- Мой Бабуин, - отвечал старик. - Не думай, что у меня неблагодарное сердце. Я хорошо помню, как ты спас меня, когда все эти собаки только ждали моей погибели. Я воздам тебе добром за добро и, если это возможно, спасу тебя. Слушай меня: к завтрашнему утру я приготовлю паланкины, чтобы вас перенесли через горы и болота. Я скажу, что такова воля Той-чье-слово-закон, и тот, кто посмеет нарушить ее волю, будет брошен на растерзание гиенам. Дальше вы должны уже действовать сами, и если вам будет сопутствовать удача, доберетесь до черной воды, о которой ты мне рассказывал. Но, смотри, Лев просыпается, я велел, чтобы вам приготовили завтрак.
Самочувствие Лео, как я узнал после его пробуждения, оказалось отнюдь не таким скверным, как можно было предположить по его виду; мы плотно подкрепились, что было нам совершенно необходимо. После этого мы, ковыляя, спустились к ручью и выкупались, а затем вернулись и спали до вечера, когда вновь поели за пятерых. Весь этот день Биллали был занят подготовкой нашего путешествия, в полночь нас пробудило прибытие довольно большого количества людей.
На заре появился и сам старик и сказал, что, угрожая грозным именем Хийи, он подобрал необходимое число носильщиков и двоих проводников, которые переведут нас через болота и что он настоятельно советует отправиться немедленно и даже готов сопровождать нас, чтобы предотвратить возможную измену. Я был сильно растроган добротой хитрого старого варвара по отношению к двум беззащитным чужеземцам. Трехдневное, а для него, считая обратный путь, шестидневное путешествие было нелегким испытанием для человека столь почтенного возраста, но он с радостью вызвался нам помочь. Это свидетельствует, что даже среди амахаггеров - я никогда не слышал о другом таком ужасном племени дикарей с необыкновенно мрачным нравом и приверженностью к кровожадным, дьявольским обрядам, - есть люди добросердечные. Возможно, тут была и своя корысть. Биллали опасался, что Она внезапно появится и потребует у него отчета обо всем, для нас сделанном; и все же, со всеми возможными скидками, следует признать, что он сделал для нас больше, нем можно было ожидать в сложившихся обстоятельствах, и я могу только сказать, что на всю свою жизнь сохраню нежное воспоминание о своем номинальном "отце", старом Биллали.
Наспех позавтракав, мы отправились в путь, хорошо выспавшиеся и отдохнувшие, чувствуя себя, если говорить о нашем физическом состоянии, как в доброе старое время. Можете представить себе, каково было наше душевное состояние.
Начался ужасающе трудный подъем: иногда по склону горы, но чаще по извилистой дороге, без сомнения, прорубленной в скалах еще древними обитателями Кора. По словам амахаггеров, однажды в году они перегоняют часть скота на пастбища по ту сторону горы; можно только предположить, что их скот необычайно силен и вынослив. Паланкинами, само собой, здесь нельзя было пользоваться, мы шли пешком.
К полудню мы достигли большой плоской вершины этой колоссальной каменной стены; оттуда открывался великолепный вид: и на равнину Кора, в центре которой мы ясно различали столбы разрушенного Храма Истины, и на безграничное унылое болото. Сама каменная стена, очевидно, замыкала древний кратер: она была в полторы мили толщиной и все еще покрыта застывшей лавой. Здесь не росли ни трава, ни деревья; пейзаж оживляли лишь разбросанные кое-где лужи (недавно прошел дождь). Мы перешли плоский верх этого могучего вала, воздвигнутого самой Природой, и начали спуск, хотя и не такой тяжелый, как подъем, но достаточно опасный, ибо в любой момент можно было свернуть себе шею; длился спуск до захода солнца. На ночлег мы остановились на пологом склоне, у самого подножья, дальше уже тянулись болота.
На следующее утро, около одиннадцати часов мы начали утомительный переход через бескрайнее море болот, которое я уже описывал.
Три полных дня носильщики тащили нас по зловонной трясине, над которой, казалось, так и носились флюиды лихорадки, пока наконец не выбрались на открытую волнистую местность, где не было ни пашен, ни деревьев, но изобиловала всевозможная дичь; здесь кончались пустынные и без проводников практически непроходимые топи. На следующее утро не без печали мы простились со старым Биллали, который торжественно благословил нас, поглаживая свою седую бороду.
- Прощай, мой сын, мой Бабуин, - сказал он, - прощай и ты, Лев. Больше я ничем не могу вам помочь. Но если вам все же удастся достигнуть своей страны, будьте благоразумнее и не отправляйтесь в неведомые страны, где вы можете сложить свои кости; это будет последнее ваше странствие. Еще раз прощайте; я часто буду о вас вспоминать, и ты не забывай меня, мой Бабуин, ибо у тебя верное сердце, хотя лицо и безобразное. - Он повернулся и пошел, а за ним потянулись высокие и мрачные носильщики, последние амахаггеры, которых мы видели. Со своими пустыми паланкинами они напоминали траурную процессию, несущую убитых воинов с поля битвы; мы провожали их взглядом, пока они не скрылись среди болотных испарений; оставшись вдвоем в этой пустыне, мы осмотрелись и повернулись лицом друг к другу.
Около трех недель назад мы вчетвером углубились в болота Кора; двое из этих четверых мертвы, оставшиеся двое прошли через тяжкие испытания, пережили странные приключения, более ужасные, чем сама Смерть. Три недели - всего три недели! Время, бесспорно, следует измерять событиями, а не количеством протекших часов. Казалось, прошло целых тридцать лет с того дня, когда мы покинули вельбот.
- Мы должны попробовать выйти к Замбези, Лео, - сказал я, - но один Бог ведает, удастся ли нам ее достигнуть.
Лео кивнул; в последнее время он был очень молчалив; мы тронулись в путь, не имея при себе ничего, кроме одежды, компаса, револьверов, ружей и около пары сотен патронов. Так мы навсегда простились с древними руинами некогда могучего имперского Кора.
По зрелом размышлении я решил не описывать последующих странных и разнообразных приключений. На этих страницах я только попытался коротко и ясно рассказать о событиях совершенно исключительных; и сделал я это не с целью немедленной публикации, а только для того, чтобы - пока они свежи в моей памяти - запечатлеть подробности и результат нашего путешествия, представляющий большой, как я полагаю, интерес для всего мира, если, конечно, мы решим напечатать эти мои записки. Пока, во всяком случае, у нас нет такого намерения.
Помимо всего, наше последнее путешествие проходило довольно обычно, напоминая все испытанное другими путешественниками по Центральной Африке. Достаточно сказать, что, претерпев невероятные трудности и лишения, мы все же добрались до Замбези, пройдя около ста семидесяти миль к югу от того места, где Биллали оставил нас. В течение шести месяцев мы были в плену у дикого племени, которое приняло нас за сверхъестественных существ, особенно Лео с его молодым лицом и белоснежными волосами. В конце концов нам удалось бежать, мы пересекли Замбези и направились к югу; мы были уже на грани голодной смерти, когда на свое счастье встретились с полукровным охотником-португальцем, который преследовал стадо слонов и забрел в глубь материка, где он никогда еще не бывал. Этот человек принял нас очень гостеприимно, и в конце концов, после бесчисленных мук и приключений, мы достигли залива Делагоа, по истечении восемнадцати месяцев с того дня, когда мы вышли из болот Кора; и в тот же самый день сели на один из пароходов, курсирующих между Африкой и Англией мимо мыса Доброй Надежды. Плавание прошло благополучно, и ровно через два года после того, как мы начали свои безрассудные поиски, мы сошли на берег в Саутхемптоне; я дописываю эти последние слова в своей прежней комнате в колледже, той самой, куда двадцать два года назад с железным сундучком приходил мой бедный друг Винси накануне своей смерти; над моим плечом склоняется Лео, наблюдающий, как я пишу.
На этом кончается мое повествование, по крайней мере в той его части, которая может интересовать науку и мир. Чем это все обернется для меня и Лео, я даже не берусь предугадывать. Но мы оба уверены, что у этой истории должно быть продолжение, ибо то, что началось более двух тысяч лет назад, должно окончиться лишь в отдаленном туманном будущем.
Действительно ли Лео - воплощение древнего Калликрата, о котором говорится в надписи на черепке? Или Айша обманулась странным наследственным сходством? Читатель вправе составить себе собственное мнение, как по этому поводу, так и по другим. Мое мнение - что тут не было никакой ошибки.
Часто по ночам я сижу один, мысленным оком вглядываясь в черный мрак еще не наступившего времени и размышляя, какую форму может принять дальнейшее развитие и эпилог великой драмы и с какой сцены начнется следующий акт. И когда наконец начнется заключительное действие, - а оно непременно начнется в соответствии с неуклонной волей судьбы, и предназначениями, которых не изменить, - какова будет роль прекрасной египтянки Аменартас, принцессы из династии фараонов, ради которой жрец Калликрат нарушил свой обет Исиде и, преследуемый разгневанной богиней, чье возмездие неотвратимо, бежал на ливийское побережье, чтобы там, в Коре, свершилось предначертанное Роком.
Примечания
1
Муж ученейший и мой друг.
2
Сильный и красивый, или, более точно, красивый в силе. - Л.X.X.
3
Калликрат, на которого ссылается мой друг, был спартанцем. Геродот (История, книга девятая, 72) отмечает его необыкновенную красоту. Он пал в знаменитой битве при Платеях (22 сентября 479 г. до н. э.), когда лакедемонцы и афинцы, возглавляемые Павсонием разгромили персов, истребив более трехсот тысяч человек. Привожу перевод этого отрывка: "Калликрат же, погибший в сей битве, почитался одним из красивейших греков того времени - не только среди самих лакедемонцев, но и среди других греческих племен. Когда Павсоний приносил жертву, он был ранен в бок стрелой, но они продолжали сражаться, и когда его, уже умирающего, понесли прочь, он сказал платейцу Аримнесту, что не страшится гибели за Грецию, но сожалеет, что так и не совершил достойного себя подвига". Этого Калликрата, по-видимому, столь же отважного, сколь и прекрасного, по свидетельству Геродота, похоронили среди молодых военачальников отдельно от спартанцев и илотов. - Л.Х.Х.
4
Картуш, если это картуш подлинный, не мог принадлежать Калликрату, как предполагает мистер Холли. Будучи жрецом, Калликрат не имел права на собственный картуш; это прерогатива особ из египетского царского дома; Калликрат же мог написать свое имя или титул на овальном камне. - Издатель.
5
Так сделала (написала) (лат.).
6
В своем семнадцатилетнем возрасте (лат).
7
В Риме (в таком-то году от основания Рима) (лат).
8
Датируя эту надпись серединой восемнадцатого столетия, я опираюсь на хранящийся у меня постановочный экземпляр "Гамлета", написанный около 1740 г., где эти две строки точно соответствуют цитате на черепке. И я почти не сомневаюсь, что Винси записал их так, как слышал в свое время. Разумеется, эти две строки следует читать так:
Есть многое на свете, друг Горацьо,
Что и не снилось нашим мудрецам. - Л.Х.Х.
9
Гросин - учитель Эразма, изучал греческий язык у Чалкондиласа Византийского во Флоренции и впервые выступил с лекцией в Эксетерском колледже в 1491 г. - Издатель.
10
Как известно, существует разновидность магнолии с розовыми цветами. Она произрастает в Сиккими и называется по-латыни Magnolia Campbelli. - Издатель.
11
Около Кильвы, на восточном берегу Африки, в четырехстах милях южнее Занзибара, находится утес, который еще недавно омывали волны. На его вершине - персидские захоронения; судя по еще отчетливо заметным датам, им не менее семи веков. Под ним пласт с остатками древнего города. Ниже - второй, с остатками еще более древнего города. Есть там и третий пласт, возраст которого с трудом поддается определению. Под нижним городом недавно обнаружили несколько образцов глазурованной посуды, которую иногда находят на этом берегу и по сей день. Сейчас они, кажется, в коллекции сэра Джона Керна. - Издатель.
12
Табак произрастает в этой стране, как и в других частях Африки; амахаггеры пользуются им как лекарством и для нюхания, хотя о других его благословенных качествах не имеют никакого понятия. - Л.Х.Х.
13
Был человек в земле Уц, имя его Иов, и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен, и удалялся от зла. (Библия, Книга Иова, 1–1). Джоб по-английски Иов.
14
Бармекидово угощение ("Тысяча и одна ночь") - угощение, которое дал багдадец Бармекид нищему на пустых блюдах.
15
Яруб, сын Кахтана, жил за несколько веков до Ибрагима (Авраама), отца древних арабов, от его имени произошло и само название Аравия. Говоря о себе "аль-араб аль-ариба", Она, безусловно, подразумевала, что принадлежит к чисто арабской расе, в отличие от арабов натурализовавшихся, потомков Исмаила, сына Ибрагима и Хаджар (Огари), известных как "аль-араб аль-мустариба". Корейшитский диалект обычно считался чистым, "незамутненным" арабским языком, но химьяритский диалект более близок по чистоте к древнему языку аравитян. - Л.X.X.
16
Ох - Артаксеркс III, царь государства ахеменидов в 358–338 гг. до н. э.
17
Сеют опустошение, и называют это миром (Тацит, - лат.)
18
Один известный и очень ученый египтолог, которому я показал этот любопытный, прекрасной работы скарабей "Царственный сын Солнца", сказал, что не видел ничего подобного. Хотя на нем и начертан титул, которым нередко именовали особ царской крови, по мнению египтолога, нет достаточных оснований считать, что это картуш фараона, где обычно изображали трон или писали имя монарха. Какова история именно этого скарабея, мы, к сожалению, вряд ли когда-нибудь узнаем, но у меня почти нет сомнений, что он играл какую-то роль в истории трагической любви принцессы Аменартас и ее любимого Калликрата, бывшего жреца Исиды. - Издатель.
19
Дьявольская суть (фр.) (примеч. перев.).
20
Да здравствует война (фр.) (примеч. перев.).
21
Эта примечательная фраза, по-видимому, отражает веру в загробное существование - Издатель.
22
Экклезиаст 1,9.
23
Само название "амахаггеры", кажется, указывает на любопытное смешение рас, которое вполне могло произойти вблизи Замбези. Префикс "ама" встречается в зулусском языке и родственных ему языках и означает "люди": "хаггер" же - слово арабское, значение его "камень" - Издатель.
24
Тир - город-государство в Финикии (совр. Сур в Ливане). Славился своими тканями.
25
Айша была превосходным фармакологом; фармакология была, кажется, единственным ее развлечением и занятием. Она даже приспособила одну из пещер под лабораторию, и хотя пользовалась довольно грубыми приспособлениями, достигала она, как будет видно из дальнейшего повествования, результатов поистине замечательных - Л.X.X.
26
Долгое время я не мог понять, куда убирали огромное количество скальной породы, которая накапливалась при сооружении этих обширных пещер, но уже впоследствии я обнаружил, что она использовалась для постройки крепостных стен и дворцов Кора, а также для укрепления берегов, резервуаров и сточных канав. - Л.Х.Х.
27
Среди древних арабов высоко ценилось и почиталось искусство декламации как прозы, так и поэзии; тот, кто достигал в этом искусстве совершенства, получал титул "хатиба" или декламатора. Каждый год устраивались состязания, на которых соперники-поэты читали свои сочинения, и с распространением письменности те стихи, которые признавали лучшими, стали писать золотыми буквами по шелку, выставляя затем для широкой публики; назывались они "аль-Музахаббат", или золотые стихи. В стихотворении, приводимом мистером Холли, Айша, очевидно, следует поэтической традиции своего народа, которая состоит в нанизывании разрозненных мыслей на одну общую нить, причем каждое из двустиший, в которых эти мысли выражены, отличается красотой и изяществом формы. - Издатель.
28
Над этим своим утверждением я размышлял несколько месяцев и должен сознаться, что отнюдь не убежден в его верности. Да, Айша совершила убийство, но у меня есть много оснований предполагать, что будь мы наделены такой же неограниченной властью и будь на карту поставлено самое для нас дорогое, мы, вероятно, в подобных обстоятельствах действовали бы точно так же. Следует помнить, что она покарала Устане за непослушание, в соответствии с установленным ею порядком, при котором малейшее неподчинение наказывалось смертью. Если же обвинение в убийстве отпадает, ее можно осуждать лишь за отстаивание взглядов и целей, противоречащих тем, которые мы проповедуем, хотя и не придерживаемся их в своей жизненной практике. Конечно, это можно приписывать порочности ее природы, но если учесть ее древний возраст, можно, пожалуй, говорить лишь о естественной циничности, порожденной и возрастом, и горьким опытом и необыкновенной наблюдательностью. Жизнь показывает, что за исключением детства и юношества, с годами мы становимся все циничнее и бессердечнее, только своевременная смерть спасает многих из нас от полного нравственного окаменения, если не деградации. Вряд ли кто-нибудь станет отрицать, что юноша обычно благороднее, чем человек пожилой, так как он еще не приобрел того жизненного опыта, который у некоторых думающих людей неизбежно порождает цинизм, а также то пренебрежение к общепринятым методам действия и укоренившимся обычаям, которое мы осуждаем. А ведь самый старый на земле человек - лишь младенец в сравнении с Айшей, и мудрейший на земле человек не обладает и третью ее мудрости. А главный вывод ее мудрости таков; если и стоит жить ради чего-нибудь, то только ради Любви в высочайшем смысле этого слова, и на этом пути ее не могли остановить препятствия, которые она считала незначительными. Так можно суммировать все ее мудрые деяния; с другой стороны нельзя забывать, что, как бы ни относиться к этим ее деяниям, были у нее и высочайшие добродетели, редко встречающиеся и у женщин, и у мужчин, - например, постоянство и верность. - Л.Х.Х.