- Сильная. - Заметил Мот Кроатон. - Но необъезженная.
Мот все и всех сравнивал с лошадьми.
- Объездим. - Хольт пожал плечами. - Теперь торопиться некуда.
- Поздно. - Мот сплюнул сквозь зубы. - Дерево гнут, пока молодое. Потом только ломать. Толку из нее не выйдет.
Хольт сжал зубы, вспомнив, как то же самое о нем говорил отец Дону Тринидаду. И что было бы, если бы не Рут, забравшая его себе.
- Кесса! - Резко позвал он. - Сюда.
- Подойди. - Зашипела Омра на замешкавшуюся Смерть. - Если Хольт зовет, надо идти!
- Хольт. - Повторила Смерть. - Идти.
Хольт еще раз осмотрел ее с головы до ног. Высокая, выше всех варварских женщин, бледная кожа, никогда не знавшая солнца, теперь покраснела, темно-красные волосы забраны в высокий хвост, как у вождей.
- Она сказала, волосы мешают. - Виновато объяснила Омра. - И не захотела распускать.
- Оставь. - Отмахнулся Хольт.
Дикари очень большое значение придавали знакам отличия, но сам Хольт ненавидел их до глубины души и волосы резал коротко. В конечном итоге, не знаки решали, а тот, кто должен их носить.
"Ты можешь делать, что хочешь". - Наставляла Рут. - "Никто не может заставить тебя".
"Они могут меня избить".
Дикарка трет разодранную щеку.
"Не позволяй им".
"Я не могу".
"Надо просто научиться".
Кесса качалась впереди него в седле и Хольт гадал, о чем она думает. Смерть щурила красны глаза, ей, никогда не видевшей солнца, было больно смотреть. Она даже не замечала его, как будто лист, оторвавшийся от ветки и кружащийся вниз, был важнее, чем все, что он мог с ней сделать, если бы захотел. Он ссадил ее с лошади возле небольшой реки с зеркально-чистой водой.
- Ты видела себя? - Спросил Хольт.
- Себя?
- Свое лицо. Ты знаешь, кто ты?
- Я… кто я?
- Ты боишься темноты?
- Нет. Потом будет день. Ведь будет?
- Будет.
Смерть склонила голову набок.
- Будет?
- Будет. - Повторил Хольт и подвел ее к воде. - Смотри. Это ты.
Кесса вытянула руку и тут же отдернула, пробив свое отражение.
- Много воды. - Сказала она, разглядывая капли. - Как много. Можно пить. Всем. Кто хочет. Я никогда… не видела… столько всего. Это жизнь. Я не хочу быть Смертью. Я не хочу губить жизнь.
- Смерти нет. - Сказал Хольт. - Ты-то меня понимаешь? Ты просто человек, и всему этому нет до тебя дела. Ты можешь быть, кем хочешь. Потому что есть только ты, а потом тебя не будет, и всем все равно.
Смерть посмотрела на него, наклонив голову, потом отвернулась, развязала шнурки на одежде и вошла в реку.
- Железный бог! - Выдохнул Хольт.
Глава 8. Гворт
Гворт оказался выносливым. Человек от подобных ран давно бы скончался, но демон продолжал упорно жить. Рут вытащила из него зазубренные наконечники, прочистила раны, по крайней мере теперь она знала, что делать. Гниль пошла внутрь, и Тринидад сомневалась, что стрелолистная кровянка тут поможет, заражение крови было необратимым. Однако демона как будто не касались законы природы, плохое мясо просто отвалилось кусками, а взамен нарастало новое. Жар мучил его, демон глухо стонал, иногда просто кричал в голос, добавляя замку новых слухов. Но живот у него был мягкий, он не умирал, а в один прекрасный день повернул на поправку так резко, будто сама Троеликая осенила его ложе длинным рукавом ведьминского платья.
Изрядно намучившаяся Рут вздохнула с облегчением и принялась гадать, не соблаговолит ли демон в конечном итоге принять свой прежний вид. В замке она задержалась больше, чем рассчитывала, и деньги уже подходили к концу, а ведь впереди ждал долгий путь к земле Кастервилей.
Иногда гворт открывал мутно-зеленые глаза, окидывал варварку ничего не понимающим взором и вновь погружался в мутную пучину забытья. Рут не было рядом, когда эти глаза обрели ясность.
Демон долго рассматривал потолочные балки, матерчатый полог, защищающий от дождя, плавающую в воздухе пыль, гладил ткань грубого, но теплого одеяла. Хотелось пить, внутренности наконец-то не скручивало от тухлятины, а боль, казалось навечно ставшая частью существа, притупилась, и была не прежней, острой и убивающей, а новой болью заживающей и жалующейся плоти, укрощенной чье-то беспощадной волей, такой же сильной, как любовь и смерть.
Воздух вокруг был наполнен гудением, он выл и свистел на разные голоса, будто сотня разгневанных убиенцев. Раньше гворту казалось, что этот шум существует только в его голове. Чуткий слух зверя различил шуршание камней, ноздри щекотнул запах конского пота и человека. Сухая деревянная дверь бесшумно повернулась на смазанных петлях, впуская белокожую женщину. Гворт, даже теперь не утративший способности удивляться, приподнял угольно-черные брови, узнав варварку, невесть откуда взявшуюся в этом краю пастухов и крестьян. Она взглянула на него, и демон прикрыл глаза.
Варварка прошлась по хижине, чуткие деревянные половицы не скрипели под шагами легкого гибкого тела. Потом запахло съестным, рядом опустилась тяжесть. Демон открыл глаза, варварка сидела рядом, держа на коленях грубую глиняную миску. Она помогла ему приподняться и вложила в слабые пальцы ложку. Куриная похлебка, сдобренная травами, приятно полилась в желудок, гвот уронил ложку, ожидая приступа боли, но его не последовало. Дикарка терпеливо подняла ложку, обтерла краем одежды и снова подала ему. Гворт ел медленно, отвыкшие пальцы не слушались, и украдкой разглядывал женщину. Она была моложе, чем ему показалось сначала, но он никак не мог понять, к какому она принадлежит роду и что из себя представляет. На ее одежде не было ни одного отличительного знака, волосы были убраны назад, и он не мог разглядеть, связаны они в хвост или сплетены в косу. И еще она молчала.
Ложка скрябнула о дно миски, демон обессилено уронил руки, на лбу выступила испарина. Прикосновение к щеке было мягким, но сильным, а кожа на ладони варварки - шершавой. Демон неприязненно дернул головой и услышал тихий смех.
- Что с тобой случилось?
Гворт, завернутый в одеяло и изрядно оживший после всех злоключений, досадливо прекратил вертеть ржавый гвоздь в бесполезных попытках согнуть его. Это были первые слова, которые он от нее услышал. Голос был высокий, сипловатый, и возможно, красивый, но все портили резкие интонации да варварское гортанное хэканье. Демон долго смотрел на дикарку, не проявлявшую ни любопытства, ни нетерпения. Он знал эту черту варваров, эту непробиваемую невозмутимость и каменное спокойствие детей природы, знающих, что они ничего не значат для бега веков. Гворт пожал плечами и ничего не ответил.
- Так ты демон или нет?
- Нет.
- Человек?
- Нет.
- Полукровка?
Гворт промолчал, досадуя, что вообще решил заговорить.
- От союза демона и женщины рождаются очень разные дети. - Не смущаясь, продолжала варварка, водя точильным камнем по лезвию дрянного ножа. - Их всегда видно. Красные глаза, рост высокий. Иногда чешуя в виде узора на теле. Волосы… Но таких, как ты, не бывает.
Демон снова ничего не ответил, Рут это не смутило.
- Сами демоны не любят полукровок, убивают их, если могут, как дурную кровь, порчу породы. Это демоны тебя так?
Он снова не ответил. Рут продолжила острить нож, с тоской вспоминая оставшийся в Кастервиле, закаленный кровью, травами и заклинаниями сестры. О своем пленнике она знала уже довольно много. Он не ест падаль, как большинство демонов, но очень любит жизнь, иначе не стал бы жрать то, что ему притаскивал балаганщик. Трусом он не выглядел, значит, ему надо было во что бы то ни стало выжить, может ради мести. Будь на его месте варвар, Тринидад бы не задумалась, у дикарей были свои понятия о чести и времени, но остальные их не слишком разделяли.
- Ты мне должен. - Напомнила Рут. - Я хотела тебя продать. А теперь кому ты нужен такой?
- Что же не бросила? - Наконец-то разлепил губы демон.
- Ты можешь превратиться снова? Будь спокоен, я умею ценить то, что мне принадлежит и не продам тебя тому, кто не умеет. Здоровый демон стоит дороже подыхающего.
Гворт промолчал, продолжая терзать гвоздь.
- Человек бы умер от таких ран. - Гнула свое варварка. - Демон нет. Это твой… второй тебя поддерживает? Он сильней?
- Нет у меня никакого второго. - Огрызнулся демон. - Я один.
- Так ты можешь перекинуться?
Демон ухмыльнулся, медленно поднялся, держась за стену, скинул одеяло, по его телу пошла волна, он выгнулся, раздался хруст, и вот уже перед Рут стоял знакомый красно-синий чешуйчатый гворт, оскалившись и размахивая длинным хвостом. Варварка тоже встала, не проявляя ни страха, ни нетерпения, плавно вытащила нож, и они закружили друг против друга. Демон переступил с ноги на ногу, щелкнул зубами, и вдруг застыл, повел лопатками, закинул руку за спину.
- Нет, нет, нет, нет!!!
- Эй, перестань. - Тринидад успокаивающе подняла руку.
Демон безумно взглянул на нее налитыми яростью глазами.
- Что ты сделала?!
- Ничего. Ты был такой.
- Мои крылья!
- Их нет.
- Но они были!
- Больше нет.
- Нет!
- Смирись с этим.
- Нет!
Он бросился на варварку, и они покатились по земле. Спокойствие взяло верх над яростью, Рут прижала слабого еще демона к земле и приставила к горлу нож.
- Хватит!
- Давай, убей! - Задыхаясь, крикнул демон. - Зачем теперь жить?!
Неожиданная пощечина обожгла не столько щеку, сколько душу. Рут поднялась с него и сунула нож в ножны.
- Я хочу заключить сделку.
- Что?
- Хочу заключить сделку с демоном. - Терпеливо пояснила Рут. - Только не вздумай меня обмануть, не то я распну твою шкуру над камином какого-нибудь лорда. И мне будет неважно, в каком ты при этом будешь обличье, понял?
- Нет. - Неприязненно сказал, словно выплюнул, гворт. - Ты не знаешь моего истинного имени.
- Что же, давай знакомиться. Я Рут из рода Моргов с Гремящих холмов, что на Севере. Я хочу заключить с тобой сделку. Ты провожаешь меня до земли Кастервилей, где я присоединяюсь к войску Тринидада, не устраиваешь представлений, словно знатная дама, отвечаешь, когда тебя спрашивают и помогаешь мне во всем. И не пытаешься меня убить, а также искалечить. Если я умру, ты должен будешь отправиться в Ад, и пусть тебя там разорвут твои сородичи во главе с Сатаной.
- Нет. - Тихо с ненавистью сказал гворт. - Для заключения сделки тебе нужно знать мое имя.
- Взамен получишь мою душу. Гаррет.
Демон рванулся к Рут и повалил ее на землю.
- Тихо. - Сказала варварка, смеясь. - Дай мне поговорить с твоей человеческой половиной.
- Нет у меня никакой половины. - Рыкнул демон, но все-таки перекинулся обратно.
Скинуть с себя слабого и тощего парня было не в пример легче. Он поднялся, равнодушно накинул одеяло и сел, устало привалившись спиной к деревянной стене домика. Рут встала напротив него, загораживая солнце.
- Гаррет. - Повторила дикарка. - Не будь дураком. Мне нужно одно, тебе нужно другое, я знаю твою тайну, так лучше тебе быть повежливее.
- Не то ты меня продашь? - Усмехнулся гворт.
- Ты мне поможешь таким способом или примешь сделку. Мне нужно в землю Кастервилей, а ты меня изрядно здесь задержал.
- Я тебе ничего не должен. - Угрюмо пробормотал демон.
Рут подумала, а не придется ли его пытать, и не будет ли это бесполезно, гворт уже доказал силу своего упрямства. Она подняла брошенный демоном гвоздь и принялась его гнуть.
- Я знаю ведьму. Она очень сильная. Большей силы наверное и нет. Если можно вернуть тебе крылья, то она сделает.
Глаза демона зажглись надеждой, но тут же погасли.
- Глупая дикарка. У меня нет замка, чтобы с ней за это расплатиться.
- Мне надоело тебя уговаривать! - Вспыхнула Рут, рывком завязывая гвоздь в узел. - Хочешь сдохнуть, так перекинься и дай себя продать, ты и без крыльев стоишь дорого!
Демон проводил глазами ее быстро тающую в темноте фигуру и поднял с пола еще горячий кусочек железа.
- Я с ней договорюсь. - Сдавленный голос сквозь зубы вывел демона из сонного оцепенения. - Она с тебя ничего не возьмет, даже если ей придется истратить силу на десять лет вперед.
Рут вернулась, принеся с собой запахи леса и ночи. Гворт медленно разглядывал ее с головы до ног, словно в первый раз видел, и внезапно подумал, что эта женщина не привыкла просить.
- Откуда ты знаешь мое имя?
- Ты сам сказал. Давно, в бреду. Я спросила, как тебя зовут, и ты ответил.
- Я еще что-нибудь говорил?
- Ничего из того, что я могла бы понять.
- Сядь.
- Что?! - Мгновенно вспыхнула варварка.
- Присядь. - Мягко попросил демон. - Я посмотрю на тебя.
Рут села перед ним прямо на землю, Гаррет оглядел ее с ног до головы, стараясь смотреть внутрь.
- У тебя горе?
- Что?
- У тебя какое-то горе?
- Нет. - Удивилась Рут.
Демон с сомнением покачал головой, но тяжелый груз, померещившийся ему, не был грузом горя. О том, что на этих плечах лежит судьба королевства, догадался бы разве только сам Люцифер.
- Тебе многое пришлось пережить?
- Какая разница? - В голосе варварки появилась досада. - Ты принимаешь сделку?
- Да. - Гаррет удовлетворенно кивнул. - Я провожу тебя до замка Кастервилей, не причиняя никакого вреда, а взамен ты отдашь мне свою душу, Рут из рода Моргов.
Глава 9. Дикарка
Рут шла по дороге, ведя коня в поводу. Бурая пыль вилась в сухом воздухе, скрипела на зубах и оседала на волосах. Босые ноги привычно и уверенно ступали по прибитой тысячью шагов земле тракта, даже не замечая порой попадавшихся острых камней. Гворту, несмотря на то, что он ехал верхом, приходилось гораздо хуже: он еще не оправился от болезни и то и дело норовил сползти с седла и упасть в пыль.
- Дождя! - Протяжно попросила Рут, глядя в раскаленное небо и сплевывая вязкую слюну.
- Будет дождь. - Лениво отозвался демон, не открывая глаз.
Тринидад недоверчиво покачала головой. Она тоже могла определить, будет ли дождь: по виду облаков, по запаху воздуха, по тысяче мелких признаков, которые затруднилась бы сразу назвать. Но демон явно выдавал желаемое за действительное.
- Скоро город. - Сказала Рут. - Нужен привал.
Демон не запротестовал, но и не обрадовался, с тех пор, как он узнал о потере крыльев, он вообще почти не открывал рта и смотрел вокруг с явным безразличием. Варварка свернула с тракта в заросли ольшанка, который имел обыкновение расти рядом с водой. Широкие глянцевитые листья приятно задевали разгоряченное лицо, Хольт тянулся к ним, натягивая повод.
Здесь было темно и сыро, ольшанк не пропускал света. Широкий ручей перекатывал камешки по светлому песчаному дну, неумолкаемое стрекотание мелкой живности музыкой вилось в воздухе, и под эту музыку в нем же кружили кровопивки.
Дикарка покосилась на демона, не нужна ли ему помощь, но он спешился сам и принялся расседлывать коня.
- Оставь. Скоро снова…
- Пусть отдохнет. - Перебил демон.
Тринидад пожала плечами, склонилась над ручьем и принялась пить. Гаррет посмотрел удивленно, варварка не набрала воды в ладони, как сделал бы он сам, она наклонилась к ручью всем телом и пила прямо из него, словно собака или черная адская кошка. Вдруг она напряглась и медленно подняла голову: на другой стороне ручья появился крупный ушан. Камень свистнул в воздухе и убил его наповал. Рут быстро разделась и переплыла ручей. Мокрый комок шерсти шлепнулся под ноги демону.
- Сопьешь кровь? - Несколько ехидно поинтересовалась варварка, загребая воду под себя, как было принято плавать у дикарей.
Гаррет не ответил, он уже прокусил шею зверька и жадно пил еще теплую красную жидкость. Рут выполоскала из волос пыль и грязь, умылась и оделась.
Гаррет сноровисто свежевал обескровленную добычу, подвесив его к дереву. Дикарка то и дело беспокойно поднимала голову, теперь и она чувствовала дождь, а значит о том, чтобы явиться в город до темноты, не могло быть и речи. Тринидад подумала и достала плотный промасленный полог, занявшись сооружением навеса. Не доверяя изделию крестьян, она нарвала листьев ольшанка и разложила их, как учил Старый Хольт, чтобы защищали от воды и хранили разведенный костер.
Дождь наконец-то застучал по листьям крупными каплями. Они ели молча, утомившись за день перехода. Потом демон расстелил одеяло и завернулся в него. Рут недовольно поморщилась, угрюмый молчаливый спутник начинал тяготить даже нелюдимую варварку. Она решила заняться делом, которое постоянно откладывала, и которое не могло больше терпеть. Украдкой покосившись на гворта, Тринидад достала из сумки небольшой кожаный бурдючок и выдавила на ладонь коричневую противно пахнущую мазь.
Гаррет не спал, ему мешало отсутствие привычного надрывающегося пения убиенцев над ухом. Прикрыв глаза, он наблюдал из-под ресниц за дикаркой. Она сняла рубашку и осталась в одних штанах. Потом распустила волосы, и они упали ей на спину, еще мокрые после купанья в ручье, тяжелые и светлые, как лунный луч. Рут согрела в ладони мазь, тяжело вздохнула и принялась водить кончиками пальцев по лицу, то и дело окуная их в коричневую жижу. Гаррет кое-что знал о дикарях, но Рут не была похожа ни на кого из них. Сначала он подумал, что она идет присоединиться к войску Тринидада в поисках боевой славы, и волосы ее говорили о том же. Две косы - ни одного убитого врага, что странно для ее возраста. А сегодня он увидел дикарку голой, и шрамов на этом теле было слишком много, и как бы не были жестоки варвары, вбивая в своих детей науку драться и побеждать, эти раны были нанесены не в тренировочном бою.
Рут закончила разрисовывать лицо и опустила руки, отдыхая, это было тяжело - на ощупь рисовать знаки рода Моргов. Обычно варвары предпочитали не пугать людей традиционным в племенах раскрасом и носили знаки на одежде, вплетали в волосы цветные шнурки, вырезали из дерева фигурки-побрякушки и цепляли их на пояса. Каждый, кто понимал эти приметы, мог сказать, из какого варвар рода, сколько врагов убил, участвовал ли в крупных сражениях, под чьим началом служил, сколько у него детей, из какого рода его жена. Но о Рут до этого самого момента нельзя было сказать почти ничего. Она отдохнула и принялась разрисовывать тело, это вышло у нее гораздо быстрее, знаков на нем меньше, чем на лице, все равно все скрыты под одеждой. Закончив, она принялась перебирать волосы, суша их в тепле костра.
Белая кожа как будто светилась в темноте, наверное ее мать из рода Взлотов с Холодных гор. Рут резко повернулась к демону, он не успел закрыть глаза.
- Что?
- Кто учил тебя драться?
- Хольт из рода Хольтов.
Гаррет по-новому посмотрел на спутницу и переменил мнение относительно ее шрамов. Обычно людям ничего не говорили имена варваров, но Старого Хольта знали все, ровно как и Тринидада. Из десяти дикарей, пожелавших учиться у Старого Хольта, к концу обучения оставалось только двое.
- У вас очень жестокие традиции.
- Зато среди нас только лучшие. - Парировала варварка. - Мы не растим неженок.
- Зато вы слишком просты.
- Камень тоже прост.
- Вы не умеете врать.