* * *
Филипп и Гроссо, невысокий, тщательно одетый мужчина с черным кейсом, который он называл своим "волшебным сундучком", прибыли к дверям погреба без десяти час. Сэм уже ждал их. Журналист оказался в погребе впервые и при виде сводов из розового кирпича и бесконечных, уходящих вдаль рядов бутылок буквально остолбенел.
- Merde, - только и смог выговорить он. - Merde!
Гроссо негромко присвистнул.
Сэм повел их прямо к полке, на которой покоились магнумы "Петрюса". Гроссо огляделся, открыл свой кейс и извлек оттуда галогеновый фонарик, несколько кисточек, плоскую черную коробку и небольшой пластиковый контейнер.
- Все бутылки? - спросил он, разминая пальцы. Сэм кивнул. - И анализ ДНК понадобится? - Сэм снова кивнул.
Филипп торопливо строчил что-то в блокноте. Он знал, что чем больше технических подробностей будет в его сенсационной статье, тем убедительнее она получится. Пододвинувшись поближе к эксперту, он попросил:
- Мне не хочется мешать вам, месье Гроссо, но все-таки, не могли бы вы объяснять, что делаете? Все это очень интересно.
Не глядя на Филиппа, Гроссо жестом подозвал его еще ближе. Он уже положил первый магнум на землю и теперь светил на него фонариком.
- Некоторые отпечатки становятся заметными только при косом освещении, - объяснил он и, открутив крышку с контейнера, продемонстрировал журналисту его содержимое. - Металлический пластинчатый порошок. Пластинки алюминиевые - они самые чувствительные и потом их легко снимать. - Он взял одну из кисточек и легкими круговыми движениями начал наносить порошок на бутылку. - Эту кисточку мы называем "зефир": она из углеволокна, лохматая и не портит отпечатков. - Отложив кисточку, эксперт открыл черную коробку и достал несколько полосок прозрачной клейкой ленты. - А с помощью этого мы отпечатки снимем. - Ловко и осторожно работая пальцами, он прижал ленту к проявившимся отпечаткам, потом бережно снял ее и поместил на слой кальки. - Voilà. Видите? С этим методом нет нужды в фотографиях.
Гроссо вернул первый магнум на место и взялся за второй.
Сэм внимательно наблюдал за всем ритуалом. Ему казалось, эксперт работает невыносимо медленно. Он тронул Филиппа за плечо и прошептал на ухо:
- А нельзя как-нибудь ускорить процесс?
Журналист опустился на корточки рядом с Гроссо и задал ему тот же вопрос. Сэм не разобрал ответа, но по тону он напоминал недовольное ворчание старого пса.
- Он сказал: "Я не могу танцевать быстрее музыки", - усмехнувшись, сообщил ему Филипп. - Наверное, это значит, что нам лучше оставить его в покое.
Решив, что работа не пойдет скорее, оттого что он за ней наблюдает, Сэм ушел в дальний конец погреба и там в углу случайно набрел на целый штабель картонных коробок с надписью: "Домен Ребуль, Святая Елена, Калифорния". Он вспомнил, как Виаль с нескрываемым неудовольствием упоминал о винограднике босса в долине Напа, и из любопытства заглянул в одну из коробок. Она оказалась пустой, как и все остальные.
Он позвонил в отель, чтобы узнать, не поступала ли на его имя посылка из "Федэкса". Ему ответили, что пока нет. Больше Сэму нечем было себя занять, и, чтобы унять нетерпение, он принялся расхаживать взад-вперед по улице Кортон-Шарлемань и обдумывать вопрос, беспокоивший его вот уже несколько дней: что он станет делать, если его подозрения подтвердятся? Прямо поговорит с Виалем? Обратится в полицию? Предоставит все решать Элене и "Нокс Уорлдвайд"? Все из перечисленного выше? Ничего из перечисленного выше?
Минуты текли с черепашьей скоростью, но все-таки текли. Когда Сэм в очередной раз посмотрел на часы, они показывали без пяти два. Он вернулся, чтобы посмотреть, как идут дела у Гроссо. Тому оставалось обработать четыре бутылки.
Софи обещала, что, перед тем как выходить из ресторана, она заскочит в дамскую комнату и оттуда позвонит.
Гроссо продолжал работать. Спокойно, методично, медленно.
* * *
- Но это же замечательно вкусно! - восхитилась Софи, пригубив мускат. - Что-то среднее между сухим и сладким. Восхитительно!
Она подняла бокал, салютуя Виалю, который с улыбкой наблюдал за ее реакцией. Разумеется, у него уже готов был рассказ о рождении этого замечательного вина.
- Название винограда происходит от итальянского слова moscato. То есть мускус. Вам, наверное, известно, что мускус чрезвычайно высоко ценится среди оленей. - Смотритель игриво пошевелил бровями. - Именно этим запахом они… - как бы это выразиться? - приглашают к знакомству особей противоположного пола. Мускус нередко используется и при изготовлении духов, причем считается, что на людей он производит то же действие, что и на оленей. - Виаль поднес бокал к носу и глубоко вдохнул. - Нежный, очень женственный букет и в самом деле с ноткой мускуса. Сладкие вина часто закрепляют спиртом, но только не это. Поэтому у него более тонкий, мягкий вкус, чем, скажем, у муската "Фронтиньян".
Смотритель сделал небольшой глоток, откинулся на спинку стула и от удовольствия закрыл глаза, но скоро опять открыл их и неохотно взглянул на часы.
- Этот ланч доставил мне огромное удовольствие, - вздохнул он, - но я совершенно потерял счет времени. Оно пролетело так незаметно. А теперь, боюсь, нам пора возвращаться.
- Выпьем еще по чашечке кофе, - предложила Софи. - Я закажу по дороге в дамскую комнату.
Плотно закрыв за собой дверь кабинки, она взглянула на часы и набрала номер Сэма.
- Вы закончили?
- Заканчиваем. Еще пять минут - и они уйдут. Закажите еще по рюмочке коньяка.
- Пять минут, Сэм, не больше.
На деле остатки "Бом-де-Вениз", кофе и оплата счета заняли чуть больше десяти минут, и в погребе, когда они туда вернулись, был только Сэм. Входя в дверь, Софи и Виаль слышали, как он насвистывает "La vie en rose".
Глава девятнадцатая
По посыпанной гравием дорожке Сэм и Софи шли к чугунным воротам. У них за спиной в дверном проеме, словно в раме, стоял Виаль и махал рукой до тех пор, пока они не скрылись из виду.
- Ну, как прошел ланч? - поинтересовался Сэм.
- По-моему, Виаль доволен. - Софи остановилась и начала рыться в сумке в поисках черных очков. - Нет, он определенно доволен - меня никогда в жизни так долго не благодарили. Только знаете, я чувствую себя ужасно неловко. Он такой славный. А ведь на самом деле это была ловушка.
Сэм смотрел на двух чаек, ссорящихся в воздухе из-за куска рыбы.
- А если бы Ребуль с Виалем оказались парой негодяев, вам было бы легче?
- Конечно. - Она повернулась к Сэму. - Хотя я понимаю, что это неправильно. Преступление есть преступление, кто бы его ни совершил.
Остаток пути они проделали в молчании. В отеле Сэм сразу же бросился к стойке портье и скоро вернулся к Софи с толстым конвертом в руках.
- Вот ответ на все наши вопросы, - сказал он с невеселой улыбкой. - А может быть, и нет.
Сэм открыл конверт и вытащил пачку бумаг. К официальному полицейскому бланку с отпечатками пальцев был пришпилен листочек, исписанный торопливым почерком Букмана:
Сэм,
посылаю твои отпечатки. Ребята, которые за ними ездили, были огорчены, что не пришлось применять силу. Дэнни Рот не снискал их любви.
"Дассо Фалькон", принадлежащий "Групп Ребуль", вылетел 27 декабря из аэропорта Санта-Барбары в аэропорт ДжФК, Нью-Йорк. Конечный пункт назначения - Марсель. Все документы и подробности у меня имеются.
Удачи!
Р. S. Я тут заглянул в винную карту "Французской прачечной". Начинай экономить.
Сэм кивнул и протянул записку Софи.
- Поздравляю. Вы только что повышены до ранга детектива. Ваша догадка насчет самолета, похоже, оправдалась. Конечно, это только косвенная улика, но уж больно точно все совпадает. - Он вернул бланк с дактилограммой в конверт и достал телефон. - Думаю, надо передать это Филиппу.
* * *
Гроссо отложил увеличительное стекло и положил на место листок с отпечатками Дэнни Рота.
- Четко и аккуратно, - удовлетворенно сказал он. - Думаю, проблем не будет. О результате я вам сообщу.
Филипп даже не пытался скрыть свое нетерпение, а его ноги независимо от хозяина выбивали чечетку.
- А когда…
Гроссо строго остановил его, подняв указательный палец:
- За пару минут такую работу не сделаешь. Вам ведь нужно стопроцентное совпадение? - Филипп кивнул. - Стопроцентное. Выходит, все должно быть сделано идеально, иначе суд не примет их в качестве доказательства. Я должен знать, а не предполагать, что отпечатки совпадают. Понятно? На это требуется время. - Гроссо подошел к двери и недвусмысленно распахнул ее. - Я вам позвоню, когда закончу.
Нахально маневрируя между машинами, Филипп миновал пробку в районе Старого порта и свернул к "Софителю". Голову переполняли приятные мысли. Сегодня должна сложиться последняя часть головоломки. Если отпечатки совпадут, статью даже писать не придется, она уже практически готова. Конечно, надо будет немного подредактировать, кое-что скрыть. Софи и Сэм, возможно, не захотят, чтобы упоминались их имена, и с инспектором Андреи еще не все ясно. Но все эти маленькие умолчания легко можно будет оправдать освященной веками первой заповедью журналиста: "Храни в тайне имена своих источников" (которая имеет даже большее хождение, чем другая избитая истина: "Народ имеет право знать"). Филипп чувствовал, что успех уже практически у него в кармане. Он лихо затормозил у входа в отель и, протянув ошарашенному швейцару пять евро, велел тому запарковать свой скутер.
* * *
Чтобы как-то убить время, Софи и Сэм решили на остаток дня превратиться в туристов и осмотреть главную марсельскую достопримечательность. Базилика Нотр-Дам-де-ла-Гард, известная также как церковь Пресвятой Богородицы, возвышается над городом и увенчана тридцатифутовой позолоченной статуей Богородицы с младенцем. Внутри храниться удивительная коллекция жертвоприношений. Несколько веков их несут сюда рыбаки и моряки, чудом спасшиеся от смерти в море. Среди этих даров встречаются самые разнообразные: мраморные таблички с надписями, мозаики, коллажи, модели судов, картины, спасательные жилеты, флаги, статуэтки и многое другое - все стены базилики покрыты ими. Во всех так или иначе выражена благодарность за спасение, иногда очень просто: "Merci, Bonne Мère".
Софи эта коллекция благодарственных даров показалась очень трогательной, но Сэму, чей мореплавательский опыт был коротким и тошнотворным, она только напомнила о его глубоком недоверии ко всем средствам передвижения по воде. Они являлись не только тесными, мокрыми и неудобными, но еще и постоянно самым неприятным образом раскачивались, а порой и тонули. Вглядевшись в особо натуралистичное изображение трехмачтового парусника, готовящегося опрокинуться на высокой волне, он заявил Софи:
- Лучше я подожду вас снаружи. Боюсь, что здесь у меня начнется морская болезнь.
После церковного полумрака ему потребовалась пара минут, чтобы привыкнуть к ослепительному солнечному свету, и еще несколько, чтобы по достоинству оценить красоту развернувшейся перед ним картины. Хотя в Марселе они уже успели наглядеться на роскошные открыточные виды из своего отеля и из гостиной дворца Фаро, панорама города, открывающаяся от базилики, впечатляла: на севере - Старый порт и исторический квартал Ле Паньер, на западе - элегантные виллы XIX века и пляжи Прадо, а на юге - рябь красных черепичных крыш, спускающаяся до самой золотой ряби моря. Сэм как раз размышлял о том, заглядывает ли сюда Ребуль, чтобы сравнить этот вид со своим, когда у него в кармане зазвонил телефон.
- Сэм, вы где? - нетерпеливо спросил Филипп.
- На верхушке мира. У большой церкви с видом.
- Возвращайтесь скорее в отель. Надо поговорить.
- Что случилось?
- Звонил Гроссо. Он нашел отпечатки Рота на трех магнумах. Говорит, сомнения нет: стопроцентное совпадение.
Сэм не вполне понимал, радует или огорчает его эта новость. Софи, как выяснилось в такси, тоже испытывала смешанные чувства. Зато в отеле их ждал человек, которому все сомнения были чужды. Филипп удобно устроился за столиком в углу бара; перед ним стояли три высоких бокала и ведерко со льдом. Золотая фольга на горлышке бутылки недвусмысленно свидетельствовала о том, что в ней шампанское.
При виде их Филипп вскочил с диванчика, улыбаясь во весь рот и широко раскинув руки:
- Итак, mes chers, мы раскрыли это дело! Доказательства у нас в кармане. - Наклонившись, он бережно разлил шампанское, поднял свой бокал и объявил: - Поздравляю нас всех. Ну и сюрприз ждет Ребуля, а? Кстати, забыл вам сказать, у меня есть знакомый в аэропорту, так вот он обещал выяснить, что именно привез его самолет из Калифорнии. Забавно, как одно цепляется за другое, и вдруг - бах! - все покровы сдернуты и тайны раскрыты.
Сэм задумчиво пригубил шампанское.
- Что меня беспокоит, - признался он, - так это отсутствие мотивов. Если есть на свете человек, который имеет все, что хочет, так это Ребуль. Успех, деньги, слава, практически бесконечный приток девушек, собственный дворец, собственная яхта, собственный самолет и, видит Бог, вина столько, что его никак не выпить до конца жизни. - Он помолчал и заглянул в глаза Филиппу. - Зачем он это сделал? Зачем было рисковать?
- Но, Сэм, - покачал головой журналист, - вы просто не понимаете французов.
За последние несколько дней Сэму уже не первый раз указывали на этот пробел в его образовании.
- Да, Софи мне уже говорила. И что?
- Не забывайте, - продолжал Филипп, - что Никола Шовен был французом. Это мы изобрели шовинизм! Некоторые, правда, принимают его за высокомерие. - Филипп подвигал бровями, словно недоумевая, как подобная мысль о его соотечественниках могла прийти в чью-нибудь голову. - Мы страстно любим свою страну, свою культуру, свою кухню и свое patrimoine. И мало кто относится ко всему этому так ревниво, как Ребуль. Бог ты мой, да он даже налоги платит во Франции! Вы же читали его досье. Он постоянно разглагольствует об ужасах глобализации, о размывании французских ценностей, о варварской распродаже за границу национального достояния - предприятий, домов, земель и, bien sûr, вина. Он наверняка прочитал ту статью о коллекции Рота, а мысль о том, что лучшие вина Бордо, premier cru, томятся в каком-то подвале в Голливуде - подумайте только, в Голливуде! - ему как кость в горле. А кроме того, нельзя забывать и еще об одном факторе, очень важном - это спортивный интерес.
Филипп покивал сам себе и поднес к губам бокал. Софи и Сэм удивленно смотрели на него.
- Ну, если мысль о краже из чисто патриотических побуждений я с трудом, но могу принять, - пожал плечами Сэм, - то при чем здесь спорт, абсолютно не понимаю. Я еще чего-то не знаю о французах?
Филипп удобно устроился в кресле и стал похож на профессора, вразумляющего способного, но нерадивого студента.
- Нет, на этот раз дело не в том, что он француз, а в том, что он богат. Понимаете, после того как человек много лет живет в богатстве, он начинает искренне верить в то, что ему все позволено. Он может осуществить все свои самые причудливые мечты. Может ничего не опасаться. В конце концов, если что-то пойдет не так, он всегда откупится. - Филипп переводил взгляд с Софи на Сэма, наблюдая за их реакцией. - Надеюсь, вы оба согласитесь, что так оно и есть. Это касается всех миллиардеров. Теперь перейдем конкретно к Ребулю.
Компания молодых бизнесменов - короткие стрижки, темные костюмы, массивные часы - вошла в бар и устроилась за соседним столиком. Филипп понизил голос и наклонился поближе к собеседникам.
- Империя Ребуля работает как хорошо отлаженный механизм. Ключевые посты занимают люди, которых он знает много лет, которым доверяет и очень хорошо платит. А чем же заняться самому Ребулю? Ну, иногда он посещает совещания правления, просто чтобы быть в курсе дела, заводит и поддерживает полезные знакомства, дает интервью, иногда устраивает у себя парадные обеды. Для развлечения у него есть яхта и футбольная команда. Но во всем этом нет ни капли азарта. Он уже все сделал, все доказал, всех победил. И ему стало скучно. Я в этом убежден.
Сэм согласно кивал. В Калифорнии он знавал нескольких миллиардеров с теми же проблемами. Некоторые из них, более счастливые, находят себе какое-нибудь развлечение вроде регаты "Кубок Америки"; другие лихорадочно скупают компании или меняют жен; и часто и те и другие кажутся странно неуверенными и не слишком счастливыми. Страдают ли они от скуки? Вполне возможно.
Филипп продолжил еще тише:
- Итак, у нас есть человек с неограниченными средствами, человек, имеющий кучу свободного времени и постоянно твердящий, что обожает Францию и все французское. Что может быть приятнее для такого человека, чем спланировать и воплотить в жизнь забавный проект: возвращение национальных сокровищ на родину? А потом, возможно, пригласить на обед своего друга, префекта полиции, и угостить того краденым вином. Вот это спорт. Вот это азарт. Voilà.
Филипп потер руки и потянулся за бутылкой.
Сэм не мог не признать, что он слыхал о преступлениях, совершенных по столь же эксцентричным мотивам. Честно говоря, он и сам в свое время совершил пару таких.
- Софи, что вы думаете? - спросил он.
Софи хмурилась, глядя на своего кузена.
- По-моему, Филипп уже написал свою статью. Но да, все, что он говорит, вполне возможно. - Она пожала плечами. - Ну и что же мы будем делать с этим, мои дорогие детективы?
- Давайте решим утром, - предложил Сэм. - А пока мне надо позвонить в Лос-Анджелес и доложить им обо всем.