Софи позвонила Филиппу и рассказала ему о последних событиях, а вскоре остатки вина и огненный, густой, как смола, кофе были допиты, и пришло время возвращаться во дворец Фаро. Решающий момент приближался. К концу сегодняшнего дня станет известно, тратят ли они время зря или прямым путем приближаются к разгадке классического ограбления sans frontières - преступления не только прекрасно спланированного, но и приятно старомодного, напоминающего о тех временах, когда воры рассчитывали на собственные мозги больше, чем на ухищрения электроники и уловки адвокатов. В ожидании такси Сэм еще раз проверил карманы: карта, фотоаппарат, запасная батарейка, блокнот и список украденных вин. На часах без пяти три. Пора.
* * *
- Ну как, понравились суши? - поинтересовался Виаль и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Я устроил так, что весь остаток дня буду в вашем полном распоряжении. Je suis à vous.
Софи поспешила воспользоваться предоставленной возможностью.
- Нам надо осмотреть так много всего, - жалобно сказала она, - и мы боимся, что это займет слишком много времени. Мы решили, что нам лучше будет разделить погреб на красную и белую половины. Я бы охотно занялась белой, но только при одном условии. - Она с надеждой взглянула на Виаля, и Сэм уже ждал, что для вящей убедительности она похлопает ресницами. - Видите ли, я ведь из Бордо, а значит, неплохо знакома с великими красными винами. Но вот шампанское и великие белые из Бургундии и Сотерна, - хотя я, разумеется, и знаю их по названиям, - это, если можно так выразиться, серьезный пробел в моем образовании. И я надеялась, что с вашей помощью… - Софи не сводила умоляющих глаз с Виаля, а тот инстинктивно распрямил плечи и пригладил усы.
- Моя дорогая мадам, что может быть для меня приятнее, чем возможность поделиться с коллегой своими жалкими крупицами знаний?! - Он целеустремленно двинулся к выходу из кабинета. - Предлагаю начать с шампанского, а закончить "д'Икем", как и полагается за хорошим обедом.
Сэм догадался, что подобную интродукцию смотритель уже не раз использовал во время своих экскурсий. Они уже почти вышли, когда Виаль внезапно остановился и повернулся к Сэму:
- Но я, кажется, забыл про своего второго гостя! Не будет ли вам скучно? Вы не заблудитесь? Уверены?
- У меня ведь имеется ваша превосходная карта. Компанию мне составят все эти дивные бутылки, а работать в одиночку я даже люблю. Не беспокойтесь за меня, я не пропаду.
Долго уговаривать Виаля ему не пришлось.
- Bon. А мы, дорогая мадам, если вы не возражаете, для начала окунемся в шампанское. Как вы наверняка слышали, его изобрел монах Дом Периньон. Впервые попробовав свое божественное творение, он, по преданию, воскликнул: "Я выпил звезды!" Кстати, он, как известно, дожил до семидесяти семи лет, что лишний раз свидетельствует об отличных лечебных свойствах шампанского. Гораздо меньше известно о весьма интересных отношениях Дома Периньона с одной из монахинь соседнего…
Голос Виаля едва доносился до Сэма, но не умолкал ни на секунду. Софи оказалась права: смотритель любил поговорить, особенно когда аудитория была хорошенькой.
В итоге задача, стоявшая перед Сэмом, оказалась совсем не такой сложной, как он опасался. Карта Виаля значительно облегчала ее решение. Сверяясь с ней, Сэм без труда нашел улицу Мервей, а на ней интересующие его "Лафит" 1953-го, "Латур" 1961-го и "Марго" 1983-го. Все винтажи были представлены большим количеством бутылок, а названия и годы четко обозначены мелом на черных графитовых табличках. Голос смотрителя слышался откуда-то издалека, и помех с его стороны можно было не опасаться. Сэм снял бутылку "Лафита" со стеллажа, бережно, этикеткой кверху положил ее на пол и, опустившись на корточки, сфотографировал так, чтобы в кадр попали название и год. То же самое он проделал с "Латуром" и "Марго". Пока все шло гладко.
Еще раз заглянув в карту, он нашел на ней улицу Сент-Эмильон, которая оказалась рядышком с улицей Помроль. Видимо, при устройстве погреба учитывалась истинная география виноградников. "Фижака" 1982-го здесь было много, как, впрочем, и всего остального. Вряд ли Ребуль успеет выпить все это богатство до того, как отправится на дегустацию в большой винный погреб на небесах. Возможно, у него имеется куча умирающих от жажды маленьких ребульчиков-наследников. Сэм от всей души надеялся, что это так. Жалко будет, если эту великолепную коллекцию по частям распродадут на аукционах.
Далее шла очередь Помролей. Одна из нижних полок была целиком отдана магнумам "Шато Петрюс" 1970-го. Сэм насчитал двадцать бутылок - по масштабам Ребуля, количество довольно скромное. Двумя руками он осторожно взял магнум за пробку и донышко, положил на гравий и полюбовался благородным орнаментом, украшающим верх этикетки: в окружении виноградных гроздьев и листьев художник изобразил святого Петра с его знаменитым ключом от небесного блаженства. Или, что казалось более уместным в данном случае, от дворцового погреба. Сделав несколько снимков, Сэм не без сожаления вернул бутылку на место. Дело было практически сделано: он обнаружил и сфотографировал почти все вина, упомянутые в списке Рота. Оставалось найти только "д'Икем" 1975-го, но для этого требовалось перейти на белую сторону погреба.
Выйдя на центральный бульвар, Сэм прислушался, в надежде по слуху определить, как далеко смотритель увел Софи. Судя по громкости, они сейчас находились где-то в холмах между Кортон-Шарлемань и Шабли, а значит, еще довольно далеко от д'Икема. Времени у него достаточно.
Чувствуя себя нарушителем границы, Сэм на цыпочках двинулся в сторону тупика д'Икем, ближайшего к кабинету смотрителя.
Еще в Америке, проделывая домашнюю работу, Сэм выяснил, что вина, производимые в Шато д'Икем, считаются самыми дорогими в мире. У них богатая, длинная история, а в числе их преданных поклонников в разное время числились Томас Джефферсон, император Наполеон, русские цари, Сталин и принц Чарльз. Все они не могли устоять перед светящимся, золотистым цветом, изумительной утонченностью и богатством этого напитка. Каждый год в шато производится всего восемьдесят тысяч бутылок - ничтожно малая доля в общем производстве Бордо. Эти вина обладают исключительной способностью к выдержке. Совсем недавно группой экспертов была откупорена бутылка 1784 года, и ее содержимое признали совершенным.
Коллекция "д'Икем", возможно, была жемчужиной великолепного погреба Ребуля - не из-за количества, едва превышавшего двести бутылок, но из-за набора представленных винтажей. Начиная с блестящего 1937 года, здесь имелись образчики всех великих лет: 45-го, 49-го, 55-го, 67-го и самого молодого - 75-го. Сэм выбрал бутылку последнего, сфотографировал и уже собирался вернуть на место, но вдруг замер. Голос Виаля послышался совсем близко.
- Разумеется, Шабли - это самые известные в мире белые вина, но, я скажу вам, Шабли Шабли рознь.
- Ah bon?! - Софи умудрилась вложить в два коротеньких слова одновременно и удивление, и восторг.
- Mais oui. Здесь у нас представлены только Гран Крю, вина с холмов к северу от города. Вот, например это, "Ле През". - Сэм ясно услышал стук доставаемой с полки бутылки. - В бокале оно приобретает совершенно изумительный цвет: золотистый с нежнейшим оттенком зеленого.
Бутылка вернулась на место, а смотритель достал следующую. Затаив дыхание, на цыпочках Сэм покинул белую половину, пересек Дворцовый бульвар и вернулся к своим красным. Там, на улице Помроль, четверть часа спустя его и обнаружили Виаль и Софи.
- О, вот и ваш коллега! - обрадовался смотритель. - Трудится как пчелка. Нашли что-нибудь интересное?
- О да! - пылко откликнулся Сэм. - Тут все интересно. Великолепный погреб! Потрясающая коллекция!
- Как жаль, что вы не видели белых вин, - вмешалась Софи. - Какие бургонские! Какой "д'Икем"! А какой удивительный рассказчик месье Виаль!
Смотритель расцвел будто роза.
- Мне не терпится с ними познакомиться, - признался Сэм, - но, боюсь, сегодня мы и так отняли слишком много времени у месье Виаля. Могу я попросить вас об огромной любезности? Вы позволите нам побеспокоить вас еще раз?
- Ну разумеется. - Он порылся в кармане и вытащил визитную карточку. - Вот номер моего portable. И кстати - чуть не забыл, - месье Ребуль звонил с Корсики, спрашивал, как идут у вас дела.
После длительного обмена благодарностями с одной стороны и новыми приглашениями с другой, Софи и Сэм наконец-то вышли из полумрака погреба на солнечный предзакатный свет. По дороге в отель они в основном молчали, переваривая то, что увидели за два с половиной часа.
- Филипп сказал, что будет ждать нас в вестибюле, - сообщила Софи. - Ему не терпится узнать, что мы нашли. Он считает, все это похоже на roman policier.
Сэм внезапно остановился.
- А кстати, вы не знаете, у него есть знакомые в местной полиции? Хорошие знакомые. Такие, с которыми он периодически встречается, чтобы выпить стаканчик?
- Должны быть. У всех журналистов есть. Смотрите, он уже приехал. - Она кивнула на черный скутер, припаркованный у отеля. - А зачем вам знакомые в полиции?
- Пока еще точно не знаю, но чувствую, что они могут нам понадобиться.
Глава семнадцатая
Филипп вышагивал по вестибюлю отеля, прижав к уху мобильный телефон и размахивая свободной рукой так, словно дирижировал большим оркестром. Как обычно, он был одет в какой-то милитаристский секонд-хенд, а украшением ансамбля могла по праву считаться камуфляжная куртка с неряшливой, кроваво-красной надписью "Черт не брат" на спине. Увидев Софи и Сэма, он моментально закончил разговор, видимо едва успев сказать "Au revoir". Сэм уже давно заметил, что французы, больше всего на свете любящие поговорить, имеют манеру очень резко, чуть ли не грубо обрывать телефонные разговоры. Никаких тебе долгих прощаний и теплых пожеланий, что довольно странно для такой болтливой нации.
- Alors? Alors? - бросился к ним журналист и, торопливо поцеловав Софи в обе щеки, повернулся к Сэму: - Ну, нашли что-нибудь?
- Много чего. Я все расскажу, но сначала мне надо на минутку подняться в номер. А вы пока займите столик в баре, идет?
Когда пять минут спустя Сэм спустился в бар, в руках у него была пачка бумаг: досье на Ребуля, его собственные записи и документы, привезенные из Лос-Анджелеса. Он положил всю стопку на стол, а сверху поместил свою камеру.
Заказ напитков взял на себя Филипп.
- Софи говорит, вам нравится розовое, - сказал он, доставая из ведерка со льдом бутылку "Тавель" и наполняя бокалы. - Voilà, домен Ла Мордорэ. - Он сложил пальцы розочкой и смачно поцеловал. - Теперь рассказывайте.
- Спасибо. Ладно, начну с хорошей новости: все шесть вин из нашего списка найдены. Все они имеются в погребе, и благодаря Софи мне даже удалось их сфотографировать. - Сэм похлопал по фотоаппарату. - Но радоваться пока рано. Новость, конечно, хорошая, но это всего лишь начало. Проблема в том, что каждое из этих вин, кроме "д'Икем", производится в количестве ста и больше тысяч бутылок в год. И Ребуль мог покупать их где угодно и копить в течение многих лет. Так? Разумеется, если в бумагах у Виаля такой же порядок, как и в погребе, то на каждую бутылку должна быть накладная или чек. Но это еще одна проблема, поскольку мы не можем обратиться к нему с просьбой показать нам документы. А кроме того, не стоит забывать, что месье Ребуль далеко не дурак и, если он именно тот, кого мы ищем, он наверняка обо всем позаботился и с документами у него полный порядок. То есть в любой момент он может их предъявить и доказать, что вполне законно купил вино у какого-нибудь посредника, не подозревая, что оно краденое. Это может быть фирма-однодневка, зарегистрированная в Нассау, Лихтенштейне, Гонконге или на Каймановых островах. Их тысячи, и они то и дело возникают и бесследно исчезают. Искать концы бессмысленно. - Сэм остановился, чтобы перевести дух и сделать глоток.
- Так выходит, этим все и кончится? - разочарованно протянул Филипп. - Сенсации не будет?
- Ну, я еще не все сказал, - улыбнулся Сэм. - Меня целый день что-то беспокоило, и только сейчас я сообразил, что именно. - Он порылся в стопке бумаг на столе и вытащил из нее одну. - Вот, это фотокопия статьи в "Лос-Анджелес таймс" о коллекции Рота. Потом ее перепечатали в "Геральд трибьюн", а ее читают во всем мире. Нашему другу Ребулю она тоже могла попасться на глаза. - Он ткнул пальцем в большую фотографию, немного смазанную, но все-таки различимую. - Это сам Рот. И что он держит в руках?
Филипп прищурился.
- Кажется, магнум "Петрюса".
- Верно. А год на этикетке можете разобрать?
Филипп поднес фотографию к глазам:
- Тысяча девятьсот семидесятый?
- Снова верно. Это одна из украденных бутылок, и обратите внимание, что он вцепился в нее обеими руками. Там должна остаться куча его отпечатков. Заметьте, отпечатки лучше всего сохраняются во влажной среде, а влажность в хорошем погребе всегда поддерживается на уровне восьмидесяти процентов. При таких условиях отпечатки останутся четкими несколько лет. Будем надеяться, что нам повезло и никто не догадался протереть бутылки. Если на одном из магнумов из коллекции Ребуля обнаружатся отпечатки пальцев Рота, то, можно считать, доказательство кражи у нас в кармане.
Над столом повисло молчание: все осмысливали только что услышанное.
- Сэм, у меня тоже есть идея, - заговорила Софи, листая досье Ребуля. Наконец она нашла и выложила на стол фотографию, на которой миллионер позировал у своего личного самолета. - Я подумала об этом еще в погребе. Ведь если допустить, что кому-то надо доставить такое количество вина из Калифорнии в Марсель, то, наверное, удобнее всего переправить его частным джетом?
Сэм покачал головой, досадуя, что ему в голову не пришла такая очевидная мысль.
- Ну конечно же! Частные самолеты обычно обслуживаются по ВИП-схеме. Формальности при вылете из Калифорнии значительно упрощаются, а уж в Марселе местного героя вообще вряд ли досматривают. - Он подмигнул Софи. - А вы делаете успехи, моя дорогая. Интересно, сможем мы разобрать регистрационный номер?
Все втроем они склонились над фотографией. На переднем плане, сложив руки на груди, стоял серьезный Ребуль в темном деловом костюме - промышленный титан, решившийся обогнуть земной шар. У него за спиной белел элегантный легкий самолет с большой черной надписью "Групп Ребуль" на борту и стилизованным французским флагом на хвосте. Случайно или намеренно, но композиция была составлена таким образом, что номер борта скрывался за спиной владельца.
- Ничего страшного, - пожал плечами Сэм. - Возможно, достаточно будет названия компании.
- Достаточно для чего? - быстро спросил заметно воспрянувший духом Филипп.
- Любой самолет, если он использует воздушное пространство США, должен предоставить властям свой полетный план: время вылета, пункт назначения, предполагаемое время прибытия. Все эти данные вносятся в компьютер. Уверен, там же будет и название компании.
Сэм взглянул на часы: начало седьмого, значит, в Калифорнии девять утра.
- Я знаю одного человечка в Лос-Анджелесе, который сможет нам помочь. Надеюсь, я застану его на месте. - Он встал, озираясь в поисках тихого уголка. - А вы, Филипп, пока я звоню, попытайтесь вспомнить каких-нибудь знакомых местных копов. Хороших знакомых. Скоро нам потребуется помощь.
* * *
Сэм набрал номер и скоро услышал в трубке привычное ворчание, ясно свидетельствовавшее о бесконечных чашках чересчур крепкого кофе, изжоге, плохом настроении и недосыпании.
- Как дела, Буки? Судя по голосу, все превосходно?
- Какой голос, такие и дела. Куда ты запропастился?
- Я в Марселе, Буки, и хочу попросить тебя об одной большой услуге. Точнее, о двух.
Тяжелый вздох.
- А я-то надеялся, ты намереваешься пригласить меня на ланч. Ну ладно, говори.
- Во-первых, мне нужна полная дактилограмма Дэнни Рота. Я, возможно, нашел вино, но требуются доказательства. Кто-нибудь из твоих людей сможет сегодня же смотаться к нему в офис?
- К Дэнни Роту? Боюсь, добровольцев не найдется. Ну ладно, кого-нибудь пошлю. Что еще?
- Второе дело будет посложнее. Мне надо знать, вылетал ли в период между Рождеством и Новым годом из аэропорта в районе Лос-Анджелеса частный самолет, принадлежащий "Групп Ребуль".
- И что дальше? Тип самолета? Регистрационный номер? Какой именно аэропорт?
- Вот в этом-то и проблема. Номер неизвестен, аэропорт тоже. Полагаю, что где-то поблизости от Лос-Анджелеса.
- Очень ценная информация! А ты в курсе, что в Калифорнии имеется девятьсот семьдесят четыре аэропорта разных размеров? И ты хочешь, чтобы я сказал тебе, не вылетал из одного из них в течение семи дней частный самолет с неизвестным номером? А информация о ближайших родственниках, успехах в гольфе и группе крови пилота тебе, случайно, не нужна? Ты только скажи, а я уж расстараюсь.
- Буки, но ты ведь любишь сложные задачи! А потом, я готов предложить компенсацию за твои труды. Когда вернусь, приглашу тебя во "Французскую прачечную". Обещаю foie gras au torchon и котлетки из оленины. Вино на твой вкус - ты выбираешь, я плачу.
В наступившем после этого молчании Сэм почти расслышал, как приятель глотает слюну.
- Давай-ка уточним, - наконец заговорил лейтенант. - Я правильно тебя понял: ты предлагаешь сотруднику полиции Лос-Анджелеса взятку?
- Типа того.
- Так я и думал. Хорошо, тогда рассказывай все, что тебе известно о самолете, и дай мне свой нынешний адрес. Отпечатки пришлю тебе "Федэксом". Это срочно? Знаю-знаю, вопрос дурацкий. Когда у тебя было не срочно?