Утром они подъехали к дому. Иван, прихрамывая, забрался на третий этаж. Длинный коридор, когда - то бывшего женского общежития предрекал нежелательную встречу со вторым тренером команды Шелеховым, который жил с ним на одном этаже. "Обычно в жизни так и бывает, чего опасаешься, с тем обязательно столкнёшься", - подумал Иван и Шелехов как по заказу вышел с перекинутым через плечо полотенцем. Он направлялся в санитарную комнату. Увидав Ивана с женой, подошёл к ним, поздоровался и спросил:
- Вы куда исчезли? - Я в вашу комнату по несколько раз в день стучу, ни ответа, ни привета. Глухая тишина. - Он перевёл взгляд на Ивана, - все с ног сбились. ни тебя, ни Лёни, какой день нет на тренировке.
- Боря я ещё недельку отдохну. У меня на бедре такой большой фурункул вырос. Если сегодня не прорвётся, то завтра резать будут, - не стал Иван посвящать тренера в истинные причины его отсутствия на тренировках.
- На пороге весна, обычное дело. Нехватка витаминов. Авитаминоз не дремлет. Пропей поливитамины, - посоветовал тренер.
- Борис Григорьевич, я его пою всеми необходимыми препаратами. Скоро я поставлю Ивана на ноги, - пообещала Манана.
- И поскорей бы, - Шелехов повернулся и направился к своей двери. Затем вновь повернул голову в сторону Беды, добавил: - Чуть не забыл Иван. Больничный лист можешь не оформлять. Вы с понедельника до осени только тренируетесь и играете. От работы освобождена вся команда.
- Я знаю, - ответил Иван, и открыл дверь своей комнаты.
Он сразу упал, не раздеваясь на диван, и проспал так до обеда. Его разбудил Сериков.
За чаем, Иван рассказал всю правду его отсутствия, скрыв только истину полученной травмы:
- Ну что же, этого следовало ожидать, - высказался тренер. - У меня было предчувствие, что Савельев нас покинет. Плохо, что он не очень красиво ушёл, а подленько сбежал.
- Он не сбежал, а поехал на просмотр, не думая, что отбор будет удачным, - оправдывал Лёню Иван.
- Приличные люди подобные вопросы в первую очередь решают с тренером. Я четыре года с ним занимался, неужели человеческого "Спасибо" и "До свидания" не заслужил? Скажу тебе по секрету: у моего второго тренера Шелехова большие связи в футбольном мире. Мы с Борей не раз обговаривали тему вашего перехода в команду мастеров, но форсировать не стали. Хотели понаблюдать за вами ещё годик.
Сериков был, безусловно расстроен, хотя виду и не подавал:
- Ладно, бог ему судья. Приживётся в том коллективе, в чём я искренне сомневаюсь, будем считать это нашим общим успехом. А тебе большое спасибо, что не бросил команду в решающий момент. Задачи перед нами в этот сезон поставлены великие. Если станем чемпионами области, директор завода даёт деньги на участие в Чемпионате страны класса "Б".
Тренер поблагодарил за чай Манану, попрощался и ушёл, сказав перед уходом, что у Савельева будущего в футболе нет, и не будет в чужой команде.
…Лёня Савельев, появился на стадионе через две недели.
Он был в спортивном костюме с эмблемой клуба Крылья Советов и модных чехословацких кроссовках фирмы "Ботас"
Радостный и весёлый, рассказал команде, как он устроился в Куйбышеве, как проводит тренировки команда мастеров.
После он подошёл к Ивану, увидав, что тот последним идёт в раздевалку с поля:
- Кто тебе сейчас пасы выдаёт? - спросил Лёня.
- По твоему краю играет ветеран Коля Поликов, он неплохо справляется со своими функциями, так - что твоего отсутствия я с ним пока не ощущаю.
- Иван, что ты думаешь о Крыльях? - Тебя ждут там, - шептал Лёня. - Меня отпустили сюда, с условием, что я должен возвратиться назад непременно с тобой. Тренер сказал, без Стрельцова не приезжай. Это он тебя с Эдиком сравнивает.
- Нет, Лёня я никуда не поеду, - отказался твёрдо Иван, - я через месяц отцом стану, поэтому никаких разговоров о моём отъезде не может быть и речи.
- Ты понимаешь, от чего отказываешься? - от славы и жизненного комфорта. Ты кощунственно относишься к себе и к футболу, - нервно дергался около Ивана Савельев.
- Лёня, я не девушка, не надо меня уламывать. Сказал нет и баста Завязывай эту тему, а то у меня во рту от твоих слов кисло стало.
Савельев был обижен отказом Ивана и, не прощаясь, ушёл со стадиона. И что у него было на сердце в этот час Беде оставалось только догадываться.
…В этом сезоне, Лёня в основном составе новой команды не играл. Слух был, что своё мастерство он шлифует в дубле. Иван летом стал отцом, у него появился сын Альберт. В этот день Часовщик пригласил Ивана к себе, обмыть сына.
Иван пришёл к нему с выпивкой и закуской, позже к их компании присоединились родители Ивана, спустившись со второго этажа на первый.
Иван знал, что праздновать они, возможно, будут всю ночь, и собрался уходить к себе, но его остановил Часовщик:
- Погоди, открой верхний ящик комода, там свёрток в розовой бумаге. Возьми его, - дома откроешь, - Монтёр прислал с извинениями, - сказал он.
Дома Иван порвал склеенную бумагу. По столу скользнули гладкие купюры. Он пересчитал деньги, их оказалось полторы тысячи рублей.
"Кстати, - подумал Иван, - на эти деньги можно купить автомобиль Победу. Неплохой подарок и для новорождённого сына".
Иван положил деньги в сервант и вслух сказал:
- Манана придёт и сама найдёт применение этим деньгам, но на новоё ружьё я себе обязательно выделю из этой суммы.
Он удовлетворённый завалился на диван, но спать ему не дали. В двери раздался настойчивый стук. Иван открыл дверь. Шумно в комнату ввалились Шелехов, вратарь Паша Нырков и левый нападающий Миша Мазанов. Это были ветераны команды, которые играли последний год, и режим они за последнее время часто нарушали. В руках у них было вино, свежие огурцы и пучки с редиской:
- Ты чего так рано на ночлег устроился папаша, - сказал Миша, - на улице ещё светло. Мы специально поздравлять пришли к тебе домой. Знаем, что ты не любишь публичной пышности.
Он открыл дверь и с порога вкатил детскую коляску, в которой лежали все необходимые вещи для новорождённого:
- Это тебе от профсоюза и от команды, - сказал Боря Шелехов, - а сейчас давай стаканы, сына твоего будем обмывать.
Когда они выпили всё вино, Паша Нырков предложил взять ещё вина и всем скопом идти купаться на Волгу. Все безоговорочно поддержали это предложение. По пути нарвали кислых неспелых яблок для закускию.
- Ребята, поехали на речном трамвайчике? - предложил Миша, - сядем на корме и там выпьем. Последний рейс делает он.
Возражать никто не стал и против этого предложения. Взяв в буфете печенье и бутылку крюшона, они расположились на корме, откуда как на ладони просматривалась вся Волга и ночной светившийся огнями Горький. Волга походила на огромную речную - судовую улицу. Несмотря на позднее время, по реке проплывали важные аристократы - современные дизеля: теплоходы, крылатые метеоры, корабли типа река - море и буксиры, тянувшие за собой гружёные баржи. Размеренный ритм навигации заметно ощущался. Чайки вечные альбиноски, летали небольшими стаями, издавая звуки кликушества, как бы говоря, есть хотим. И периодически с соколиной сноровкой камнем кидались на брошенное им футболистами печенье.
По левую сторону на возвышенности раскинул город свои исторические памятники с древним кремлём и знаменитой многоступенчатой уникальной Чкаловской лестницей. Купола Рождественской - Строгановской церкви царственно смотрели, одаряя город своим благолепием. Картина города и ночной Волги была неописуемой.
…Обратно ехали уже без вина. Побросав пустые бутылки, и остатки печенья за борт Миша Мазанов и Паша Нырков решили до берега добраться вплавь, заключив при этом пари на две бутылки вина, кто к берегу приплывёт первым. Боря после выпитого вина, находился в полнейшей абстракции, а Иван разбил руки спорщиков и дал команду на старт.
Они разделись и махнули через борт. До берега проплыть нужно было двести пятьдесят метров. Когда трамвайчик пристал к дебаркадеру. Иван взял одежду пловцов, подхватил тренера и с ним вышли на берег смотреть финиш друзей.
Шелехов сразу уснул, развалившись на прибрежном песке,
а Иван ходил вдоль берега, вглядываясь в полутёмную гладь Волги, и кричал:
- Паша, Миша, плывите сюда мы здесь.
Голос его уже сорвался до хрипоты, но они не появлялись. Прошёл час, как они сошли на берег. Иван забеспокоился. Оставив спящего на песке Бориса, он побежал на спасательную станцию.
Там он встретил знакомого мужчину с их двора Эдика Креслова, который работал там спасателем:
- Эдик выручай? - кричал Иван, - Мазан и Нырок пропали. Уже больше часа прошло, как они с трамвайчика нырнули.
- Боюсь Иван, что поздно, - десять минут назад диспетчер сообщила, что спасатели с того берега подобрали два изуродованных тела, попавших под лопасти дедушки речного флота, парохода Ушинский.
Иван моментально отрезвел от услышанной горькой вести.
- Может это не они? - задал он глупый вопрос, не веря, что страшная трагедия произошла с его друзьями.
- Иван, у нас днём пьяные не заплывают на середину Волги, а ночью тем более. Если ты говоришь, нырнули через борт, значит они. Сейчас буду звонить диспетчеру, сообщу информацию о них. Жалко ребят, как людей и как футболистов. Команда наша теперь оголилась. Где теперь такого вратаря найдёшь, как Паша? - причитал Эдик.
Футболистов хоронили ползавода. Для команды это был коллективный стресс. Шелехов считая себя ответственным за происшедшее, покинул город. Иван, тоже с себя вины не слагал, так - как разбивал им руки и давал команду старта.
- Виновато во всём вино, - говорил Сериков. - Утрата большая, но жизнь продолжается. Необходимо мобилизовать свои силы и вперёд. Надо решать поставленные перед нами задачи. А если нюни будем распускать, то грош нам цена.
Как невелико было желание команды выйти в лидеры, но потеря опытных футболистов сказывалась, особенно много прорех было у молодого голкипера Геры Носкова.
Водник был третьим в Чемпионате области на этот сезон, пропустив впереди себя команды "Радий" и "Чайку". На спартакиаде они не играли в этот год. Силы были измотаны.
И вновь некоторые болельщики забыли дорогу на стадион, что задело за живое, как команду, так и дирекцию завода.
Короткое замыкание
…Отец Ивана Роман вышел на пенсию. Его родители осуществили свою заветную мечту. Купленный ранее близ города в деревне Осинки небольшой дом, который со временем превратился во дворец огромных размеров, привёл их к постоянному месту жительства. Родители переехали туда жить, оставив квартиру сыну Ивану и его молодой семьёй. Иван помогал отцу в свободное время делать пристройку к дому и баню. Часть денег, которые ему передал Часовщик, ушли на реставрацию дома.
В выходные дни, он с семьёй постоянно навещал родителей. Иногда приезжали и старшие сёстры со своими семьями. Тогда маленький домик превращался в сплошной муравейник.
Четыре месяца прошло, как Манана принесла Альберта из роддома и вновь запланированная беременность округлила её живот. Иван очень счастлив был с женой, о такой жене можно было мечтать. Она была ему не только супруга, но и мать. Ходила и убирала за ним, как за маленьким ребёнком разбросанные им вещи. Тщательно следила за его гардеробом, а главное придирчиво смотрела за его здоровьем. Когда приезжали в деревню к родителям, она в первую очередь делала медицинский осмотр, пенсионерам.
- Здоровый, я как бык, говорил ей отец, - что меня смотреть каждый раз.
- Я должна постоянно вас наблюдать, - объясняла она родителям, - чем дольше проживёте вы, тем дольше я буду счастливо жить с вашим сыном. Он же ваши гены носит.
- Ну, если так, тогда валяй, смотри. Мне не жалко, - довольно отвечал отец.
За месяц до нового года на своей машине приехали её родители с Абхазии, посмотреть на самого младшего внука. Они неделю гостили у дочери и зятя. За это время вся квартира пропахла мандаринами и грецкими орехами, которые они привезли с собой целый багажник. Затем они забрали дочь с внуком к себе на родину, обещав, что на новогодние праздники обязательно привезут её поездом.
…Иван остался один в квартире. Вечерами он ходил на тренировки и посещал школу мастеров. Скучать было некогда. Иногда спускался на первый этаж к Часовщику, где они играли с ним в терц или третями. Нинка любительница подсказывать дяде Грише, всегда получала хорошего тумака от него. Тогда она переходила на сторону Ивана и начинала лезть в его карты, после чего Иван постоянно проигрывал и шёл домой к телевизору. Однажды после очередного проигрыша он вышел из квартиры дяди Гриши и увидал знакомый силуэт, стоявший у окна в коридоре. Это был Лёня Савельев.
На подоконнике стояла большая спортивная сумка:
- Ты никак с вещами приехал? - протягивая руку, спросил Иван.
- На праздники я новогодние прибыл, но завтра утром уеду, - ответил он и протянул Ивану руку. - С поезда зашёл к родителям, повздорил с ними и прямо к тебе.
- Тогда пошли в гости чайку попьём? - Расскажешь, как тебе живётся и играется в высшей дивизии.
Иван открыл дверь, пропустив вперёд себя гостя.
- Это чего у тебя так мандаринами пахнет в квартире? - спросил Лёня.
- Родичи жены привезли цитрусов и орехов грецких - завалили всю квартиру ими.
- А у меня к твоим фруктам напиток имеется хороший, - доставая из сумки две бутылки армянского коньяка, сказал Лёня.
- Я, по правде сказать, очень разозлился на спиртное после несчастного случая с нашими ребятами. И выпил последний раз на их поминках. Но такой коньяк грех не выпить. Пять звездарей! - восхищённо покрутил Иван бутылку в руке, - в любом количестве, для меня это будет не яд, а лекарство.
- Слышал, я про вашу беду, которая сказалась на результате областного Чемпионата, - произнёс мрачно Савельев.
- Лёня, не надо в моём присутствии упоминать слово беда, ты забыл, что я не люблю, когда близкие мне люди часто употребляют это слово.
- Извини, действительно забыл? - оправдывался Лёня.
Они пропустили по рюмке и принялись очищать мандарины, целиком засовывая их в рот:
- В детстве я их ел дольками, а сейчас не могу, - сказал Иван, - мандарин у меня ассоциируется с футбольным мячом, и варварски уничтожать его по кускам я не могу.
И он следом послал в рот ещё одну мандаринку.
- С такой роднёй тебе можно такими дозами есть, а для меня этот плод всегда был лакомством.
- Лёня, ты же пришёл не на мандарины меня разводить, я чувствую это. У тебя не срослось, видимо в Куйбышеве с футболом. Тебе исповедоваться необходимо.
Лёня налил ещё по рюмке коньяка. Они повторили.
- Я бы не сказал, что совсем не срослось, - почесал он за ухом. - Я играю, но только не за основной состав, а за дубль. У меня на поле без тебя происходит короткое замыкание.
Я играю на высоких скоростях, выдаю хорошие пасы но, ни тем игрокам. Я часто вспоминаю слова тренера "Волги", и нашего Серикова, когда они говорили, что без Беды я никто. Мне сейчас бывает и в дубле приходится сидеть на скамейке запасных. А я хочу играть.
- Ну и играй, кто тебе не даёт. Возвращайся назад пока не поздно. Сериков обиды на тебя не держит. Место в команде тебе всегда найдёт.
- Нет, - это исключено, - отверг он предложение Ивана.
- Я вкусил шикарной жизни высшего футбола. Понимаешь, у них каждый день праздник. Тренировка обязательный праздник, а матч двойной праздник. Я знаком косвенно со многими знаменитостями Советского футбола. Это такое счастье, крутится около них, и быть в кругу событий всего мирового футбола. Меня прельщает такой футбол. И пятиться назад я не буду. Всеми путями я буду пробивать бетонную стену высшей лиги. Я уже стою на бровке поля - вот, если бы ты был со мной. Я бы заиграл, - сожалея, произнёс Лёня. - Ты не злись только, но меня обязали сделать тебе ещё одно предложение. Я знаю, что ответ им привезу нулевой. Слышал, ты улучшил свой быт. Так мне предки мои сказали. Куда ехать, от такого уюта?
- Ты сам ответил за меня, так и передашь руководству клуба, и Манана у меня опять беременная. Сейчас на родине у себя отдыхает. Куда я поеду от своей родни? И такой природы, чем у нас, едва ли где найдётся лучше. Ты не забывай, я к охоте пристрастился. Пока считаю себя новичком в этом деле, но такой отдых мне по душе. И я тебе скажу, класс игры нашей команды мало, чем отличается, от команды мастеров. Всё дело в том, что у них есть деньги на высшую лигу, а у нас, их нет. Так мне Боря Шелехов сказал, а ему я верю.
- Возможно, он и прав, я столкнулся там с денежным вопросом, который и загнал меня в тупик, - задумчиво произнёс Лёня. - Мне без намёков сказали, чтобы играть в команде, нужно изрядно потратиться. Скамейка запасных говорят длинная, кто платит того, и выпускают на поле. А у меня, откуда деньги. Вот приехал к родителям просить, а меня отец отругал за это. Раскричался, не знаю, как: - "говорит за деньги можно жетон мастера спорта купить, а само мастерство не купишь. Таких мастеров быстро распознают болельщики, и потом кричат с трибун непотребные слова вместе со свистом. А это позор, не только футболисту, а всему руководству команды. И тогда тебя начнут постепенно отлучать от поля. Потом бутсы с футболкой подарят на прощание и помашут ручкой".
- Правильно отец тебе сказал, - вымолвил Иван, - он сам бывший футболист и понимает закулисный спорт. По правде сказать, мне самому не верится, что у нас есть такие функционеры, но серых и бездарных пинальщиков нередко можно встретить на поле. А потом узнаёшь, что это сынок, известного "генерала" из обкома партии, который зачислен в команду по звонку влиятельного папы.
Иван встал и достал из серванта шкатулку, где лежали у него документы на оружие, несколько пар запонок и золотой брегет, который не ушёл от внимания Савельева. Он порылся в шкатулке и вытащил сложенный лист ватмана.
- Смотри, - протянул он лист Лёне, - это мой друг Рамбай, портрет нарисованный в зоне. Его отец большой партийный бос. Коля порвал с ним все отношения и назло сел в тюрьму. Папа хотел, чтобы Коля учился в консерватории по классу скрипки, а Коля терпеть её не мог. С большим трудом, окончив музыкальную школу, он спрятал скрипку под диван. Папа всё сделал, чтобы Колю зачислили в консерваторию. Но он втайне от него, забрал документы и отнёс в цирковое училище. Он любил фокусы и стал постигать ремесло иллюзиониста. Узнав про его самовольство, папаша сделал так, чтобы Николай Рамбаев был отчислен из училища. После этого Коля и бросился во все тяжкие грехи, конфликтуя с законом.
Савельев, как показалось Ивану, его совсем не слушал, а думал о чём - то другом.
- Ты понял, о чём я тебе хочу сказать? - вопросительно посмотрел Иван на Лёню.
- Понял, - бросив взгляд на шкатулку, сказал он, - но в лиге, мне место всё равно найдётся.
- Ничего ты не понял. У тебя действительно короткое замыкание, - сказал Иван, убирая шкатулку на старое место, не обратив внимания, что содержимое шкатулки заинтересовало его друга. Хотя он быстро и отвёл взгляд, сделав равнодушный вид, но нужный вопрос задать, не забыл:
- Иван ты не возражаешь, если я у тебя до шести часов утра перекантуюсь? - У меня поезд в семь двадцать утра отходит.
- Ночуй места много, только будильник заведи, завтра выходной. Мне вставать рано некуда, можно подольше поспать.