- А что ему говорить, он сейчас, наверное, в подвале сидит, а если нет, то вечером обязательно будет. У нас там кое - что припрятано, - сегодня должны осматривать.
- Ты, какими - то загадками говоришь, или тайны от меня появились, - возмутился дядька. - А ну, давай выкладывай, что вы там закурковали? - стал допытываться он.
- Не могу пока, не обижайся, потому что это тайна не одна моя, а позже я тебе расскажу обязательно. Из нашего класса вчера Балаша посадили, наверное, судить будут.
- Это Юрку что - ли, друга твоего из детдома? - спросил Иван.
Сергей утвердительно помотал головой.
- И что он такого натворил, умыкнул что - нибудь?
- Хуже. Избили и ограбили сотрудников горсовета.
- Да, это очень даже серьёзно, он покусился на власть, раскрутят на полную катушку, - изрёк Иван, - статья 206 и 145 по УК, но по малолетке одна статья отвалится у него. Включат смягчающие обстоятельства. Всё равно хвоста накрутят нехило, - заключил Иван.
- Он, не один был, а с Беляком, Фролом и Гариком, - продолжал раскрывать истину Сергей.
- Ещё хуже для него и их, а они портяночники, зачем его за собой потащили. Этим они усугубят своё положение. Вовлечение несовершеннолетних в преступную деятельность добавит им срок. Понтярщики они, на серьёзное дело неспособны, разве попинать кого, или пьяного раздеть. Правда, Фрол мужик с головой, работящий. А Гарик с Беляком только лежбища себе выискивают, как сивучи. Ну, пускай парятся теперь, а мальчишку жалко, жизни ещё не видал, и какая она будет у него в дальнейшем, это вопрос? Вот и тебе пример, только, что мы разговаривали с тобой о Лбе. Не исключена возможность, что общение с Толоконным, может привести дворовых хулиганов к подобному исходу, что и тебя касается. Мотай на ус! Лучше на свободе овсянкой питаться, чем в тюрьме гречкой. Усваивай племянничек эту школу. Она тебе может пригодиться и береги мать. Для тебя на земле мать должна быть самым дорогим человеком! И не забывай у тебя экзамены на носу. Готовься!
- Понял всё я, спасибо за чай, - Сергей отставил бокал от себя. - Я, наверное, побегу, дома ещё не был.
- Ну, давай иди, всё - таки про собачек не забывай, - сказал он вслед племяннику, - и Лоб пускай заглянет ко мне. Что - то взволновала меня твоя новость.
Сергей прибежал домой. Как всегда на ходу скинул с себя пальто и обувь. Мать сидела на кухне с книгой. Он знал, что она непременно проверит его обувь и спросит про новости в школе. Уходя от неприятного разговора, он залез в туалет.
Она прошла, проверила в каком состоянии у него обувь. Убедившись, что она сухая, через дверь спросила:
- Серёжа, какие новости в школе, какие оценки получил?
- Мам, какие новости могут быть и оценки, первый день после каникул, - прокричал он ей из туалета, - давай обед, я тороплюсь. Ивану нужно помочь с собаками и в голубятне прибраться. Его опять радикулит согнул в три погибели. Он с клюкой передвигается по квартире.
- Тебе больше всех надо, у него, что некому помочь, опять придёшь в измазанных штанах, а мне стирай потом.
- Мам, ты же знаешь, что нет у других родственников большой любви к животным. А если нет, то и сделают не от души. А собаки, как люди, они всё понимают.
- Ты бы так к учёбе относился, как к собакам и голубям, - наверное, круглым отличником был.
- Учёба, это предмет неодушевленный, её нельзя любить, её можно изучать, - сделал окончательный вывод Сергей.
- Выходи, давай из туалета? - нашёл, где умничать, садись обедать. Не забудь руки вымыть, - напомнила ему мать.
…Плотно пообедав, Сергей забежал к Ивану за ключом от сарая. Дал собакам поесть и налил воды для питья. Выгуляв у сараев собак, он заспешил в подвал. Ему не терпелось встретиться с Юрой Лбом, расспросить его о Рамбае, хотелось первому принести новость деду, если это тот самый человек. А потом пригласить Лба к нему для продолжения беседы.
Он шёл по сарайной улице, аккуратно обходя большие лужи, из головы не выходил Юрка. До боли было его жаль, сколько лет вместе и в школе и в пионерском лагере провели.
Сколько с ним почудили за это время. Он был парень свой в доску, как Иван любил говорить о хороших близких ему людях.
Юрка парень был кремень. Лишнего никогда не скажет. Единственный недостаток, который Беда прощал Юрке, - у него часто выступали слёзы, когда он обижался. Эту слабость имели почти все детдомовские ребята, разве, что от Ольги Рябовой он не видал никогда слёз.
Выходя из сараев, Беда увидал знакомую аварийную машину, проезжающую мимо него. Ошибиться он не мог, эта машина была Фрола.
Сергей пронзительно засвистел, машина резко затормозила. Беда подбежал к ней. За рулём сидел Фрол, в своей несменной серой кепке и толстом вязаном свитере, которым он гордился и всегда говорил, что этот тёплый свитер подарок известного шамана из Заполярья.
- Ты чего рассвистелся? - ментов на шею насвистишь Беда, - широко улыбаясь, сказал Фрол. - Что вылупился, думал я в милиции, блох кормлю. Не пошёл, я вчера с ними, но что натворили, знаю, - на более серьёзный тон перешёл он.
Беда залез к нему в кабину и спросил:
- Чем Юрке можно помочь?
- Им сейчас ни чем не поможешь, но для своего друга, пока он в КПЗ находиться, соберите передачу. Ему она необходима, сухари, сахар, курево, - это самое главное, а остальное на ваше усмотрение. Неделю они будут здесь, а потом поедут на тюрьму в следственный изолятор. Там сложней заслать дачку.
- Так, чего ты не говоришь, что они выкинули, - спросил его Беда, - нам в школе поверхностно объявили, а детали скрыли.
- Выкинули они несколько лет из своей жизни, это уже точно, может твоему другу, и простят на суде, а моим дружкам, накрутят по полной программе. - Не ходи к гадалке. Они избили и ограбили влиятельных людей, у кого - то был нож. Один из горсовета лежит в больнице с побоями и сломанными пальцами, а двое других тоже получили по рогам прилично, и раздеты были до трусов. В подворотне ресторана "Астра" всё случилось. Они зависали там в баре. А взяли их на хате у Маханши на Свободе. Дураки, их же весь город знает, разве можно такое творить, и у милиции они на виду. Работать им было нужно, идти, тогда бы не было времени ерундой заниматься. Я давно это понял, ничто так не воспитывает и не дисциплинирует, как труд. Виновато во всём вино, - изрёк Фрол, - а по тюрьмам лазить, это на личную жизнь наплевать. Я это прошёл и знаю. Вот так уважаемый Сергей Беда. - Фрол слегка похлопал его по плечу. - Ладно, бывай, мне пора ехать. Бригаду с объекта надо забирать. Не грусти, - жизнь продолжается!
Сергей вылез из кабины. Машина тронулась с места, оставляя глубокие борозды на рыхлом, вперемешку с грязью снегу, как бы прокладывая для Беды, сухую тропу, по которой он пошёл, не замочив ноги, и давая понять, что по дороге в жизни нужно идти прямо, а не петлять.
Сергей спустился в подвал. Подходя к своей хибаре, он уже понял, что кто - то там есть. Оживлённые голоса раздавались на весь подвал. Запах воска и табачного дыма резко бил в нос.
В штаб - квартире, находились Лоб, Челнок и Салёпа. Беда со всеми поздоровался, снял с себя пальто и повесил его на вбитый в доску гвоздь:
- Накурили, продохнуть нельзя, хоть бы по одному курили пацаны, - сделал он им замечание и сев на топчан сказал:
- Поговорить серьёзно надо.
- Мы уже в курсе дел Серёга. Про Юрку, участковый Власов всё рассказал моему отцу, - опередил Беду Колька Челнок. - Власов был сегодня утром в военном комиссариате, и они с отцом встречались. Он просил копии документов, которые собирали на Юрку, когда его хотели направить в суворовское училище. Теперь Юрке не светит ничего, кроме срока, так сказал отец. Хотя Власов будет пытаться, что - то сделать, чтобы облегчить Юркину участь. Он хочет всю вину за совершённое преступление переложить на Беляка и Гарика.
- Поздно после драки кулаками махать, вот моё мнение парни, - заявил мудро Лоб. - У Юрки нашли нож, если ментура докажет, что именно он им размахивал, это значит, Балашу сплетут лапти, как пить дать и никакие бумаги ему не помогут. Погодите, верёвки ещё свяжут и Вальке Маханше. Статей на всех хватит. Уголовный кодекс у нас богатый. Жалко, конечно, пацана, но он там не пропадёт. Сирот на зоне не обижают. Если только на малолетке могут. Там дурней хватает, да и порядки, как в армии. Маршируют с песнями. Везде строем: в столовую, в школу, на работу. А самое плохое это бальная система.
- Что это такое? - проявил интерес Беда.
- Это Серёга "блядская", до безумия унижающая человека система, которую придумали партийцы. Как бы тебе ясней объяснить. - Лоб, на минуту задумался. - Короче, к примеру, нашли у тебя пыль на шконке, то есть на кровати, снимают с отряда пятьдесят балов. Получил двойку, тоже извольте лишиться кровных очков. А если серьёзное, что - то совершил, когда на тебя рапорт пишут, совсем труба. Вечером на подсчёт балов бугор идёт к заму по воспитательной части и приносит портянку с нарушителями, после чего этих нарушителей прессуют в каптёрке, да вдобавок ещё наряды вне очереди дают. Самым серьёзным нарушением считается побег или попытка к побегу. Лишают за это всё отделение на полгода условно досрочного освобождения. Каждый твой шаг оценивается баллами, проявил, где - то инициативу пополнишь отделению баллов. Короче, вся эта бодяга называется социалистическим соревнованием. Каждый бугор дерёт свою задницу, чтобы его отделение было первым, чтобы ему на свободу пораньше выйти. Дико бывает. Сегодня ты паренька колотишь, что по его вине лишились баллов, завтра ты проштрафился, он на тебе злость выместит ещё лютее. Вот, что такое бальная система, или у нас, её иначе называли круговая порука. За такую поруку пострадал мой брат Колюка, воткнул в бок заточку активисту и пошёл на раскрутку за добавкой к основному сроку.
- Ты такие ужасы рассказал, что действительно, будешь остерегаться этой колонии, как холеры, - выслушав Лба, испуганно произнёс Челнок.
- Вам это никому не грозит, - успокоил всех Лоб.
- Это почему? - взволнованно спросил Валерка.
- Вы с Колькой из детского возраста вышли. А у Серёги совершеннолетие тоже не за горами. К тому же вы все из положительных семей. Кто же вас посадит?
- Тюрьмы я не боюсь, - смело заявил Беда, - но что ты нам сейчас рассказал, это средневековье. И если бы довелось мне на своей шкуре испытать эту систему, то плохо бы пришлось тому, кто посмел бы надо мной такие эксперименты проводить… Я себя унижать не позволю.
- Я же вам объясняю, что это система, а чтобы её сломать, нужно подымать анархию, чтобы она дошла до самого верха. Но, после анархии обязательно кого - то из зэков отдадут под суд. Вот и подумаешь, как тут быть, или терпеть до взросляка эти унижения, или делай революцию и иди на новый срок.
- А как же ты там ужился в таком климате? - вновь задал ему вопрос Беда.
- Я, другое дело, я всем сразу дал понять, что враз замочу, если хоть одна тварь посмеет руку в отношении меня отвести. Но я особо не наглел. Старался на рожон не лезть. Я одному шустрику из Татарии накинул чехол от матраца и отметелил того за милую душу. После чего меня бояться стали, а ребята из Казани зауважали. Они тоже злые на него были. Конечно привилегий, какие были у актива, мне не давали, но я и сам за ними не гнался. Если бы захотел, взял бы самостоятельно, ни у кого не спрашивая. Я был доволен тем, что меня не допекали. Знали, что связываться со мной смертельно опасно для жизни!
Лоб дико захохотал на весь подвал.
- Так, значит, жить там всё - таки можно? - переспросил его Беда, когда он успокоился.
- Отстань от меня, - нервно ответил ему Лоб, - я вам всем битый час на днях рассказывал, что всё зависит, как себя сумеешь поставить. Понял?
- Понял, вот с этого и надо было начинать, а то начал нам сагу ужасов рассказывать.
- Беда, сейчас сайку получишь, вы же сами до меня со своими вопросами домахались. Что спрашивали, то я вам и вещал, - на весёлую интонацию перешёл Лоб.
Все громко рассмеялись. Беда поднял руку кверху, давая понять, что хочет сообщить что - то важное. Все замолчали, кроме Лба. За долгие годы он забыл повадки Серого.
- Я что думаю, пацаны. Мне встретился Фрол только что, как придти к вам. Он говорит, Юрке в данное время мы можем помочь, только продуктами, купить и передать в милицию. Денег нужно прилично. Нам много не добыть. Но у нас за стенками стоит фляга неизвестно с чем, возможно там подсолнечное масло. Мне сколько раз из такой тары наливали в нашем магазине его. Я предлагаю продать масло, своим родственникам по низкой цене и на вырученные деньги, помочь Юрке. Скоро появятся Арбуз с Вовкой Туманом и надо флягу принести сюда.
- Это верное решение, - парня нужно подогреть, молодец Беда, - похвалил Лоб Серого. - Делать только нужно быстро и с осторожностью, а лучше на рынке предложить знакомым оптовикам. Видать спокойно обошлось с этой флягой, а то бы сегодня легавые уже всё облазили и опросили всех у кого окна на магазин выходят.
- Слушай Челнок, а что если твоей матери в столовую загнать, - осенило Салепу. - Для неё барыш знаешь, какой выгодный будет. Она тебе за это точно штиблеты новые купит, и нам поможет.
- Надо поговорить с ней сегодня, я знаю, что она в конце месяца остатки снимает и наваривает неплохо, - прошепелявил Колька.
- Челнок, ну ты даешь, тебя не спрашивают, что она делает у себя на работе. Тебя просят предложить ей выгодное дело, - раздражённо, почти выкрикнул ему Лоб, - а ты взял и заложил нам свою мать. Может здесь за дырявыми стенами, стоит работник конторы и слушает, о чём мы говорим. Нельзя этого делать. Семейные дела, никогда ни кому не рассказывай. Знаешь, как много сидят по тюрьмам родителей из - за своих болтливых детей? Их называют на зонах жертвами Павлика Морозова. Нам в школах постоянно твердили, и по сей день твердят, что он герой и пал от кулацких рук. Хотите, верьте, - хотите, нет, но его поступок осуждают многие зэки. По сути дела, он заложил своего отца и деда, когда семья от голодухи пухла.
- Разногласий по Павлику много ходят, - сказал Беда, - и ещё долго будут ходить. Мы не имеем права его обсуждать. Пока ещё дом пионеров и двадцать первую школу называют его именем.
Лоб поднялся с топчана, прикурил папиросу. От едкого дыма папиросы он прищурил глаза, разгоняя рукой выпущенный изо рта клуб дыма:
- Трудно с вами базарить на эту тему, - подрасти трохи вам нужно. Возможно, для кого - то он герой, потому что вы не знали, как переносится тяжело голод. А старые люди испытали на себе эту катастрофу.
За дверью послышался шорох, Челнок испуганно поднёс палец к губам, чтобы все замолчали. Его впалые глаза, хроническая худоба и безволосая голова, при тусклом освещении свечи производили в этот миг на него мифическое сходство с жителями подземного царства. Беда мгновенно представил его в саване и с косой. И подумал, что если ему вручить эти аксессуары и пустить по подвалу и чердаку, то жители дома надолго забудут дорогу в эти места.
- Кошки это, что ты напуганный какой стал, - засмеялся Беда, - весна на дворе, пора любви. При этом он не спеша, встал с места и отодвинул дверной засов.
В темноте ничего не было видно, но звук убегающих животных хорошо слышался. Кольку подняли на смех, он стоял оконфуженный с глупым выражением лица и оправдывался:
- Кошки обычно при любовных делах звуки издают, а тут шорох подозрительный, я на всякий случай предупредил. А вы смеётесь, - сами всегда говорите, что бережёного бог бережёт.
- Всё правильно Никола ты сделал, - одобрил его действия Лоб, - я лично смеялся над твоим видом, ты мне в это время напомнил узника из Бухенвальда. А по конспирации ты молотком себя проявил. Я только одного не пойму, зачем тебе артиллерийское училище, твоя стихия разведка, - издевался Лоб над Колькой.
- После операции я похудел на пять килограммов, сейчас потихоньку вес входит в норму. А поеду я поступать в Забайкалье, в Читу. У отца там связи имеются неплохие, - объяснил Колька.
- Зря вы лезете в эти училища. Погоны вас прельщают, а жизнь у военных несладкая. Поймёте это позже. Мне, например, не по нутру, каждый день честь отдавать и выполнять чьи - то команды. Вот если бы, сразу генералов давали после окончания, или полковников, я бы тогда подумал, - сказал Лоб, - а сейчас с моей биографией, меня даже в легион смертников не возьмут. Поэтому в понедельник иду на завод устраиваться. Уже обдумал капитально всё. Деваться некуда, работать всё равно нужно, чтобы милицию к себе не привлекать.
…Вдруг за дверью раздался звук милицейского свистка, Лоб от неожиданности упал с топчана и смачно выругался.
Пришло время смеяться мальчишкам. Они знали, что за дверью стоит Балта. Он искусно подражал губами такой свист, что отличить было невозможно. По этой причине участковый Власов, при встрече с Балтой всегда поверхностно обыскивал его, требовал, чтобы тот выдал добровольно милицейский свисток. Не найдя в карманах ничего, обещав при следующей встрече в обязательном порядке отобрать свисток, но как только он отходил на приличное расстояние от Балты, слышал за спиной пронзительный свист. Тогда он оборачивался, и долго вслед грозил свистуну.
Лоб не знал, что Балта освоил такое искусство, потому и упал, перепугавшись с топчана. Поднявшись с пола, он удивлённо взглянул на мальчишек. Они надрывались от смеха, так - как свист за дверью не прекращался.
И только после того, как Челнок открыл дверь и в хату ввалились Балта, Арбуз, Туман и Перо, он с гневным видом подошёл к пацанам и заорал:
- Что за шутки, вы сявки тумаковые. Схрон свой спалите такими концертами, и тогда фестивалей здесь не будет никогда. Гоните сюда дудку ментовскую, у кого она? - он вопросительно на всех посмотрел.
Балта собрал губы и коротко почти в лицо свистнул Лбу. Вновь раздался оглушительный смех, к которому подключился и Лоб. Насмеявшись от души, они закрыли дверь и уселись за стол.
- Балта, ты, где такому научился? - спросил Лоб, - хорошо у тебя получается. Прямо мастер художественного свиста.