- А ты спал, дружок, минут десять, - улыбнулся Гаранин.
- Да ну? - Семёнов покачал головой. - Старая истина, даже на секунду нашему брату нельзя размагничиваться. Чего не разбудил?
- Рука не поднялась. И к тому же музыку слушал. Никогда бы не подумал, что рёв дизеля может доставить человеку такое сказочное наслаждение. Гармония звуков! Кстати, Сергей, а почему он всё-таки заработал, в чём там было дело?
Семёнов пощёлкал пальцами.
- Как бы лучше приноровиться к невежественной аудитории… Когда Веню озарило… ну, когда он сказал: дадим дизелю прикурить, - вспомнил, что в сильные морозы при ручном запуске так делается. У нас горючая смесь не самовоспламенялась, она была… с чем бы сравнить… ну, вроде тола без детонатора. А пламя, поднесённое к воздушному фильтру, как раз и сыграло эту роль.
- Стареем мы с тобой. Стыдно признаться, а ведь я своими глазами наблюдал на Скалистом… Георгий Степаныч вот так же над дизелем священнодействовал, когда в полярную ночь аккумуляторы сели. И слова те же: "Дадим ему, родимому, прикурить!" И вот на тебе - вылетело из памяти…
- Саша, небось, слушает и думает: "Расхныкались, старые склеротики!" - Семёнов подмигнул Бармину, застегнул каэшку, поднялся. - Отдохнули? Давайте заканчивать, а то в Мирном, бьюсь об заклад, нас уже похоронили.
- Кого похоронили? - Филатов испуганно приподнялся, протёр глаза. - Меня?
Все засмеялись.
- Жить тебе до ста двадцати лет, возлюбленное чадо мое, - басом изрёк Бармин, погладив Филатова по голове. - До величавой серебряной старости. Она у тебя будет прекрасной. Как подойдёшь к пивной, люди начнут расступаться и почтительно шептать друг другу: "Это он, тот самый долгожитель Филатов, который в прошлом веке в обнимку с небезызвестным Волосаном дрых на куполе Антарктиды. Пустите его вне очереди!"
- Звонок ты, сколько надо, столько и проживу, - пробурчал Филатов, вставая и обводя радиорубку мутным взором. Прислушался. - Тарахтит?.. Ну, я потопал.
- Погоди, кофейку выпей! - крикнув ему вслед Бармин.
- Потом, - отмахнулся Филатов, притворяя за собой дверь.
- Пропала, Саша, впустую твоя баллада, - посочувствовав Семёнов. - Андрей, пока мы заканчиваем, сними показания для сводки. Берись за блок питания, док.
- Держит нагрузку?
- Нормально. - Дугин кивнул на щиток контрольно-измерительных приборов. - Сам очухался или подняли?
- Волосан, собака, всего облизал. - Филатов провёл рукой по лицу. - Как вода в ёмкости?
- Быстро нагревается, каждые полчаса сливаю.
- Снег добавляешь?
- А как же.
- Погоди… - ошеломлённо произнёс Филатов. - Каждые полчаса? Так сколько же я прохрапел?
- Да часа три.
- Брешешь.
- Собака брешет, а человек говорит, - обиделся Дугин.
Филатов распахнул каэшку, прислонился к дизелю и с наслаждением зажмурился от хлынувшего на него тепла.
- Не всегда говорит.
- В каком смысле? - насторожился Дугин.
- А в том, что иной, когда надо говорить, молчит.
- Ты о чём?
- Сам знаешь.
- Неужели ты про этот паршивый аккумулятор? - изумился Дугин. - Намекаешь, будто я нарочно смолчал?
Филатов не ответил.
- Даже смешно! - Дугин выдавил из себя смешок. - Нет, ты в самом деле? Пойми, просто не до того было, внимания не обратил. Вот не ожидал, что из-за такой ерунды…
- Подонок ты, Женька. - Филатов сплюнул. - Очень уж тебя, видно, начальство когда-то напугало.
- Вот чудак! - Дугин пожал плечами. - Что мне с ним, детей рожать?
- Прикажут - родишь, - насмешливо ответил Филатов.
- Да брось дуться, Венька, - дружелюбно проговорил Дугин. - Год целый зимовать вместе, перекурим это дело… Ну, не сориентировался я, что ли… Ты уж только это… не трепись Николаичу… Я ж тебе объяснил, просто не до того было… Не скажешь?
Филатов снова сплюнул.
- Не скажу…
- Пальцы мои, пальцы. - Семёнов ожесточённо растирал руки. - Как бы НН СПГ не получить…
- Какой СПГ? - не понял Бармин.
- "Вон с ключа, сапог!" - засмеялся Гаранин. - Только что-то мне подсказывает, Сергей, что на этот раз тебя не погонят, даже если ты будешь работать со скоростью пять знаков в минуту.
Семёнов огорчённо подвигал плохо гнущимися пальцами, вздохнул и надел наушники. Все притихли; даже Волосан, осознав серьёзность момента, перестал скалить зубы и, жмурясь, привалился к камину.
"ЦЕКЮ, ЦЕКЮ, -
медленно отбивал на ключе Семёнов, -
всем, всем, всем. 22 февраля в 17 часов антарктическая научно-исследовательская станция Восток возобновила свою работу. Аппаратура работает нормально, люди здоровы.
Начальник станции Семёнов".
- Всё? - не выдержал Бармин.
- Ш-ш! - остановил его Гаранин. - Это первая - для всех, сейчас пойдёт диспетчерская.
Семёнов промассировал указательный палец и продолжил:
"УФЕ, УФЕ, Мирный, Шумилину. 22 февраля в 17 часов станция Восток расконсервирована. Приступили к работе. Трёхдневное молчание было вызвано неисправностью дизелей и отсутствием энергии. Электростанция восстановлена. Все здоровы, готовы к приёму самолётов с грузами и людьми. Максимальная температура 46, минимальная 51, ветер южной четверти 3-5 метров в секунду, видимость тридцать километров, атмосферное давление 462.
Семёнов".
Потом был долгий эфирный разговор, Семёнов слушал, что-то отвечал и, наконец, снял наушники и выключил радию.
- Порядок? - спросил Гаранин.
- Порядок.
- Что в Мирном?
- Метёт, двадцать три метра.
- Сказал Белову, чтоб не суетился?
- Ага… У Крутилина ребро сломано, в этот сезон отлетался… Тебе от Наташи радиограмма, пишет, что любит. Нашла кого…
- А что Вера? - улыбнулся Гаранин.
- Только целует, - вздохнул Семёнов. - Смотри ты, док отвалился.
- Пусть поспит.
- Нет уж, - мстительно сказал Семёнов. - Его не только целуют и любят, а ещё ненаглядным называют и дни считают. Он у меня за это сейчас помёрзнет!
Семёнов подошёл к Бармину, потряс его за плечо.
- Что? Куда? - сонным голосом просипел Бармин. - Какие новости, Николаич?
- Скоро принесут газеты, узнаем.
- Тогда и разбудишь. - Бармин повернулся на другой бок. Взглянул на Семёнова, начал, ворча, вставать.
- Ничем не могу помочь, Саша. - Семёнов развёл руками. - Традиция. Зови ребят, потом отдохнём.
Закутанные, стоя спиной к ветру, люди столпились у мачты. Семёнов тщательно приладил флаг и стал медленно его поднимать.
"Прости, друг ты мой Коля Белов, - подумал он. - Конечно, хороший кадр у тебя пропал, но что поделаешь? Флаг поднимают только тогда, когда станция начинает жить".
Примечания
1
От слова КАЭ - климатическая одежда антарктической экспедиции. Каэшками полярники называют свои тёплые, на верблюжьем меху куртки с капюшоном. - Прим. автора.