- Ты чего начальник матрасовку хочешь на меня примерить? - возмущался Часовщик. - Я на мокруху никогда не пойду. Он сам навернулся. Я ему часы починил, Мотя после сходил, принёс шесть бутылок водки. Это может подтвердить моя сожительница Нинка и в магазине нашего дома должны обратить были на него внимание. Мы с ним по бутылке выпили, закусили неплохо. С Нинкой своей я в этот день поругался. Она, видите ли, обиделась, что мы ей не налили. Обрадовалась, что водяры много и давай надоедать. Я её послал подальше, она разозлилась и собралась ехать в Юрасово, к своей подруге Риме Масловой с ночёвкой. Уходя, закинула мою коляску на нишу, чтобы я на улицу не выходил, и так дверью хлопнула, что лампочка потухла в комнате. Я Моте говорю: "вкрути новую лампочку. Не сидеть же в темноте". Он полез и грохнулся, ударившись виском о спинку дивана. Я ему кричу: "Мотя вставай, не то водка прокиснет", - а он молчит. Тогда я начал пить сам с собой. Сколько я пил не помню. Проснулся, когда мухи залетали по квартире. Думаю, снег на улице выпал, а тут насекомые ожили. Я Мотю потряс, а он холодный и вонючий лежит. Я его и выволок в коридор, чтобы не дай бог, черви ещё ползать по квартире не начали. Вот и всё, - закончил свою оправдательную версию Часовщик.
Милиция собрала некоторые факты, в магазине и у соседей. Логически подумав, что калека, который ростом был чуть выше колен убитого, не мог нанести смертельный удар здоровому человеку, и списала убийство на несчастный случай. Дядю Гришу через три дня Нинка забрала домой из милиции.
Так впервые узнал Иван Беда истинную цену старинного брегета.
Опасные параллели и запах крови
После кражи брегета Иван понял, что цена его велика, хотя он догадывался об этом. Он спрятал его у родителей в квартире, чтобы впредь больше не смущать жуликов. Манана в это время устроилась на работу в областной онкологический центр.
Иван зимой работал в бригаде. Футболисты в зимнее время, трудились на заводе только три дня, остальные дни они тренировались в спортивном зале стадиона. Перед ними стояли большие задачи выиграть область и рабочую спартакиаду России. Тренер не находил уже добрых слов игре Беде. Всё было сказано. Он только удовлетворённо смотрел в его сторону, так - как в это время много ругал других игроков. Особенно доставалось Лёне Савельеву. Тренер специально его пилил каждую тренировку, чтобы он разуверился в своём мастерстве и не думал о переходе в команду классом выше Водника:
- Ты мне сборную солянку с мячом не показывай, работай и делай, что умеешь. У тебя безупречноё чувство пасса и я готовлю тебя в новом сезоне к роли разыгрывающего, и если ты будешь думать на поле спинным мозгом, а не серым веществом, который у тебя в черепушке спрятан, ничего из тебя не получится. Пойми, обязанности проходчика у нас выполняет Беда, твоя задача, выложить ему пас на ногу, что ты успешно делаешь. А представь, получил Иван травму, и вместо него я поставил Чулкова, у кого нет такого дриблинга, как у Беды, но у него есть обострённое чувство гола. Ты ему пас может, и выдашь, но не на ту позицию, откуда он может прострелить ворота противника. Думать надо, а не можешь, - найди донора еврея и сделай себе переливание. И не обижайся я вправе так говорить, чтобы на поле у тебя не было трудноразрешимых вопросов. Да, ты неплохой футболист, но до одарённости Ивана тебе далеко, так - как установки мои не выполняешь. А это говорит о твоём изъяне в дисциплине. Дисциплина бьёт класс! - поставил он точку в своих наставлениях.
После тренировки Иван шёл вместе с Лёней:
- Как ты думаешь, тренер не излишне ко мне придирчив Иван? - спросил Савельев.
- Я думаю, что ты ничего не понял из речи тренера, если ты задал мне такой вопрос, - ответил Иван. - И вся беда в том, что после предложения тренера "Волги" ты возомнил из себя выдающегося футболиста. Ветераны футбола, говорят, что это бывает в молодом возрасте. Не расстраивайся со временем у тебя это пройдёт. Только от коллектива не чурайся.
Лёня шёл рассеянный и огорчённый, пытаясь, что - то сказать Ивану но не решался. Иван заметил это и без раздумья прямо в лоб, спросил:
- Что ты Лёня замышляешь, - выкладывай?
- Я письмо написал в Куйбышев в Крылья Советов, - неожиданно выдал он новость Ивану. - Ответ с приглашением уже получил. Я поеду во вторник туда на просмотр. Может, вместе махнём? Покажем им класс, - предложил Лёня.
- Съездить я, конечно, смогу с тобой и на просмотре сыграть, но независимо от результата, в той команде я играть не буду. В футбол играть можно всю жизнь. Но запомни одно - пользуются футболисты жизненными привилегиями, только до тех пор, пока они нужны команде. Поэтому всегда нужно думать об основной профессии, которая будет кормить семью. А я в данный момент учусь на мастера и для меня важно приобрести эту профессию.
Лёня понимал, что Беда ему мудрые слова, говорит, но он хотел любыми путями ухватиться за надежду. И в своё "Я" он верил как в бога, хотя сомнения его терзали в этот миг:
- Ты только никому не говори про мой просмотр, а то смеяться ребята будут, если отбор не пройду, - предупредил Лёня.
- Никто над тобой смеяться не будет. В тайне каждый мечтает играть в команде мастеров, но не каждый верит в свои силы, а другим вообще не в жилу там играть.
Иван поехал с Лёней в Куйбышев и, отыграв там один тайм, на заснеженном поле им обоим предложили место в команде. …Иван вежливо отказался. Просил, чтобы этот вопрос тренер оставил открытым до начала футбольного сезона, сославшись на беременность жены, а Лёня остался в Куйбышеве.
Иван и не думал обманывать администрацию футбольной команды Крылья Советов, как думал вначале Лёня. Манана действительно была на шестом месяце беременности и в июле должна была рожать.
Иван попрощался с Савельевым и отправился на вокзал, где у него произошла неприятная встреча с человеком, которого он не ожидал встретить в этом регионе. Это был им когда - то обиженный на зоне Монтёр.
Иван находился в небольшом привокзальном буфете и пил кефир с булочкой. До отправления поезда оставалось сорок минут. Он через стекло ощутил на себе взгляд. Обернувшись, увидал, что на него в упор смотрит куча взрослых ребят одетых в модные куртки и серые фуражки. Иван продолжил трапезу, не показывая своего интереса к компании. Но интуиция подсказывала, что эта компания относится не к случайным праздным прохожим скитающихся без дела по вокзалу. Весь их вызывающий вид и безобразный громкий смех выдавал в них искателей приключений. Было предельно ясно, что неприятного разговора с Монтёром ему не миновать:
- Кефирчик пьём? - услышал он позади себя голос.
Иван, не оборачиваясь, стоял за столом, сделав вид, что не понял вопроса:
- Память потерял, что и признавать не хочешь старых знакомых, - раздался тот же голос.
К его столику подошли три человека. Иван взглянул на них и, сосредоточив взгляд на обиженном им когда - то в лагере Монтёре, - не теряя самообладания спокойным тоном, сказал:
- Обычно старые знакомые не заходят с тыла. А когда встречаются, вначале радушно здороваются. И только потом интересуются, какими продуктами каждый из них питается.
- К тебе с фронта зайдёшь, а ты вместо приветствия в челюсть отоваришь. Думаешь, я не помню, как ты меня перекрестил в бараке?
- Ты мне, что претензии хочешь предъявить по тому случаю? - спросил Иван.
- А почему бы и нет?
Иван осмотрел полупустой буфет.
"Их трое, - этих я осилю, - подумал Беда, - примерно столько человек стоит за дверями буфета. Чтобы не было худших осложнений, надо первому затеять драку, - подсказывал внутренний голос, - пускай лучше в ментовку заберут".
Он тут же устыдил себя за такую полу - трусливую мысль и тут - же отмёл её.
"Нет, нельзя за милицейские спины прятаться", - сказал он себе, и решил разговор повернуть в другое русло, не давая Монтёру усомниться в его решительности:
- А что ты в лагере с меня не спросил за тот удар? - угрожающе сверкнув глазами и резко повысив тон, спросил Иван.
- Сегодня за твоей спиной Генерала нет, - нагло заявил Монтёр.
- Ты прав, Генерала нет со мной, - он бегло прошёлся глазами по своему столику, увидав там лежавшие две вилки. - Но со мной есть две верные подружки, которые двоих из вас завалят точняк. А троих я сам придушу. Понял, чертила поганый?
- Ладно, Беда, чего ты раскипятился? - спасовал Монтёр. - Шуток не понимаешь, - угости лучше водочкой собрата по лагерю?
Иван понял, что его грубый старт сработал и что его старый знакомый струсил. Дружки Монтёра недоумённо смотрели на колючий разговор незнакомца и не понимали, как им действовать. Их дружок никаких сигналов не подавал, но что незнакомец был не из простых пассажиров, им этого объяснять не надо было. Один из компании Монтёра даже с восторгом смотрел на Ивана. Беда понял, что этот эпизод он выиграл и, не меняя своего пыла, запихнул недоеденную булочку в бутылку кефира и протянул Монтёру:
- Это всё, чем я тебя могу угостить. Больше ты с моих рук ничего не заслуживаешь. И как тебе в голову Монтёр пришло, что я с тобой буду пить? Ты же на зоне и рядом со мной не стоял. В прачке работал, штанишки стирал, разношёрстной лагерной публике, а там были и авторитеты и мужики и козлы и даже извращенцы с голубеньким цветом.
Монтёр понял, что его опозорили при дружках, и сквозь зубы процедил:
- На грубость нарываешься, законник? Я тебе объявляю Пат! Ни бежать, ни идти тебе не куда.
- Не я на грубость нарываюсь, - поставил бутылку на стол Иван, - а ты ищешь себе приключений на свой худосочный зад!
…Беда взял в руки спортивную сумку. Решительно отстранив Монтёра, он направился к выходу. В это время объявили посадку. Он шёл по многолюдному переходу, когда почувствовал острую боль в бедре и тёплое ощущение стекающей по ноге крови. Он обернулся, то увидал, только убегающую спину парня в зелёной куртке и серую кепку. Лица его он не видал, - но это был не Монтёр. Иван похромал до поезда, придерживая рукой, место, откуда у него сочилась кровь. В вагоне он вытащил футболку и перевязал рану, но кровь сочиться не переставала. Иван чувствовал, что силы покидают его, прилёг на полку и сразу поплыл. Он провалился в неизвестность. Очнулся он в больничной палате:
- Оклемался? - спросила его медсестра.
- А где я есть? - спросил он.
- В больнице города Сызрань. Рана у тебя не опасная, но ты много крови потерял. Лежи и не волнуйся. За тобой скоро приедет жена. Она уже звонила. Просила передать, что выехала на машине с твоим крёстным. А в коридоре всю ночь дожидается следователь из милиции. Всё ждал, когда ты придёшь в себя.
Иван вспомнил буфет. Встречу с Монтёром, а затем острую боль в ноге и убегающую спину, исчезнувшую в толпе.
Следователю он ничего не сказал, кроме того, что приехал на футбольный просмотр, с другой области. Никого в этих местах не знает, и что нож получил в переходе возможно по случайности. Но следователь ему не поверил:
- Случайно ножи не вонзают, - сказал следователь.
- Я имею в виду, что меня могли перепутать с кем - то. Обознались и пырнули. Я вам помочь ни чем не могу. Народу много шло на посадку. Я никого не видал, - отмежевался он от следователя.
После обеда в белом халате появилась Манана.
Она обвила голову Ивана и прижалась к его щеке:
- Зачем, ты поехал сюда? Ты же не собирался играть в этой команде?
- Для самоутверждения и проверить свои силы, - ответил он.
Иван лежал бледный и был очень слаб. Губы его еле шевелились.
- Ну и как, самоутвердился? - спросила она.
- Да, и удачно. Мне предложили место в команде. - Он тяжело вздохнул. - Я попросил, чтобы вопрос о моём зачислении оставили открытым до начала сезона.
- Никуда больше я тебя от себя не отпущу, - строго сказала Манана.
- А ты зачем приехала сюда? Дорога дальняя, а тебе рожать скоро.
- Твои родители не знают ничего. Я им не стала сообщать. Побежала к дяде Грише, он сразу машину нашёл, и мы с ним через Мордовию поехали. Какие страшные места, - покачала она головой, - но доехали быстро. Аркадий, хороший водитель. Ехал без отдыха. Я поехала потому, что в пути тебе потребуется медицинский уход.
Они вышли из больницы. У входа стоял автомобиль "Волга". На переднем сиденье, рядом с водителем сидел дядя Гриша:
- Что крестничек, очухался? - вместо приветствия спросил он, - кто, тебя пописал?
- Есть одна сявка из Куйбышева. Монтёром обзывают. На железке промышляет мелочью. Вспомнил старые лесные обиды и по шушарски ударил.
- Сейчас подождём немного, друг мой Керя подъедет. Он сам местный. "Планшет" мне свой покажет, - сказал Часовщик.
…Керя подъехал на такси. Это был жилистый мужчина, с железными зубами во рту и разрубленной пополам губой.
Он поприветствовал всех сидящих в машине и сказал:
- Езжайте за мной, перекусить сытно надо.
Волга устремилась за такси.
Такси остановилось около неказистого деревянного дома:
- Машину загоняйте во двор и проходите в дом, отдыхайте, а утром со свежими силами тронетесь в дорогу.
Волга заехала во двор, где у забора возвышалась большая поленница дров, и рядом стояли неказистые козлы для распилки дров. Двор был небольшой и ухоженный. Он был очищен, полностью от снега и на земле не валялось ни одной соринки. Даже около забора, где были сложены дрова, следы метлы невозможно было не заметить. Ясно было одно, что в этом доме присутствует хозяйская рука.
Дверь им открыла женщина с большой косой собранной в пучок на голове. Все прошли в дом, кроме дяди Гриши и Кери. Они остались на крыльце.
Дядя Гриша, прикатил на своей тележке, когда стол дымился от наваристых горячих щей. Домна, - так звали хозяйку дома, суетилась около стола, не разрешив Манане помочь ей:
- Кушайте всё, что стоит на столе, и отдыхайте. Пиво и водка в холодильнике, если что надо будет, позовёте меня. Я пойду во времянку к себе, прилягу.
- А почему она с нами не осталась? - спросила Манана, когда дверь за Домной закрылась.
- Сытая она, - засмеялся Аркадий, - в этом доме не положено много вопросов задавать, как понимаю я.
- Правильно Аркаша понимаешь, - отстёгивая свою коляску, вторил ему Часовщик, и ловко подтянувшись за спинку стула, он занял сидячую позицию.
Они все выпили и плотно поели. Иван уснул на коленях Мананы, на старой кушетке. Аркаша устроился спать в соседней комнате. А дядя Гриша сидел за столом и смотрел телевизор, не забывая периодически наливать себе водочки.
Проснулся Иван от грохота падавших стульев. Он подумал, что Часовщик перебрал и свалился на пол, но когда открыл глаза, то увидал валявшего на полу Монтёра и парня, который был с ним в буфете. Манана тоже проснулась и встревожено смотрела на новых гостей дома.
Из другой комнаты вышел заспанный Аркадий.
- Вот и мясо привезли? - сказал он.
Монтёр, увидав на кушетке бледнолицего Беду, подполз к нему на коленях, размазывая по лицу слёзы:
- Беда прости, я не хотел тебе западло делать.
- Убери свои руки от меня ишак паршивый, - прохрипел спросонья Иван.
…На Монтёра противно было смотреть, но Ивану приятно было, как он перед ним унижается. Это чувство непередаваемое, когда приходит час расплаты подонка и врага. Это чувство стирает полученные раны от злодея, придаёт новые силы. А главное вкачивает в человека веру в справедливость и уверенность, что зло неминуемо будет наказано, - так в эту минуту думал Беда.
- Дочка, - обратился Часовщик к супруге Ивана, - подожди нас в соседней комнате, а мы здесь потолкуем.
Манана встала и прошла в другую комнату.
В это время Монтёр получил удар ногой в бок от Аркадия.
Второй парень лежал на полу, не поднимая головы:
- Их можно не долбить уже, мы по дороге несколько раз привал делали для профилактики почек, - сказал Керя, - а этот, - кивнул он лежавшего на полу парня, - в штаны наделал сволочь. Это он соизволил ножичком побаловаться по указке Монтёра.
- Ты знаешь, прокозлина противный, сколько стоит его нога? - спросил Часовщик у Монтёра.
- Я всё возмещу, я работать буду. Простите меня? - плакал Монтёр.
- Ты говорят, пат объявил моему крестнику, а мы тебе мат объявляем, - соскочил Часовщик со стула на свою коляску. Закрепив её ремнями, он подъехал к парню, распластавшему на полу. Взяв его за волосы, дядя Гриша приподнял не голову, а хорошую отбивную с кровью.
- Полюбуйся на своего самурая, - сказал он Ивану.
Услышав шум, в комнату вернулась Манана:
- Ему надо помощь оказать, - проявила она сердоболие.
- Домна окажет, - сказал Керя.
- Аркаша ты выспался? - отпустил Часовщик голову парня на прежнее место.
- Я как новый империал, свежий и блестящий, - ответил Аркадий.
- Тогда собираемся, поехали домой, - сказал Часовщик, - а с этими Керя, знаешь что делать. Дай им работу денежную. Пока за покалеченную ногу не отработают, из кабалы их не выпускай. Будут знать на кого ножички запрещено точить.
- Куда вы на ночь, глядя, поедете Григорий? - сказал хозяин дома, - отдохнули бы, а утром отправились.
- Ночью ехать лучше. Дорога свободная, - сказал Аркадий, - к утру будем дома.
Керя открыл окно, выходящее в сад.
- Домна, - крикнул он, - собери гостей в дорогу. - А мы давай Григорий с тобой со свиданьем и с отъездом по чарке выпьем, - сказал он.
- И я с вами выпью, - неожиданно изъявила желание Манана.
Появилась заспанная Домна. Она достала из холодильника продукты и сложила в сумку Ивана.
- Водку не забудь и вина для женщины, - напомнил Керя Домне.
- Не учи, сама знаю, - проворчала Домна.
Перед дорогой все сели за стол, выпили, закусили. После чего гости сели в машину и уехали. Иван всю дорогу не спал. Он, то лежал на коленях Мананы, то вставал и долго смотрел в окно. А Манана, запустив свою ладонь в густые волосы мужа, нежно массировала его голову.
- Проезжаем "всесоюзную здравницу", в которой меня лечили до войны, - сказал дядя Гриша, когда подъехали к Потьме. Сейчас где - то километров восемьдесят до станции Явас будут тянуться одни лагеря. Вся Мордовия - это громадный памятник Сталинским лагерям, - печально изрёк он.
- Дядя Гриша, а что с теми подлецами сделают ваши знакомые? - спросила Манана.
- Работать заставят. За грехи надо платить, а у них бабок нет. Отработают ножичек, - получат вольную. А иначе этих тупоголовых барбосов не перевоспитаешь.
- А в этих ваших здравницах, разве их не перевоспитывают?
- Если у человека мозг изуродованный, то это на всю жизнь. В лагерях большая часть заключённых сидят оступившиеся люди, их перевоспитывать не надо, но нередко бывает, что спрятали молодого парня за решётку, а его мозг, в процессе изоляции прогнил на нарах. Примерная история получилась и с этим Монтёром. Керя рассказывал, что в прошлом он работал продавцом в универмаге. Пройдёт время, он забудет про этот случай и вновь начнёт обирать пьяных на вокзалах, пока ему мозги не вышибут.