Яхвист использует этот миф, чтобы подкрепить свою точку зрения на природу человека и на божественную деятельность, пример которой мы нашли в мифах о творении и потопе. Он считает, что даже после потопа природа человека осталась неизменной (8: 21); "помышление сердца человеческого – зло от юности его", и в этом мире он видит лишь доказательство того, что человек по-прежнему стремится стать равным Богу, что привело к его первому падению. Он по-прежнему считает Яхве превосходящим человека в знании и силе, пресекающим тщетные попытки человека встать вровень с небом и привносит в миф историю о милости Яхве, который вознаграждает человека за послушание и веру.
Как и в случае с большей частью мифологического материала, напрямую или опосредованно позаимствованного иудейскими авторами из месопотамских источников, этот миф был трансформирован таким образом, чтобы через символы передать картину божественной деятельности и отношения между Богом и человеком в интерпретации пророков Израиля.
Мы наблюдаем аналогичный процесс в развитии египетской религии, а также шумерской мифологии. Первоначальная форма египетского мифа о творении подверглась значительной трансформации мемфисскими теологами, а мифы шумерского царства видоизменились, чтобы выразить идеологию ассирийской и вавилонской религии. Но если мы говорим об использовании месопотамской и ханаанской мифологии израильтянами, то следует отметить, что процесс трансформации проходил куда более радикально и имел под собой более глубокую религиозную подоплеку, что делает необходимым более глубокое и всестороннее изучение еврейской мифологии. Однако мифами, собранными в первых одиннадцати главах Книги Бытия, не исчерпывается мифологический материал, содержащийся в еврейской литературе.
Миф о разрушении городов равнины
Мы уже знаем, что широко распространенный миф об уничтожении человечества принял различные формы в Египте, Месопотамии и, возможно, в угаритской мифологии, если мы можем считать таковым миф о победе Анат над врагами Баала. В основе содержащейся в Книге Бытия истории об уничтожении Содома и Гоморры и спасении Лота ясно просматривается еще одна форма мифа об уничтожении человечества, которая сохранилась и в христианской эсхатологии.
В дошедшем до нас виде история о разрушении Содома и Гоморры является составной частью повествования об Аврааме. Она вбирает в себя разные пласты древнееврейской истории, один из которых отражает миф об уничтожении человечества, не связанный с мифом о потопе. В главе 13 Книги Бытия содержится рассказ о том, как Лот ушел от Авраама вместе со всем своим имуществом и избрал для себя "окрестность Иорданскую". Эта земля, "прежде нежели истребил Господь Содом и Гоморру, вся до Сигора орошалась водою". Здесь содержится намек на то, что в соответствии с исторической традицией, на которую опирается яхвист, Мертвое море и состояние безжизненности и запустения юга Иордании были результатом деятельности Божественного провидения, которое разрушило города равнины, или "окрестности". Согласно его повествованию, города были разрушены потоком огня и серы, обрушившимся с небес. Судя по всему, причиной тому была развращенность жителей городов, точно так же, как потоп был вызван испорченностью человечества. Лот был спасен благодаря вмешательству Авраама. Ангелы, способствовавшие его спасению, повелели ему не оборачиваться. Кстати, этот элемент часто повторяется в фольклоре. Однако жена его оборачивается и превращается в соляной столб, и единственными выжившими оказываются Лот и его две дочери. Затем следует история двух главных врагов Израиля, Моава и Аммона. Их рождение приписывается инцесту между Лотом и его дочерьми, что произошло, когда Лот был пьян, что сродни стыду и опьянению Ноя после спасения от потопа. В главе 19: 31 дочери Лота говорят: "Нет человека на земле, который вошел бы к нам по обычаю всей земли", имея в виду полное уничтожение человечества. Поэтому становится ясно, что здесь мы имеем дело с фрагментом мифа об уничтожении человечества, свободным от влияния месопотамских источников, на которые опираются еврейские истории о потопе. Рассказ о божественных гостях и их радушном приеме Авраамом, который контрастировал с приемом, оказанным им людьми Содома, эхом повторяется в рассказе Овидия о приеме Зевса и Гермеса Филемоном и Бавкидой, после чего водный поток уничтожил негостеприимных жителей городка.
В писаниях пророков Израиля содержится много ссылок на этот миф, причем таких, что предполагают наличие еще одной формы того же мифа. Они используют слово "опрокинуть", чтобы описать разрушение злонравственных городов. Причем в еврейском языке это слово чаще всего используется применительно к землетрясению.
Культовые мифы
Уже упоминалось, что среди мифов, которые мы относим к числу обрядовых, сам ритуал сопровождался чтением текстов или распеванием псалмов. Эта часть ритуала называлась "миф", который описывал разыгрываемую в ритуале ситуацию. Вавилонский миф о творении, который распевался (или декламировался) служителями культа на празднике Нового года, описывал ситуацию, центральным сюжетом которой была победа Мардука над драконом Тиамат и ее последствия: сотворение мира, наведение порядка из доисторического хаоса. Ситуация была реальной, хотя ее никак нельзя назвать историческим фактом: каким-то образом в определенный период времени началась деятельность по наведению порядка. Эта деятельность была описана через символические образы богов и драконов, поколения, смерти и воскрешения. Но за этими символами была определенная реальность.
Мы знаем, что большая часть древнего мифологического материала была включена в традиции Израиля, однако там происходило и нечто абсолютно новое, не имеющее аналогов в других традициях. Рождалось новое понимание реальности, реальности Господа Израилева. Его возникновение окутано тайной; возможно, все началось с Авраама, который больше не считается мифической фигурой. А возможно, все началось с Моисея, однако к тому времени, когда яхвист составлял и создавал древнейшие хроники Израиля, сам Яхве, Господь Израилев, стоял как скала на фоне туманных концепций многобожия. По контрасту с расплывчатыми фигурами египетских, вавилонских или ханаанских богов Яхве был реальной личностью со своим характером, нравственными установками и целью, которая придавала смысл событиям истории Израиля.
Одним из результатов этого развития стало новое использование мифа применительно к времени и обстоятельствам. Сказания о патриархах в Книге Бытия свидетельствуют о том, что племенные традиции, относящиеся к древнейшему периоду, были сохранены в устной или письменной форме. Истории освобождения израильтян из египетского рабства при Моисее, о многолетних странствиях по пустыне и о завоевании страны Ханаан при Иисусе Навине показывают, что национальные исторические традиции также были сохранены с самых древних времен. Археологические раскопки свидетельствуют, что, когда евреи вошли в Ханаан и расселились там, они заняли такие великие культовые центры, как Шехем, Бетель и Шилох, и сделали их племенными или территориальными центрами культа Яхве. Еще до того, как Соломон сделал Иерусалим главным культовым центром, именно в этих местных центрах поклонения Яхве и праздновались все основные праздники. Во Второзаконии описан один из таких сезонных обрядов, который совершался в местном храме во время праздника сбора урожая, позже названного праздником Кущей. Израильтянин приносил свои подношения, передавал их служителю культа, а тот складывал их у алтаря. Затем следовало то, что мы сейчас называем праздничной литургией, сопровождаемой антифональным пением. Судя по всему, этот фрагмент Второзакония призван показать, что традиции и история Израиля, относящиеся к далекому прошлому, были сохранены служителями культа в местных храмах, приобрели форму литургии и были переданы последующим поколениям израильтян. Точно так же, как миф о победе Мардука над Тиамат декламировался на вавилонском празднике Нового года, так и на сезонных праздниках Израиля мифы, обрядовые чтения о великих деяниях Яхве были их центральной частью. Здесь также следует отметить, что пророки Израиля, которые интерпретировали прошлое Израиля в рамках "истории спасения", использовали мифологические образы Вавилона, чтобы описать освобождение народа Израиля из египетского рабства как результат воли и действий Яхве. Египет обрел образ дракона, пораженного мечом Яхве. Это называется историзированием мифа, но было бы правильнее считать этот процесс новым использованием мифологического повествования. Далее мы приведем некоторые из таких важнейших культовых мифов.
Пасхальный культовый миф
Не подлежит сомнению, что в основе Книги Исхода, повествующей о бегстве израильтян из Египта, лежат исторические события, тем не менее форма, в которую облечен рассказ об этом событии, не является историей. Повествование о десяти бедствиях, из-за которых фараон был вынужден отпустить израильтян, о том, как расступилось Красное море, чтобы израильтяне могли пройти через него, о силе, заключенной в посохе Моисея, и об огненном столпе, посредством которого Яхве продемонстрировал свое присутствие своему народу, – все это составляет форму, в которой сохранено описание могущественных деяний Яхве и которая декламируется в литургической антифонии каждую весну на празднике еврейской Пасхи. В Книге Исхода ясно показано, что миф, сопровождающий обряд Пасхи, получил форму литургических ответов, а вся "служба", как здесь называется все действо, имела своей целью прославление Яхве и напоминание о его спасительной деятельности. Возможно, ритуал зарождался как чисто семейный обряд, но скоро превратился в праздник, проходящий у центрального святилища. Впоследствии его стали отмечать исключительно на территории иерусалимского храма. Тщательное изучение деталей всех десяти несчастий, обрушившихся на египтян, показывает, что здесь речь идет не об исторических событиях. Например, после того, как Моисей превратил всю воду Египта в кровь, нам говорят, что то же самое сделали и маги фараона, что просто невозможно, поскольку к тому времени все воды Египта, включая Нил, уже превратились в кровь. В литургиях Псалтиря несколько раз повторяется главный рефрен культового мифа о еврейской Пасхе, например, в псалмах 78 и 105, а особенно в псалме 136, где очень отчетлив антифональный характер литургии, когда на каждую фразу священнослужителя собравшиеся откликаются: "И будет его милость с нами всегда". В этих псалмах культовый миф сохранен в своей неизменной литургической форме, хотя в Книге Исхода он используется составителями Пятикнижия как основа "истории спасения".
Миф о богоявлении на Синае
Мы уже говорили, что вышеупомянутый культовый миф не содержит в себе упоминания об одной из важнейших черт "истории спасения", а именно о явлении Яхве на горе Синай и заключении завета с народом Израиля. Высказывается предположение (и вполне обоснованное), что в основе весьма запутанного повествования в Книге Исхода лежит культовый миф, независимый от пасхального культового мифа и связанный с другим культовым событием. Мы уже ссылались на факт, подтвержденный археологическими раскопками, что израильтяне захватили ханаанские святилища после своего появления в этой стране и превратили их в центры поклонения Яхве. Одним из наиболее важных из этих культовых центров был Шехем, и в главе 24 Книги Иисуса Навина мы находим рассказ о сборе всех колен Израилевых в Шехеме, декламации пасхального культового мифа и совершении, согласно завету, ритуала у священного дуба в Шехеме, "который был в святилище Яхве". Во Второзаконии мы находим описание аналогичного ритуала на горах Геваль и Гаризим, то есть в Шехеме.
Поэтому, судя по всему, в ранний период поселения израильтян на земле Ханаан в Шехеме отмечался праздник, во время которого декламировались мифы о богоявлении на горе Синай и даровании израильтянам завета. В Книге Иисуса Навина (8: 30–35) описывается совершение этого ритуала самим Иисусом в Шехеме в присутствии "всех сынов Израилевых", и там же сказано, что он зачитал народу все пункты завета. "Из всего, что Моисей заповедал Иисусу, не было ни одного слова, которого Иисус не прочитал бы пред всем собранием Израиля". Также сообщается, что одним из элементов этой церемонии было торжественное подтверждение завета, который, согласно традиции, был заключен Яхве с Израилем на Синае.
Из культового мифа, в который включено это событие, нельзя понять, что именно происходило на Синае, да и его географическое положение так до конца и не установлено. Однако ясно, что все детали рассказа об исходе и пасхального мифа призваны показать величие и недосягаемую святость Яхве. Важная деталь богоявления – миф о Присутствии, Шехине, который считается исключительной принадлежностью израильтян. Начало этого мифа можно увидеть в повествовании о первом завете с Авраамом. Совершив древнейший ритуал рассечения жертвенных животных, Авраам в состоянии транса видит, как Яхве идет между рассеченными телами животных в виде "дымящегося горна и горящего пламени". Затем на границе Красного моря Яхве появляется в виде огненного столпа и проходит между израильтянами и их преследователями. Этот символический элемент проходит через всю историю Израиля. В пророчествах Исайи появление Яхве в Сионе в виде горящего пламени объявляется защитой Иерусалима от его противников и одновременно наказанием безбожников. Однако самое причудливое развитие этого мифа дается в видении Иезекииля. Пророк видит "великое облако и клубящийся огонь" (Иез., 1: 4). Облако рассеивается, появляется видение херувимов и трона Яхве, и пророк видит, как Яхве покидает храм и город.
В Новом Завете миф о Шехине еще раз появляется в синоптическом повествовании о Преображении Господнем, где сверкающее облако накрывает учеников Господа. В Первом послании коринфянам апостол Павел говорит, что Израиль был "крещен" в Моисея на облаке, превращая миф в символ христианского крещения.
Миф о богоявлении на Синае, сохраненный в культовых центрах Израиля и декламируемый на празднике возобновления завета, так глубоко вошел в литературную традицию Израиля, что стал пасхальной культовой легендой. Она вновь и вновь воссоздается в поэзии Израиля. В древнейшей "Песне Деборы", прославляющей победу над ханаанцами, которую, как полагают многие ученые, распевали на культовых праздниках, также содержится описание явления Яхве на Синае.
На вавилонском памятнике, известном как обелиск Хаммурапи, изображен царь, принимающий от бога Шамаша древний свод законов, известный как законы Хаммурапи. Святость этого кодекса была подтверждена в мифе о принятии его царем из рук божества. Поэтому в случае с древним сводом законов Израиля, содержащимся в Книге Исхода и обычно называемым Книгой Завета, законы изложены в виде повествования, основанного на культовом мифе о богоявлении на Синае. Согласно общепринятому мнению, законы были написаны на каменных табличках и вручены богом Яхве Моисею, что означало их святость.
Теперь мы переходим к рассмотрению других мифологических элементов в истории Израиля. Но перед этим будет полезно сказать несколько слов о рационализации мифов. Вполне возможно (и такие попытки иногда предпринимались) объяснить "чудеса" Ветхого и Нового Заветов природными явлениями. Так, десять трагедий в Египте объяснялись чисто природными условиями, которые были использованы Моисеем, чтобы возбудить суеверный ужас у фараона и его народа. Падение иерихонской стены было объяснено последствиями землетрясения. Оно стало причиной запруживания русла реки Иордан, что дало возможность израильтянам пройти посуху. Однако такой подход может привести к тому, что будет упущено из виду реальное значение и важность мифа и умонастроение тех, кто записывал историю Израиля как "историю спасения". Для тех, кто, как пророки Израиля, верили, что Бог с самого начала принимал активное участие в истории народа Израиля, миф был продолжением мифологических символов. Например, деятельность Бога по сотворению мира могла быть описана исключительно через символические образы, а традиционные мифы, заимствованные из Месопотамии, давали для этого уже готовый материал. Тот же самый язык использовался, чтобы описать божественные проявления силы и могущества, причем это было единственное средство для выражения их эсхатологии и представления о конце истории. Дракон, которого победил Яхве, чтобы создать порядок из хаоса, будет повержен им еще раз, чтобы восстановить нарушенный порядок.
Миф об Иисусе Навине
Мифологическая аура, окружавшая Моисея, в некоторой степени затрагивала и его помощника и преемника Иисуса Навина. Так, мы находим интересный мифологический элемент, связанный с фигурой Иисуса Навина как царственного воина-предводителя израильтян, когда они вошли на Землю обетованную. Одной из отличительных черт образа царя, как это сказано во Второзаконии, является изучение положений завета, и в начальных строфах Книги Иисуса Навина мы узнаем, что он был склонен не столько раздавать указания, сколько размышлять над сводом законов и днем и ночью, что весьма необычно для воина, но является отличительной чертой "избранного" царя. Затем идет описание богоявления Иисусу Навину, причем оно очень напоминает описание явления Бога Моисею. Иисусу является фигура с мечом в руке. Он бросает незнакомцу вызов, и тогда тот объявляет, что находится здесь как "принц сонма Господня". Он приказывает Иисусу снять обувь, потому что место, где он стоит, – святая земля. Он говорит теми же словами, что были обращены к Моисею в Мадиане. Далее следует рассказ о завоевании Иерихона. Иисусу велят отдать приказ: весь народ Израиля, во главе с семью священнослужителями, несущими семь медных труб, сделанных из рогов барана, и священный ковчег, должен в течение шести дней обходить город кругом. А вот на седьмой день они должны сделать это семь раз. Затем священнослужителям надлежит торжественно протрубить в трубы, и по этому сигналу все люди издадут крик, от которого падут стены Иерихона. Иисус выполняет все, что ему велено, и обещанное свершается. Одним из элементов осеннего праздника Нового года был торжественный звук трубы в первый день седьмого месяца. Вполне вероятно, что в этом рассказе о падении Иерихона мы имеем дело еще с одним культовым мифом. Другие ссылки в Книге Судей дают основание усомниться в том, что Иерихон действительно был завоеван.