– Вижу по твоему задумчивому взгляду, что ты перепутала солнцестояние с весенним равноденствием, – вздохнул Серж. – Типичная ошибка. Нет, солнцестояние – это первый день лета. А знаете, кто придумал лето?
– Кто? – спросил Коулмэн.
– Корпорация "Уэм-Оу". Фирма-производитель летающих тарелок.
9
Серж рванул с места так, что шины взвизгнули.
Пару мгновений спустя распахнулась дверь Дэйвенпортов. Семейство почти в полном составе погрузилось в "субурбан". Джим сел за руль, Марта достала список: аптека, супермаркет, хозтовары, одежда.
– Смотри! – удивился Джим. – "Субурбан" как у нас. И цвет, и все остальное.
Марта кивнула.
– Популярная марка.
– Когда ты видишь совсем такую машину, как твоя, у тебя не возникает странное чувство?
– Ты о чем?
– Ну, представь: едешь себе, ни на кого особо не смотришь, думаешь о своем – и вдруг навстречу такая же машина. И на какой-то миг кажется, что это твоя собственная машина и в ней сидишь ты. А кто тогда в первой? Зеркальная вселенная. Понимаешь, о чем я? Тебе такие мысли никогда не приходят?
– Н-да, покупаем кофе без кофеина! Джим посмотрел на часы: половина первого.
– Мелвин, "хэппи-мил" хочешь? Мелвин кивнул.
Джим подъехал к "Макдоналдсу", и семья собралась выгружаться. Марта заглянула в кошелек.
– Мало наличных.
– Рядом есть банк, – сказал Джим и снова сел за руль. – Вы пока займите столик, а мы с Николь живо обернемся.
На пожарной полосе перед банкоматом кого-то ждал белый "субурбан". Вдруг водитель заметил, что сзади остановился полицейский патруль.
– Вот блин!
Он переключил передачу и уехал.
Джим подъехал к банку, как раз когда "субурбан"-двойник и патруль тронулись с места.
– Опять та же машина, – сказал он Николь. – Совсем как наша. – И встал на пожарной полосе перед банкоматом.
Из банка выбежал высокий мужчина в темных очках и бейсболке, с зеленым холщовым мешком в руках. Мужчина запрыгнул на заднее сиденье.
– Гони!
– Вы кто? – спросил Джим.
– Ты не Генри! – закричал мужчина.
Снаружи завыла сигнализация. Джиму в ребра уперлось дуло пистолета.
– Жми!
Джим нажал на газ и выехал на шоссе. Николь разревелась.
– Заткни этого чертова ребенка!
– Я отвезу вас туда, куда хотите. Только не трогайте нас. Мужчина ударил Джима рукояткой пистолета в глаз.
– Заткнись!.. Черт бы побрал этого Генри! Все он! Надо подумать…
Николь никак не унималась.
– Заткни эту сучку, или я заткну ее сам!
– Она же ребенок!
Мужчина снова ударил Джима пистолетом. Кровь залила глаз и мешала смотреть. Под воздействием адреналина за секунды в мозгу Джима прокрутились тысячи страниц информации. Николь заревела громче.
– Заткнись! Заткнись! Заткнись! Мужчина направил пистолет на ребенка.
– Заткнись, мать твою!
За наносекунду, пока двигался пистолет, мозг Джима выбрал вариант "X".
– В "бардачке" кокаин.
Мужчина резко развернулся, открыл "бардачок" и наклонился.
– Не вижу!
– Там, сзади, – объяснил Джим. – Прячу подальше, вдруг остановят.
Тот от нетерпения чуть не засунул голову в "бардачок".
– Все равно не вижу!
– Сейчас увидишь, – обнадежил его Джим и включил радио.
Хаос.
Полиция, телевизионщики, зеваки, прикрытое простыней тело, "субурбан" на обочине.
Марта душила Николь в объятиях, истерично кричала и порывалась пнуть тело под простыней; полицейские ей не давали.
Джим сидел на заднем сиденье патрульной машины и излагал свою версию событий сержанту с планшетом. Патрульный принес кофе; Джим взял чашку трясущимися руками и расплескал половину.
– Он действительно мертв?
– Вполне, – ответил сержант. – Подушка сломала ему шею, вот так! – Он щелкнул пальцами.
Патрульный похлопал Джима по спине.
– Вы оказали всем большую услугу.
– И сэкономили штату кучу денег, – добавил сержант. – Гердос Макгро был дерьмо еще то.
– Одним братцем меньше, – сказал патрульный.
– Братцем? – переспросил Джим.
– Братьев Макгро пятеро, – объяснил сержант. – То есть уже четверо. Но волноваться не стоит: остальные сидят за решеткой и выйдут на волю очень и очень не скоро.
10
На улице Спинорога резко затормозила "барракуда" – Серж вернулся с покупками. Он выгрузил из машины хула-хупы, летающие тарелки и огромные трубки для мыльных пузырей. Потом у останков Божьей Коровки раскатал скользкую желтую дорожку и побежал в дом.
Шэрон лежала на диване с вибратором и без трусов.
– Где Коулмэн? – спросил Серж.
Шэрон, не удостоив его взглядом, махнула в направлении окна.
– У соседей? Молчание.
– Приятно было побеседовать. Средний палец.
Серж пересек газон, поднялся по ступенькам и замер в дверях импровизированной общаги.
Два студента, стоя на коленях, вручную крутили грампластинку. Доходяга прижал ухо к колонке.
– Чем занимаемся? – спросил Серж.
– Слушаем "Лестницу на небеса" наоборот, чтобы найти тайные послания, – ответил Берни.
– И как успехи?
Доходяга оторвался от колонки.
– По-моему, только что было: "Сатана, передай масло".
Из кухни возник Коулмэн, держа в охапке рулон фольги, пластмассовую посудную губку, трубочки от разбрызгивателя, клейкую ленту, пленку для хранения продуктов и жареную курицу.
– Вот ты где! – воскликнул Серж.
– Не отвлекай его, – сказал Берни. – Мы и так заждались.
Коулмэн, скрестив ноги, сел на пол и засунул в курицу губку.
Студенты собрались вокруг и впервые за семестр стали внимательно наблюдать за происходящим.
– Не получится! – прошептал Фрэнки Чипу.
– Так не бывает, – сказал Билл.
Настала тишина.
Коулмэн превратился в сгусток энергии. Его руки мелькали вокруг курицы, подчиняясь бессознательным командам моторной памяти. Через несколько секунд Коулмэн усадил курицу на газетку посреди зала и отдернул руки, словно участник родео, отвязавший бычка.
– Время! – сказал Берни.
Чип нажал кнопку секундомера.
– Три минуты восемнадцать секунд.
– Невероятно! – восхитился Доходяга. – Сам не увидишь – не поверишь. Кайф из курицы!
Фрэнки еще сомневался.
– А оно работает?
– Работает? – возмутился Коулмэн. – Травку! Доходяга вручил ему мешочек, и Коулмэн начал фаршировать курицу марихуаной.
– Не перестарайся, – предупредил Берни. – Травка атомная.
В дверях показалась Шэрон, слегка растрепанная после утра удовольствий, что, впрочем, делало ее еще сексуальнее. Она колыхнула бедром и накрутила на пальчик светлый локон.
– Кокса ни у кого не найдется?
– Ш-ш-ш-ш-ш! – ответили студенты.
Впервые в истории кокетство Шэрон не возымело эффекта. Она бочком пробралась к Сержу.
– Что за дела?
Серж кивнул.
– Сейчас номер Коулмэна.
– А мне кажется, все-таки ничего не будет, – вставил Фрэнки.
– Ты его недооцениваешь, – сказал Серж. – Этот парень способен собрать агрегат в любом доме Америки. Я сам видел, как однажды он использовал велосипедные насосы, грелки и сувенирный кокос в форме головы мартышки.
Коулмэн поднес к курице незажженную зажигалку.
– Итак, когда дым попадет в воду, сначала он пройдет через губку, и пузырьки станут еще мельче. Это увеличит площадь соприкосновения газа с водой, потому что у меньших пузырьков меньший радиус, который мы возводим в квадрат и умножаем на четыре "пи", в то время как объем больших пузырьков находится преимущественно внутри сферы. Вода вымывает с поверхности загрязнения и повышает содержание тетрагидроканнабинола из расчета на одну частичку воздуха. Следовательно, эффект ровнее и мощнее… Теперь с новым вкусом курицы!
– Где ты всему этому научился? – спросил Берни.
– Год провел в общинном колледже Хиллсборо. Наркотики очень способствуют учебе. Я досконально освоил физику, метрическую систему, юриспруденцию, экономику, сельское хозяйство, фармакологию и домоводство.
Шэрон повернулась к Сержу:
– Почему тогда он тупица во всем остальном?
– Есть такой термин – одаренный идиот. Человек дождя – наркоман.
Коулмэн залпом выпил еще одно пиво и рыгнул.
– Подготовительный этап окончен! – Он схватил курицу и наклонился над ней.
– Отойдите, – сказал Серж, – не мешайте врачу оперировать.
Коулмэн щелкнул зажигалкой и затянулся. Внутри курицы раздалось бульканье; из-под окорочков пошел дым.
– О блин! – сказал Чип. – Вот чума!
Наконец Коулмэн потушил зажигалку, оторвался от курицы и глубоко вдохнул. Потом откинулся назад. Лицо покраснело. Коулмэн попытался зажать рот рукой, но его скрутил сильнейший кашель, и весь дым из легких вышел. Кашель, однако, не пропал и после этого. Коулмэн покатился по полу, хватаясь за горло.
Один из студентов подбежал к нему со стаканом воды.
– Нет, – Коулмэн слабо оттолкнул стакан, – с кашлем больше кайфа.
Наконец приступ закончился, и Коулмэн сел прямо. Глаза подернуло поволокой.
– Оп-па, – сказал Серж, – вот и приход.
– Как самочувствие? – спросил Берни. Коулмэн медленно повертел головой.
– Колбасит, сосисит, вставляет, втыкает, тащит, таращит, топорщит, топырит, колдырит, барабанит, чемоданит, тараканит, бычит, глючит, гнет, гребет, пыжит, прет, рулит, долбит, клинит, кренит, крутит, вертит, выпирает, распирает, мотыляет, козявит, коробит, корчит, крючит, корежит, кукожит, лохматит, мочалит, морщит, плющит, развозит, коматозит, трамбует, контачит, суслит, плюмбит, мозги срывает, крышу сносит, чердак сдувает, торкает, торчепорит, шваркает, штырит, ящит…
11
Джима Дэйвенпорта долго приводили в чувство. Полицейский психиатр выписал успокоительное, и Марта по дороге домой заехала в аптеку. Выйдя из машины, Джим тут же сомнамбулически присел на качели; жена отправилась в дом за лимонадом.
Прибежала Глэдис.
– Джим, Джим, как вы? Я все знаю! Какой ужас!
Марта вышла на веранду с кувшином. На той стороне улицы раздался грохот: Коулмэн сверзился с лестницы студенческого дома, да так, что сорвал перила. Студенты подняли Коулмэна, убедились, что тот цел и невредим, и пошли за Сержем бросать летающие тарелки.
К дому Дэйвенпортов подъехал микроавтобус с надписью "Новости кабельного ТВ Флориды". Вылезший оттуда корреспондент Блейн Криз пожелал выслушать историю об убийстве злобного бандита Гердоса Макгро.
Джиму говорить не хотелось. Как Блейн ни просил, Джим не поддавался.
Блейн пошел по соседям: может, хоть кто-то снимется в сюжете?
– Конечно!
Коулмэн встал перед камерой. Блейн подставил микрофон, оператор включил эфир.
– Как ваше имя, сэр?
– Эйот.
– А фамилия?
– Соси.
Блейн повернулся к камере.
– Мы решили поговорить с мистером Эйотом Соси…
Коулмэн и студенты на заднем плане прыснули. Блейн закрутил головой:
– Что такое? Что смешного?
Коулмэн и студенты сделали серьезные лица.
– Ничего.
Блейн снова заговорил в камеру:
– С нами беседует близкий друг человека, предотвратившего крупное ограбление банка, Эйот Соси…
Коулмэн и студенты расхохотались и уже не смогли успокоиться.
Блейн уехал несолоно хлебавши.
Серж размотал садовый шланг и вытащил из пакета какой-то предмет.
– Что это он надевает на шланг? – спросила Марта.
– Водяной волчок.
– Волчок?
– Разве у вас такого в детстве не было? – удивилась Глэдис. – Их продавали тысячами! Желтый конус из пластмассы, а на нем смешная рожица. Прикрепляешь к шлангу, и он направляет воду назад. Шланг прыгает по всему двору как сумасшедший.
– И для чего? – не поняла Марта.
– Для развлечения, – ответила Глэдис. – Вы посмотрите!
Посреди двора стоял Коулмэн. Он поглощал пиво и шатаясь крутил хулахуп. Водяной волчок подскочил и ударил Коулмэна в затылок.
Коулмэн ойкнул, но в сторону не отошел.
Серж включил магнитофон и поставил "Лавин спунфул". Студенты стали перебрасываться летающими тарелками. Сиддхартха прислонился к забору и мирно пускал пузыри.
Волчок снова стукнул Коулмэна.
– Ай!
"…В городе лето, в городе жара, и на шее грязь и пот с утра…"
Серж отмерил пару шагов от желтой дорожки и стал в позу олимпийского прыгуна. Недолго собирался с мыслями, а потом с воплем "Кавабанга!", как черепашка ниндзя, рванул вперед.
Коулмэн задрал голову, чтобы осушить бутылку. Очередной удар волчка сшиб его прямо на пластмассовую дорожку, в то время как Серж уже заскользил по ней на животе, по-суперменски растопырив руки. От толчка Коулмэн взмыл в воздух и упал на ключицу. Серж закрутился и, слетев с дорожки, врезался в проволочный "Геттисбург".
Студенты долго обкладывали Коулмэна льдом и извлекали Сержа из груды покореженного металла. На заднем плане все так же змеился шланг.
Глэдис налила себе лимонаду и покачала головой:
– Ох уж эти съемщики…
По улице медленно проехал еще один микроавтобус и остановился через четыре дома слева.
– Кто там живет? – спросила Марта.
– Санчесы, – ответила Глэдис. – Вообще-то один Санчес остался, Рауль. Симона от него недавно ушла. Когда они подключились к интернету, Рауль стал по восемнадцать часов в день ходить по сайтам Джиллиан Андерсон.
Из автобуса вышли четверо мужчин с напомаженными волосами. Все – в одинаковых черных брюках и черных же футболках-безрукавках.
– Двойники группы "Ша-на-на", – объяснила Глэдис. – Неплохо, кстати, работают.
Мистер Санчес отворил. Низенький "шананаец" вручил ему какие-то бумаги и задудел в дудочку. "Почтальоны" завели на три голоса:
– О-о-о-о, тебе пришел развод, тебе пришел развод, тебе пришел развод…
Вступил двойник солиста с недвусмысленным прозвищем Гавкер:
– Гав, гав, гав!
– Жена тебя бросает, не будет больше секса, ты мало получаешь…
– Гав, гав, гав!
– А еще у тебя короткий чле-е-е-е-ен!
Рауль убежал в дом, через пару секунд выскочил с огромным револьвером и начал беспорядочно палить. Один "шананаец" упал с простреленным плечом, остальные рассыпались по двору.
– Боже мой! Вы видели?! – ужаснулась Марта. – Он застрелил Гавкера!
– Ну, не самого Гавкера, двойника.
Жилище Санчеса окружила полиция. Операция по захвату длилась недолго. С Раулем связались по телефону и даже заставили "Ша-на-на" извиниться в рупор. Все это время Рауль усердно опустошал свой бар, поэтому вскоре затребовал стриптиз. Полиция заслала к нему тайную агентку, в совершенстве владеющую камасутрой и тэквондо. Подставная стриптизерша быстро утихомирила Рауля танцем интимного характера, который закончился вывихом бедра. Рауля молча и торжественно вынесли на носилках.
– Вот увидите, – сказала Глэдис, – этот дом тоже снимут.
Марта посмотрела на небо.
– Будет дождь.
– Буквально на пару минут, – успокоила Глэдис. – Летом так каждый день.
– Это ваша машина? – спросила Марта, указывая на синий автомобиль, припаркованный перед домом Дэйвенпортов. – Со вчерашнего дня стоит.
– Нет, – удивилась Глэдис, – я думала, ваша.
– Окна опущены, салон намокнет, – заметила Марта. – Сейчас прибежит хозяин.
Сколько они ни ждали, хозяин не прибегал.
– Все понятно, – решила Глэдис. – Машину угнали. И бросили, когда бензин кончился.
– Угнали? В этом-то районе? – не поверила Марта.
– Конечно! Мы живем в "решетке".
– Решетке? – переспросил Джим.
– Все улицы идут с востока на запад и с севера на юг, как на шахматной доске. Образуют решетку, на которую очень легко съехать из центра. Преступники любят скрываться в "решетках", потому что здесь улицы не делают мертвых петель и не кончаются тупиками. То есть мы гораздо ближе ко дну Тампы, чем хотелось бы. Угонщики оставляют машины чуть ли не каждый день. Если разбогатею, обязательно перееду в район с кривыми переулками.
– Я позвоню в полицию! – сказала Марта и сбегала за ограду, чтобы посмотреть номер.
Через некоторое время она вернулась на веранду.
– Вы были правы! Машина в угоне. Уже выслали эвакуатор.
– Дождь кончился, – заметила Глэдис.
– Добрый вечер!
Перед верандой стоял исцарапанный мужчина и улыбался.
– Давно хотел представиться, да все дела, дела… – Он поднялся по ступенькам и протянул руку. – Я ваш новый сосед, Серж. Серж Стормс.
Все пожали друг другу руки.
– Славный у вас райончик. Присесть можно? Они неохотно потеснились, и Серж сел на качели.
– О да! Райский уголок, особенно для детей. Не то что всякие трущобы, а я жил и в таких… Соседи просто обязаны держаться друг за друга. На кого еще положиться в нашем непредсказуемом мире? Только на соседей!..
Глэдис закивала; Марта и Джим подались в стороны.
– А знаете, почему этот район такой замечательный? – спросил Серж. – Все дело в передних верандах! Дома старые, появились еще до массовой застройки пригородов. Между прочим, отсюда все проблемы – с застройки пригородов. Даже в журнале "Парэйд" писали: в новых домах передние веранды не предусмотрены. Вся жизнь ушла на задний двор. Люди поставили заборы и отгородились от соседей. Перестали знакомиться. Замкнулись в себе, принесли общественную жизнь в жертву на алтарь барбекю. В последнее время, правда, поговаривают о новой волне реурбанизации, и знаете – может, не все потеряно!
На тротуар с визгом заехала "лагуна" семьдесят шестого года выпуска. Голый до пояса татуированный водитель смерил взглядом дом Дэйвенпортов и налег на сигнал.
Парадная дверь распахнулась; оттуда вылетела Дэбби.
– Дэбби, куда собралась? – крикнула вслед Марта, вставая. – Кто этот парень?
Дэбби запрыгнула в "лагуну".
– Я не разрешаю! – повысила тон Марта. – Об отце подумай, что он сегодня пережил!
"Лагуна" рванула с места. Марта села.
– Ого! – сказал Серж. – На вашем месте я бы вообще с ума сошел! Видал я подобных парней. У них на уме такое, чего вам лучше и не знать. Поседеете!
На веранду вышел восьмилетний Мелвин в бейсболке, с перчаткой и мячом. На восемь лет он, правда, не выглядел; бейсболка была ему велика и съезжала на лоб.
– А это кто? – весело спросил Серж.
– Мелвин, – отозвался Мелвин и потянул отца за рубашку. – Давай поиграем!
Серж спрыгнул с качелей.
– Позволите?
Джим, который еще не оправился от недавних событий, устало пробормотал:
– Да к чему…
– Ерунда, – сказал Серж. – Вы же знаете пословицу: ребенка растят всей деревней.
– Я…
– Пошли, Мелвин! – обратился Серж к мальчику. – Покажу, как закручивать мяч с плевком.
И они сбежали с веранды во двор.
– Может, не надо? – спросила Марта.