человек, как было неоднократно подчеркнуто, диссоциирован. Ему только кажется, что он знает свое Я. Его Я лишь симулякр и не только в силу тех онтологических и прагматических особенностей, о которых мы только что писали. Каждый человек – главный герой своей наррации, которая называется жизнью. В конце концов, Он-для-Других умирает. Если наррация осуществляется от первого лица, то Я как будто не умирает, но это лишь искусственный художественный трюк, соломинка, за которую хватаются персонажи вроде толстовского Ивана Ильича.